История одного солдата

Когда Баки наконец открыл глаза, то жара уже не витала в воздухе. В хижине было темно и прохладно, ветер поднимал песок с пола и швырял его в стены. Мужчина осторожно встал с кровати, чувствуя как ноет каждая мышца в его теле. В последний раз он чувствовал себя так только после суточного дежурства в окопе, с оружием в руках, когда приходилось стоять в одном положении и нельзя было сдвинуться ни на миллиметр, даже чтобы почесаться. Барнс до сих пор помнил ту ужасную сухость в глазах, когда он часами глядел вперед, стараясь не моргать, и как все расплывалось впереди от напряжения и недосыпа. Мухи жужжали так, что звенело в ушах, а вечером становилось не лучше. Комары с писком садились на него и не было никакой возможности, чтобы прихлопнуть их, не нарушая караул. В глазах нещадно рябило и от перенапряжения появлялись черные мушки. С каким же облегчением он шел к своему матрасу, пропахшему землей и полному кусачих клопов, однако даже в этом аду такая постель была раем. Некоторым везло меньше и они спали прямо на твердой земле, подложив руку под голову для удобства. Часто таким солдатам в уши могли заползти насекомые, но самой настоящей бедой было, когда шел дождь и твердая земля превращалась в кисель. Спать на такой грязи было сплошным мучением, но ни разу Баки не видел, чтобы кто-то из них пожаловался на неудобства. Его всегда восхищало мужество этих парней, порой он хотел предложить кому-то из них свой матрас, но боялся, что только оскорбит их честь и достоинство своим предложением, да и к тому же собственное эгоистичное желание иметь удобную постель мешало ему сделать это. «Сейчас же я сплю на шезлонге, без подушки и одеяла, но эту постель я не променяю даже на самую лучшую пуховую перину в Штатах» — размышлял Баки и его губы расплылись в улыбке. Он и не думал, что однажды променяет комфорт на скучную, рутинную жизнь. Барнс встал с кровати и медленными шагами вышел из хижины. Солнце уже скрылось за линией горизонта, окрашивая небо, на котором не было ни облачка, в розовые и светло-серые тона. — Добрый вечер, сержант, — тихо подошла к нему Настя. Легкий ветерок трепал её волосы, каштановые пряди лезли ей в лицо. Девушка осторожно убрала волосы с лица за уши, чтобы они ей не мешались и улыбнулась мужчине. На ней была все та же красная туника и сандали. Впрочем Баки тоже особо не отличался разнообразием одежды. — Как спалось после вчерашнего? — Благодарю, хорошо, свежий воздух и хорошая компания делаю свое дело, я иду на поправку, — сказал Баки, не без удовольствия, наблюдая за тем как смущается девушка, как её щеки заливаются алым румянцем. И все же он поспешил добавить. — Однако после вчерашней вечеринки у меня ломит все тело, будто я какой-то старик. «По сути я и есть старик и не должен уже жить на свете» — подумал Барнс, но вслух этого не сказал. Конечно, если бы он умер, то тогда не очутился бы в руках Гидры. Они не промыли бы ему мозги и те, кого он убил были бы живы сейчас, однако тогда он бы не встретил Стива, новых друзей и в особенности Настю. Что толку цепляться за прошлое, если оно прошло и его не изменить, как бы не хотелось? — Не волнуйтесь, первое время после такого приема я не могла встать с кровати целый день, но потом вы привыкните, — ехидно улыбнулась девушка и подмигнула ему, заставив Барнса улыбнуться. — Вы проголодались? Как вы смотрите на ужин и небольшую прогулку? — Еда была бы сейчас кстати, — сказал Баки, чувствуя как ворчит живот. Ночных яств ему оказалось недостаточно, чтобы насытиться на целый день, а голод вряд ли сейчас пойдет ему на пользу. — Отлично, я возьму кое-какие вещи и мы отправимся в путь, — весело подмигнула ему Настя и побежала в свою хижину. Она понеслась вниз словно вихрь, чуть не врезалась во внешнюю стену, но в последний момент все же успела завернуть в проем. Баки был восхищен её ловкостью. «Может поэтому её зовут Пумой?» — размышлял мужчина. Он стоял на вершине холма, чувствуя как от холодного ветра его кожа становиться гусиной, а зубы собираются пуститься в пляс, однако терпеливо ждал девушку, даже не думая её поторапливать. Внизу раздался грохот, а затем ругательства Насти, сначала на английском, а затем на неизвестном мужчине языке. «Наверно это русский» — уловил знакомые интонации Барнс. Наташа как-то тоже выругалась на русском в его присутствии и теперь он мог узнать этот язык, кто бы на нем не говорил. Однако что именно говорили, для него оставалось тайной. Наконец Настя поднялась на холм с огромным мешком за спиной, в котором что-то звенело и бряцало. Она явно все еще была чем-то недовольна, но это было видно лишь в её глазах, в то время как она совершенно спокойно сказала Баки. — Идем, следуй за мной и постарайся не отставать. На этот раз они прошли не между хижин, а завернули направо, спустились с холма, прошли около дома Баки и последовали дальше по тропинке. Вокруг были лишь сухая трава и завядшие колючие кусты, через которые приходилось с трудом продираться. Они цеплялись за одежду и царапали голые участки кожи. Когда наконец стена из кустов закончилась, на много миль вперед ничего не было, только та же трава и чахлые кусты. Баки сумел разглядеть лишь какие-то черные точки вдали. — Не отставай, нужно успеть на место до темноты, — подгоняла его Настя, показывая на небо, которое постепенно приобретало темный оттенок синего цвета. Девушка прибавила шаг и Баки поспешил за ней. Что-то подсказывало ему, что потеряться в саванне будет не лучшей затеей. Тропинка все тянулась вперед и казалась бесконечной, но тут до ушей Барнса долетел шум воды и они оказались около берега широкой реки. Над ней тянулась цепочка мокрых камней, на которые летели брызги. — За мной, — скомандовала Настя и прыгнула на первый камень. Осторожно перебирая ногами, она перебралась на тот берег без особого труда. Баки аккуратно наступил на первый камень, затем повернулся боком и сначала наступил на следующий правой ногой, затем поставил левую и так же проделал с остальными камнями, однако на последнем все же подскользнуться и чуть не упал, но Настя успела его вовремя подхватить, вцепившись в его правую руку. — Вы целы? — обеспокоенно спросила она, отпустив его запястье и покраснела. Баки было так же неловко от её внезапного прикосновения, как и ей. — Да, долго еще идти? — сказал Барнс, чувствуя как после этой пускай и небольшой прогулки гудят ноги. Он еще не был готов к долгим прогулкам после ночи танцев. — Почти пришли, — успокоила она его и они снова тронулись в путь. За рекой уже не было чахлых кустов и спаленной дневным зноем травы, здесь она была зеленой и сочной, как и кусты. Настя завернула налево, раздвинула кусты и Баки поступил также. Они словно очутились в другом мире. Поляна, покрытая зеленью, щебет птиц и огромные стада зебр. Они носились по саванне, оставляя за собой облака пыли. То что Баки принял за точки вдалеке. оказалось искривленными деревьями, а между ними стоял большой баобаб. Девушка с облегчением присела на землю рядом с ним и принялась выгружать из рюкзака посуду. — Принести ветки для костра, их полно на земле, — велела ему Настя, даже не взглянув на него, продолжая заниматься своими делами. Баки кивнул и несмотря на усталость, сумел набрать немного дров для костра. Мужчина положил ветки перед ней, а девушка подожгла их с помощью зажигалки, окружив костер кольцом камней, которые или нашла поблизости или притащила с собой. Костер загорелся как раз вовремя, их уже окружили сумерки и тьма сгущалась вокруг них все больше. — Здесь рано темнеет, — сказала Настя, похлопывая по месту рядом с собой. Баки присел рядом с ней, наслаждаясь теплом огня и слушая как трещит дерево. Девушка свернула картошку в фольгу и одну за другой затолкала их веткой в костер. Затем она достала чайник, налила в него воду из бутылки и повесила над костром, соорудив из веток перекладину. Они молчали, не решаясь заговорить, слушая треск сверчков и наблюдая за тем как на ночном небе одна за другой появляются звезды. Когда вода закипела, Настя бросила туда какие-то травы и снова воцарилась тишина. Баки не выдержал и наконец спросил: — Как ты узнала про мой день рождения? — У тебя вчера был день рождения? — удивленно спросила девушка и Барнс кивнул. — Я не знала об этом, я имела ввиду твое новое рождение здесь, твое новое имя. — Ясно, значит я не так понял, — произнес Баки, огорченный тем, что ошибся. Впрочем откуда ей было знать про его день рождения? Он был не особо разговорчив. — Ужин готов, — проговорила Настя, снимая чайник и доставая картошку из костра. Она налила мужчине чай в железную кружку и протянула ему. Барнс сделал глоток и взял картошку. Фольга обуглилась и в некоторых местах прилипла к кожуре, но есть было можно. Чай был крепким, со вкусом ромашки и примесью других трав, что придавало ему особый аромат и вкус. Баки впервые чувствовал себя так легко и спокойно. Ни свиста пуль, ни грохота орудий, только тишина, покой и ночное звездное небо. — Ты это мне хотела показать? — сказал мужчина, заканчивая свой скромный ужин, в то время как Настя уже давно закончила есть, успела собрать вещи обратно в рюкзак и потушить костер. Девушка улыбнулась и показала пальцем вверх. — Смотри. Баки поднял голову и замер от удивления. Он еще никогда не видел такой красоты. На ветвях баобаба, между зеленых листьев, распустились белые цветы, вокруг которых роем летали светлячки. — Это… Изумительно, — сказал Барнс, коснувшись пальцами гладких, жестких лепестков. Сладковатый запах дурманил голову и у него кружилась голова. — Дерево баобаба цветет раз в год, одну ночь и это сегодня. Утром они опадут на землю и расцветут только в следующем году — произнесла девушка, касаясь пурпурных тычинок, которые висели на цветоножке. — Нам пора возвращаться в деревню, скоро сюда прилетят летучие мыши, чтобы опылить цветки, да и ночные звери выйдут на охоту. — А мы не заблудимся в такой темноте? — с сомнением сказал Баки, вылезая из-под купола дерева. Только без костра он заметил, что вокруг было так темно, что он не мог ничего разглядеть, даже себя самого. Солдат словно ослеп, мужчина не видел дальше своего носа и его окружали звуки дикой, неизведанной саванны. Баки слышал рев льва и потявкиванием гиен. По коже побежали мурашки. Ночь была их временем и они были здесь хозяевами, а он лишь гостем. Девушка достала из рюкзака фонарик, щелкнула выключателем и яркий луч света осветил темную поляну. — Следуйте за мной сержант и мы не станем добычей гиен, — с усмешкой сказала она и пошла вперед. Барнс кинул взгляд на ночное звездное небо и пошел следом за Настей. Ему не хотелось стать добычей для хищников.