История одного солдата

Баки чувствовал себя нелепо в этом наряде. На нем была темно-зелёная туника, сверху на неё было накинуто синее покрывало, на шее красовался тяжелый воротник из вышитого бисера, а талия перевязана цветастым поясом. Единственное, что осталось от его прежнего наряда — поношенные сандалии, которых было не видно под длинной мантией. Настя пострадала не меньше, ее растрепанные и распущенные волосы были заплетены в тугую косу, украшенную лентами. На её груди и шее было что-то наподобие бисерного корсета, из одежды черного цвета туника, а сверху красно-синее узорчатое покрывало, из прежнего ее облика так же остались сандалии, как и у Барнса. — Я выгляжу, как ряженный петух, — усмехнулся Баки, разглядывая себя в потускневшее от грязи и слегка побитое с боков зеркало, считая что этот наряд выглядит на нем просто смехотворно. — Таковы традиции Ваканды, мы должны были надеть на коронацию символы всех народов, показывая свое расположение к ним, думаешь мне нравиться ходить в этом дурацком корсете? — нахмурившись и скривив губы произнесла девушка, заставив Барнса расхохотаться и сама не удержалась от улыбки. В хижину заглянул Некима, чтобы проследить за последними приготовлениями. Как следует рассмотрев их наряды с разных сторон, он удовлетворительно кивнул. — Вы прекрасно выглядите, остальным будет не к чему придраться. Ты сама знаешь, Пума, им только повод дай… — Знаю, — успокоила взволнованного вождя взмахом руки Настя, подошла к нему и ласково коснулась его запястья. Некима мгновенно расслабился от ее прикосновения. — Не беспокойтесь, все пройдет как по маслу. — Очень на это надеюсь, один неверный поступок, одно грубое слово и все усилия по установлению мирного существования между нашими народами полетят прахом, даже Т’Чалла не сможет вам помочь, как бы не хотел, он король, но власть королей непостоянна, — проговорил вождь, снова нахмурив брови и его беспокойство передалось не только Насте, но и Баки. Если он что-то сделает не так, не миновать конфликта и даже милость королевской семьи не позволит им тут остаться. — Не беспокойтесь, мы постараемся вести себя как подобает и не ввязываться в конфликты, — горячо заверил его Баки, зная что это важно не только для него, но и для остальных людей, которые могут попросить приют и политическое убежище в Ваканде, а также для установления дипломатических отношений Ваканды с другими государствами. — Надеюсь, что так и будет, чтобы не случилось, будьте благоразумны, — дал им напутствие Некима и прочитал молитву, благословляя их в грядущих испытаниях. — Идите с богом дети мои, пусть Черная Пантера благословит вас. Баки и Настя поклонились ему и вышли из хижины. Солнце начинало потихоньку припекать, время близилось к полудню, скоро должна была начаться коронация. — Надо спешить, — сказала девушка, посмотрев на положение солнца в чистом безоблачном голубом небе. Она схватила мужчину за руку и чуть ли не бегом понеслась по тропинке, не обращая внимание на кусты, которые цеплялись за одежду. Баки осторожно раздвинул ветки, чтобы они не порвали их праздничную одежду и помог Насте отцепить её покрывало, когда оно зацепилось за одну из колючих ветвей. — Спасибо, прости за спешку, я просто боюсь опоздать, — пробормотала она, перебирая пальцами ткань туники, а её взгляд так и бегал по сторонам. Баки улыбнулся ей, он сам переживал не меньше, но в отличие от девушки, внешне выглядел спокойным, в то время как в его душе бушевала буря. Он научился этому приему у одного солдата, который страдал от потери ноги, но при этом всегда улыбался и говорил Барнсу, что по жизни нужно идти с улыбкой, за ней легче всего скрыть душевные невзгоды. — Все пройдет хорошо, я обещаю, за меня не придется краснеть, и я уверен, что ты не провалишься. — Ты серьезно? — неуверенно произнесла девушка и с подозрением покосилась на Барнса. Несмотря на то, что она чувствовала себя в Ваканде как в родном доме, Настя все равно сомневалась, что не облажается на таком важном мероприятии, ведь в Ваканде девушка редко посещала светские мероприятия. — Разумеется, — кивнул Баки, слегка обиженный тем, что она не верит её словам, однако не держал на неё обиду, ведь он сам боялся сделать что-то не так. — Ладно, идем, мы и так задержались, — пробормотала Настя, снова схватила Баки за руку и потянула за собой. Они шли быстрым шагом, так как от бега в воздух поднялось бы куча пыли и запачкала бы роскошные наряды, к тому же они бы быстро утомились, а дорога предстояла долгая. С трудом добравшись до реки, они повернули налево и начали спускаться к её устью. Солнце все больше напекало голову, заставляя обливаться потом, а прохлада, исходящая из реки лишь дразнила их. С каждой секундой становилось все жарче, роскошные костюмы пропитались потом, почва хрустела под ногами. Пару раз они останавливались, чтобы попить воды и едва удерживались, чтобы не залезть в реку, чтобы спастись от адского пекла, ведь тогда их наряды превратились бы в обыкновенные тряпки. — Пришли, — со вздохом облегчения сказала Настя. Баки от удивления открыл рот. В устье их река впадала в широкую, глубокую реку. Она бурлила так, будто в ней был кипяток, а на поверхности воды были белые барашки, оставшиеся от пены. Грохот реки заглушал все остальные звуки, так что Баки не сразу заметил, как к ним приближается огромная лодка, окруженная щитами. На ней находился целый отряд бритоголовым женщин с копьями, возглавляемых Окойе, стражи мужчины в фиолетовых одеяниях, которые держали щиты, стоя на краю лодки, Шури, в бисерном корсете и черной тунике с цветным поясом посередине, с волосами заплетенными в африканские косички и собранными в пучок, и женщина в белом платье с огромным воротником и шляпой, которая расширялась сверху. — Ваше Величество, — произнесла Настя и глубоко поклонилась ей. Баки последовал её примеру. — Рада вас видеть, мои друзья, — ласково улыбнулась им она и кивком головы пригласила их на лодку. — Прошу. Баки залез на лодку только благодаря помощи Окойе, которая протянула ему руку и втянула на лодку. Барнс тяжело дышал, пытаясь восстановить равновесие, после чего развернулся в сторону берега и протянул свою руку Насте. Та удивленно посмотрела на него, думая принимать ли его помощь, ведь он и так еле залез на лодку. Барнс выжидающе посмотрел на неё, показывая, что справится и девушка протянула ему руку. Мужчина крепко обхватил её за запястье и втащил на лодку. Настя чуть не свалилась на него, но Шури помогла ей удержать равновесие, поддержав её за талию. — Спасибо, Шури, — поблагодарила принцессу девушка и улыбнулась ей. Шури то же улыбнулась и хитро подмигнула ей, обменявшись с ней красноречивым взглядом, который понимала только подруга. — Рада была помочь. — Вперед, — скомандовала Окойе и стукнула древком копья по лодке. Женщины повторили её жест и лодка медленно набирая ход, тронулась с места. Баки не уставал поражаться вакандским технологиями, которые обогнали мир на пару десятилетий вперед. Когда-то технологии Говарда Старка казались ему прорывом, но теперь казались прошлым веком, по сравнению с достижениями Ваканды. — Как поживает ваша рука? Не ноет в непогоду? — поинтересовалась Шури, показывая указательным пальцем на то, что осталось от левой руки Барнса. Королева удивленно посмотрела на дочь, будто та спросила не про руку, а сколько женщин побывало в его постели и была недовольна её бестактностью. — Шури, невежливо донимать гостей такими расспросами. Прошу простить мою дочь, ей всегда тяжело давались правила этикета, — женщина строго посмотрела на неё и кивком головы показывая на Баки, велела ей извинится, но девочка и не думала извинятся и покачала головой в ответ на просьбу матери, тем самым вызвав у неё еще большее недовольство. — Не ноет, но побаливает, — честно признался Барнс. Фантомные боли до сих пор донимали его, особенно по ночам, когда он просыпался в поту от кошмаров и пытался дотронуться левой рукой до лица и вспоминал, что её больше нет. На мгновенье ему становилось тяжело на душе, а затем боль отступала и он снова засыпал, на этот раз без сновидений. — А как вы потеряли руку? — с интересом спросила Шури, уставившись на него невинным взглядом, но в ее глазах плясали искры любопытства. Её губы расплывались в улыбке, она была довольна своей дерзкой выходкой. — Шури! — прикрикнула на дочь королева, приказывая прекратить расспросы, а по её лицу пробежала тень страха. Женщина поджала губа от досады, ей хотелось отчитать дочь за её непристойное поведение, но она не могла и Шури прекрасно знала это, потому и осмелилась на подобную дерзость. — На Второй мировой, я помогал Стиву в опасной миссии по похищению Тессеракта. По неудачному стечению обстоятельств меня вышвырнуло выстрелом через образовавшуюся дырку из вагона. Затем я держался изо всех сил за стену с внешней стороны вагона, ожидая помощи от Стива, но тут налетел сильный ветер и металл, за который я держался, отвалился, а я полетел в ущелье. Мою руку раздробило на части, но я уцелел, после чего меня забрала к себе Гидра и превратила в чудовище. — Крутооо! — воскликнула Шури, внимательно дослушав его рассказ и захлопала в ладоши от радости, радуясь, что смогла вытащить из Баки одну из истории его жизни. Королева строго посмотрела на неё и покачала головой. Принцесса успокоилась, понимая, что перешла грань между дерзостью и непристойным поведением, и прокашлявшись, проговорила. — То есть, мне жаль, что с вами произошло такое. Баки кивнул и улыбнулся ей, показывая что не сердиться на неё. Он не винил Шури за её любопытство, в конце концов она была лишь ребенком и довольно любознательным при этом. Настя тоже с интересом слушала его рассказ и явно была шокирована новыми подробностями из его жизни, девушка не знала, что ему пришлось пережить такое. Она взяла его за правую руку и крепко сжала его пальцы, показывая, что понимает. Баки сжал её пальцы в ответ, говоря таким образом спасибо. Он уловил в её глазах отблеск той боли, что он сам когда-то пережил. Видимо её прошлое было таким же болезненным как и его, и потому мужчина знал, что не будет её торопить, пока она не будет готова все рассказать ему. В реку начали впадать все новые потоки, из которых появлялись новые лодки. В итоге на широкой реке оказалось четырнадцать лодок с людьми в костюмах самых разных расцветок. На их фоне Баки чувствовал, что его наряд пожалуй даже чересчур скромен. На некоторых лодках каким-то чудом умещалась статуя Черной Пантеры, как впрочем и на их лодке, при этом она не переворачивалась и оставалось достаточно места для остальных пассажиров. Барнс пригляделся и заметил на лодке барабанщиков. Они поставили барабаны бонго недалеко от статуи и принялись отбивать задорный ритм. Шури взмахнула руками и принялась отбивать дробь ногами и двигаться по кругу. Мать присоединилась к ней, но ее движения были более утонченными и плавными, чем дикарские выкрутасы Шури. Настя рассмеялась и начала танцевать в кругу рядом с ним, зазывая к себе Баки. Мужчина улыбнулся и вступил в танцевальный круг, отдавшись ритму барабанов. Казалось эта бешенная и безумная пляска длилась бесконечно, пока Барнс не услышал шум водопада. Лодки медленно, но верно приближались к верной смерти и не думала останавливаться. — Остановитесь, разверните лодки! — в ужасе закричал он, но Настя только рассмеялась. В её глазах не было ни капли страха, она не боялась приближающейся беды и Баки было стыдно за свой страх. — Успокойся, мы не упадем. Смотри. Окойе что-то выкрикнула бритоголовым девушкам и ударила вместе с ними древками копий об лодку. Мощный импульс прошел по воде и дошел до самого начала водопада. В реке появились маленькие водовороты, которые начали засасывать в себя воду. «Насосы» — догадался Баки и вздохнул с облегчением. Что ж, они не упадут с водопада, не разобьются об каменное дно и не погибнут, что было безусловным плюсом. Лодки остановились перед самом началом водопада и люди прыгали с них прямо на дно реки, от которой остались лишь маленькие потоки воды. — Не волнуйся, потом насосы включат и они накачают воду обратно в реку, — успокоила его Настя на всякий случай и они подошли к краю водопада. Осторожно, неторопливыми шагами, они спустились по выступающим камням как по лестнице вниз, облокачиваясь на стену, так как камни были мокрыми и еще недостаточно просохли, а значит на них легко можно было подскользнуться и свернуть шею. Как только все люди в пестрых одеждах расположились на своих местах и мужчина с бородой в фиолетовых одеждах и с рисунком из черных полос и коричневых точек на лице встал в центр водоема, куда стекала оставшаяся вода, в воздухе послышалось гудение мотора и джет завис рядом с водоемом. Из него вышел Т’Чалла, на его лице были серые полосы, на его теле был грим: серая краска, на которую были нанесены белые пятна, обведенные черным цветом, в руках был щит и меч, а из одежды лишь шорты фиолетового цвета, которые на нем удерживал пояс. Народ ликовал, пел и танцевал, раскачиваясь в разные стороны, славя нового короля и выкрикивая его имя. Затем все резко стихло и заговорил человек в фиолетовых одеждах, широко разведя руки в стороны. — Я Зури, сын Баду, являю вам принца Т’Чаллу, Черную Пантеру. Т’Чалла взмахнул руками с оружием, опустил его и преклонил колено. Подданные повторили его жест, но на землю опускаться не стали. Зури подошел к женщине в фиолетовых одеждах с копьем, его помощнице, взял из её рук чашку и произнес: — Наш принц по доброй воле отрекается от Черной Пантеры, всех ее сил. Шаман подошел к принцу и поднес к его губам чашу. Как только мужчина сделал глоток, Зури шагнул назад и Т’Чаллу затрясло словно в эпилептическом припадке. Люди скрестили руки на груди, стали совершать волнообразные движения телом и поднимать плечи вверх и вниз. Баки было страшно смотреть в сторону принца: его глаза налились кровью, жилы на шее вздулись, а сам он задыхался от боли, но никто не подходил к нему, чтобы помочь, люди продолжали свой странный танец, не обращая на него внимание. Лицо Т’Чаллы посерело и покрылось сеткой из черных вен, с усилием он поднялся из воды и посмотрел на свой народ. Барнс вздохнул с облегчением. Лицо принца вновь приобрело нормальный оттенок, глаза больше не сочились кровью, да и сам мужчина чувствовал себя лучше. — Хамапу! — воскликнул Зури, отдавая народу какую-то команду. — Хамапу! — прокричали в ответ вакандцы и снова замерли в полной тишине. — Победа в ритуальном поединке, — продолжил говорить Зури, опираясь на копье, которое забрал у своей помощницы. — Сдача или смерть соперника, какое племя желает выставить война, который оспорит его право на трон? — Ююю, — воскликнул воин в тюрбане, который закрывал его лицо и ничего кроме его темных глаз невозможно было увидеть, и взмахнул клинком. Старая женщина рядом с ним, с огромными золотыми сережками, также в тюрбане, чье лицо было покрыто сетью морщин, сказала. — Племя торговцев не станет бросать вызов. — Хаи, — воскликнул воин в синей накидке с иероглифами, его племя отозвалось ему тем же звуком. Мужчина рядом с ним, с капюшоном на голове и с татуировками в виде точек на лице, произнес. — Пограничное племя не будет бросать вызов. — Имомбе, — прокричала девушка в зеленом бисерном костюме, состоящем из раздельных частей, с гримом в виде белых точек вокруг глаз и рта и полос на лбу и носу, сжимая в руках металлические кольца, и её племя прокричало тоже что и она. Мужчина рядом с ней, в рогатом шлеме, с сережками на все ухо и во рту которого было небольшое блюдце, оттопыривающее нижнюю губу, проговорил. — Речное племя не будет бросать вызов. Т’Чалла скрестил вместе меч и щит на своей груди, показывая свое уважение к речному племени. — Акугаи, — воскликнуло следующее племя и, женщина с огромными дредами и необычной шапкой на голове, заявила. — Племя рудокопов не будет бросать вызов. — Кто из тех, в ком течет королевская кровь желает заявить право на трон? — спросил Зури, показывая на Т’Чаллу. Неожиданно Шури подняла руку. Королева и вакандцы в ужасе смотрели на неё, а Настя и Баки с долей удивления. Неужели Шури бросит вызов брату? — В этом корсете не выдохнуть, не вдохнуть, может хватит церемоний, закругляемся и домой? — с долей иронии произнесла принцесса и захлопала в ладоши, пытаясь закончить церемонию, из-за чего получила легкий щипок от мамы. — Ау, мама. Настя с улыбкой смотрела на своб подругу, зная, что та выкинет что-нибудь в таком духе. Барнс и сам едва ли не давился от смеха, как и некоторые люди, остальные же смотрели на Шури с долей осуждения, один даже ударил себя ладонью по лбу. И тут из глубины пещеры, около которой стояла племя рудокопов, раздалось крики. — Мааса! — кричали люди с гримом из белых полос на голом торсе и лице, с небольшим ожерельем на шее. Нижняя часть одежды аборигенов состояла из обмотанной вокруг пояса серой ткани, сверху которой была юбка из тростника. Они ухали как гориллы, выходя из черного зева пещеры, в руках у них были острозаточенные палки. Все в изумлении смотрели на них, как на пришельцев с другой планеты. Кто бы не были эти люди, сегодня их здесь не ждали. Последним из неё вышел человек в обезьяньей маске, его плечи и спина были вымазаны в белой краске, рядом с плечами были начерчены черные полосы, а на предплечьях были татуировки. — Джабари, — в ужасе произнесла Настя и, увидев недоуменный взгляд Баки, пояснила. — Это пятое племя Ваканды, они живут далеко в горах и уже много лет не появлялись в долине. — Видимо коронация заставила их спустится вниз, — недовольно произнесла Шури, которая была не рада незваным гостям, как и остальные. Пограничники едва удерживались, чтобы не напасть на Джабари, но никто не хотел затевать конфликт, боясь, что это выльется в неизбежную войну. Человек в обезьяньей маске подошел к Т’Чалле и снял её, открыв смуглое лицо с небольшой щетиной. — М’Баку, — с недовольством произнес Зури. — Что привело тебя сюда? — День поединков, — спокойно ответил М’Баку, вожак племени Джабари. Он повернулся к народу и гневно произнес следующее. — Мы давно наблюдаем с горных вершин, с недовольством и гневом, как технологиями у вас здесь заправляет девчонка, плюющая на традиции, — он подошел совсем близко к королевской семье и посохом показал на Шури. Принцесса задержала дыхание, в ее глазах был неподдельный страх. Бритоголовые женщины нацелили копья на него, не давая мужчине подступиться, ему пришлось довольствоваться тем, что он кинул недовольные взгляды на Шури, а затем и на Настю и Баки. — А еще вы приглашаете к нам бледнолицых, даете им еду и кров, приглашаете на наши праздники, забывая о том, что они никогда нам не помогали! Мне странно, что племя решило свою судьбу вверить принцу, что не уберег родного отца от смерти, — М’Баку подошел совсем близко к Т’Чалле и заявил ему прямо в лицо. — Мы не согласны. Я сказал, мы не согласны! Я, М’Баку, вождь Джабари, бросаю вызов… — Я принимаю твой вызов, М’Баку, — грубо оборвал его принц, не дослушав предложение. Джабари хмыкнул и с ехидством произнес. — Что ж, хвала Хануману. — О нет, — прошептала Настя, приложив ладонь к губам, а в её глазах стояли слезы. Баки нахмурился и крепко сжал руку в кулак. Если Т’Чалла проиграет и М’Баку победит, то их вышвырнут из Ваканды и никто не сможет за них заступится, потому что королевская семья и все преданные ей люди будут мертвы.