Она поверила в сказку

Быть тебе, девица, нашей, Сама виноватая! Над поляною хмарь - Там змеиный ждет царь… За него ты просватана! Мельница – «Невеста Полоза»

Они приехали к богатой вилле в стиле XVII века – роскошной, но без излишеств, в соответствии со всеми канонами классицизма. Мельком отметив это про себя, Тсуна прикинула, сколько может стоить даже временный съем такого жилья и от суммы пришла в ужас. Впрочем, если кто-то может потратить уйму денег, чтобы купить девственницу, то старинный особняк содержать ему вполне по карману. Равно, как и прислугу, поддерживающую в нем порядок. Отдав необходимые распоряжения о девушке: комната, все необходимое и, разумеется, охрана, Кёя направился к себе. Следовало предупредить брата, что они возвращаются с незапланированного отдыха не одни. Представьте себе всю ту гамму эмоций, которую испытал Алауди, когда Кёя показал ему фотографию и документы купленной им девушки. Той самой девушки. Стоявшей в свете прожекторов словно на линии огня: с бесстрастным лицом, равнодушием к окружающей и…готовностью умереть. С контрастирующей со всем этим бурей в взгляде цвета виски. Та самая девушка, которую он не успел купить. - Так значит, это ты купил её, - с нескрываемым облегчением заметил Алауди. - Ты выглядишь так, словно я сделал что-то, на что ты уже не надеялся, - хмыкнул Кёя, - Что-то не так? - Почти ничего особенного. Кроме того, что я сам хотел купить её. - Я же говорил, что вечер тебе понравится, - довольно ухмыльнулся брат, - Потянуло на девственниц? Или девушка просто в твоем вкусе? - Неважно, - отмахнулся старший Хибари. Вернувшись домой, он долго думал, что же произошло? Он же не собирался никого покупать и вообще изначально не знал, куда его привел Кёя! И теперь, он никак не мог понять, чем его так привлекла эта девушка. Просто при взгляде на неё внутри словно что-то оборвалось, а сердце…Забилось быстрее, то ли охваченное страхом чего-то неведомого, то ли в предвкушении чего-то долгожданного. Чего-то, что ты интуитивно ждал и искал давно. - Ладно. Но ты явно не просто так завел этот разговор. Чего ты от меня хочешь, брат? – прямо спросил Кёя, - Уступить её тебе? - Да, - столь же прямо ответил Алауди, - Не за просто так, конечно. Если пожелаешь, то я найду тебе хоть десять девственниц. - Нет. Её купил я, а значит, сейчас она моя. - Первый ставку повысил я. - Теперь это не имеет значения. К тому же… Мне просто совесть не позволит отдать брату не обученную девушку. - Поговорим об этом, когда вернемся в Палермо, - отступил Алауди, прекрасно понимая, что пока он ничего не добьется, - Лучше скажи, и давно ты посещаешь подобные…кхм…мероприятия? - Достаточно, чтобы не терять навыков учителя, - коротко ответил Кёя, - И, если ты того желаешь, лучше мы вернемся к этому разговору дома. Завтра предстоит много дел и я хотел бы выспаться. - Хорошо. Спокойной ночи, Кёя. - Спокойной, Алауди. Глядя на свет лампы сквозь стакан виски, Алауди думал о том, что судьба, видимо, решила либо пошутить, либо испытать кого-то. Но вот кого из их троих? Алауди казалось, что его. Иначе что с ним творится? Почему он хочет пойти сейчас к этой девушке, как-то успокоить её, напуганную, хоть немного развеять её страх. «И дать ложную надежду, причинив еще большую боль? – хмыкнул разум, - Ведь ты же не сможешь отпустить её, верно? Вернуть домой?» Мужчина лишь глухо выругался, сделав глоток. «Ты определенно устал, - подумал он, - Ты же никогда не был романтиком. Забудь, какое тебе дело?» Однако почему-то позже он не мог уснуть, думая о том, как сейчас страшно попавшей в руки к Кёе девушке, и как одиноко ей будет, когда его не рядом из-за дел семьи. Возвращаясь к себе, младший Хибари удивленно думал о поведении Алауди. Обычно брат никогда не просил его о чем-то подобном. А сейчас… Странно. Что же случилось? На него это не похоже. Может, все не так просто, как может показаться? Впрочем, пока они доберутся до Палермо, можно будет все еще раз обдумать, а по возвращении домой все окончательно выяснится. С этой мыслью Кёя вошел к себе и, расстегивая на ходу рубашку, направился в душ. Все же сегодня выдался насыщенный день. В то же время, пока братья вели свой разговор, Тсунаёши осматривала, куда её привели. Большая, красиво обставленная спальня с мягким ковром на полу, старинной мебелью красного дерева и двуспальной кроватью с балдахином и бельем из черного шелка. Окно обрамляли тяжелые бархатные портьеры с ламбрекеном, однако окно оказалось запертым. Вздохнув, девушка продолжила осмотр. Одна из дверей из этой комнаты вела в опять же роскошную ванную комнату, а вторая дверь была заперта. Похоже, её спальня была смежной с чьей-то. И Тсуна догадывалась, с чьей. Мотнув головой, прогоняя страх, девушка направилась в ванную, и, готовясь принять душ, обнаружила в шкафчиках целую батарею самых разных косметических средств и всего необходимого, на любой вкус. Видимо, здесь ждали если не её именно, то девушку точно. Выбрав мягкую мочалку из люфы, гель для душа и шампунь из одной линии, с легким, фруктово-сладким ароматом, Савада с удовольствием стянула с себя эту пародию на платье, отшвырнув её к плетеной корзине для стирки и, шагнув в ванную, включила воду. Теплая вода успокаивала, расслабляла и умиротворяла, отчего все казалось каким-то кошмаром. Может, она просто задремала в ванной и ей все это снится? А проснувшись, она быстро вытрется своим любимым махровым полотенцем и, набросив длинную футболку до колен, выйдет к себе в маленькую и такую родную комнату? Но Тсуна прекрасно осознавала, что это не так и этого не будет. А потому позволяла воде смывать сбегающие по щекам слезы, утешающим потоком стекая по телу, с головы до ног. Вытершись и набросив халат, Тсуна вышла из ванной. Суша на ходу волосы полотенцем, она направилась к шкафу. Выдвинув ящик с бельем, девушка озадаченно посмотрела на его содержимое, чувствуя, что краснеет при виде несколько...непривычного белья. Выбрав показавшуюся ей наиболее скромной и приличной ночную сорочку черного цвета на тонких бретелях, Савада только в ванной, одев её на себя увидела, что та ничего не скрывает, будучи еще тоньше, чем то платье. Однако других вариантов не было. Когда Тсунаёши вышла из ванной во второй раз, она чуть не бросилась обратно, захлопывая дверь одной рукой и инстинктивно прикрываясь второй, потому что на краю постели, одетый лишь в черный и тяжелый на вид халат, сидел купивший её человек. - В-вы…напугали меня, - заметила девушка, не спеша идти к постели. - Тебе стоит привыкать к моему присутствию рядом, - невозмутимо ответил тот, - Однако, для начала нужно кое-кто объяснить, а вернее, как я уже говорил, все, - добавил он, поднимаясь с постели. Только-только поборовшая панику Тсуна чуть не отшатнулась, когда он направился к ней, - Не бойся, - от мужчины не укрылся её страх, - Я не трону тебя. Сегодня в любом случае. Девушка замерла, позволив взять себя за руку и отвести к постели. Усадив её и сев рядом, незнакомец начал рассказ: - Меня зовут Хибари Кёя, и с сегодняшнего вечера ты принадлежишь мне. Ты не рабыня, не игрушка, а просто моя. Пока я не посчитаю иначе. - Почему? - Потому что я купил тебя, - был равнодушный ответ, как само собой разумеющееся, - Не пытайся бежать – мне не хотелось бы убивать тебя, равно как и того, чтобы ты погибла в волнах моря, потому что в самое ближайшее время мы отплываем на Сицилию, где, собственно, я с братом и живу. Не нужно меня бояться, - Кёя легко коснулся её щеки, - Будешь послушной, и все будет в порядке. Тсуна опустила взгляд, подумав о том, что он, похоже, считает её вещью и своей собственностью. Она хотела узнать, почему, но он не понял вопроса, а спрашивать вновь, было бы рискованным. Но все же… - Вы считаете меня вещью, да? – тихо спросила она, - Раз купили меня, как вещь. Тогда странно слышать, что я не должна вас бояться, ведь, если я для вас кукла, то вы можете делать все, что вам вздумается. Как вы полагаете, что я чувствую сейчас и как я могу вести себя? Кёя замер, глядя в полные боли и какой-то отчаянной злости глаза. Тихая и хрупкая, послушная, внутри она оказалась совершенной иной. Словно…калейдоскоп, меняющий рисунок при малейшем повороте и до конца не раскрывающийся. Может, именно это и привлекло Алауди? Он часто видит самую суть человека и любит загадки. Может, все же стоило уступить? Однако обычные девушки, пусть хоть трижды девственницы, уже приелись, а любовью к загадкам он не уступает брату. - Я могу лишь сказать, что у тебя есть ум, что уже не делает тебя вещью, - ушел от ответа Кёя, - И острый язык, которому вскоре найдется более приятное применение. Но больше не делай так, - в дымчато-синих глазах сверкнуло предупреждение. Стойко выдержав их взгляд, Тсуна кивнула. Кёя довольно улыбнулся. - Рад, что мне досталась сообразительность, и мы поняли друг друга. Спокойной ночи, Тсунаёши. День был тяжелым. С этими словами мужчина поднялся и направился к ведущей в его спальню двери, однако у неё он остановился, будто вспомнив что-то. - Ах, да. Попытку покинуть комнату через мою спальню с намерением сбежать под покровом ночи я буду считать проявлением инициативы и сразу же, как только увижу тебя у себя, начну то, ради чего ты и была приобретена. Когда он ушел к себе, Савада обессилено уронила лицо на подставленные ладони. В голове рефреном крутилось: «Моя….Купил тебя….Побег – инициатива…. То, ради чего прибрел… Другое применение…» Сдавленно застонав, Тсуна отодвинула тонкое одеяло и устроилась под ним, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. «Боже, - стирая их каким-то упрямо-детским движением, - За что?» Эту ночь вряд ли можно было назвать спокойной.