— Я знаком с семьёй Спаркл… не так чтобы очень близко, но три-четыре раза в год бываю у них в гостях. Их дочь Твайлайт, — пожилой единорог кивнул на раскрытую папку, — не перестаёт меня поражать. Вступительное испытание назначено на завтра, но оно будет чистой формальностью…
— Да, проректор, — каким-то безжизненным голосом отозвалась Селестия. — Оно будет чистой формальностью. Эта кобылка ни в коем случае не должна пройти его и поступить в Школу.
— Прошу прощения?! Я…
— Вы не ослышались. Твайлайт Спаркл
не будет учиться в Школе. Ни при каких обстоятельствах.
— Ещё раз прошу прощения, ваше высочество. Не сочтите за наглость… я знаю, что это вы основали Школу, но всё же позволю себе напомнить вам надпись на её фасаде. Школа для одарённых единорогов.
Одарённых. Если не принимать таких, как эта девочка, то кого же вообще принимать?!
— Коль скоро вы начали выделять ключевые слова, то позвольте сделать это и мне. Знаете, какое слово было ключевым в вашей впечатляющей реплике? Слово «высочество».
— Вы… намекаете на некие соображения высшего порядка?
— Да, проректор. Выше и серьёзнее просто некуда. Решение окончательное и пересмотру не подлежит. Получение высшего магического образования для этой единорожки исключено. Знаю, что́ вы сейчас скажете — подло оправдывать какими бы то ни было соображениями горе талантливого ребёнка и его родителей — но альтернатива намного ужаснее, можете мне поверить.
— Какое-то пророчество… — полуутвердительно произнёс проректор. — Что ж, в таком случае соблаговолите дать мне точные и конкретные инструкции. Если семья Спаркл ещё захочет со мной общаться… пусть у меня будет хотя бы возможность говорить, что регламент приёма утверждается
лично вашим высочеством, что я ничего не мог поделать, и при этом не врать.
— Инструкции? Они будут очень простыми. Не нужно ничего менять в обычной процедуре… ничего, за одним-единственным исключением. На испытании вместо левитируемого веера и воздушного шарика, который надлежит выгнать в форточку, предложите ей… — принцесса задумчиво посмотрела на перо, которым проректор заранее (видимо, чтобы больше к вопросу не возвращаться) заполнял бланк отказа в приёме, — предложите яйцо дракона с заданием вылупить его перед комиссией. И дайте полчаса времени.
— Яйцо дракона?! Но это ведь уровень даже не выпускника — профессора!
— Многие ли знают об этом за пределами Школы?
— Зато в Школе прекрасно знают. В комиссии будут сидеть четыре преподавателя, и что они подумают?
Селестия горько усмехнулась:
— Нам обоим прекрасно известны имена тех, кого сажают в комиссию, если результат предопределён и удивляться ему не следует. Да, это гораздо чаще практикуется, когда нужно любыми средствами зачислить какую-нибудь магическую бездарь, но ведь бывает и обратное, так? Или, по-вашему,
мне ничего не известно о разборках аристократов через детей и Школу?
— Как скажете, ваше высочество… — проректор отложил бланк. — Тогда, раз уж вы здесь… У нас необычный случай с дистанционным зачислением, почта подвела. Пять недель документы шли вместо обычных десяти дней, в срок не успели, а принимать однозначно нужно, да ещё и радоваться. Сами посмотрите, какие тут рекомендации и от кого… — он подвинул и раскрыл личное дело. — Прошу вашего одобрения на лишнего иногороднего ученика в первом классе.
Принцесса со вздохом заглянула в анкету и потащила перо из чернильницы. Вдруг глаза её расширились, перо ткнулось обратно.
— Нет, — произнесла она тем же странно бесцветным голосом. — Правила существуют не для того, чтобы их нарушать. Документы получены не в срок, дистанционный набор окончен.
— Что?! Да вы на штемпели посмотрите! Вон с каким запасом отправляли, не могут же они отвечать за ошибки почты! На дату рождения гляньте — в следующий набор она уже не проходит, лишний год, детская гибкость мышления будет потеряна!
— Я сказала, а вы слышали. Дистанционный набор окончен, мест в общежитии уже нету, вам ли не знать.
— Я вынужден настаивать.
— Я вынуждена напомнить. Год назад вы с этими же словами и под аналогичные рекомендации упросили меня зачислить сверх квоты парнишку, которого описывали мне как будущего нового Старсвирла. Четыре дня назад этот Санбёрст был отчислен как неспособный, причём представление подписали
все преподаватели, кто вёл занятия в его классе. Бывает всякое, но нельзя же всякий раз ударяться в крайности. А знаете, что самое ироничное? Судя по анкете, эта ваша Старлайт Глиммер — чуть ли не соседка Санбёрста.
Проректор с шумом втянул воздух. Крыть было нечем… но один аргумент у него ещё оставался.
— Ваше высочество, вам прекрасно известно, сколько лет я отдал Школе. Видит небо, я всегда старался изо всех сил… которых иногда не хватало, чему свидетельством приведённые вами примеры. Но сейчас, судя по нашему разговору, мои представления о благе Школы слишком расходятся с генеральной линией. В этой ситуации я вынужден просить у вас о…
— Одну минуту, проректор!!! Умоляю вас, всего одну минуту, максимум две! Если вы сейчас произнесёте до конца то слово на букву «о», я буду вынуждена удовлетворить вашу просьбу, но кому от этого станет лучше? Просто выслушайте, я открою вам часть информации.
Проректор пожал плечами. Принцесса вздохнула, собираясь с мыслями.
— Заверяю вас своим словом, что происходящее не имеет ничего общего с самодурством, дискриминацией, интригами и так далее. Вы сказали «пророчество», и вы угадали. Задача, стоя́щая передо мной, выглядит следующим образом: единорожка, родившаяся в определённый день, не должна получить высшее магическое образование. Посмотрите сами в анкеты этих Старлайт Глиммер и Твайлайт Спаркл… да у них ведь даже имена похожи! Я совершила глупую ошибку, сосредоточившись лишь на детях кантерлотской аристократии, всё-таки наш основной контингент… и, честно говоря, испугалась, увидев сейчас похожее имя и ту же самую дату. Клянусь вам, всё дело только в этом, ничего личного.
— Что ж, если дело обстоит так…
— Именно так! Детям в этом возрасте не столь уж трудно будет пережить крушение мечты, у них ещё вся жизнь впереди, а альтернатива… я уже говорила.
— Я правильно понял, что родителям Глиммер нужно будет написать именно то, что прозвучало? Документы получены не в установленный срок, дистанционный набор окончен, мест в общежитии нет?
— Да. Бездушная отписка, конечно, но формально к ней нельзя придраться. Бюрократия неискоренима, мы с вами это прекрасно знаем.
— Далее. Если всё обстоит именно так, нужно проверять и учеников предыдущего набора.
— Проверяли ещё тогда в процессе зачисления. В тот раз повезло, среди поступавших не было никого с этой датой рождения, и я не стала вас беспокоить.
— Последнее. Очный набор ещё не завершён, и что если найдётся…
— К счастью, не найдётся. В Кантерлоте есть ещё три единорожки, родившиеся в этот день, и все три — не наши случаи. Одна уже носит метку, демонстрирует замечательный художественный талант, с удовольствием занимается в изостудии и о магическом образовании не помышляет. Семья второй на днях переезжает в Ванхувер, и дети уже записаны в одну из тамошних школ… обычную, без магического уклона. У третьей вообще наблюдается небольшая задержка магического развития — ничего серьёзного, но о поступлении в Школу речи идти уже не может. Теоретически, почта способна повторно выкинуть подобный номер… ну, вы уже знаете, как реагировать. В качестве небольшой компенсации могу обещать вам, что при несовпадении даты я подпишу зачисление по первому вашему слову.
— Я понял задачу, хотя мне всё это очень не нравится.
— А уж мне-то, проректор, — прошептала принцесса. — А уж мне-то…
***
Компания из трёх жеребят — жёлтая кобылка и двое разноцветных жеребчиков — в данный момент подвергалась разносу. Впрочем, надо признать, сколько-нибудь строгим он не был. Воспитательница (или учительница, или кто она там) назидательным тоном выговаривала:
— Ну и чего вы этим добиваетесь? Столько времени уходит на глупые ссоры, потом ещё столько же на разбирательства, а ведь могли бы в это время играть вместе! Смотрите, какая замечательная сейчас погода. Помиритесь уже, и я вас научу очень интересной игре, как раз для троих.
Трое переглянулись и протянули друг другу копытца — кобылка с застенчивой улыбкой, жеребчики с виноватой. Стукнулись ими.
— Вот и прекрасно. Слушайте правила…
Проходившая мимо радужногривая пегасочка того же возраста разочарованно отвернулась. Игра для троих её не заинтересовала, тем более что все три позиции уже были заняты. Вот если бы речь шла об индивидуальных соревнованиях или приключении, где можно было бы показать себя в полной мере… Радужная зевнула, даже не потрудившись прикрыть рот.
Зевнула и пошла дальше по своим делам.
***
В своём кабинете Селестия задумчиво развернула на столе свиток. Действие стало почти ритуальным, хотя она помнила содержание наизусть — сама же писала и рисовала, в конце концов.
Почти две трети листа занимал гороскоп — расчерченный линиями круг с астрономическими символами в точках пересечения. Рядом с ним столбец выкладок, итогом которого являлась дата…
та самая дата. На оставшейся трети была записана дюжина длинных строчек белого стиха.
Первые десять никакого интереса уже не представляли, их суть после тщательного анализа была выражена гороскопом и сопутствующими выкладками. Зато две последние…
И будет имя её посвящено мраку, и не будет в сём мраке отблесков света,
кроме неё самой,
И побудит её имя к действию, и грядёт вокруг неё конец света,
куда бы ни пошла она.
Принцесса поморщилась. Слова пророчеств так невнятны и двусмысленны! Мрак, сумрак, ночь… отблеск, искра… поди тут разбери! Имена обеих единорожек, о которых она сегодня говорила с проректором Школы, прекрасно соответствовали первой из этих строк. Твайлайт Спаркл и Старлайт Глиммер — «искра сумерек» и «отблеск звёздного света». Зато во второй строке всё было абсолютно ясно.
Тем больше причин отказать в приёме обеим. Не допускать же
таких к высшим тайнам магии… лучше, как говорится, перебдеть!
