Глава 17. Ледяной Ад.
Весь оставшийся день я провел на палубе, приглядывая за девчонками. И поверьте, мне пришлось лезть из шкуры вон, чтобы они этого не заметили, а то… Шишку Нами мне набила такую, что каска на голову садилась косо, а уж отгрести по полной программе за подозрение в поползновениях на честь мне что-то не хотелось. Но даже ближе к ночи девчонки чувствовали себя нормально, а потому я несколько расслабился и принялся кубатурить уже на другой вопрос. Как заставить девок сменить курс и заграбастать в нашу банду Чоппи, этого кавайного плюшевого оленя, и при этом не отхватить люлей от одной старушенции за кражу сына? Не, со сменой курса проблем не наблюдается — закатить скандал-истерику-нотацию-шантаж, нужное подчеркнуть, или просто вскользь намекнуть про прикольного монстра с кучей возможных форм, и вуаля — Лаффи сама на весла встанет, лишь бы заполучить это чудо природы. С загребанием Синеноса тоже проблем вроде не должно быть. Просто достаточно будет принять его каким он есть и при этом не обгадиться. Но вот как при этом не попасть на стол к Докторине и не стать подопытным кроликом — это да, проблема, и пока я не знал, как её решить, не прибегая к кровопролитию, и решил отвлечься на свежую газету. Угу, «Триста тысяч солдат перешли на сторону повстанцев», понятно, канон в своем репертуаре. Ночь прошла спокойно, правда Зилот, собака пустынная, храпел так, что стены тряслись, а вот утром полезли проблемы… Всё началось с того, что, проснувшись утром ни свет ни заря, поближе к обеду, я понял, что прошедшее приключение изрядно меня, э-э-э, скажем так, задело. А потому, воспользовавшись моментом, пока все где-то шарахались, я на третей космической рванул в душ, надеясь, что вода окажется холодной, а иначе я отправлюсь на поиски борделя прямо посреди моря. Но стоило мне залезть в ванную и приступить к охлаждению разгоряченного тела, как дверь распахнулась настежь, и на пороге застыла Виви. Сказать, что я прибалдел, ибо хрупкая с виду девчонка выбила задвижку к бесу, не сказать ничего. — Мастер, — тяжело дыша заявила эта грудастая, отчего её сиськи притягательно поднимались вверх-вниз, — на камбузе… там девчонкам… Дослушивать я не стал, вылетев на палубу в чем меня мать родила, где тут же столкнулся с Кару, сбив селезня к черту. Одним прыжком залетел на камбуз, запрыгнув в двери прямо с места. — Мать! — От моего рыка все морские Короли в округе должны были разбежаться в ужасе. Картина была просто удручающей — все мои накама были без сознания, со всеми признаками лихорадки. Даже такие непробивашки, как монстр-трио, и те безвольными амебами растеклись там, где находились. — Проклятье! — Я подхватил на руки первую попавшуюся тушку и рысью бросился в каюту. Осторожно уложил больную на кровати, метнулся к выходу, но там уже стоял Зилот, державший на руках Усо, а за его спиной маячила Виви и помогавший ей Кару, притащившие Зори. Спустя пять минут все девчонки были в кровати, а я лихорадочно думал, что за дела. Ло не был поехавшим головой настолько, чтобы обмануть меня и нагло соврать в лицо. Значит, в тот момент они были здоровы, или Траффи не распознал болезнь? Так, спокойней, нужно понять как они заразились, а для этого… Черт! — Виви! — Будь синевласка в своей любимой Арабасте, то она бы и там услышала меня. Меньше чем через секунду она сбежала по лестнице и остановилась, стараясь даже не смотреть в мою сторону. — Осмотри девчонок на предмет укусов и чего-то подобного, хорошо? — А, мнм, да. — Она густо покраснела и помахала рукой. — Мастер, а вы не могли бы… — Я глянул вниз, ругнулся и, схватив первое, что подвернулось под руку, проскользнул мимо неё на батарейную палубу. Одеться за сорок секунд для меня не сложно, хотя за последние пару лет я немного разленился, но наружу я вышел уже одетый в шорты и майку, где столкнулся с Зилотом и Кару, сидевшими словно на иголках. Посмотрев на них двоих, я мрачно закурил, думая, что нам делать. До Арабасты нам тащиться больше недели, а за это время мои накама запросто дадут дубаря, так что выхода нет — нам нужен зимний остров Сакуры. За спиной хлопнула дверь, и к нам троим присоединилась принцесса. — Мастер, я не нашла ни у кого из них следов укусов. — Фиолетовые пятна на теле? — Да, у всех возле рта и на горле, — нахмурилась девушка. — Вы знаете, что это? — Кестия. Мы меняем курс. — Но мы не можем… — возмутилась было принцеска. Бамм! — её тушка с грохотом впечаталась в стену, покуда я сжимал её шею железной хваткой, но не душа при этом. Я посмотрел на эту наивную дурочку так, что её заколотило от страха. Сзади кто-то всполошился. — Дернетесь — вырву ей глотку! — не оборачиваясь, бросил я защитникам принцессы, не отрывая взора от испуганного лица Нефертари. — Слушай меня очень внимательно, Высочество. Кестия убивает человека за пять дней. До твоей сраной Арабасты десять дней пути, смекаешь, к чему я клоню? — Она едва заметно кивнула. — Отлично. Дальше, эта болезнь считается вымершей, так что вряд ли в вашем не самом развитом королевстве найдется лекарство. Это понятно? — Понятно, — едва слышно ответила она. — Но если мы не поторопимся… — Я чуть сжал пальцы, обозначив намерение. — То что? В твоем ненаглядном государстве начнется побоище? Открой глаза, дура! Ты думаешь, если ты прискачешь к Козе и все ему расскажешь, то восстание мгновенно сойдет на нет? Тогда скажите мне, ваше Величество, какого хуя тот фруктовик, которого я завалил, не рванул с воплем «Да, спасу я наследницу!» спасать вас? Да и приплывшие с ним солдатики тоже как-то не спешили тебе помочь, хотя прекрасно видели что усе как-то немного запутанно. Молчи! Так вот, с чего ты решила, что в армии повстанцев нет таких же кадров, которые жопу порвут, но сделают так, чтобы ты не добралась до лидера живой? А? — Виви заметно побледнела, начав понимать, что все куда немного сложнее, чем ей казалось. — Кроме того, скажи, а есть ли среди вашей гвардии люди, способные надрать зад хотя бы мистеру Пять? Что-то мне подсказывает, что таких уникумов у вас нет, а ведь Пятерка был по сути мелочью по сравнению с остальными. Я уже молчу про то, что от шестисот тысячной армии короля осталось меньше половины, а остальные резво сменили флаг. А вот мои накама могут надрать зад любому противнику и помочь тебе, овце, свести кровопролитие к минимуму. Хотя есть и другой вариант — вы трое отправляетесь за борт, Энтернал Пос я вам тоже отдам, и добираетесь до королевства вплавь. Так что вы выберете? — Мы найдем врача и вылечим ваших накама, мастер. — Я обернулся и посмотрел на Зилота. Он не был спокоен, но старался держать себя в руках, прекрасно понимая, что я и только я сейчас прав. — А после мы как можно скорее отправимся в Арабасту. — Отлично. — Я разжал пальцы, и принцесса бухнулась на задницу. — Пойду схожу за Логом. Спустившись по лестнице вниз, я осторожно приблизился к кровати, на которой рядком были уложены девушки, чей вид заставлял меня в бессильной ярости сжать кулаки. Черт подери, почему так, девочки? Лучше бы я слег! Я огляделся и нашел взглядом сваленные в кучу вещи накама. Порывшись среди них, я выудил из горы тряпок Лог Пос, который Нами «обменяла» на Литл Гарден. Повертев его в руке, я надел его на запястье и посмотрел на стрелку компаса. Сбоку послышалось деликатное покашливание, заставив меня поднять голову и зло посмотреть на рогатого черта, сидевшего на краешке кресла. Канон имел очень виноватый вид и старательно отводил в сторону змеиные глаза, не рискуя сталкиваться со мной взглядом. Пару долгих минут я просто смотрел на него, прежде чем заговорить: — Лог настроен на остров с Чоппером? — Рогатый рискнул поднять голову и посмотреть на меня. Потом перевел взгляд на компас, изучил его взглядом и отрицательно помотал головой. — Вот дерьмо! — выругался я, едва сдержавшись, чтобы не разбить Лог вдребезги. Черт, черт, черт! Если Переменный компас не настроен на остров Драмм, то неизвестно, сколько нам потребуется времени, чтобы найти его. И боюсь, что у девчонок просто не осталось столько времени. — Ты можешь что-нибудь сделать? Канон задумался, почесал в затылке, дернул себя за хвост и поманил к себе копытом. Нахмурившись, я подошел к нему и протянул руку с Логом. Черт посмотрел на него с одной стороны, с другой, а потом набрал воздуха и просто дунул. Стрелка завертелась, словно бешеный хомяк в колесе, но потом резко остановилась, указав на иное направление движения. Я снова посмотрел на бесюгана. — Теперь он ведет на Драмм? — Кивок. — Самым коротким маршрутом? — Кивок. Я прищурился — слишком все как-то просто. — Какие-то проблемы по дороге будут? — Нет. — А на острове? — Да. Я посмотрел на компас и кивнул. — Спасибо. — Он махнул копытом, а я рванул наружу. Выскочив на палубу, поднял руку, чтобы выбрать направление движения, и крикнул: — Меняем курс! — Зилот, Виви и Кару тут же откликнулись и принялись мне помогать. Жди, Чоппер, мы идем к тебе…***
— У них очень высокая температура, — обеспокоенно промолвила Виви, глянув на меня, сидевшего в кресле. Как только мы выставили курс, я отдал сержанту Лог, а сам спустился к девушкам, чтобы хотя бы просто побыть рядом с ними и приглядеть. Принцесса пришла чуть позднее, и я не стал её гнать, тем паче что она догадалась принести градусники и померить температуру у больных, в отличие от меня, дебила! — Сколько? — Тридцать девять и семь. Я выругался. Помассировал виски и встал с кресла, направив свои стопы прямиком на камбуз. Порывшись в запасах, я нашел две бутылки уксуса, чистые полотенца и хотел было свалить обратно, как мой взор наткнулся на несколько костей, сиротливо лежащих на тарелке. «Броги, помнишь, как ты отравился мясом динозавра?» — всплыла в памяти фраза великана, и меня осенило. Пятна возле рта и на горле! — Зилот! — В камбуз буквально влетел сержант, остановившись на пороге и глядя на меня. — Ты знаешь, что они ели вчера? — Эм, — запустил пальцы в шевелюру парень. — Сначала они ели птицу, которую вы подстрелили, потом у нас был ужин, и Санджи-сан сделала много онигири. А утром они уже чувствовали себя крайне скверно… — Выбрось за борт остатки птицы и мясо динозавров. Думаю, оно заражено, а потому лучше перестраховаться! — Вояка козырнул и бросился выполнять мой приказ, а я отправился обратно в каюту, прихватив по дороге таз. Спустившись вниз, посмотрел на принцессу. — Виви, ты не ела вчера птицу? — Она отрицательно помотала головой. — Вот и хорошо, а то ты могла оказаться рядом с ними. Сейчас приду. — Поднявшись на палубу, посмотрел, как патрульный без сожалений отправляет запасы мяса на корм акулам, и набрал полное ведро воды. Спустился, налил где-то с полтаза, после чего добавил уксус, перемешал и посмотрел на Виви. — Поможешь? Она кивнула, после чего принялась помогать мне обтирать девчонок. Занятие было то еще, ибо резкий перепад температуры здорово встряхивал их, да и обтирать-то приходилось где? Ладно там шея, подмышки, локти. А ниже? Со стороны это выглядело так: — А-а-а-а! Холодно! — Уголёк, ты что делаешь? Эй, а где моя шляпа? — Ты куда лапы запускаешь?! Задолжать мне решил? — У кого-то лишняя голова? Куда, а другую пятку? — О-о-о-уч, Уголёк, ты негодник! Короче говоря, к моменту, когда мы закончили их обтирать, я был готов биться головой об стену с полубредовых заявлений девушек. Виви едва сдерживала смех, глядя на мои попытки помочь накама и их реакцию на мои действия. Ну, хоть кому-то весело…***
К ночи состояние этих вертихвосток только ухудшилось, и мне стало страшно. Предательская мысль «А если не успеем?» прочно укоренилась в моей голове и выгоняла все более-менее нормальные мысли. Обтирание я повторял ежечасно, и последние пару раз девушки практически никак не реагировали на мои действия, что только подогревало мою панику, хотя внешне я оставался спокоен как удав. — Как они? — Я оторвал взгляд от постели с тяжело дышавшими накама и посмотрел на присевшую на ступеньки Виви. — Им становится хуже, болезнь явно прогрессирует. — Принцесса кивнула, с жалостью посмотрев на моих раздолбаек. — Извини за утро. Я был на взводе и твои слова… — Синевласая покачала головой. — Не стоит, мастер. Вы были правы. Я просто наивная девчонка, которая смотрит на мир через розовые очки. Это я должна просить у вас прощения за то, что случилось. Я поставила свои желания и амбиции выше жизней тех, кто старается мне помочь от всего сердца. Мастер, можно вопрос? — Валяй. — Вы действительно считаете, что нам не удастся остановить восстание? — Ну и вопросики у тебя, однако, — проворчал я, усаживаясь удобней. Немного помолчал, формулируя ответ. — Остановить повстанцев мы сможем. Вопрос только, что для этого придется сделать. Ты только что сказала, что поставила чьи-то жизни ниже амбиций. Проблема в том, что рано или поздно тебе придется так поступить, если ты хочешь остановить войну, стать королевой или просто спасти свою Родину. Жизнь принцессы — это не красивая сказка, а что ни на есть страшная участь, в которой тебе придется переступать через себя и свои личные принципы, а главное — ставить под удар чужие жизни. — Вы говорите так, словно сами сталкивались с подобным, — промолвила моя собеседница и слегка улыбнулась мне. — А вы сами часом не какой-нибудь беглый принц, герой войны и наследник престола? Я тихо рассмеялся, стараясь не ржать громко, дабы не разбудить накама. Я — принц? — Нет, Бог-Рог-Носорог миловал. Я простой человек, пусть и не с самой легкой судьбой. Зилот дежурит? — Да. Я сменю его через пару часов. — Я кивнул. — Шла бы ты отдохнуть, Виви. Если мы все вымотаемся сверх предела, то до добра это нас не доведет. — Принцесса кивнула и ушла, оставив меня наедине с больными. Я сидел и вслушивался в их тяжелое дыхание, молясь всем богам, духам и демонам разом, лишь бы с ними было все хорошо и мы успели их довезти до Драмма. — Уголёк, ты тут? — прозвучал в полумраке слабый голос Ди, и я мгновенно оказался возле кровати. Она была вся в испарине, её била крупная дрожь. Мокрые пряди прилипли к бледному лбу, а глаза лихорадочно блестели. Она выпростала руку из-под одеяла, коим они были укрыты, ибо на улице здорово похолодало, а отопить каюту было попросту нечем, и я осторожно взял её за горячую ладонь. — Представляешь, я впервые в жизни заболела. Не думала, что это так неприятно. — Болеть всегда неприятно, Ди, — ответил я девушке и прикоснулся к её лбу, горячему, хоть яичницу жарь. Плохо, плохо, плохо — у них снова поднимается температура. — Давай-ка я тебя оботру еще раз. У тебя опять жар усиливается. Она слабо кивнула, и я осторожно посадил её на кровати. Смочил полотенце раствором и осторожно провел по шее влажной тканью. Потом снова смочил принялся обтирать локти, затем подмышки, покуда она придерживала майку на весу. Снова намочить тряпку и перейти на ноги. Сначала пятки, потом под коленями. Бросил тряпку в таз, аккуратно уложил капитана, немного приспустил с неё штаны и быстро обтер пах, после чего вернул всё как было. Начал поправлять одеяло, но Лаффи схватила меня за руку, заставив посмотреть на неё. — Уголёк, а ты не мог бы согреть нас? Чуть наклонил голову, задумавшись над её словами. Резон в них был — ведь каким-то макаром я действительно могу воздействовать на их состояние. Вопрос только: поможет ли это сейчас? А, была не была! — Счас, погоди секунду. — Быстро стянул с себя майку и занырнул под одеяло к этим выхухолям. Пришлось повертеться словно ужу, но кое-как я смог втиснуться между Ди и Нами, умудрившись просунуть руки под шеи остальным. Капитан, не раздумывая, тут же плотно прижалась к моему боку, забросив свои конечности на мою тушку. — Улегл… — Договорить я не успел, ибо, почувствовав моё тепло, зашевелились остальные. Возникла возня, перемежаемая негромким ворчанием, и теперь я был буквально облеплен горячечными тушками со всех сторон. «Ну, хоть сверху никто не забрал…» — не успел я додумать, как на меня взгромоздилась Кудряшка, едва не заехав острой коленкой по бубенцам, свернувшись калачиком, как котенок. — Ладно, спим…***
Меня разбудила резкая качка, от которой мы все едва не вылетели из кровати, отчего мне пришлось судорожно пытаться удержать девчонок от падения на пол. Едва волнение успокоилось, я выбрался из-под девушек, схватил один из револьверов и рванул наверх. Вылетев на палубу, остановился, неспешно осмотрелся по сторонам и задал гениальный вопрос: — Какого хуя? — Прямо перед «Мери» находился очень большой корабль, преградивший нам путь. С борта неизвестного корабля, явно пиратского по флагу, на наш был перекинут штурмовой трап. — На нас напали, — констатировал очевидный факт Зилот, которого держали на прицеле десятка полтора солдат в зеленой теплой форме. Еще с десяток держали на мушке принцессу и Кару, а остальные резво направили стволы на меня любимого, заставив выгнуть бровь. Вот тебе и не будет проблем по пути. Я быстро оглядел ближайшего ко мне вояку, на что тот невольно отступил назад и даже соизволил приопустить ствол винтовки. — Кто ваш командир? — Эй, я не командир, — подал голос толстый гоблин с цилиндрической металлической челюстью, спускаясь на палубу нашего корабля по трапу и одновременно откусывая кусок от мясного шмата. Он был облачен в легкие доспехи, поверх которых натянул шкуру какого зверя, отдаленно похожую на бегемотью, только шерстистую, как мои ноги. Я посмотрел на репу этого модника и с некоторым удивлением увидел, что этот хрен не постеснялся нацепить поверх наброшенного капюшона корону. — Я король и треб… — Он как-то резко заткнулся, когда я вперил в него взбешенный взгляд. Вапор — вспомнил, как зовут этого дебила, — побелел лицом и быстро выкинул свой ножичек за борт, вместе с недоеденным куском. — Углеглазый… это ваш корабль? — Мой, и я спешу, — холодно ответил я ему, хотя внутренне недоумевал, с чего он так резко сменил настрой. Мы же должны были ему начистить табло, а на деле… — Уходим, — отрывисто бросил беглый король солдатам, и те поспешили исполнить приказ монарха. — Но, Вапор-сама, это же пиратский корабль… — открыли хавальники Шут и Шар, но Бегемот швырнул в них короной, сорвав ту с головы. — Заткнитесь, дебилы! — рявкнул он на советников, и те поспешили прикрыть хлебало, подняв символ власти с настила корабля. — Мне не нужны проблемы с Ковенантом! — Он обернулся ко мне. — Простите за беспокойство, уважаемый. — После этого Вапор поспешно заковылял по штурмовому трапу. На то, чтобы покинуть «Мери», гоп-стопщикам потребовалось пять минут, после чего они поспешили свалить от нас подальше. Я переглянулся с пассажирами, которые выглядели не менее ошарашенными, почесал тыкву на плечах и спросил: — С чего он понял, что я — углеглазый? — Ваши глаза, мастер, — ответил мне Зилот, и я направился прямиком в ванную, где было зеркало. И точно — привычный каре-зеленый цвет исчез, уступив место ало-оранжевому, похожему на тлеющие угли. Несколько секунд я просто пялился на отражение, потом вздохнул и принялся умываться — если не ошибаюсь, то сегодня мы должны добраться до Драмма, а значит, мне придется вертеться ужом. Хм, этот проглот сказал, что ему не нужны проблемы с Ковенантом. Если мне не изменяет память, то о чем-то подобном говорила и та краля с «винчестером». Что за Ковенант такой? Что-то вроде гильдии, только специально для таких, как я? А, в Пекло пока все эти гадания! Пусть думают, что хотят, а у меня есть дела на порядок важнее…***
Каравелла, влекомая течением и ветром, входила во фьорд. По её палубе носились двое мужчин и гигантский селезень: Уголёк и Зилот попеременно то стояли у руля, то занимались парусами. Кару по мере сил и возможности помогал им, стараясь не попасть под ноги мужчин. Впрочем, сын Арабасты также старался не попадаться под ноги углеглазому, чьи глаза пылали огнем с того самого момента, как все девушки из команды мугивар слегли с лихорадкой, вызванной отравлением зараженной пищей. — Зилот, опусти паруса! — крикнул Уголек, вставая за руль. — Дальше пойдем за счет течения. — Понял, мастер Уголек, — кивнул пустынник, берясь за гитовы. — Кару, помогай! Парень и селезень споро убрали паруса, пока углеглазый правил кораблем, стараясь держать его в середине потока. — Вроде течение пропадает, — тихо сказал Уголек, окидывая берег быстрым взглядом. — Как остановимся, бросить якорь. Прикрыв глаза, он стал прикуривать сигарету. Сделав затяжку и практически сразу же выпуская клуб дыма вверх, углеглазый повторно окинул взглядом скалистые берега. Он опустил взгляд под ноги и заметил, что у его ног пританцовывал от холода Канон, зябко обхватив себя руками за плечи. Когда взгляды мужчины и бесеныша встретились, мелкий паршивец ухмыльнулся и, продолжая пританцовывать, дернул рогатой головенкой в сторону. Переведя взгляд в указанном направлении, углеглазый заметил то, чего он так ждал. Толпа народа, вооруженная ружьями и пистолетами, выстроилась плотной цепью вдоль кромки скалы, с явным намерением дать отпор незваным гостям. — Убирайтесь отсюда, пираты! — прокричал кто-то со стороны встречающих. — Пираты, мы настоятельно требуем, чтобы вы покинули этот берег. Немедленно! — грозно произнес вышедшей вперед здоровяк в зеленой телогрейке, с окованными металлом рукавами. За спиной бугая торчало древко какого-то оружия. «А вот и Далдон или как его… А, Далтон вроде», — искривил уголок губ в ухмылке Уголек, приняв как можно более расслабленную позу и окидывая фруктовика взглядом наполовину прикрытых глаз. — Но мы не можем уплыть. У нас на борту больные, им требуется помощь врача! — воскликнула вышедшая из каюты Виви, которой доверили наблюдение за больными девушками, пока остальные были заняты управлением каравеллой. — Думаете, мы поверим в ваше вранье, мерзкие пираты! — выкрикнул один из мужчин. — Это наш остров, мы не позволим кучке пиратов высадиться и захватить его! — поддержал первого его сосед, потрясая кулаком. — А теперь поднимайте свой якорь и убирайтесь. Иначе мы отправим ваш корабль ко дну! — пригрозил третий, размахивая пистолем. Прогремел выстрел, и пуля, вонзившись в палубу, выбила щепу у ног Зилота. — Ещё один выстрел, и вы все останетесь на этом берегу, — мрачно процедил Уголек, выпуская клуб сигаретного дыма, попутно проходясь пылающим взором по цепи стрелков. При этом парень отметил, что все стало как будто четче, а по телу заструился жар. «Углеглазый! Это углеглазый!» — слышалось то тут, то там, а на лицах обитателей острова ещё более отчетливо проступили волнение и страх. — Не стрелять! — выкрикнул Далтон, вскидывая руку в останавливающем жесте. — С такими как ты, пират, нам не нужны проблемы. Но поклянись Пламенем, что не затеваешь недоброе. — Хэ-х, клянусь, что не замышляю недоброе, — ухмыльнувшись, произнес углеглазый, при этом ощутив какое-то странное чувство. Как будто на пару мгновений стало труднее дышать, впрочем, мужчина отбросил мысли об этом, больше волнуясь за здоровье своих накама. — Хорошо, теперь ты отвечаешь за всех на этом корабле, — кивнул Далтон, разворачиваясь, чтобы уйти, но его остановил выкрик Уголька: — Постой минуту! У меня тут пять больных и я в одиночку их всех не дотащу! — Бывший гвардеец посмотрел на пирата, после чего кивнул и повернулся к ополченцам. — Помогите ему, — отдал команду фруктовик, и несколько человек, убрав оружие, стали спускаться к каравелле, в то время как Зилот с Угольком стали пришвартовываться. Бросив канаты людям на берегу, чтобы те их закрепили, незваные «гости» споро выбрали излишек и перекинули трап на берег. Пока ополченцы, опасливо озираясь, поднимались на борт каравеллы, углеглазый скрылся в помещениях вместе с девушкой, оставив молодого сержанта на палубе. Спустя пару минут Уголёк вышел из батарейной, бережно неся на руках заботливо укутанную в плед Усо, уже одетую по-зимнему. — О, — удивленно воскликнул один из ополченцев, — девица. — Девица, девица, — проворчал углеглазый, передавая болезную помощникам. — Счас остальных принесу. По мере того как на свет божий вытаскивали остальных пираток, жители удивлялись все сильнее, бросая на мужчину уже не столь испуганные, сколько завистливые взгляды. Вытащив всю пятерку, Уголек направился в каюту, откуда вышел уже экипированный по полной программе, отчего ополченцы невольно сглотнули, а некоторые из них даже негромко забормотали, что «дескать, хорошо, что до драки не дошло, а то бы все тут остались». Проконтролировав, как усадили остальных девушек по спинам помощников, Уголек устроил Лаффи на своей спине и вместе с Виви и защитниками острова двинулся в путь, оставив Зилота на пару с Кару присматривать за кораблем. Далтон шел позади них, изучая непрошеных гостей. Те заметили это и отреагировали по разному: девушка как-то напряглась и постаралась натянуть шапку-ушанку пониже, а вот углеглазый только посмотрел на мэра, после чего продолжил шагать вперед, стараясь не трясти свою ношу. Фруктовик присмотрелся к бандиту. Теплые сапоги с заправленными в них толстыми штанами, свитер с надетым поверх нагрудником. Теплая шинель без каких-либо знаков различия и вязанная шапка-маска под каской. «А он явно знает, что такое холода!» — как-то невольно похвалил пирата фруктовик, глядя, как спутница гостя периодически растирает себя руками, чтобы согреться. Но больше Далтона беспокоило оружие незнакомца и то, как он его расположил. Будучи кадровым военным, бывший капитан прекрасно видел, что углеглазый умеет пользоваться своим арсеналом и способен пустить в ход, даже с учетом груза на спине. — Скажите, как скоро мы сможем попасть к доктору? — спустя какое-то время задала девушка вопрос, обернувшись к мэру. — Я должен предупредить вас, у нас в стране только один доктор… ведьма, — произнес Далтон и тут же задумался. — Хотя недавно к нам приплыл Алхимик. Возможно, он сможет вам помочь. Пират чуть повернул голову, но ничего не сказал, продолжая переставлять ноги, словно заводная игрушка… или солдат на марше. — Далтон-сама, там Медведь-бродяга, — кивнул в сторону приближающейся громадины один из ополченцев, обращаясь к начальнику. — Советую поклониться по-альпинистки, — сказал фруктовик незваным гостям, склоняясь на ходу в поклоне. Все повторили за ним, правда, углеглазый чуть помедлил, явно больше заботясь о своей ноше, чем о вежливости. Спустя некоторое время, когда все пришли в деревню, Далтон отпустил ополченцев, что не были в дозоре, по домам, а сам повел Уголька, Виви и мужчин, несущих мугивар, в свой дом. Зайдя в помещение, хозяин тут же растопил камин, чтобы прогреть комнату, и принялся что-то собирать возле него. — Укладывайте их у камина, — приказал фруктовик, предварительно устроив там лежанку из нескольких матрасов и одеял. В ход пошло не только постельное белье, но и несколько шуб хозяина дома. — Пусть пока отдохнут, я попрошу женщин присмотреть за ними. Углеглазый первым подошел к импровизированному ложу и крайне бережно уложил на него темноволосую молоденькую девушку, которая была значительно младше пирата. «Она его дочка, что ли?» — несколько обескуражено подумал про себя бывший гвардеец, глядя, как человек аккуратно обращается с больной. После того как первая больная была устроена с максимальным комфортом, пират принял у помогавшего ополченца следующую жертву болезни, потом третью, четвертую и последнюю. Все больные оказались молодыми девчонками и выглядели крайне скверно. Даже с первого взгляда было видно, что у них сильный жар, а вокруг рта у всех были отчетливо видны пятна нездорового фиолетового оттенка. Углеглазый осторожно потрогал лбы девушек и скривился, едва слышно ругнувшись. — Вот же хрень, у них опять жар усиливается! — Он поднял глаза на Далтона. — Идемте за вашим зельеваром! — Это прозвучало достаточно грубо, но хозяин прекрасно видел, что человек сделал это не специально, а потому спокойно кивнул и направился к дверям, заставив Уголька и принцессу отправиться вслед за ним к Алхимику. Путь занял не более пятнадцати минут, и за это время Далтон успел отправить пару женщин, чтобы присмотреть за больными, а также выслушать заверения каждого встречного, что они будут голосовать за фруктовика, дабы он стал мэром. Уже подойдя к нужному дому, выделяющемуся от остальных крышей, стилизованной под остроконечную шляпу с изломом на конце, фруктовик немного повеселел, что не укрылось от внимания пирата. Уголек мысленно хмыкнул: поведение этого Далтона соответствовало каноничному образу радеющего за свой народ лидера, что, впрочем, не мешало самому Далтону всеми силами вежливо отнекиваться от навязываемой должности. Бывший капитан королевской гвардии без стука распахнул дверь и немного посторонился, позволяя Угольку и Виви пройти первыми. Первое, что бросилось в глаза углеглазому, как только он вошел внутрь, — это выжженная плешь в обрамлении длинных фиолетовых волос на голове худого человека в одежде, что была ему несколько велика и висела на нем мешком. Мужчина стоял спиной к гостям, подняв руки с зажатыми в ладонях колбами вверх. Сам он, запрокинув голову, всматривался на мутную жидкость на просвет, при этом зачитывая речитатив: — Пусть старо, как мир, понятие: возгонка, фазы переход. Практикую к варке зелий я химический подход. Формула двойного зла, аш два о, це пять аш два! Две частицы станьте целым, пламя делай свое дело! Ты варись, варись, этил, этил! Закончив декламировать, Алхимик залил обе жидкости в перегонный куб и, судя по звуку, увеличил огонь в горелке, отчего залитая ранее жидкость забурлила. Вдруг стоящий у алхимического стола мужчина резко вздохнул и, не оборачиваясь, произнес: — Доброго дня, Далтон-сама, и вам, сударыня. — А вот следующие слова заставили Уголька напрячься. — И тебе доброго дня, собрат. Пылая сердцем… Пират чуть наклонил голову, непонимающе глядя на спину хозяина дома. Не дождавшись ответа, фиолетововолосый обернулся, и его брови взметнулись вверх. — О, так вы не из Ковенанта? — удивленно произнес Алхимик, окидывая внимательным взглядом пылающих глаз пирата с принцессой. — В который раз я слышу о Ковенанте. Не объяснишь, что это такое? — спросил Уголек у углеглазого, попутно рассматривая худое лицо со впалыми щеками. — Хм, интере-е-есно, — протянул мужчина, помассировав кончик подбородка большим и указательным пальцами. — Если тебе, собрат, еще ничего не сообщили, то и я ничего рассказывать не буду, — развел алхимик руками. — Не сочти за грубость, но введением в курс дела обычно занимается глава Ковенанта лично, и если кто-то предоставляет новичку информацию об углеглазых и Ковенанте в обход, то глава обижается на этого индивида. А я, честно говоря, не хочу, чтобы глава на меня обижался, — несколько нервно произнес Алхимик, уперев перед грудью подушечки пальцев обеих рук друг в друга. — К тому же Он, э-э-э… несколько эксцентричен, поэтому никогда непонятно, что он может выкинуть на этот раз. Сказанное заставило Уголька недоуменно переглянуться с принцессой Арабасты, после чего они снова посмотрели на хозяина жилища. — Угли и Пламя, простите великодушно, — легко хлопнул себя по лбу местный углеглазый. — Я совсем забыл о манерах. Пачоло Ложкинс, к вашим услугам. Так что привело Безумного Уголька в мою обитель? Последнее предложение было произнесено спиной к гостям, так как Пачоло уже во всю возился с химической аппаратурой. Ложкинс то подкручивал огонек горелки, то открывал и закрывал клапана на змеевиках и перегонных кубах, а ещё время от времени стравливал давление, возникающее во время его манипуляций. — Что-то я не припомню, чтобы называл своё имя, — самым добродушным тоном промолвил Уголек, медленно подводя правую руку к рукояти «Змея», откинув полу шинели локтем. На что хозяин, не отвлекаясь от работы с химическим оборудованием, указал рукой влево. Посмотрев, куда было указано, Уголек с Виви увидели ровные ряды розыскных листов, приклеенных к стене. Среди них пират обнаружил листовки на себя и Лаффи. — Хех, интересная коллекция, — произнёс Уголек, подойдя ближе стене и рассматривая развешенные на ней розыскные листы. Часть из них были перечёркнуты красным карандашом, к тому же у некоторых листов внизу были сделаны приписки корявым почерком. Например, под розыскным листами Дона Крейга и Арлонга было написано: «повержены Монки ди Лаффи». Под улыбающейся физиономией Лаффи можно разобрать: «Проверить, насколько далеко её можно растянуть, а также узнать максимальную эластичность тела». Под розыскным листком Уголька находилась самая длинная приписка: «Проверить уровень давления женской грудью на череп подопытного, до нанесения механических повреждений», отчего пират как-то нервно глянул в сторону хозяина дома. — Не сколько коллекция, сколько полезное хобби, — ответил Пачоло, продолжая что-то делать на алхимическом столе. — Тем более оно преследует две взаимодополняющие выгоды. Первая выгода — это, конечно же, получение денег, ну, а вторая — это получение бесплатных подопытных для моих экспериментальных зелий. Говоря это, углеглазый повернулся к гостям, держа в руках пробирку с мутной белесой жидкостью. Поболтав ее немного, он сразу же опрокинул ее в рот, выпив одним глотком. Не прошло и пары мгновений, как Ложкинс опрометью бросился к холодильнику и, распахнув дверцу, стал пожирать оттуда всю еду, которую он только мог найти. Спустя одну жаренную курицу и шмат буженины Пачоло, разжившись связкой сосисок и пирожным, повернулся к гостям. Окинув их голодным взглядом, отчего все трое нехорошо себя почувствовали, а Виви еще и отступила за Уголька, алхимик сунул кондитерское изделие в рот и обратился к посетителям. — Извиняюсь… ам-ням-ням… за свое свинское поведение, — прочавкал углеглазый, виновато взглянув на ошарашенных людей.— Просто мне очень нужно восстановить массу тела, дело в том, чавк, мой последний боевой коктейль вышел немного не доработанным, и из-за этого я потерял большую часть массы тела. Ах да… хруп, чавк… вы же пришли по какому-то делу, я прав? — Все верно, Пачоло-сан, — ответила доселе молчавшая принцесса Арабасты, не спеша выходить из-за спины пирата. — Наши друзья больны, и мы бы были очень признательны, если вы окажете им помощь. — О, вот как? — удивился Алхимик, даже прекратив набивать желудок едой. — Хорошо, я посмотрю, что можно сделать, но скажу сразу, я — алхимик, а не врач. Поэтому сильно на меня не рассчитывайте. Быстро выхватив из кучи еды кусок копченой рыбы и затолкав его себе в рот, Ложкинс продолжил. — Погодите чуть-чуть, сейчас соберу покушать в дорогу, и можно выдвигаться. Сказав это, Пачоло взял лежащий у холодильника большой мешок и стал складывать в него еду. Закончив со сбором провизии, углеглазый подошел к вешалке и снял с нее остроконечную шляпу, при виде которой Уголёк едва заметно улыбнулся. Водрузив её на голову, Пачоло вернулся за мешком, подняв его за лямки, он подошел к ожидающим его гостям и произнес: — Ну что, я готов. Давайте отправимся к больным. Дорога назад получилось даже короче, чем путь к алхимику, а все из-за Уголька, что несся к дому Далтона, как наскипидаренный. Во время пути Пачоло запихал себе в рот конец связки сосисок и пожирал их с невообразимой скоростью, отчего обернувшемуся на странные звуки со стороны Ложкинса Угольку пришла в голову аналогия о стрельбе из пулемёта. Практически ворвавшись в дом Далтона, Уголек указал рукой на лежащих на лежанке накама, вокруг которых хлопотала пара женщин из Бигхорна. Увидев, кто пришел, дамы поспешно откланялись, а Ложкинс подошел к ним и приступил к осмотру, не переставая жевать. — Увы, но тут я бесполезен, — сказал углеглазый через пять минут, заставив пирата тихонько ругнуться. — Здесь вам поможет либо моя дражайшая тётушка, либо ее ученик. — А кто её ученик? — с напряжением в голосе спросил пират, прищурив глаза. — Не знаю, — пожал плечами Алхимик. — Олень какой-то. — Краем глаза Виви заметила, что её спутник чуть расслабился и позволил себе слабую тень улыбки…***
Корабль прочно застрял на прибрежных скалах и уже покрылся коркой льда. Изодранные в лохмотья бурями паруса задеревенели, встав колом, но еще сохранили на себе часть надписей. «Ба…к …ркс» — мог бы разобрать случайный наблюдатель, но таких не наблюдалось, ибо этот берег был не приспособлен к высадке, да и находился неподалеку от края Темного Леса. Внезапно на брошенном и умершем корабле что-то шевельнулось, а после рухнуло с высоты, проломив под собой лёд. Несколько минут ничего не происходило, а затем ледовый панцирь возле берега вздрогнул, и по нему зазмеились трещины. Треск повторился, и на заснеженный берег, проломив толстую корку прибрежного льда, выбралась странное искривленное существо: тварь походила на медведя с головой акулы, мех, оставшийся на шкуре, свалялся в колтуны и местами свисал клочьями, обнажая проплешины. То тут, то там на теле монстра проступали язвы, светящиеся ярким оранжевым цветом, а также трещины, сочащиеся сукровицей и гноем. Монстр с хрипом выбрался на берег, переваливаясь на задних лапах, и упал без сил. Неизвестно, сколько бы он так пролежал, но в этот момент на побережье появился одинокий лапан. Плотоядный кролик решил посмотреть на сотрясаемое дрожью чудовище, от которого валил пар. Уже подобравшись к пришельцу очень близко, лапан принюхался, пытаясь определить, съедобна ли дрожащая куча мяса, выползшая на берег. Это было последнее, что успел сделать зубастый кролик, ибо медведеподобная тварь, что лежала практически без движений, резко вскочила и, в одно мгновение оказавшись рядом с лапаном, сомкнула страшные зубы на горле хищного зверька. Урча, монстр стал жадно пожирать ещё тёплое мясо. Закончив свою кровавую трапезу, зверь взревел, обращая к небу свою перемазанную в крови уродливую морду, с пастью, полной кривых клыков, обагренных свежей кровью. Оглядевшись по сторонам, чудовище сверкнуло своими пылающими огнем глазами и направилось в лес, влекомое одному ему только слышным зовом.***
— А тётушка у нас кто? — спросил Уголек, закуривая сигарету. Разговор проходил на улице, куда все вышли после вердикта Пачоло. — Да как сказать, здесь её часто называют Ведьма, а вообще ее зовут Куреха, — протянул алхимик, планомерно подъедая припасы из своего рюкзака. Обратив внимание, что Уголек на него как-то странно смотрит, Ложкинс спросил, приподняв брови: — Что? — Нет, ничего, — ответил пират, хотя странно смотреть на алхимика не прекратил. — Значит, остаётся только Куреха? — спросила Нефертари Виви, не обращаясь ни к кому в частности. — Да, только она, — ответил Уголек, делая глубокую затяжку и одновременно поправляя немного сместившуюся кобуру на бедре. После чего он бросил быстрый взгляд на высокие горы в центре острова. — Вот только в одиночку мне ни хрена их не дотащить. — Думаю, в этом вам поможет господин Далтон, — внёс предложение Пачоло, посмотрев на фруктовика. — Правда, ещё вам понадобятся сани. Но можете воспользоваться моими, все равно я ими не пользуюсь. — С чего мне помогать пиратам? — спросил Далтон, посмотрев в глаза алхимику. — Я буду вам должен, — ответил ему Ложкинс, на мгновение прикрыв глаза, после чего посмотрел в глаза бывшему королевскому гвардейцу. Несколько секунд они смотрели друг на друга, словно вели незримый диалог. — Хорошо, — кивнул Далтон, после чего обратился к Угольку и Виви: — Пока побудьте у меня в гостях, а я схожу с Пачоло за его санями. — Они отправились к дому зелевара, оставив пару пиратов дожидаться возвращения. — Мистер Уголек, как вы думаете — этому Пачоло можно верить? — спросила Виви, когда оба мужчины отошли подальше. — Поживем — увидим, но бдительности все-таки терять не будем, — ответил задумчиво Уголек, выкидывая окурок в близлежащий сугроб. — Вот уж не знаю почему, но мне кажется, что этот Ложкин нас не прокинет. Принцесса чуть кивнула, принимая его доводы. Она уже заметила, что чутье Уголька в отношении людей осечек не дает. Хотя всё бывает в первый раз, а потому синевласая решила не слишком расслабляться. Вскоре возвратились Пачоло и Далтон, притащив с собой сани, в которых места хватило впритык для всех членов экипажа. — В тесноте да не в обиде, потерпите, девочки, — тихо произнёс Уголек, бережно укладывая девушек в сани. Затем соорудил на пару с Далтоном подобие ремней безопасности и, закрепив своих накама, отступил от саней, дабы по-быстрому выкурить очередную папиросу. — Мистер Уголек, тогда я подожду вас здесь. Надеюсь, господин Далтон не откажет своим гостеприимством? — Принцесса Арабасты с тревогой посмотрела на накама Уголька, которых они снова одели и для верности прикрыли парой толстых шуб. — Конечно, можете воспользоваться моим домом, — ответил Далтон. — Ну что ж, раз все всё решили, то я отправлюсь к себе домой, а то еда в сумке уже заканчивается, — напомнил о себе Алхимик, высыпая остатки еды из рюкзака себе на руку и быстро запихивая их себе в рот. — Кстати, Далтон, есть идеи, как доставить девушек наверх? — задал вопрос пират, провожая взглядом бегущего к своему дому углеглазого. «Странно, мне кажется или он стал полнее?» — подумал пират, припоминая, что когда Ложкинс убегал, то уже не был похож на обтянутого кожей скелета. — До барабанных гор есть фуникулеры, мы бы могли воспользоваться тем, который доставит нас на вершину к королевскому дворцу, — ответил мэр, смотря вдаль на заснеженные пики гор. — Вот только все тросы обрезаны. И придется как-то доставить ваших накама наверх. На лицо Уголька наползла мрачная тень, и Виви несколько встревожилась, памятуя, что этот мрачный человек боится высоты. — Стойте, совсем забыл! — с истошным воплем Ложкинс несся обратно. Подбежав к углеглазому и фруктовику, алхимик согнулся, упершись ладонями в колени, и, тяжело дыша, продолжил: — Совсем забыл: тетушка восстановила один фуникулер, ну или хотя бы протянула до вершины канат. Вы же не думаете, что она летает по воздуху? Ну ладно, теперь точно убежал, — подтверждая свои слова, углеглазый снова сорвался в бег, под аккомпанемент бурчания своего живота и немного прибалдевший взгляд пирата и принцессы. Покачав головой, Уголёк обернулся к здоровяку. — Ну что, впрягаемся? — шутливым тоном спросил он у фруктовика. — Да, я впрягусь в сани, а вы, Уголек-сан, будете в охранении, — сказал Далтон и стал меняться на глазах. Фруктовик расширился в плечах, а его кожа стала покрывать черная шерсть. Лицо стража острова начало вытягиваться, и через полминуты перед угольком предстала помесь человека и зубра. Взявшись руками за оглобли, фруктовик фыркнул и произнес: — Встаньте на полозья, так будет быстрее. Пират кивнул и, расставив ноги, встал на полозья саней, при этом крепко уцепившись за её спинку. — Готов! — крикнул Уголёк, и Далтон пошел на разгон. — Пожалуйста, спасите девушек, мистер Уголек, — прошептала Нефертари Виви, заходя в дом Далтона…***
Снег хрустел под ногами бегущего во всю прыть человека-бизона, ветер завывал в ушах. Уголек стоял на полусогнутых на полозьях, крепко вцепившись в задник саней, стараясь не свалиться во время поворотов и подпрыгивания саней, когда те налетали на неровности земли, занесенные мягким снегом. — Далтон-сан, кажется, мороз крепчает! — глухо, из-за опущенной маски и забрала, крикнул пират. На что фруктовик не ответил и ещё немного ускорился. Не проехали они и сотни метров, как углеглазый стал крутить головой по сторонам. У Уголька возникло ощущение, что в завывании ветра он услышал ещё какой-то посторонний звук, который насторожил головореза. Он продолжал высматривать опасность, пока при очередном повороте головы не заметил, как к саням со всей скорости несется кроличья тушка размером с небольшого кабанчика. — Далтон, тут лапан! — выкрикнул пират, доставая МПЛ. — Щаз я его отоварю! Наблюдая, как лапан метр за метром нагонял сани, углеглазый коварно улыбнулся под забралом и перехватил лопату так, чтобы удар пришелся плоской стороной. Продолжая наблюдать за плотоядным ушастиком, Уголек напрягся, стараясь подгадать момент, когда зверек прыгнет. Первые пару раз у углеглазого ничего не вышло, и не потому, что он выбрал неправильный момент для удара, а по той причине, что в первый раз кроль не рассчитал расстояние и не долетел. А во второй раз Далтон притормозил, чтобы обогнуть присыпанный снегом овражек, и лапан влетел лбом в заднюю стенку саней. В этот момент углеглазый еле успел увернуться, иначе получил бы тяжелый удар в бок. В принципе, пират отделался бы одним синяком, в то время как лапан гарантированно получил бы сотрясение, но тогда парня просто снесло бы с его импровизированных козел. Но вот Далтон снова взял разгон, а кроль, что благополучно съехал на пузе в овраг после встречи с санями, так и не потеряв желания закусить пиратятиной, продолжил погоню. Наконец, когда лапан снова прыгнул, Уголек улучил момент и со всем удовольствием шлепнул плоской стороной МПЛ промеж ушей кролю, заставляя того в очередной раз пропахать мордой снег. Но мелкая зараза, злобно рыкнув, отряхнулась и продолжила погоню, явно решив поквитаться с обидчиком. «Вот же прилипала, мохнатая!» — подумал про себя пират, думая, как отвадить надоедливое создание от себя, а главное, от беззащитных девушек. Решение пришло спонтанно, когда тягловый фруктовик в очередной раз совершил резкий маневр, из-за которого Уголёк едва не навернулся со всего места. — Далтон! — крикнул пират, перекрикивая завывания ветра. — Сможешь, когда скажу, сделать круговой разворот? — Да! — ответил зубр, недоумевая, зачем это понадобилось головорезу. — Давай! — выкрикнул углеглазый, вбивая МПЛ в заднюю стенку саней, заметив, что лапан снова готовится к прыжку. — Мы-ы-ыхр! — вырвалось у фруктовика, когда тот, напрягая мускулы, стал разворачивать транспорт. От прилагаемых усилий шея вздулась, а металлические наручи стали чуть ли не скрипеть, пытаясь сдержать в своем плену налитые мускулами руки бывшего гвардейца. Но дело было сделано, и силы, что приложил Далтон, с лихвой хватило, чтобы летящие по снегу сани сделали резкий разворот на триста шестьдесят градусов и со смачным шлепком отправить прыгнувшего лапана в затяжной полет, куда-то в сторону горы. — Низко полетел — к дождю! — хохотнул пират, переставая судорожно цепляться за черенок лопаты. Заглянув в сани, Уголек сам себе кивнул, отмечая, что самопальные ремни безопасности сработали на «отлично», и девушки не вылетели при лихом маневре. — Далтон, мне кажется, что Ложкинс забыл упомянуть где фуникулер! — По мере того как сани снова набрали разгон, пират озирался по сторонам, после чего поочередно погладил девушек по головам, тихо прошептав: — Потерпите, родные, скоро будем у доктора. — Не волнуйся, пират, — ответил Далтон меж вздохами. — Я, кажется, знаю, где он может быть…***
Минута шла за минутой, фруктовик без устали продвигался метр за метром по одним ему известным ориентирам к фуникулеру, к тому же поднялась метель, что пагубно сказалось на видимости и скорости передвижения. — Далтон, ты слышишь? — крикнул пират, начав крутить головой, пытаясь понять, что за звук в вое ветра привлек его внимание. — Да, что-то такое есть, — подтвердил глава стражи острова, вслушавшись в окружавшие их звуки. Миг — и мужчины снова услышали этот странный звук, что стал более отчетливым по мере продвижения к горе. Проехав еще немного, стало понятно, что звук — это заполошный визг, который раздавался чуть в стороне от пути саней. — Далтон, притормози ненадолго, посмотрю, что за визга глотку дерет! — крикнул Уголек, вырывая лопату из стенки саней. Спрыгнув с полозьев остановившихся саней, Уголек взял «Таран» на изготовку и направился в строну источника визга. Долго идти не пришлось: всего пара десятков метров, и взгляду углеглазого предстала ель с обломанной вершиной, что лежала внизу у ствола дерева. Как раз из-под верхушки визг и раздавался. Практически подойдя впритык к обломку ели, Уголек увидел, что тот придавил давешнего лапана, остервенело пытающегося из-под него выбраться, но у зверька явно не хватало на это сил. — Хэх, ну вот и снова свиделись мелочь зубастая, — глухо, из-за опущенного забрала, произнес Уголек. Услышав звук человеческой речи, кроль на мгновение замер и затих, но потом с удвоенной силой стал пытаться вырываться из-под древесного обломка. — И что же мне с тобой делать? — сам себя спросил пират и продолжил размышлять вслух: — Прибить или не прибыть? Вот в чем вопрос. Тем временем зверек, явно выбившись из сил, перестал рваться на волю и, затихнув, стал с обреченностью на мордочке ждать действий двуногого. — Прибью, и будет мне не только ценный мех, но и диетическое мясо, как раз на гуляш девчонкам. А не прибью, то одному Богу-Рогу-Носорогу известно, что ты выкинешь. — Присев на корточки рядом с лапаном, мужчина заглянул тому в глаза. — Ну, что с тобой сделать? — спросил Уголек у кроля, но лишь только подергивающийся нос да тихие, едва слышные поскуливания были ему ответом.— А… хрен с тобой, чупакабра ушастая, — сказал со вздохом Уголек, поднимаясь на ноги и хватаясь за комель обломка. — Иэх… — Мужчина приподнял часть ствола, и зубастый кролик, почувствовав свободу, мгновенно вскочил на лапы и рванул в сторону. Пробежав с десяток метров, лапан обернулся посмотреть на странного двуногого, что помог ему, после чего опрометью бросился в лес. Пират фыркнул, глядя вслед зверенышу и поспешил обратно — он и так потерял драгоценное время, пока спасал этого злобного ушастика. — Что было? — спросил Далтон, как только углеглазый вернулся. — Лапана придавило деревом. Я разобрался, — ответил Уголек, вставая на полозья. Далтон лишь кивнул, и сани продолжили свой путь…