Монстр

      Мэйн-стрит, 24. Белый дом в два этажа прямо возле паба «Три сосны».       Эрик шагал по городу и безостановочно твердил про себя адрес Фолли — так в голову не лезли лишние, сбивающие с толку мысли. О Чарльзе и о том, что могло бы получиться из них двоих, дай им время. О доме, нуждавшемся в ремонте, о земле, которую нужно было возделывать. О том, что он так и не завел собаку, хотя каждую неделю собирался съездить в ближайший питомник за щенком бордер-колли, из которого уже через год мог бы вырасти настоящий фермерский пес.       Но чем ближе была цель, тем призрачнее становились воспоминания о так и не случившемся, пока наконец не поблекли совсем.       В доме Фолли не светилось ни одно окно. Эрик не стал подходить к нему с улицы — вместо этого он скользнул в темный мокрый проулок, выходящий на задворки паба и заканчивающийся тупичком. Огляделся по сторонам, легко перемахнул через забор и оказался на заднем дворе дома. Здесь было пусто и чисто, вместо традиционного газона землю покрывали плиты из песчаника, на которых стояла садовая мебель: столик и два плетеных стула. На столешнице мокла под дождем «Санди пипл», обложку украшал огромный снимок Чарльза, сидевшего рядом с Эриком в салоне пикапа. Ладонь его была приподнята в попытке защитить лицо от вспышки, и жест этот выглядел одновременно жалким и угрожающим. Подпись под фото сообщала:       «ОТПРЫСК ВЛИЯТЕЛЬНОГО СЕМЕЙСТВА ТРАТИТ НАСЛЕДСТВО ОТЦА, ЧТОБЫ ВЫТАЩИТЬ ИЗ ТЮРЬМЫ СВОЕГО ЛЮБОВНИКА, ПОДОЗРЕВАЕМОГО В УБИЙСТВЕ РЕБЕНКА».       Эрик отвернулся. Натянул на руки одноразовые латексные перчатки, надвинул пониже капюшон толстовки, надел бахилы. Он понимал, что Фолли, скорее всего, в доме нет, но обязан был это проверить, а после уже решить, как действовать дальше. Подошел к задней двери — та была самой обычной, деревянной, с десятком матовых квадратов-витражей. Достаточно было разбить один из них, чтобы дотянуться до ручки и попасть в дом. Однако, приглядевшись, Эрик понял, что дверь не заперта. Он вытащил пистолет и осторожно вошел внутрь.       И оказался на просторной серой кухне, занимавшей половину первого этажа; здесь пахло лимонным средством для мытья посуды, с улицы доносились шаги, разговоры, смех прохожих, шум проезжающих по Мэйн-стрит автомобилей. Эрик двинулся дальше — в прихожую, затем в гостиную с огромным телевизором, светлой мебелью из «Икеи» и оплывшими огарками толстых белых свечей на журнальном столике. Потом поднялся наверх, в спальню. Пусто. Здесь было светлее — в окно таращился уличный фонарь, украшенный витиеватой ковкой. Эрик проверил шкаф, заглянул под кровать, пошарил в комоде. Он искал хоть что-то — любую мелочь, которая указывала бы на вину Фолли. Левый телефон для звонков Томми? Порножурналы? Детские трусики?       Ничего не было. Дом инспектора рассказывал лишь одну историю — историю честного, нестарого еще полицейского, привыкшего довольствоваться малым и проводящего большую часть жизни на работе. Конечно, Фолли должен был весьма тщательно скрывать свое увлечение, но... что если Эрик просто ошибся? Что если они с Чарльзом в попытке восстановить прошлое состряпали историю, которая казалась им обоим весьма логичной, но на самом деле не выдерживала никакой критики и была далека от реальности — так же, как воспоминания Эрика и его путаные, темные сны?       Машинально он опустился на кровать, чтобы обдумать все еще раз, но в этот же момент что-то запиликало совсем рядом, за его спиной. Эрик резко обернулся. Среди жемчужно-серых декоративных подушек пряталась трубка городского телефона. Он отбросил одну из подушек в сторону, и противная электронная трель стала громче.       Телефон пищал и пищал, а, замолкнув, заверещал снова, и в конце концов до Эрика дошло, что это звонят ему.       Он нажал на кнопку и поднес трубку к уху, не говоря ни слова.       — Я уж думал, ты не ответишь.       — Как ты узнал? — мрачно спросил Эрик.       — Я ждал тебя, — просто ответил Фолли. — Думаешь, почему дверь была открыта? Я знал, что ты придешь за мной. Конечно, сложно дозвониться до того, кто отключил свой сотовый. Тут я дал промашку, — Фолли хохотнул. — Да, это я слил твой номер в сеть. Меа кульпа, как говорится. Просто не мог удержаться от того, чтобы не испортить тебе жизнь. В наказание за упрямство. Раньше-то ты был послушным мальчиком. Десять лет назад.       Мгновенное облегчение сменилось холодной яростью. Хотелось стиснуть трубку так, чтобы она треснула, а Фолли умолк навсегда.       — Да, я в курсе, что ты все вспомнил, — инспектор вздохнул. — Жаль, конечно. Ты мог бы отделаться пожизненным. Но теперь уже ничего не поделаешь.       — Я убью тебя.       — Я и не сомневался. Так, ладно, — Фолли резко посерьезнел, — ты хочешь отомстить за поруганную честь, ну а у меня просто нет времени, чтобы отбиваться от твоих обвинений. Тем более, мы оба знаем, чем это кончится.       — Чем?       — Все решат, что ты просто хочешь очернить полицейского, который вот-вот засадит тебя за убийство мальчишки. Это сейчас модно: припоминать старые обидки, рассказывать на весь мир о том, как тебя когда-то домогались, выворачивать перед прессой свои подштанники и зашибать на этом жалость, славу и бабло...       — Это ты убил Томми, — выдавил Эрик через силу.       — Ой ли? А доказательства у тебя есть? Короче, Леншерр, давай поступим проще. Раз уж ты вышел на охоту, облегчу тебе задачу. Воронье взгорье. Мы тут. Ждем тебя.       — Мы? — переспросил Эрик, но Фолли уже отключился.       Эрик уставился на телефон, пытаясь сообразить, как перезвонить на последний входящий номер, но тут с первого этажа донесся грохот — кто-то громко забарабанил в переднюю дверь.       Чарльз уже понимал: в доме никого нет, но продолжал стучать, наплевав на то, что привлекает внимание не только прохожих, но и завсегдатаев «Трех сосен», вышедших покурить. Воображение рисовало ему самые мерзкие картины: Рэнди, связанный, лежит на полу в подвале, над ним склонился Фолли, и оба они слышат этот стук и оба ждут. Один — что его спасут, второй — что незваный гость наконец уберется с его крыльца.       Выждав какое-то время, он все-таки сдался. Сбежал вниз по ступеням, вернулся к припаркованному поблизости пикапу. Сел. Проверил телефон — ни пропущенных звонков, ни сообщения о том, что смартфон Анжелы снова в сети. И тут дверца со стороны пассажирского сиденья распахнулась, и в салон ввалился Эрик.       — Слава богу, — выдохнул Чарльз. — Я думал, что опоздал.       — Он на Вороньем взгорье, — оборвал его Эрик.       — Откуда...       — Фолли сам сказал. Только он там не один. Не знаю, с кем.       — Он забрал Рэнди! — перебил его Чарльз. — Грета позвонила в полицию, они ищут его. Давай доедем до участка — вон он, буквально через три дома отсюда, и расскажем им, где Фолли...       — Нет. Я поеду туда сам. Один.       Чарльз медленно повернул голову и посмотрел на Эрика.       — Ты ведь пришел, чтобы его убить? — спросил он.       — Да.       Воздух между ними застыл. Чарльз закрыл глаза, вслушиваясь в эту омертвелую, безнадежную тишину. Ему хотелось кричать, но вместо этого он — так осторожно, как только мог — проговорил:       — Я понимаю твои чувства, но это... это просто глупо. Ты ставишь свое желание отомстить выше всего остального. Включая жизнь мальчика и твою собственную.       — Все, хватит. — Леншерр резко повернулся, протянул руку и распахнул дверцу пикапа со стороны Чарльза. — Вылезай. Беги в участок, беги к своему Дэнни, который начальству чуть ли не в рот смотрит. Думаешь, он тебе поможет? Думаешь, в этом сраном городке есть хоть кто-то, на кого ты можешь положиться?       — Но...       — Вылезай, я сказал!       — Я поеду с тобой, — упрямо заявил Чарльз.       — Нет, — голос Эрика звенел металлом. — Не хватало еще и тебя потерять.       — Я не...       — Хватит, Ксавье. Замолчи. И уходи.       Чарльз собирался сказать что-то еще, донести до Эрика мысль о том, насколько чудовищно он ошибается, но увидел его глаза... и сделал то единственное, что мог сделать в этой ситуации, — вылез из машины.       — Не убивай Фолли, — прошептал он, уже не надеясь, что его услышат.       Эрик хлопнул дверцей, пикап взревел и умчался вперед по улице.       В участке было тихо; под потолком размеренно мигали лампы дневного света, дежурный констебль клевал носом за перегородкой у входа. Дэнни сидел за своим столом в наушниках и, судя по его виду, нестерпимо скучал. Услышав шаги Чарльза, он поднял голову, нахмурился удивленно, но уже через мгновение расплылся в хищной улыбке.       — Ксавье, — протянул он. — Ты чего это среди ночи заявился? Соскучился?       — Дэнни, заткнись и слушай, — Чарльз сдернул с него наушники. — Я знаю, где Рэнди. Отправляй своих на Воронье взгорье.       Дэнни уставился на него непонимающим взглядом.       — Ты о чем, Ксавье? — переспросил он.       — Что значит «о чем»? Тебе ведь звонила Грета?       — Вдова Джонс? Да, раза четыре уже.       — И? Полиция разыскивает Рэнди?       — Какого еще Рэнди?       Чарльзу хотелось встряхнуть этого идиота.       — Рэндальф Джонс, — прошипел он. — Сын Греты. Он пропал сегодня. Она звонила тебе четыре раза. — Чарльз повысил голос. — Какого хрена вы до сих пор его не ищете?       — Так ты из-за него приехал? — фыркнул Дэнни и снова уставился в экран. — Господи, это же мальчишка. Погуляет и вернется. Эта вдова Джонс, честно говоря, задолбала. Каждый раз звонит, стоит только ее сыночку опоздать к ужину на пятнадцать минут...       Чарльз прикрыл глаза. Потом наклонился как можно ближе к Дэнни и медленно, внятно проговорил:       — Рэнди похитили. И сделал это тот же самый человек, который изнасиловал и убил Тома Робертсона. Они на Вороньем взгорье. Немедленно поднимай всех по тревоге, понял?       — Ксавье, ты бредишь? Откуда ты вообще это взял?       — От самого похитителя.       Впервые на лице Дэнни мелькнуло что-то, похожее на интерес.       — Это как?       — А вот так! — Чарльз почти кричал. — Это Фолли, понял? Он убил Томми, а сейчас собирается разделаться с Эриком. И для этого похитил Рэнди. Чтобы использовать его как заложника. Или как подставу, не знаю!       Дэнни сполз со стула, выпрямился.       — Откуда такая информация? — хрипло проговорил он.       — Я уже сказал: от самого Фолли, — огрызнулся Чарльз. — Все, некогда объяснять. Объявляй тревогу или что там у вас. И поехали на утес, пока не поздно. По дороге все расскажу.       Дэнни в ответ сердито зыркнул, но спорить не стал. Он подхватил со стола форменную фуражку, нацепил кобуру, и они направились к выходу. Дежурный констебль поднял голову, привстал.       — Говард, срочно обзвони наших, — велел Дэнни, напустив на себя важный вид. — Возможно, у нас похищение ребенка.       Физиономия констебля вытянулась.       — Так это... звонить-то некому, — растерянно сообщил он. — Джек отгул попросил — ему надо было к матери съездить. А Барнса и Дэйва инспектор сам отпустил. Сказал, мол, отдыхайте, сегодня точно все будет спокойно. Ну, и они наверняка сразу в «Три сосны» отправились. А если так, ты до них ни в жизнь не дозвонишься.       — Ясно, — протянул Дэнни. Он скосил глаза, увидел лицо Чарльза и быстро добавил: — Ты все равно звони. А лучше сам сбегай до «Трех сосен», отыщи там Дэйва и Барнса. Участок пока запри. Кого найдешь — пусть дуют на Воронье взгорье, к развалинам замка. Мы пока сами туда сгоняем.       — С ним? — удивленно переспросил Говард, переводя взгляд на Ксавье.       — С ним, — мрачно ответил Дэнни.       ***       Эрик бросил пикап у реки, перемахнул через мост и побежал в сторону леса по мокрой траве. Он ни о чем не думал, не строил никаких планов — просто бежал, следя за дыханием. На склоне он замедлился, чтобы сберечь силы, а потом и вовсе перешел на быстрый, размеренный шаг. В лесу было влажно, с веток капало на плечи, на голову — капюшон промок почти сразу, — но дождь кончился, из-за туч выглянула луна, и тропа была видна вполне отчетливо.       Прежде чем деревья расступились и показалась макушка Вороньего взгорья, Эрик замедлился. Он вглядывался в полумрак, продвигаясь вперед шаг за шагом. Птицы умолкли, отсыревший воздух наливался холодом. Эрик приказал себе не торопиться, хотя времени было в обрез, выровнял дыхание, вытащил пистолет из-под ремня и двинулся наверх, к развалинам замка.       Фолли он увидел сразу — тот стоял в дальнем конце травянистой площадки, почти у самого обрыва. Силуэт его четко выделялся на фоне неба. У его ног бесформенной кучкой лежал кто-то маленький. Мальчик. Рэнди, сын Греты. Лицо его было запрокинуто, глаза закрыты.       Эрик глубоко вдохнул и вышел из-под деревьев. Фолли он держал на прицеле.       — Наконец-то, Леншерр, — негромко сказал инспектор. — Я рассчитывал, что ты придешь раньше.       — Я опоздал?       — Если ты о мальчишке, то пока нет, — ответил тот и слегка шевельнул ладонью — так, чтобы Эрик точно заметил в его опущенной, якобы расслабленной руке пистолет, направленный прямо на Рэнди. — Зачем мне убивать заложника? Это было бы глупо, не так ли?       — Тогда что с ним?       — Спит, — пожал плечами Фолли. — Я дал ему твое снотворное. Да-да, я заезжал к тебе домой, забрал кое-что. Во-первых, таблетки. На блистере твои отпечатки, а на кухонном столе — рецепт, выписанный на твое имя. Во-вторых, обрезок шпагата, которым связан Рэндальф. Того самого, что ты купил недели две назад в магазине на Эвелина-роуд. У тебя и чек сохранился.       — Зачем тебе это? — равнодушно спросил Эрик.       Фолли закатил глаза.       — Господи, Леншерр, я думал ты умнее. Мне ведь нужно придать достоверности тому, что здесь случится.       — И что здесь случится?       — Ну как же? Ты похитишь Рэнди. Я пристрелю тебя при попытке к бегству. Увы, спасти мальчика я уже не успею. На его теле найдут твои отпечатки, следы твоего ДНК. Слюну. Волосы.       — Его я тоже сброшу с утеса?       Инспектор закатил глаза.       — Я же сказал: снотворное. Ты не рассчитал дозу, когда пытался его усыпить, чтобы... — Фолли сглотнул. — Сделать то, что намеревался.       — Изнасиловать его?       — Да, — он раздвинул уголки губ в улыбке.       — Почему я?       — И снова ты меня разочаровываешь, Леншер, — Фолли вздохнул. — Потому что ты — бомба замедленного действия. Я надеялся, ты никогда не вернешься, но ты вернулся. Я надеялся, ты никогда не вспомнишь. Но ты вспомнил. И, раз уж все вышло именно так, я решил: а почему бы не убить сразу двух зайцев? Преподнести тебя всем на блюдечке — «смотрите, убийца» — и защитить себя от твоих обвинений. Хотя... ты и сам подставился, разгуливая той ночью у реки. Я видел тебя. Пришлось, правда, вложить эту информацию в уста «анонимного» свидетеля. Ну, отличный же план?       — Прекрасный план, — подтвердил Эрик. — С Томми все тоже шло по плану?       Лицо Фолли дрогнуло.       — Не смей произносить его имя. — Он вдруг повысил голос. — Не смей! Ты ничего о нем не знаешь. Там все было... по-другому. Рэндальф тугодум, он так и не понял до самого конца, насколько сильно нравился мне. «Мы же друзья, инспектор!», — передразнил он Рэнди. — А Том... Том понимал меня. Почти сразу понял. Он вообще был умный мальчик. Но главное — он отвечал мне взаимностью.       — Поэтому ты убил его? Чтобы он никому не проболтался?       — Нет! — крикнул Фолли. — Нет, Леншерр. Ты не понимаешь. Это был несчастный случай. Я показал это место Рэндальфу — наше с Томом место! — а тот устроил здесь что-то вроде... своего секретного штаба. Томми узнал об этом. Расстроился. Пригрозил, что уйдет от меня. Я пытался доказать ему, что между нами ничего нет, что Том — один-единственный, но... Мы повздорили.       — И ты его убил, — повторил Эрик.       — Это вышло случайно. Он оступился. Упал...       — Много их было? После меня? До меня?       Фолли помолчал. Кажется, он снова взял себя в руки.       — Нет. Немного. Я сдерживался, как мог, я же не зверь какой-то, — он гадко улыбнулся. — А ты вообще был у меня первым.       — Какая честь, — с сарказмом произнес Эрик. — Ладно, пора с этим заканчивать. Отойди от мальчика и повернись ко мне спиной. Лицом к обрыву.       — Хочешь, чтобы я спрыгнул? — насмешливо спросил Фолли. — Не собираешься марать руки? И с чего ты решил, что я тебя послушаюсь? Все козыри у меня. Тебя ненавидят, тебя боятся. Ты занимался чем попало в Дублине, а сейчас живешь на деньги своего любовника в его доме. Даже если ты победишь, тебе никогда не отмыться, Леншерр.       — А это уже не твоя забота.       — Ну почему же? — Фолли прищурился. — Как твой первый мужчина, я просто обязан о тебе... позаботиться.       Эрик дернулся.       — Заткнись, — прошептал он. — Просто заткнись.       — Ну так попробуй убить меня, — Фолли опустился на колени, приблизил пистолет к самому лицу Рэнди, провел дулом по его щеке в тошнотворном подобии ласки. — Поглядим, кто быстрее. Как ковбои, да? Смотрел «Быстрый и мертвый»? Может, ты и будешь самым быстрым, но вот мальчик, скорее всего, после этого окажется мертв.       — Мальчик меня не волнует, — отрезал Эрик.       — Даже так? То есть тебя волнует только месть? — Фолли покачал головой. — Ай-ай-ай, как нехорошо. Ну что ж, тогда... стреляй.       Он выпрямился, разжал ладонь, и пистолет упал в траву. Эрик оторопел. Он быстро огляделся, не понимая, откуда ему ждать нападения. Инспектор следил за его лицом с заботливой, почти отеческой улыбкой.       — Стреляй, — повторил он мягко. — Ну же.       — Не дождешься, — сквозь зубы проговорил Эрик. — Прыгай.       — Не-а, — Фолли улыбался. — Хочу, чтобы тебя упрятали за решетку на всю оставшуюся жизнь. Так что давай. Убей офицера полиции. Доставь мне это удовольствие, Эрик. Как десять лет назад. Сможешь снова быть послушным? Ради меня?       Эрик зажмурился на секунду. Сердце бешено застучало, палец дрогнул на спусковом крючке. Фолли удовлетворенно вздохнул. Он собирался сказать что-то еще, но тут со стороны тропы послышался шум, и на камнях полуобвалившихся замковых стен заплясал белый луч.       — Нет! Эрик, не стреляй!       Это был голос Чарльза. Эрик повернул голову. Ксавье, тяжело дыша, стоял возле развалин с фонарем в руках, рядом с ним столбом застыл бледноглазый констебль по имени Дэнни. Пистолет его был направлен на Эрика.       — Не стреляй, — повторил Чарльз. — Я привел помощь.       — Он во всем признался! — хрипло крикнул в ответ Эрик. — Ты понял, Чарльз? Он признался. Это был он. И десять лет назад, и сейчас, с Томми. Я должен...       — Нет, Эрик. Только не ты. Опусти пистолет, пожалуйста. Прошу тебя.       Он слышал мольбу в голосе Чарльза, но сделать уже ничего не мог — изнутри, дрожа от нетерпения, рвался наружу голодный, безумный зверь.       — Констебль Бак, ты тупой? — Голос Фолли звучал громко, яростно, чисто. — Ты не видишь, что офицеру полиции угрожают?       — Дэнни, не слушай его, — торопливо заговорил Чарльз. — Я ведь все тебе рассказал. Это он изнасиловал и убил Томми. А теперь похитил Рэнди.       Дэниел глянул на Рэнди, перевел взгляд на Фолли.       — Инспектор? — растерянно спросил он. — Что с мальчиком?       — Он накачал его снотворным, — сквозь зубы бросил Эрик. — Вызывайте медиков. Если парень не очнется, некому будет доказать, что эта мразь виновна.       Дэнни, не убирая пистолета, потянулся за рацией. Фолли скривился:       — Бак, включи мозги, а? Кому ты веришь? Своему начальнику или... этим двоим? Ты же лично допрашивал Леншерра. Ты знаешь, что это за тип. Вспомни хотя бы его дублинское досье!       — Хватит, — с трудом произнес Эрик. Губы его почти не слушались. — Хватит этого цирка, Фолли.       Он поднял пистолет повыше, и Фолли резко присел — как будто хотел защититься от пули, — но тут же снова выпрямился. В руке его блеснуло оружие.       — Нет! — отчаянно крикнул Чарльз.       Грохнул выстрел.       Чарльз открыл глаза.       Эрик стоял, опустив руку с пистолетом. Дэнни застыл в такой же позе по другую сторону поляны. Глаза у него были большие, круглые, как у кота.       Резко пахло порохом.       Со стороны обрыва раздался стон. Чарльз перевел взгляд туда: Фолли корчился на земле, обеими руками держась за простреленную ногу.       — Бак, сука, — прошипел он. — Какого черта?       Дэнни осторожно, шаг за шагом, приблизился к инспектору. Наклонился, забрал себе его пистолет. Отошел на безопасное расстояние и только тогда ответил:       — Я видел, как вы подбросили улику этому, — он упрямо мотнул головой в сторону Эрика. — Скаутский галстук. Во время обыска.       — Су-у-ука, — всхлипнул Фолли. — Какая же ты сука.       Дэнни сокрушенно покачал головой. Достал рацию, нажал на кнопку.       — Врачей на Воронье взгорье, — приказал он невидимому собеседнику. — Развалины замка Дабхельм. Ребенок в опасности: отравление снотворными препаратами. Офицер полиции ранен. Огнестрел.       Рация отозвалась неразборчивым потрескивающим шепотом и затихла.       — Они пришлют вертолет, — сказал Дэниэл, ни к кому конкретно не обращаясь.       — Спасибо, Дэнни, — отозвался Чарльз.       Он подошел к Эрику; ноги были ватными и едва заметно дрожали. Леншерр стоял в центре поляны, глядя на Фолли пустым взглядом. Повернул голову, посмотрел на Чарльза.       — Я не смог убить его, — сказал он.       В голосе его слышалось изумление и — почти неразличимое облегчение.       — Это было бы слишком простым выходом для него, — пробормотал Чарльз.       Он забрал у Эрика пистолет — тот, кажется, этого даже не заметил, — тщательно вытер его краем футболки. Подошел к обрыву, размахнулся и выбросил пистолет как можно дальше. Через несколько мгновений до них донесся тихий плеск. Чарльз отвернулся от пропасти.       — Ты не видел никакого оружия, — предупредил он Дэнни. — Понял?       — Понял, — пробурчал тот. — Не дурак.       — Спасибо. Я твой должник.       Дэнни вскинул голову — словно хотел пошло сострить по привычке, — но передумал и лишь неуклюже кивнул в ответ. Чарльз опустился на колени перед Рэнди. Мальчик мелко дышал, лоб его был холодным и мокрым, лицо казалось серым. Чарльз понятия не имел, как ему помочь, поэтому просто положил ладонь Рэнди на плечо, следя за его дыханием. Эрик неслышно подошел, сел рядом, прямо на мокрую траву.       Так они и сидели возле Рэнди, не говоря ни слова, и смотрели друг на друга. Сбоку стонал и ругался Фолли, что-то бормотала рация, Дэнни кому-то отвечал, и голос его становился все громче, все напористее. Потом вокруг заметались лучи, раздался стрекот легкого вертолета, и от ветра трава взметнулась к небу, а верхушку Вороньего взгорья заполнили люди. Но Чарльз и Эрик все сидели на траве, не сводя друг с друга глаз, пока, наконец, медики не оттеснили их в сторону.       Рэнди на носилках грузили в вертолет, Фолли наскоро перевязывали ногу, и он уже не ругался — лишь молча рассматривал Эрика, словно пытаясь напоследок зацепиться за него взглядом. Тот отвернулся, отошел к обрыву. Чарльз посмотрел на него, но подходить не стал.       В кармане у него завибрировал телефон. Он вытащил его, глянул на экран. Звонила Херд.       — Да? — устало ответил он.       — Я была в самолете над Атлантикой, — проговорила она осторожно. — Только что прослушала ваше сообщение. Что у вас сейчас происходит?       — Уже ничего, — выдохнул Чарльз и вдруг рассмеялся — нервно, горько. — Все закончилось, Анжела. Закончилось...