Марионетка Абсурда

У магов все устроено гораздо сложнее, чем у магглов. У них не два, а целых шесть полов: мужские (альфа, бета и омега) и женские (альфа, бета и омега). Различия становятся видны лишь в период полового созревания, не раньше, а происходит это к пятнадцати-шестнадцати годам. Именно поэтому, когда дети в возрасте одиннадцати лет поступают на учебу в Хогвартс, проходят распределение, то первые четыре курса живут в общих спальнях. Для девочек одна спальня, а для мальчиков — другая. С пятого курса и до шестого, происходит окончательное распределение по спальням. Беты остаются в тех же спальнях, а альфы и омеги переезжают в другие помещения. Это сделано по старой традиции, когда было еще раздельное обучение. Гермиона Грейнджер была магглорожденной ведьмой. Ее родители самые обычные магглы, но, вероятно, в прошлом в ее генеалогическом древе засветился кто-то обладающий магией. Статус магглорожденной определил ее судьбу с пятнадцати лет. Еще на четвертом курсе, назло Рону, который так и не догадался пригласить ее на Святочный Бал, она увлеклась Виктором Крамом. Конечно, она понимала, что ничего серьезного не будет. Отношения не могут быть построены на обиде. Но на пятом курсе Гермиона переехала из первой спальни, в которой прожила с первого по четвертый курсы в другую, предназначенную для омег. К сожалению, у магглорожденных нет выбора. Не смотря на весь свой ум и талант, Гермиона Грейнджер была омегой. Расстроилась ли она? Нет. Это не изменило к ней отношения, она так же оставалась одной из самых талантливых и умных волшебниц своего курса. Профессора были от нее в восторге и поддерживали во всех начинаниях, легко давали допуски в необходимые секции в библиотеке и всегда отвечали на вопросы. Гермиона не чувствовала себя ущербной. Разве что иной раз некоторые чистокровные волшебники позволяли себе обзывать ее грязнокровкой. Раньше это доводило до слез. Гермиона долго плакала, закрывшись в кабинке женского туалета. Потом, на третьем курсе, она смогла взять себя в руки и защищать себя. Драко Малфой получил так один раз по своему аристократическому лицу кулаком. С тех пор девушка лишь сжимала кулаки, но проходила мимо, поджав губы и стараясь не показать того, что это слово, пусть и не до слез, но все же задевает. Теперь учеба в Хогвартсе была практически позади. Позади и война с Темным Лордом, битва за Хогвартс. Впереди последний день в замке и отправление в Лондон. У нее будет время вернуть родителей и все объяснить им, а потом, первого сентября, ей нужно будет вернуться в школу, чтобы проучиться последний седьмой курс и получить диплом. Увы, без диплома, ее дальнейшая карьера в магическом мире была невозможна. Гермиона не хотела возвращения к обычной жизни без магии, хотела развиваться в магическом обществе, возможно поступить на службу в Министерство Магии. Рекомендации ей обещали дать многие из профессоров в Хогвартсе. Она точно знала, что не воспользуется своим особым положением — герой войны, та, что помогала Гарри Поттеру. Проснувшись ранним утром, за час до завтрака, Гермиона не спеша потянулась. Раннее пробуждение было уже привычно. Она вообще старалась придерживаться определенного графика, к которому теперь возвращалась, ведь теперь была мирная жизнь. Ее график был своеобразным ключом к возвращению в привычную струю времени. Девушка не привыкла суетиться, она привыкла продумывать все наперед и быть готовой ко многому. Последний год научил ее реагировать быстро, порой действовать на эмоциях и она даже была благодарна таким урокам. За десять минут до начала завтрака, как хорошо, что в Хогвартсе дается целый час на завтрак, Грейнджер вышла из спальни для девушек. В женские комнаты ни один юноша до сих пор не мог зайти. Стоит кому-нибудь попытаться, как лестница становится горкой и счастливчик благополучно по ней скатывается в гостиную Гриффиндора. Запрета для девушек, что они не могут зайти в спальни юношей, нет. Поэтому Грейнджер вначале тактично постучалась, а затем зашла в спальню. Гарри делил спальню с Невиллом Лонгботтомом и Симусом Финниганом. Оба, на удивление, были альфами, хотя Лонгботтом и был напуган после распределения. Все же было что-то в нём такое, что разглядели альфу. То что Симус альфа — было предсказуемо. Наверное, определи его омегой или бетой, он бы взорвал весь Хогвартс. В спальне мальчиков седьмого курса была тишина. Симуса уже не было, а Невилл суетливо старался зашнуровать ботинки. Он явно торопился. Кровать Гарри тоже была пуста.  — Доброе утро, Невилл, — вежливо произнесла Гермиона. — Ты не видел Гарри?  — Что? — рассеянно уточнил Невилл, вздрогнув и посмотрев на вошедшую.  — Гарри. Невилл, ты не видел Гарри? — терпеливо произнесла Грейнджер. Юноша помотал головой.  — Когда я проснулся, его уже не было… знаешь, Гермиона, он вчера видимо поздно пришел… потому что когда я ложился, его тоже не было.  — Ясно, спасибо, Невилл, — девушка кивнула, развернулась и вышла из спальни. Решительным шагом она спустилась на пролет ниже и постучалась в комнату другой спальни. Эту спальню занимали Рон Уизли и Дин Томас. Девушка решила, что Гарри уже в спальне у Рона, готовятся вместе выйти на завтрак. На стук никто не ответил. Выждав для приличия еще пару минут, девушка открыла дверь и зашла, поджав губы. Кровать Дина Томаса была пуста, а вот Рон спал сном младенца.  — Рон! Вставай! — поспешно произнесла девушка. Юноша не ответил, лишь повернулся на другой бок и накрыл голову подушкой.  — Рон! — повысила голос Гермиона. До тех пор, пока Грейнджер не подошла к кровати и не потрясла друга за плечо, откинув одеяло, Рон спал сном младенца. Стоило ей скинуть одеяло и как следует потрясти, как сонно открыл глаза.  — Проснись! Рон! Проснись!  — А? — глупо уточнил юноша. — Да не сплю я, не сплю. Но его вид и зевота говорили об обратным. Гермиона разбудила его, вырвала из сладкого сна, где он спасал весь мир и мир осыпал его бриллиантами и почестями.  — Ты видел Гарри? Гарри был здесь? — уточнила Гермиона, не став ожидать, когда же лучший друг соизволит проснуться.  — Ну как и ты… вчера… — зевнул Уизли. — Он сказал, что перед сном… ну… это… сходит в Белую Гробницу… чтобы не было искушения… положит палочку и потом отправится спать…  — И ты отпустил его одного?! — ужаснулась Гермиона. — Рон! Как ты мог!  — А я что? Он сказал, что один отправится…  — Какой же ты… ты… —, но слова подходящего Гермиона не нашла, а обижать друга не хотелось. Поэтому девушка бросилась к выходу из спальни. Если Гарри не ночевал в спальне, значит он, скорее всего, до сих пор в Белой Гробнице. Вот только Гарри Поттер не встретился Гермионе ни по пути к Белой Гробнице, ни в самом последнем пристанище Альбуса Дамблдора. Это заставляло девушку нервничать, переживать, суетиться. Конечно, было мирное время и ничего плохого не должно было произойти с Гарри сейчас, вот только Грейнджер волновалась за своего лучшего друга. В расстроенных чувствах она вернулась в Хогвартс и с удивлением нашла Гарри в Большом Зале. Теперь она не стала радостно кричать и тут же бросаться к Гарри. Все же вокруг было много людей, а Гермиона не любила привлекать к себе внимания. Она почти спокойным шагом дошла до стола, за которым сидел Поттер. Сейчас до сих пор не было никаких флагов и студенты сидели так, как захотят, не смотря на факультетские различия.  — Гарри! — Гермиона выдохнула, пытаясь унять бешеное сердцебиение, восстановить дыхание.  — О, Гермиона! — широко улыбнулся Гарри, а сердце Гермионы кольнуло.  — Гарри… я волновалась… я думала вместе пойти на завтрак… но Рон сказал, что не видел тебя… и я искала тебя…  — А, это. Ты извини. Мне не спалось и я пошел раньше. Извини. Не подумал, что стоит разбудить Рона или тебя. Ты присаживайся! Гермиона выдохнула. Вероятно, зря она переволновалась. Все ведь хорошо, а Гарри не обязан постоянно ждать их. Просто за прошедшие года она привыкла быть вместе с друзьями, а тут…  — Извини, я просто переволновалась… — виновато произнесла девушка, присаживаясь рядом с другом. Теперь, когда все страшное было позади, Гермиона отчаянно боялась потерять своих друзей. Но ее страхи не сбывались. Проходило время, она все так же проводила его вместе с Роном и Гарри. Они так же много общались, играли в шахматы или просто разговаривали. Не было опасных приключений и она даже с грустью вспоминала их беззаботное детство. Теперь, все то что произошло с ними с первого по шестой курсы, казалось настолько далекими приключениями, произошедшими словно в прошлой жизни. Гермиона наслаждалась спокойным временем. В последний вечер в Хогвартсе, когда наутро они должны были отправиться на Хогвартс-Экспрессе в Лондон, директор Минерва МакГонагалл сделала важное объявление:  — Уважаемые студенты Хогвартса! — женщина перестала исполнять обязанности директора Хогвартса, после побега Северуса Снейпа, теперь была полноправным директором. — В следующем году Хогвартс откроет для вас двери точно так же, как и открывал все эти года. Но в новом учебном году произойдет важное изменение. Семикурсники, которые учились в этом году, продолжат свое обучение на седьмом курсе. Мною было принято сложное решение отменить весь учебный год, так как знаний никто не получал. И впервые за всю историю, у нас будет не сорок первокурсников, а восемьдесят. Мы не вправе отказывать в обучении тем, кто достиг возраста поступления. Гермиона переглянулась с друзьями. Все же здорово, что осенью они в последний раз вернуться в родные стены!  — Жду не дождусь нового учебного года! — внезапно объявил Гарри. Гермиона удивленно посмотрела на него, но промолчала. Наконец-то на столах появилась еда. Рон тут же набросился на еду так, словно не ел целую тысячу лет, а Грейнджер все же украдкой посматривала на Гарри. Что-то было не так. Но вот что именно… понять она не могла. Наконец-то до нее дошло. Девушка побледнела, ее глаза широко распахнулись и на миг она забыла как дышать.  — Гарри! — прошептала девушка испуганно, сжав в руке вилку и замерев.  — Что? — тот непонимающе посмотрел на нее.  — Твой шрам… он… он… Слова впервые вылетели из головы. Гарри Поттер был без своего знаменитого шрама.