Стереотипы? Допустим.

- Напомни, на кой черт мы вообще сюда пришли? – спрашивает Минхо, когда они заходят в душное помещение клуба, где вовсю гремит музыка и стоит смешанный запах потных людей, алкоголя и сигарет. Чонин только улыбается на слова парня, после чего их обоих тянет в нужном направлении уж больно довольный Феликс. Рыжеволосый при этом умудряется здороваться с большинством присутствующих, а старший пытается отгородить Чонина от всяких похотливых рук незнакомцев. Они проходят в VIP-зону, где уже сидел Уджин и приветливо им махал. Парни заказывают себе кое-какие напитки, а вскоре к ним присоединяются и сами "звезды вечера". Минхо лишь закатывает глаза на то, как Чонин с Феликсом бросились на шеи своих парней. И если у Чонина это было еще более-менее невинно, то в сторону Феликса и Чанбина Ли даже поворачиваться не хочет. Он успевает на секунду встретиться глазами с Джисоном, который, тоже заметив парня, как-то слишком нервно и быстро разворачивается, обращаясь к Уджину. Минхо же пользуется этим, чтобы получше рассмотреть парня, при этом отмечая про себя, что сегодняшний внешний вид Хана имеет какую-то другую ауру, но спешит отогнать подобные мысли. Трусливые грызуны остаются трусливыми грызунами, будь они хоть в коже, хоть голышом. На последнее замечание Ли вновь трясет головой, стараясь не задумываться ещё и о чужом оголении. Он все всматривается в профиль парня и не может понять, что в нем его так зацепило? Почему именно этот пухлощекий ребенок? Омега в свое время отшил достаточное количество ухажеров, самых разных, но каждый из них точно представлял из себя партию попривлекательней, чем Хан Джисон. Поэтому, понимать, что его заинтересовал человек, который боится с ним просто одним воздухом дышать – озадачивает. Таким образом Минхо продолжает во всю пялиться на Хана, не осознавая, что сам Джисон это давно заметил и мог сейчас только неуютно ерзать под чужим испепеляющим взглядом, который так и испускал убийственную ауру. Что он успел сделать старшему, что тот так пристально на него смотрит? - А где Хёнджин? – спрашивает Чонин, только сейчас замечая, что высокого альфы здесь нет. - Он сегодня участвует в финале одного городского конкурса, но обещал прийти, как только освободится. Омеги понятливо кивают и думают, что Сынмин к ним не присоединился бы даже закончи парень все свои дела пораньше. Приходят заказанные напитки, из-за чего Минхо отвлекается и радостно тянется к выпивке. Он сидит между двумя парочками и парню вот вообще ничего не хочется, кроме как напиться. На удивление, ребята весело проводят время и о многом разговаривают, не умудряясь при этом ругаться. Последнее скорее из-за того, что главные спорщики в лице Минхо и Чанбина немного заняты: один - Феликсом, другой - алкоголем. - Я отойду, - говорит Джисон и уходит в направлении туалетов, а старший Ли только провожает его взглядом. - Даже не представляю, как он собирается выступать. Почему мне кажется, что он поскользнется и упадет еще до номера? – спрашивает Ли у собравшихся. - Хах, ты наверное не знаешь, но Джисон довольно сильно меняется, когда выходит на сцену, - говорит Чанбин, на что остальные его друзья согласно кивают. - Да неужели? - Просто к сведению, Джисон вообще-то очень популярен в нашем универе. Где-то половина всех пришедших сегодня – пришли именно из-за него. Чанбин ухмыляется над озадаченным и немного скептическим лицом старшего. - Впрочем, сам скоро увидишь, - говорит парень и поднимается с места, успевая чмокнуть Феликса. Чан тоже следует его примеру и поднимается, но как обычно не может так легко отлипнуть от своей пары. - Нам уже пора готовиться к выходу. Надеюсь, тебе понравится выступление! Я буду думать только о тебе и ... - Вали уже, Ромео, пока я не блеванул еще до вашего номера, - отвечает Минхо и пинает Чана, тем самым заставляя его пошевеливаться. Тот только быстро прощается и просит Уджина приглядеть за омегами. - Да, смотри, чтобы Минхо не накинулся на какого-нибудь бедолагу и не загрыз до смерти, - веселясь произносит напоследок Чанбин. - О, не волнуйся, мы с Феликсом не заскучаем среди всех этих симпатичных альф. Да, Ликс? Феликс только неуверенно кивает, потому что не совсем расслышал вопрос, а недовольного Чанбина успевает утащить Чан. Он, конечно же, блефовал и без малейшего колебания пошлет любого альфу, который наберется храбрости к ним подойти, но поиздеваться над Чанбином чуть ли не святое дело для поддержания хорошего настроения. Проходит несколько минут, и музыка, что так громко играла во всем клубе, заглушается, после чего какой-то парень объявляет о долгожданном выступлении вечера. Остальные ребята только придвигаются поближе, чтобы иметь лучший обзор перед предстоящим выступлением, и лишь один Минхо возвращается к бутылке красного полусладкого. Прийти то он пришел, но смотреть на это все не обязан, не так ли? Ли делает ещё один глоток и думает о том, как же ему сейчас не хватает Сынмина…

***

Ким Сынмин же в это время с удивлением обнаруживает, что "неинтересный" конкурс этот, оказывается, довольно известным и охватывает весь город, а не только их университет. Ему объяснили, что один из фотографов неожиданно заболел, вот им и пришлось искать замену в рекордно короткие сроки. Ким только плечами пожимает. Ему как-то все равно на причину, по которой он здесь находится, главное, чтобы ему вовремя и полноценно заплатили. Еще со школьных дней фотосъемка являлась одним из его увлечений, в котором парень довольно неплохо преуспел и часто подрабатывал на подобных вот мероприятиях. Между тем, просматривая порядок выступающих, парень замечает, что в концертный зал пришло довольно много людей, хотя, казалось, какому студенту подобное надо? Он думает подойти к одному из организаторов, чтобы уточнить кое-какие детали, но за кулисами его резко хватают и тянут в одну из примерочных комнат. Бета испуганно цепляется за свою камеру, чтобы в случае чего защитить ту от любой опасности, потому что что-что, но приоритеты Сынмин всегда расставлял правильно. А потом поднимает глаза и мысленно матерится. - Ну и какого черта ты здесь делаешь? – спрашивает он у Хёнджина, что сейчас мило ему улыбался. - Участвую в конкурсе, конечно же. Хочешь сказать, ты пришел сюда не зная этого? Ким только возводит глаза к потолку и цокает. А он то радовался, что избежал возможности встретиться с этим парнем. Лучше уж тогда сидеть в душном клубе на пару с бухающим Минхо. И да, старший уже успел ему отправить десяток сообщений, в которых поделился своим великим планом «нажраться в дрова». Это и заставило Сынмина волноваться больше не о том же Чонине, а о старшем Ли, ведь раньше все их вечера с выпивкой заканчивались самыми разными историями. И главным зачинщиком этих историй был Минхо, который в обычном состоянии достаточно спокойный и уравновешенный, а как выпьет, сразу становится до безобразия активным. Сынмин до сих пор помнит, как пытался остановить старшего от стриптиза посреди супермаркета. Ким вновь переводит взгляд на Хёнджина, который с легкой усмешкой смотрел на него в ответ, и вздыхает. Сынмин не считает их историю чем-то особо трагичным или оригинальным, потому что такое в их мире происходило везде и зачастую. Когда они впервые встретились, Мин все еще считал себя омегой и не сказать, что он горел мечтой встретить своего альфу. Просто ему и правда нравилось размышлять о том, каким бы тот был и какими были бы их возможные отношения. Но это не отменяло того факта, что Сынмин еще будучи ребенком невзлюбил альф и их свинское отношение к омегам. Родители только ерошили волосы на его голове и смеялись над словами парня, говоря о юношеском максимализме и о том, что он еще не встретил «своего человека». Но с возрастом мысли парня только укрепились, а перейдя в старшую школу и, встретив своего истинного в лице Хван Хёнджина, Сынмин мог только качать головой на подобные игры судьбы. Они столкнулись в коридоре школы, пока парень искал учителя, а потом почувствовал запах, что пробрал его до глубины души. Он не сразу понял, почему тело обрело такую легкость, а мозг вернул ему воспоминания о днях, когда он ездил к бабушке с дедушкой, которые жили недалеко от побережья океана. Сынмин очень любил часами гулять по пляжу, купаться в прозрачной воде и просто смотреть на морскую гладь и волны, что так успокаивали его. Шум прибоя, голоса чаек, завывающий ветер – всё это было тем, что парень очень любил. Он тогда перевел взгляд на источник этого приятного, ностальгического аромата и встретился глазами с парнем, который стоял недалеко от окна и также удивленно смотрел на него. - Привет, я Хёнджин, - сказал он тогда, подходя к Киму. - Эм, да, привет. Я Сынмин, - они пожимают руки и младший чувствует настоящий электрический заряд на кончиках пальцев. Хван смотрел на него с неизменной улыбкой на лице, которая еще тогда будто намертво приклеилась к его лицу. Сынмин, сказать честно, любил ее. Любая улыбка этого парня могла заставить его трепетать. Он был немного озадачен тем, что его истинный оказался настолько красивым. Но что ещё больше удивляло Кима, так это сам альфа и то, что у них действительно было много общего. Хван хоть и носил звание первого бабника школы, но любил сидеть с ним в библиотеке и обсуждать те или иные книги. Они иногда спорили из-за них, за что библиотекарь часто их ругал, что вызывало еще больше смеха. Альфа был очень внимательным и ненавязчиво проявлял свою заботу, оставляя Сынмину зонтик, когда тот о нем забывал или делясь верхней одеждой в особо холодные дни. Хёнджин вытаскивал его в кино или просто поесть, поиграть с мячом или помочь с домашней работой. И если вы спросите Сынмина, он честно ответит, что был влюблен. Искренне и со всей душой он любил человека, который был не просто его предначертанным альфой, но и стал лучшим другом. Благодаря Хёнджину, Ким осознал, что альфы и правда не так ужасны, если есть человек, ради которого они захотят измениться. Он переосмыслил свою жизненную позицию и многие принципы, которых придерживался. Ким на самом деле наслаждался своей первой любовью. Пока суровая реальность не дала ему резкую и больную пощечину. Ярлыки на людях ставятся не просто так, не правда ли? Ведь свое звание самого желанного альфы Хёнджин оправдывал сполна. Сынмин понял это с опозданием. Примерно под утро, когда он, спустя месяц, решил довериться альфе и провести с ним ночь. И та ночь поистине была для него чем-то волшебным, потому что альфа был с ним очень нежен и старался доставить как можно меньше боли. И все для того, чтобы уйти под утро, причиняя молодому невинному сердцу куда большую боль. С того момента Хёнджин стал отдаляться от него и вести себя очень холодно. Сердце Сынмина обливалось кровью, но несмотря на это, парень отчетливо начал понимать, что никогда не был особенным для альфы. Ведь тот, оказывается, был известен тем, что влюблял в себя омег, после чего бросал их. Сынмин мог только горько усмехаться над своей наивностью. Киму казалось, что это какая-то шутка и все это происходит не с ним. Он прекрасно осознавал, что его просто обманули, использовали и бросили. И все это сделал человек, которого сама природа выбрала ему в пару. Все попытки Сынмина поговорить с Хваном заканчивались ничем, так как тот теперь даже внимания на него не обращал. А многочисленные омеги, которые крутились вокруг альфы, только и могли, что смеяться над его несчастным видом. И Сынмин не мог ничего поделать, потому что действительно чувствовал себя жалко. Он ведь все понимал и хотел перестать вообще попадаться на глаза альфы, но глупое влюбленное сердце совершенно не подчинялось разуму. Сложно переступить через гордость, правда? Но еще сложнее осознать, что ее на твоих же глазах втоптали в грязь и у тебя нет достаточной смелости, чтобы исправить ситуацию. Сынмин в свое время пролил много слёз из-за парня, что его и злило, и расстраивало. Ведь он раз за разом ловил себя на мысли, что сам нередко осуждал омег, которые велись на альфу, а в итоге оставались брошенными. Возможно, это своего рода карма. Парень потерял аппетит и сбросил несколько килограммов, он совсем перестал улыбаться и все больше задумывался о жизни и судьбе. Ким уже принял, что не нужен Хёнджину и даже как-то смирился, пока не услышал разговор каких-то омег о том, что Хван в скором времени переводится заграницу. И именно эта новость его расшевелила. Когда Сынмин думал, что больше никогда не заговорит с альфой, когда решил, что больше ни одна новость о нём не откликнется в сердце. Но он ошибался. Он мог пережить то, что Хван потерял к нему всякий интерес, проглотить обиду и унижение, лишь бы изредка видеть того и знать, что они так или иначе могут где-нибудь пересечься. Но лишь одна мыль о том, что Хёнджин уедет далеко-далеко и возможно не вернется до ужаса пугала неопытного омегу. Их последний разговор состоялся накануне отлета старшего, когда Сынмин все же набрался смелости и подошел к нему. - Слышал, ты завтра уезжаешь, поэтому я... просто хочу знать. Это... действительно конец для "нас"? Сынмин стоял и устало смотрел на Хёнджина, который даже сейчас обжимался с какими-то омегами. Парень лениво перевел взгляд на того и улыбнулся. Но больше эта улыбка не вызывала то мимолетное счастье в душе Сынмина. Сейчас он даже не узнавал парня, что стоял перед ним. Нет, Хёнджин был все так же неописуемо красив и привлекателен. Но в отличие от тех дней, что они провели вместе, в отличие от того, каким он был в их совместную ночь, он был другим. Холоднее и безразличнее. Совершенно другой человек, сказал бы Ким. А может это просто он знал не того? - Ты ведь понимаешь, что мне всего семнадцать, и я не хочу быть связан по рукам и ногам истинностью. Я хочу пожить для себя и повидать мир, прежде чем окунуться в скучные будни. Поэтому, забудь все, что между нами было, Минни. Ты отличный омега, но и ты поживи для себя, - слишком уж снисходительно произнесли прекрасные пухлые губы. Сынмин тогда ничего больше не сказал. Он проводил удаляющуюся спину старшего и ушел домой. Помнится, он обещал себе, что никогда не будет плакать из-за какого-то альфы, но раз за разом нарушал это обещание. Хёнджин уехал, а в его душе была пустота. Отсутствие парня делало куда больнее, чем его беспрерывные измены и это злило Сынмина. Почему только он чувствовал эту душераздирающую боль? Почему только он страдал? Как работает эта чертова истинность, раз одни могут просто закрыть на нее глаза, в то время как другие мучаются? Ким чувствовал, что впадает в депрессию, но мысли о том, что чертов Хван Хёнджин того не стоит, не давали ему окончательно загнуться. Он искал множество информации о том, как можно избежать и просто отпустить эту боль и, со временем, у него даже начало получаться. Мир постепенно возвращал свойственные ему краски, что давало парню надежду. Надежду на лучшее, которое вот-вот наступит, стоит только немного потерпеть. Пока он не узнал, что его отец-альфа уходит из семьи ради какого-то омеги. Его родители были истинными, которые были вместе еще со школьной скамьи, и подобное просто добило парня. Сколько еще предательств ему придется пережить? Почему альфы могут так просто ранить людей, которые их любят? Сынмин не знал ответов на эти вопросы, но ясно понимал, что с него достаточно. Они с папой-омегой переехали в другой город, где парень окончательно решил, что больше не позволит ни одному чертовому альфе портить ему жизнь. Все эти происшествия давили на него, из-за чего Ким так сильно проникся своими отрицательными эмоциями, что частично потерял запах. Врачи все как один говорили, что проблема находится на эмоциональном уровне и Сынмину стоит перебороть свои страхи и обиды, чтобы окончательно вернуть собственный запах. Но Ким сделал по-другому и, додумавшись воспользовавшись подвернувшейся ситуацией, решил стать бетой. Вот так просто. Папа пытался убедить его не делать подобного, но выслушав все протесты сына, ему оставалось только смириться. Поддержка. Наверное, этого и не хватало Киму. Он начал принимать дополнительные лекарства, которые лишили его чрезмерной чувствительности к запахам и окончательно скрыли настоящую природу парня. А спустя какое-то время судьба столкнула его с Феликсом, Минхо и Чонином, благодаря которым парень может наконец забыть травмирующее прошлое. Даже если не полностью, но делать шаги именно в этом направлении. И хоть друзья не в курсе всей истории Кима, но он когда-то пообещал себе, что в один день им все расскажет. И все бы ничего, и Сынмин прекрасно жил своей новой жизнью в качестве беты, но вот один из его кошмаров в виде Хван Хёнджина решил вернуться, и парень правда не знает, как на него реагировать. Потому что не реагировать совершенно не получается. - Ты уж постарайся сделать красивые фотографии со мной, - говорит Хван и кивает на камеру. Сынмин возвращается из воспоминаний, которые охватывают его каждый раз, стоит только столкнуться с этим человеком, и недовольно поднимает на него взгляд. - Да пошел ты, - отвечает он и, толкая старшего, выбирается из примерочной. Но идея сделать фотографии этого придурка и продать подороже для его же ненормальных фанатов кажется ему действительно стоящей. Хёнджин смотрит вслед уходящему парню, а широкая улыбка медленно сползает с его лица, становясь слишком уж печальной.