The Burning Ground/Сожженная Земля

Наступило ранее утро. Солнце еще не показалось на горизонте, но его первые лучи уже начинали освещать землю. В лагере Бьорна Железнобокого и Харальда Прекрасноволосого было тихо. Подготовка к новому дню и новой битве начнутся чуть позже, а пока сама природа только просыпалась и начинала дышать свежестью, и теплом. В этот раз Харальд проснулся раньше обычного, Эриель не было под навесом. Он вышел и решил осмотреться. Неподалеку от их шатра Прекрасноволосый увидел Эри и Флоки. Оба были в веселом расположении духа — плотник лил на голову девушки воду из большого деревянного ведра. Эриель морщилась и смывала со своих волос остатки грязи и запекшейся крови. Рана на затылке отдавалась чем-то неприятным и пульсирующим, как только холодная вода попадала на нее. Эриель был в простой белой тунике Флоки, которую плотник отдал ей в качестве сменной одежды. Ее платье, перепачканное кровью и грязью, лежало рядом. Только теперь Харальд смог разглядеть свою жену лучше, чем накануне в сумерках — он ошибался. Руки и ноги девушки были в синяках и кровоподтеках. Рана на затылке была видна не вооруженным взглядом. Падение со стены не прошло даром. Под глазами залегли морщины и темные тени, но не смотря на все это она улыбалась.  — Вот возьми, — Флоки протянул Эриель небольшой сверток, там был заживляющий бальзам. — Смотреть на тебя больно, но это чудо — ты на ногах…особенно, после всего, что случилось.  — Спасибо, Флоки — тихо ответила Эри и улыбнулась — спасибо, что хоть ты относишься ко мне по-человечески. Нужно освободить Каттегат. А после… — она вздохнула — Столько еще предстоит сделать, ты даже не представляешь! С этими словами они обнялись и Флоки ласково погладил Эри по ее мокрым волосам. Девушка поморщилась снова.  — Прости, прости — Флоки немного волновался за нее — должно быть голова у тебя все еще болит.  — Еще как — ответила Эри. — Надеюсь, у меня хватит сил. Спасибо тебе Флоки, спасибо за меч.  — Не стоит, Эри — Флоки снова обнял ее. — Я знаю, тебя нам послали боги, ты спасаешь Каттегат снова и снова. Если найдешь Хельгу живой — передай ей, что я ее очень люблю. Мы отстоим Каттегат.  — Конечно, — Эри крепко прижалась к плотнику, — хоть ты не думаешь, что я ведьма.  — Ведьма? — удивился Флоки. — Кто же это интересно так считает?  — Король Харальд. Он полагает, что-то, что произошло со мной и потом я так бытсро пришла в себя — это колдовство. Также как и Ивар. — сказал она.  — Глупости! — возразил Флоки и посмотрел на нее очень внимательно — Я вчера тоже удивился, когда ты так быстро пришла в себя после падения, но я знал тебя и раньше, а сегодня вижу скорбные «плоды» твоих попыток быть храброй — это не колдовство, а сила духа, твоя смелость и мужество, которые бегут по твоим жилам. Эри, когда все закончиться — возвращайся к нам, обратно, в Каттегат. Я вижу как ты таешь на глазах. Харальд жесток с тобой. Да, ты стала королевой, но я вижу твои страдания. Это не приведет ни к чему хорошему. Он не позволит тебе быть собой. Я видел, как он заставил тебя убивать…  — Я думала об этом, Флоки, но он никогда меня не отпустит. Скорее убьет — грустно улыбнулась она. — Харальд решил, что я претендую на его трон, потому что его люди полюбили меня.  — Харальд всегда был болен властью. Эта мысль его никогда не покидала. — вздохнул Флоки.  — Когда-нибудь, он потеряет все — сказала Эри — Он не видит ничего, кроме короны. Руки его в крови, сердце полно жестокости. Мне не нужна власть, Флоки.  — Что же тебе нужно, Эри? — спросил Флоки, ласково заглядывая в ее карие галаза.  — Прощение — грустно сказала она — для него и для себя. Если я смогу простить его — я стану свободной по-настоящему.  — А какое прощение ты просишь для Харальда? — спросил плотник и морщинки вокруг его глаз собрались вместе. Флоки улыбался. — Он викинг и это его жизнь.  — Чтобы и он научился прощать. Если он сможет простить меня — сможет и понять — ответила Эри.  — Простить тебя? За что? — Флоки никак не мог понять, к чему она клонит.  — За то, что его душа плачет и не находит покоя. Что бы он нашел в себе силы отпустить меня. Не смотря на всю боль, которую он принес с собой, я не желаю ему зла. И прощаю его. Власть дала ему одиночество, плечи его с бременем. Трудный путь он выбрал для себя, но это его путь. Пусть боги хранят его.  — Я еще не встречал таких людей на этой земле — Флоки снова обнял девушку. — Чтобы не случилось, знай — мы с Хельгой всегда примем тебя. Харальд был поражен услышанным, он стоял неподвижно. С ним творилось что-то очень странное. Впервые в жизни он был поражен и обезоружен. В нем боролись неведомые силы. Все его чувства смешались, он сам не мог понять, что с ним происходит. Эта женщина сделала из него тряпку. В тоже самое время его любовь к ней, которая, стала еще сильнее, перемешавшись с подозрениями, ревностью и жестокостью. Любовь Харальда приобрела какой-то странный извращенный оттенок. Он готов был задушить ее собственными руками и был готов пасть перед ней на колени, и просить ее любви. Все утро король прибывал в задумчивости, наблюдая как его любимый брат и остальные готовятся к новой битве. Харальд понимал — бой будет жестоким, они, наверняка потеряют много людей. С этими мыслями он встал и взял свой долинный обоюдоострый кинжал. Эриель уже переоделась в походную одежду и была готова вести с собой Хальфдана, а также часть войска Прекрасноволосого. Теперь она сидела и смотрела куда-то в даль на восходящее солнце. Голова ее сильно болела и кружилась, но девушка не давала себе повода думать об этом — сейчас было не время для того, чтобы жалеть себя. Впереди их ждала жестокая битва. Харальд приблизился к Эри. Как только он подошел, девушка вздрогнула и побледнела, но в ее глазах не было былого испуга.  — Эри — начал Харальд тихо и склонился перед ней на колени, протягивая ей кинжал. — Обрежь мои волосы.  — Ты же сказал, что обрежешь свои волосы, когда найдешь женщину своей мечты — Эриель смотрела в его голубые, полные нежности, глаза.  — Я уже нашел. Любовь моя, сокровище мое, моя королева, обрежь мои волосы. — настойчиво повторил Харальд и положил голову ей на колени. — Режь! Эриель взяла кинжал и отрезала его волосы, заплетенные в тугую косу. Улыбающийся Харальд встал на ноги и жестом отдал ей отрезанные пряди своих волос.  — Я очень люблю тебя. — проговорил он. — Я слышал как ты разговаривала с Флоки. Эриель смотрела на него своими карими глазами.  — Прости меня за все — он снова опустился перед ней на колени. — Если мне суждено погибнуть в бою — ты свободна. Ты сможешь вернуться к себе домой.  — Нет, Харальд, я не хочу покупать свободу такой ценой — глаза ее заблестели.  — Ты свободна, — повторил он.  — Что? — Эриель никак не могла поверить, что Харальд говорит это от чистого сердца.  — Уезжай, просто уезжай, пожалуйста — снова сказал он. Эри молчала.  — Ты свободна — повторил Прекрасноволосый, глаза его излучали нежность и любовь, в уголках сверкнули слезы. Харальд не врал. — Я всегда буду любить тебя. Ты всегда будешь моей королевой. Я прощаю тебя, прости и ты меня. Я отпускаю тебя. — Куда же мне идти? — Эриель немного растерялась от такого заявления Прекрасноволосого. Ее вдруг потянуло к Харальду. Она провела рукой по его щеке… Харальд застыл, боясь пошевелиться. Это было дороже для него, чем тысячи поцелуев. Ее тепло, которое, возможно он ощущает в последний раз. Взяв себя в руки, он снова заговорил.  — Флоки прав, когда все закончится, оставайся в Каттегате — с этими словами Харальд взял её лицо в свои руки и поцеловал Эри. — Я очень люблю тебя. После, он пошел к своим людям. Нужно было подготовится, чтобы вести воинов на другой конец Каттегата и занять позицию. Воины заканчивали подготовку к бою и уже выстраивались в ряд. Хальфдан, который должен был вести часть людей Прекрасноволосого, был в полном боевом вооружении. Топор был в его правой руке, щит с нарисованными на нем рунами, в левой. Хальфдан был готов и ожидал, когда его брат проститься со своей женой.  — Хальфдан решил пойти с тобой и выполняет приказ своего брата несмотря на то, что остался со мной — сказал Бьорн, затачивая свой топор и располагаясь рядом с Эриель.  — Потому что Хальфдан слишком долго был с Харальдом, был им воспитан. А тот, кто взращен под началом какого-нибудь предводителя, теряет способность мыслить самостоятельно, теряет инициативу, а уж действовать и принимать решения, подавно.  — Почему ты решила спасти нас и остаться? Ты можешь вернуться домой — продолжил Бьорн.  — Я так решила, здесь есть Флоки и Хельга — они помогли мне выжить, я обрела еще один дом тут, в Каттегате. — ответила Эри.  — Ты можешь погибнуть — Бьорн внимательно посмотрел на нее.  — Мы все можем погибнуть, страшно умирать по-одиночке, вместе не страшно ничего — ответила она.  — А если тебе прикажет Харальд — уехать, в тот же Вестфолд и не рисковать собой, он король и ты должна будешь ему подчиниться — продолжил Железнобокий.  — Харальд отпустил меня. Я свободный человек. Приказывают умирать, нет еще таких приказов жить, сдаваясь врагу — Эриель резко замолчала. — Я не воительница, Бьорн Железнобокий, но я не хочу гибели невинных людей.  — Война необходима. — Железнобокий задумался. — войн без жертв и крови не бывает.  — Война — ваша жизнь, расширение границ, власть — отозвалась Эриель — пока другого способа воевать, без жертв, еще не придумали, но войну нельзя выиграть одними сражениями на поле битвы. Какой мудрый король будет посылать на смерть все новых и новых воинов, затыкая кровавые дыры живыми людьми… Долго такому на престоле не продержаться.  — А как же те, которые идут в бой с именем Одина и Тора на устах, мы сражаемся во имя богов и нашего будущего. Вальхалла ждет самых храбрых — возразил Бьорн.  — Слепой фанатизм, в нем нет будущего…люди от него устают, даже, если он побеждает, на первых парах, но таким образом победы и власти не удержать. Фанатики, они устанут от самих себя. Должно быть что-то большее. — Эриель посмотрела на Железнобокого.  — Умирать не страшно, когда знаешь, ради чего ты живешь и готов отдать за это жизнь — добавила она с улыбкой. Потом она встала и взяла в руки свой меч, чтобы присоединиться к людям под предводительством младшего брата Прекрасноволосого. Хальфдан уже собрал отряд, который должен был идти с Эриель. Взошло солнце, но оно тут же спряталось за серыми облаками, закрываясь от грядущей страшной кровавой бойни.