The Burning Ground/Сожженная Земля

Халифат и король Альфред подписали мирный договор, каждый получил свои выгоды, больше всего был доволен халиф Абд Аль-Музаффар. Саксы отплыли в свои родные земли. Оставалось лишь решить, что делать с пленниками, за когда стоит брать выкуп, а кого казнить. Пленных франков, которых не собирались выкупать ни родные, ни королевство, были приговорены. Их вывели за городскую стену. Сюда же привели и пленных северян. Халиф не хотел долго затягивать с подобными вещами. И потом, все было и так ясно, так чего же тянуть. Сам халиф не участвовал и никогда не присутствовал при казни пленников. В этот раз Аль-Музаффар решил приехать лично, чтобы отобрать для своей армии избранных храбрых воинов, если таковые будут. Эриель не могла подавить в себе ненависть к франкским воинам, но в этот раз она, как и ее учитель Камаль также должны были наблюдать за казнью неверных. Когда франков вывели и расположили вдоль городской стены, которую от моря отделяла лишь небольшая полоска побережья, халиф приказал вывести сюда же пленных северян. Хальфдан, который перенес плен намного лучше, чем Флоки и Бьорн, еще мог держаться на ногах. Плотник отощал настолько, что уже не мог сам передвигать ногами, Железнобокий помогал ему передвигать, поддерживая за руки и подставив ему плечо. Харальда, которого по приказу халифа отдали Эри, немного привели в порядок, но он по-прежнему мог передвигаться лишь на привязи, что-то на манер длинного поводка, конец которого в этот момент, держал сам халиф. Абд восседал на красивейшем скакуне, его золотая попона ниспадала почти до самой земли. Грива, этого чудесного вороного коня, была аккуратно заплетена в крупные длинные косы. Эриель и ее учитель Камаль также присутствовали, помимо других приближенных к халифу. Они тоже сидели верхом на лучших лошадях, украшенных не менее изыскано, но не так богато как жеребец, принадлежащий халифу. Казнь должна была состоятся на закате. Воины выстроились в ряд позади пленных франков. Сюда же, неподалеку, были приведены и младший брат Прекрасноволосого, Бьорн Железнобокий, Флоки, а также Гуди и еще несколько оставшихся в живых воинов Харальда. Халиф отдал «поводок» с Харальдом своей сестре. Сам король северян был теперь привязан к седлу Эриель и стоял рядом с ее лошадью. Франки молились. Несколько из них были совсем близко и можно было слышать их молитву: Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; Да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; Хлеб наш насущный дай нам на сей день; И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; И не введи нас в искушение, — дрожащим голосом произносил один из франкских воинов, он так трясся, что досказать молитву до конца не сумел.  — но избавь нас от лукавого — продолжила Эриель — Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки. Аминь.* Харальд догадывался, хоть и не понимал слов, что она знает христианскую молитву до конца. Халиф махнул рукой, тем самым отдавая сигнал, головы франков полетели на горячий песок, алая кровь хлынула из тел. Песок пропитался красным. Безжизненные тела и последние судороги…это все, что осталось от доблестной армии Франкии. Наступила очередь северян. Сначала вывели простых воинов, штурманов кораблей и несколько оставшихся в живых ярлов.  — Ну, вот, моя дорогая сестра, — сказал халиф, обращаясь к Эри — как я и обещал, эти собаки получат то, за чем пришли. За всю ту кровь и страдания, что вы принесли на нашу земли, за все те ужасы и мучения, которым вы подвергли мой народ! Ваша награда ждет вас! С этими словами северян вывели на тоже самое место, где только что, склонившись в последней молитве, стояли пленные франки.  — Эриель, — снова обратился к ней Аль-Музаффар, — если ты захочешь им отомстить, сейчас, самое время. Харальд с ужасом посмотрел на Эри, но не смог вымолвить не единого слова. Его взгляд теперь был прикован к своему брату Хальфдану. Эриель спустилась с коня. Ее светлые легкие, почти невесомые одежды слегка развивал слабый ветер. Лицо ее было спокойным, голова и волосы прикрыты длинным роскошным легким палантином. Грация и легкость в сочетании с выразительными чертами ее лица произвели на северян какое-то чарующее впечатление. Харальд и сам остолбенел. Он никогда не видел ее такой. Теперь же Эриель выглядела как сказочное существо, большие, подведенные сурьмой карие глаза, которые теперь стали еще больше и казалось, жили какой-то своей жизнью, красиво обрамленный каштановыми волосами лоб, тонкие руки, которые теперь были украшены браслетами и перстнем командующего избранными войсками, губы цвета терпкого вина, черные брови выгибались горделивой длинной дугой. Взгляд ее изменился и теперь выражал уверенность и привычку подчинять. Как только Эри спустилась со своей лошади за ней тут же, никто не заметил как, выстроились восемь воинов, это были совсем другие воины, чем остальные в халифате. Все были одеты в легкие черные, с ног до головы, одежды. Их причудливые чалмы и ткань, которая закрывала их лица, и оставляла видимыми лишь глаза, тоже были черными. Воины как один поклонились своей госпоже и склонились перед ней на колени.  — Ничего себе — от удивление промолвил Хальфдан, толкая в бок Бьорна — это же Эриель!  — О боги… — тихо сказал Флоки — неужели она это сделает…  — Что? Что сделает? — Железнобокий не разу понял, о чем говорит плотник.  — Разве ты не понял, Бьорн, это Эри должна нас казнить! — Флоки не выдержал больше и упал на песок.  — Она не сделает этого…нет… — Железнобокий не хотел верить в очевидное. Эриель и воины приблизились к тому месту, куда вывели пленных северян. Хальфдан понял, что как только расправятся с простыми воинами и ярлами, придет их черед, в этот момент он стал смотреть на Харальда, как бы прощаясь глазами со своим любимым братом. Эриель вытащила из ножен свой меч, тоже сделали и воины в черном.  — Эри! — Хальфдан больше не выдержал всего этого. — Я знаю, мы принесли тебе много боли и страданий. Не только тебе, но и твоему народу, твоей земле. Я готов отправиться в Вальхаллу и с радостью приму такую смерть, которую ты мне подаришь. Я и мечтать о таком не смел.  — Чего ты хочешь, Хальфдан? — голос Эри был жестким, спокойным и твердым.  — Я лишь хочу перед смертью сказать тебе то, что не осмеливался сказать раньше — Хальфдан вышел немного вперед. В этот момент воины мгновенно закрыли собой Эриель. Она жестом отдала приказ расступиться.  — Говори — глаза ее были суровыми и спокойными.  — Я никогда не думал, что мое сердце дрогнет перед женщиной — Хальфдан смотрел Эриель прямо в глаза. Харальд отчаянно пытался вырваться со своей привязи. Один из воинов тут же ударил его в живот, Прекрасноволосый упал на песок и зашелся в кашле.  — Ты единственная женщина в моей жизни, которую я смог полюбить и перед которой я преклоняюсь. Я горд тем, что ты отправишь меня в Вальхаллу — карие глаза Хальфдана улыбались, он встал перед ней на колени. — Прошу лишь об одном, пощади моего брата. Он единственный в нашем роду и он король. Мы можем лишиться тысячи наших воинов, но мы не можем лишиться нашего короля. Эриель ничего не ответила. Она лишь сделала один мах мечом и голова одного из ярлов покатилась на песок.  — Когда ты убивал моего отца, Хальфдан — обратилась она к младшему брату Прекрасноволосого — ты не думал, что убиваешь короля этой страны и лишаешь ее защиты и опоры? Хальфдан молчал и продолжал стоять перед ней на коленях.  — А ты? Ты, Бьорн Железнобокий — еще один поворот и голова другого викинга полетела на песок. — Когда вы уводили в плен наших женщин, некоторые из них были еще почти детьми! Разве хоть кто-то из вас задумывался на ЧТО вы обрекаете ни в чем неповинных и беззащитных?! — глаза Эри снова наполнялись огнем и они снова почернели. — Хоть одному слову пощады вы вняли?!  — Эри, это наш образ жизни, ты и сама теперь это знаешь — возразил Железнобокий.  — А ЭТО МОЙ! — крикнула она — Неужели это дает тебе особое право творить бесчинства на чужой земле!  — Эри, поверь, все, что мы делаем, это и ради наших богов тоже — отозвался обессиливший Флоки. — Ты же стала нашей, Эр.  — Нет, Флоки — ответила Эри немного мягче — может быть я и стала вашей на деле, вынужденная жить среди вас не по своей воле. Но мое сердце — здесь! Сердце мое принадлежит Халифату! Прости, мой добрый Флоки, все, что я делала в Каттегате, было ряди тебя и Хельги. Только лишь ради этого. Вы спасли меня от участи куда более худшей, чем смерть. Поэтому, я сделала свой выбор и ты останешься в живых. Я не хочу для Хельги таких страданий. Еще одна голова ярла полетела на остывающий песок. Кровь стучала у нее в висках, ярость вырвалась вместе с отчаянным криком… Флоки от ужаса закрыл глаза. Кровь брызнула ему на лицо.  — Чего ты застыл, Флоки? — усмехнулась Эриель и кивнула — ты свободен. Флоки раскрыл глаза и не смел пошевелиться. Голова Гуди полетела вслед за головой ярла Йорга. Светлые одежды Эриель были запачканы каплями крови. Дав сигнал заканчивать, она отошла чуть в сторону. Воины в черном завершили кровавое дело. Спустя несколько мгновений, из место занял Хальфдан, Борн и сюда же на веревке притащили самого Харальда. Его голубые глаза выражали боль, непонимание и приобрели какое-то странное выражение.  — Не трогай моего брата — тихо сказал он. — Не трогай и остальных, если тебе хочется убить кого-то — убей меня.  — Мне хочется убить кого-то? — с удивлением вторила ему Эри — Мне?  — Нет, Харальд — продолжила она, вкладывая свой меч в ножны — убивать хочется лишь ВАМ! Беззащитных, ни в чем не повинных, слабых. Вам не важно, кого вы лишаете жизни так легко! Вам важно одно — золото! И чужая земля! Так знай же, Харальд, тебя здесь до сыта этим накормят. Вы хотели золота? Вам зальют его в глотку. Расплавленным. Харальд молча смотрел на нее. Он был готов умереть в любой момент, не хотел лишь заканчивать свою жизнь, зная, что его любимого брата убьют вот так в чужом краю. И самое страшное, что сделает это его любимая.  — Да, я обращаюсь к тебе, Харальд Прекрасноволосый, король северян — она внимательно смотрела на него. Карие и голубые глаза снова встретились вместе.  — Золото, земли, чужие женщины… Насилие и смерть… Чего ты хочешь теперь? Отправиться в Вальхаллу? — Эриель не отводила своего взгляда. — Туда отправляются лишь истинно славные и храбрые воины. Такие как Гуди или ярл Йорг, головы которых ты видишь прямо перед собой. Харальд ждал свой приговор.  — Я оставляю вам ваши жизни, с условием, что вы докажите словом и делом, что достойны того, что вам сохранили — с этими словами Эри снова выхватил свой меч и перерубила веревки, которыми были связаны их руки. Бьорн обрадовался и стал обнимать Хальфдана и Флоки.  — А ты, Харальд — продолжила Эриель — принадлежишь мне. Харальд рассмеялся как было свойственно только ему. — Значит, теперь я твой пленник или раб, моя красавица?  — Понимай, как хочешь — бросила Эри.  — Я не против, сокровище мое — избитый, но довольный Харальд, поплелся неспешной походкой за уходящей Эри, которая вела его к своей лошади.  — Брат… — начал было Хальфдан.  — Иди в Хель, Хальфдан! Я самый счастливый мужчина во всем Мидгарде! — продолжил радоваться Харальд, несмотря на нестерпимую боль, теперь хохотали они все. *** Алый закат ознаменовал конец страшного и тяжелого дня. Теперь, когда пленники обрели свободу, а вернее находились в полном распоряжении Эриель, они могли вздохнуть спокойно. Тем же вечером их отвели в отдельные покои, которые располагались ниже этажом, от комнат самой Эриель. Халиф с большой неохотой пошел на это, но отказать своей сестре не мог. В этих роскошных покоях, устланными, шелковыми с вышивкой, подушками, стояли накрытые низкие столы с едой, фруктами, несколько кувшинов свежей воды и меда. Голодные викинги сразу же набросились на еду, как только за ними захлопнулись двери.  — Пореже мечи, — усмехнулся Харальд, располагаясь на мягких подушка, хлопнув своего брата по спине — а то разболеешься!  — Я готов съесть целую лошадь, даже, если это будет моя последняя трапеза! — расхохотался Хальфдан и повалился на подушки рядом с братом, разложенные недалеко от столов. Бьорн не сразу приступил к еде, сначала он выпил залпом целый кувшин с медом, а потом такой же кувшин с водой и только потом присел рядом с ними. Флоки, хоть и был очень голоден, но не мог оторваться от потрясающих резных стен и теперь нетерпеливо проводил рукой по искусному, красиво вырезанному, рисунку дивного цветка на одной из стен в комнате. Он вспомнил, точно такие же рисунки он видел в Каттегате, которые рисовала Эри на песке.  — Нет, — шептал он — такое не могли сотворить люди! Должно быть это их боги даруют им такую красоту!  — Флоки, — сказал Прекрасноволосый, быстро уплетая запечную баранину — эти стены никуда не денутся, а вот эта замечательное мясо, пожалуй исчезнет очень скоро, друг!  — Пожалуй, ты прав — рассмеялся Флоки и присоединился ко всей компании.  — За свободу, друзья! — Харальд поднял сразу весь кувшин с медом — За то, что мы остались живы! Сколл!  — Сколл! — повторяли они все вместе, смесь и обнимая друг друга. Спустя короткое время двери снова отворились и в покои вошла Эриель, но не одна, а в сопровождении крепкого и высокого молодого темнокожего человека.  — Я надеюсь, вы смогли хорошо поесть и немного отдохнуть? — обратилась она к ним. Мужчины оторвались от своей трапезы и переглянулись меду собой. Эриель была совсем другой, чем в Каттегате или Вестфолде. Она уже успела переодеться. Теперь на ней был причудливый наряд, цвета нежного коралла, шаровары, расшитые тонким мелким узором из цветущих ветвей деревьев, легкая длинная туника, которая скорей напоминала платье. Собранные на особый манер каштановые вьющие волосы, спускающиеся крупными кудрями по груди плечами. Сверху был небольшой очень легкий палантин в цвет наряда, заколотый простой золотой булавкой.  — Что-то не так? — повторила она.  — Все чудесно — как-то робко ответил Бьорн.  — Мы всем довольны, Эри… — застыв с бараниной в руке вторил Хальфдан. Флоки лишь довольно улыбался, гладя на нее. Харальд уставился на Эриель словно волк на лань в лесу, который после долгих дней охоты, наконец-то нашел свою добычу. Он не водил с нее восхищенных глаз. Дикие огни страсти снова заплясали в его голубых очах. Прекрасноволосый облизнулся и цокнул языком, словно только что отведал вкусного терпкого вина. Эри не могла не смутиться из-за его горящих глаз. На ее щеках заиграл румянец, чем еще больше распалил кровь Харальда. Взяв себя в руки, Эриель продолжила — Это мой слуга Малик, он будет прислуживать вам какое-то время. Если кто-то в чем-то будет нуждаться — он исполнит вашу просьбу. Да и еще, если хоть один из вас попытается сбежать или причинить какую-то неприятность моему слуге, я отрублю вам руку. Головы пока рано, они еще пригодятся. Постарайтесь отдохнуть и хорошенько выспаться. И помыться тоже не забудьте. Чистую одежду вам принесут. А вот ты, Харальд, пойдешь со мной.  — Я готов идти за тобой, куда скажешь, моя красавица — растекаясь в своей привычной улыбке ответил довольный Харальд. Он не сводил с нее своих пылающих глаз. Довольный, усмехающийся, он позволил взять себя за руку и демонстративно медленной походкой пошел за ней. Под радостное улюлюканье Флоки, Бьорна и Хальфдана, Эри увела Харальда в свои покои. ***  — Проходи, — сказала она, пропуская Харальда вперед и закрывая за собой двери в свои покои. — Ты можешь присесть прямо на кровать. Такое приглашение очень понравилось Прекрасноволосому, который подрожал улыбаться и явно надеяться на что-то большее. Глаза его по-прежнему скользили по фигурке Эри.  — Я скоро вернусь, — торопливо сказала она, посмотрев на него — пока можешь снять свою одежду.  — Кончено, я буду ждать — ответил он и снова облизнулся, предвкушая приятную ночь и уже воображая Эри в своих объятиях. Эриель скрылась за другой маленькой дверью. Кровать была большой, закрытой со всех сторон красивыми цветными палантинами с крупными кистями. Стены была такими же как и в их комнате, но теперь изысканный цветочный узор тянулся по всем стенам и как бы выпростал из неоткуда и продолжался бесконечно. В центре каждого цветка был вставлен маленький драгоценный камень и при попадании малейшего луча света он начинал играть и переливаться. Все вместе это производило необычное впечатление. Рядом с кроватью стоял небольшой резной стол с раскладывающимися небольшими отделениями. Харальд с любопытством подошел к нему и заметил на столе золотую цепочку с Фенриром, перстень, который он подарил Эр на свадьбу и сам надел его ей на палец. Тут же был и другой, тот самый, загадочный перстень, которого Харальд раньше у нее не видел. Взгляд его неожиданно упал на крест. Он не поверил своим глазам и подошел ближе — это было не что иное, как христианское распятие. Прекрасноволосый нервно взглотнул, но это его не остановило, а лишь распалило любопытство. Чуть дальше он заметил еще один кулон необычной формы в виде месяца, Харальд не удержался и взял кулон в руки. Покрутив эту чудную вещицу он увидел надпись на чуждом ему языке на обратной стороне. Здесь же были и другие необычные вещи — несколько золотых флаконом от которых разносился очень вкусный запах. Красивый резной светильник, который Эри предварительно зажгла, с цветными необычными вставками. От них, по всей комнате, расходились цветные лучи и красноватый свет. На подоконнике Харальд заметил еще одну вещь — что-то напоминающее маленькую ладонку. От нее исходил слабый дым и странный, но очень вкусный приятный запах. Рядом с кроватью был еще один стол с фруктами и финиками. Кувшин с водой и кувшин с молоком. Харальду такая находка не пришлась по душе — молоко не было его любимым напитком. Отхлебнув немного из кувшина, его взгляд упал на узорчатую широкую ширму. Заглянув за нее он увидел несколько нарядов и костюмов Эри. Здесь же лежала толстая книга в кожаном переплете из мягкой тесненной кожи — это была Библия. Рядом с ней, в необычной обложке из золота и драгоценных камней была еще одна — Прекрасноволосый был поражен — столько драгоценных камней сразу на обороте одной книги. Он открыл ее — незнакомый язык и длинные строки…это был Коран. Для Харальда все это было странным, удивительным и бесполезным. Письменные принадлежности, несколько чертежей, один из них был не закончен. Харальд улыбнулся, слегка прикоснувшись рукой к чертежу. Большой кованный сундук с изображением плывущих кораблей стоял в углу. На нем тоже лежали книги и множество чертежей в отдельной стопке. Несколько выделанных кожаных тонких шкур. Рядом располагалась необычная конструкция — которая напоминала недостроенный макет корабля. Чуть дальше был небольшой шкафчик с травами, маслами и различными инструментами. Не теряя больше времени он все же решил скинуть, наконец-то, с себя грязную одежду и присесть на кровать, чтобы, когда его красавица появиться, не томить ее ожиданием. Сняв с себя перепачканную кровью тунику и развязав штаны, Харальд сел на кровать, оглядывая все великолепие восточного убранства. В этот момент маленькая дверь снова отварилась и Эри зашла в комнату, в руках у нее был большой сверток.  — О, я думала ты уже готов, почему ты до сих пор не разделся — обратилась она к Прекрасноволосому, доставая что-то из шкафчика с травами.  — Я хотел дождаться тебя, прости, не хотел заставлять тебя ждать, но тут все так необычно — Харальд улыбался, искры, при виде Эри, снова заплясали в его глазах. — Я весь горю и жду, когда моя красавица присоединиться ко мне. Эриель рассмеялась. Ее заливистый смех и улыбка заставили Харальда смутиться. Но он был рад видеть ее такой, Прекрасноволосый видел, что здесь она улыбается, смеется и она счастлива.  — Ты должен помыться и немедленно, а потом я обработаю твои раны. Нельзя тебя оставлять таким. Особенно беспокоит твоя рана на боку. Не хватало еще заражения. — Эри быстро оценила масштабы бедствия на теле Харальда.  — Помыться? — повторил он. — Я думал… Эри продолжала смеяться — Харальд, мы думаем о разном. Ну, же вставай, в соседней комнате тебя ждет моя купальня. Вот чистая одежда — Эри протянула сверток.  — Как скажешь — Харальд нехотя пошел за ней в другую комнату. Эта была ее личная купальня. По середине была большая мраморная конструкция полукруглой формы, до верху наполненная горячей водой с лепестками роз. Пар, который поднимался от воды большими клубами, источал такой же вкусный запах, точь в точь, как и из маленькой ладанки. Добавив в воду все содержимое из небольшого флакончика, который Эри предварительно вынула из шкафа, она жестом указала Харальду на купальню.  — Вот тебе еще, натрись этим как следует — Эри протянула свежий большой брусок мыла с травами. — А теперь, марш мыться! И по-скорее!  — Как пожелает моя красавица — ответил Харальд и нехотя полез в купель.  — Штаны! — снова рассмеялась Эри. — Можешь оставить на полу. Я не буду подглядывать. Прекрасноволосый ехидно улыбнулся в ответ. Оставив его одного, Эри вышла из комнаты. *** Закончив мыться Харальд до пояса завернулся в огромное белоснежное льняное покрывало, которое ставила ему Эри. В таком виде он вошел в комнату, где у окна стояла она. Окно было распахнуто. Уже наступила ночь разбросала крупные звезды по темно-синему небу. Большая луна светила прямо в окно. Харальд остановился и внимательно посмотрел на Эри. Ее карие грустные глаза смотрели на небо, она о чем-то думала и не сразу расслышала как вошел Прекрасноволосый. В руках у нее была та самая цепочка с Фенриром. Эри держала ее у самых губ и что-то шептала, прижав руки к себе и обращая глаза к небу. Харальд догадался, хоть и не понимал значения слов — она возносит молитву своему богу, она простит за него. Он глубоко вздохнул, Эри вздрогнула и обернулась.  — Вот и славно, теперь я могу обработать твои раны — цепочка была быстро спрятана в небольшой шкатулке на столе. — Ложись. Тебе придется немного потерпеть, но поверь, это лучше, чем заражение.  — Ты можешь делать со мной что пожелаешь — сказал Харальд и лег на постель, внимательно заглядывая ей в глаза. — Я ведь что-то вроде твоей любимой игрушки?  — Не неси чушь — Эри достала еще одну бутылочку и кусок такой же белоснежной льняной ткани. — Лежи спокойно, прошу.  — О, боги! Что это? — при первых прикосновениях Харальд не выдержал. Его кожу будто огнем жгли. — Женщина, что ты делаешь?!  — Я же сказала, потерпи — Эри продолжила экзекуцию, не смотря на возмущения Харальда.  — Если ты вздумала меня пытать таким образом, уж лучше сразу отруби мне голову — продолжал Прекрасноволосый.  — Извини, но коровьей мочи мы не держим, а твои раны завтра воспаляться и я не ручаюсь, что ты после такого протянешь еще хоть неделю! — сказал она более строго. — Лежи смирно.  — Зачем ты лишила меня Гуди и ярла Йорга? Это были славные и верные воины — снова обратился к ней Прекрасноволосый.  — Мне пришлось выбирать из двух зол меньшее — с горечью ответила она. — Если бы я этого не сделала, мой брат предал бы их позорной казни и тогда эти храбрые воины вряд ли бы попали в Вальхаллу. Ярл Йорг и Гуди погибли достойной и легкой смертью. Даю тебе слово — они не мучились.  — Что ж, ты подарила им больше, чем легкую смерть. — Харальд не спускал с нее своих блестящих голубых глаз. — Эри — начал он, тихонько накрыв своей рукой ее тонкую руку.  — Нет, Харальд — угадав его мысли ответила она.  — Я очень скучал по тебе, давно не видел мою сладкую… Я… — он запнулся.  — А я — нет — сказала Эри и посмотрела Прекрасноволосому прямо в глаза. Она врала. Каждый день и каждую ночь она не могла найти себе покоя, думая о «северном псе». Сердце ее сжималось каждый раз, когда она видела его раны. Ей очень хотелось обнять его, прижаться к его сильной могучей груди. Слышать удары его сердца. Разглядывать его рисунки на коже. Смотреть в его горящие диким огнем глаза, которые могли источать любовь и нежность, предназначенные лишь ей одной.  — Что? — жестко ответил Харальд. Его верхняя губа снова дернулась, он начинал злиться.  — Я не скучала — твердо ответила Эри.  — Как ты можешь! — глаза его сверкнули гневом, Харальд заскрежетал зубами, он не сдержался и схватил Эри за руку. — Я все это время только о тебе и думал! Каждый день, каждую ночь! Когда и где я снова смогу увидеть тебя!  — Прекрати и сейчас же отпусти меня — спокойно сказала Эр.  — Ты издеваешься надо мной! — Харальд потерял терпение. — Ты моя жена и принадлежишь мне! Я сума по тебе схожу, разве ты не видишь этого?!  — Харальд, прошу тебя — Эри попыталась вырваться, но стальная хватка Харальда не оставила никаких шансов.  — Я люблю тебя! — прошипел Харальд ей прямо в лицо, одним движением придвинув девушку к себе так близко, что она могла ощущать его горячее дыхание. -Откуда у тебя столько сил, — Эриель попыталась направить разговор в другое русло, ты весь избитый. Сейчас, тебе будет полезнее это, мягко говорила она, пытаясь высвободить руку и показывая флакончик с настройкой. — Сейчас мне будет лучше сверху, — ответил Харальд и резко опрокинул Эриель на спину, сжав на этот раз, её вторую руку. Флакончик он осторожно положил на подушку, лежащую на полу, — Никуда твоё зелье не денется. -Харальд…! — в это мгновение его губы заглушили её крик. Горячие, словно огонь, поцелуи не отпускали… Она зажмурилась, чтобы не видеть его пылающих глаз. Его пляшущие, словно в диком первобытном танце рисунки на лице. Эриель не могла долго сопротивляться, даже сильно избитый, Харальд был намного сильнее её. Брыкаясь и стараясь высвободиться, она постаралась ударить его в пах, но предусматрительный Харальд быстро пересёк эту попытку. Оторвавшись от её губ, он немного отстранился и посмотрел ей в глаза.  — Ты ведь любишь меня, — хриплый голос раздался рядом с её ухом. — Почему не хочешь? Я ведь знаю, тебе хорошо со мной, ты шепчешь МОЕ имя в моменты нашего наслаждения. Эр молчала и смотрела куда-то мимо него. Это взбесило Харальда. Вскочив с постели он с яркостью швырнул поднос с фруктами в стену, издав при этом дикий рев. В этот момент Эри попыталась подняться с кровати, но от Харальда это не укрылось. Повалив её снова на спину, он вжал несчастную девушку в подушки. Слезы отчаяния потекли по её лицу. Она любила его, но не могла понять и принять его животной страсти, которая внушала ей лишь страх, а не желание. Её слезы не остались не замеченными, это подействовало на Харальда лучше всякой пощечины. Он отпустил её руки.  — За что? — вдруг до него донёсся тихий шёпот Эри, — за что ты со мной так… Я же люблю тебя…  — О, моя Эри, я не могу себя сдержать, когда вижу тебя, — его сильные руки снова заключили её в объятия, но на этот раз они не причиняли боли, Харальд осторожно погладил ее по щеке — я хочу тебя… Сжался надо мной, люби меня! Я не хочу причинять тебе боль… Хорошо… Только, если ты сама этого захочешь… Прости… — Харальд задыхался от душивших его чувств и дикого желания. Неожиданно, в его глаза блеснули… слезы выступили… морщины на лице собрались на лбу крупными складками. Он не хотел причинять ей боли, не хотел заставлять, он хотел лишь ее любви… В это мгновение он почувствовал на своей щеке её нежные губы, тонкие руки обняли его плечи.  — Мне страшно, когда ты такой, — робкий шёпот любимой снова заставил сжаться его сердце.  — Постараюсь быть очень нежным, — глухой голос Харальда дрогнул, он снова припал к её губам, — будь моей… Сейчас… и навсегда… Эри чувствовала его твёрдую плоть сквозь простыню, которая отделяло его тело от неё. Харальд угадал, куда устремился её взгляд, одним быстрым движением он скинул с себя последнюю преград, представь перед ней в своей естественной наготе. Эри смутилась и постаралась отвести свой взгляд от его возбужденной плоти. Заметив это, Харальд усмехнулся -, ну иди же ко мне, не бойся, моё сокровище, — сказал он раскрывая ей свои объятия навстречу. Эриель позволила ему расстегнуть свою тунику, сначала, Прекрасноволосый нетерпеливо пытался расстегнуть каждую, но не смог вытерпеть и разорвал тунику пополам. Целуя каждый фрагмент её нежной смуглой кожи, он все же, постарался быть более сдержанным и уже более терпеливо развязал завязки на её шароварах. Теперь его возлюбленная предстала перед ним в холодном лунном свете. Глаза Харальда пожирали её, руки блуждали по её телу, даря ласки. Распалившись не на шутку, он принялся жадно целовать её грудь, спустившись чуть ниже, Харальд не остановился, он принялся осторожно ласкать одной рукой её горячее лоно, целуя уже её живот и спускаясь все ниже… Эриель издала лёгкий стон, ободренный таким исходом, Харальд позволил себе больше… Спустившись к самому лону, он припал губами к заветным лепестками, лаская языком и губами её нежный цветок. Он остановился. — Иди ко мне, — прошептал Харальд, не бойся меня, моё сердце, моя Эри, я люблю тебя, — с этими словами его твёрдая плоть осторожно вошла в ее пылающие лоно.  — И я люблю тебя, Харальд — ответила она, сжимая его крепкие плечи. Эриель ничего не слышала, лишь стуки сердца, отдававшиеся в её голове, она ничего не видела перед собой, кроме лица Харальда, его пылающих голубых искр, его губ, танцующих рисунков. Стоны наслаждения срывались с её губ в тишине. Их тела сплетались, руки ласкали друг друга, губы становились все требовательнее… Впервые в жизни король Харальд испытывал столь неведомые ему раньше чувства, впервые он по-настоящему занимался любовью, не беря силой, не принуждая и не запугивая. Он любил сам и его возлюбленная отвечала ему взаимностью, страстью, нежностью, ласками и и поцелуями, от которых он не мог и не хотел оторваться. Его прерывистое дыхание обжигало её кожу, руки не переставал ласкать ее грудь, в какой-то момент, Харальд вынул свой возбуждены меч и решил немного дольше продлить удовольствие, уложив Эриель на бок. Когда она полностью раскрылась, он снова вошёл в её пылающее желанием лоно, лаская её нежные лепестки одной рукой, а другой — её груди. Толчок… Глубокий и резкий, ещё один… Харальд не хотел останавливаться даже тогда, когда услышал стон наслаждения, сорвавшийся с губ Эри. Еще и еще… Теперь он уже не целовал, а кусал девушку. Из его груди вырывались стоны, смешанные с ревом, напоминавшие рычание волка. Еще несколько глубоких и сильных движений… Его горячая твердая плоть скользила в ее лоне. Еще и еще… Глаза его горели голубым пламенем, он так крепко сжимал Эри в своих объятиях, что она не могла пошевелиться. Зубы впивались в ее шею. Лишь стук сердца отдавался в ушах. Еще одно мгновение и его теплое семя заполнило ее нежное лоно. Харальд не выдержал и его крик, похожий на рев дикого зверя, вырвался у него из груди. — Моя Эри… моя навсегда…люблю тебя… Не выпуская из своих объятий свою драгоценную Эри, он дарил подрожал дарить ей нежные тихие поцелуи, осторожно убрав выбившуюся прядку каштановых волос с ее лица. Ночь укрывала темным покрывалом, пряча яркие звезды, луна, до этого освещавшая сие таинство, спряталась за темные тучи, ветер ворвался через полу-открытое окно, остужая вспыхнувшую страсть и даря приятную прохладу, и сладкий сон. Король Харальд был счастлив…