Ты только держись

Раздается стук в дверь. Кас лишь слегка шевелится, когда Дин осторожно вынимает руку из его пальцев и неохотно поднимается с кровати. Взяв пистолет с кухонной стойки (это стандартный протокол), Дин на волосок приоткрывает дверь. Это Сэм. — Боже. Ты выглядишь… — начинает Сэм слишком громко, и Дин шепчет «ш-ш-ш», прижав палец к губам и кивая в сторону комнаты. Он выскальзывает за дверь и прикрывает ее, чтобы поговорить, не тревожа Каса. Этот мотель — из тех, где номера выходят прямо на парковку. Импала стоит всего в нескольких шагах, и ее блестящая полировка сияет в мягком свете ближайшего фонаря. Сэм отступает на шаг и присаживается на капот машины. На плече у него сумка, которую он поднимает на капот. Второй рукой он придерживает на коленях пару толстых пакетов из магазина. Сэм выглядит уставшим и немало встревоженным. — Прости, — говорит он тише, когда Дин притворяет дверь. — Я хотел сказать, что ты выглядишь дерьмово. — Ой, не надо комплиментов, ты меня в краску вгоняешь, — отзывается Дин. Сэм лишь слабо улыбается. — Нормально доехал? — спрашивает Дин. — Дела сделал? — Да. Получилось небыстро. Доехал до города на автобусе, там взял машину напрокат. Потом остановился кое-что купить… — Сэм приподнимает целлофановые пакеты, — и уже сдал машину — тут, в Денвере, примерно в миле отсюда. Дошел сюда пешком. — Дин начинает понимать, почему Сэм выглядит таким уставшим. Но, как выясняется, он еще не наездился, потому что дальше предлагает: — Давай, может, я возьму Импалу и привезу вам что-нибудь на ужин? Вы хоть ели сегодня? И только в этот момент Дин осознает, что умирает от голода. — Почти нет, — отвечает он, с удивлением вспоминая, что единственная его еда за всю прошлую ночь и весь сегодняшний день — это горстка отвергнутых Касом крекеров, которые Дин не смог ему скормить. — Шесть крекеров, кажется? Тревога во взгляде Сэма растет, и Дин добавляет, пытаясь обратить это в шутку: — Ладно, может, восемь крекеров — я потерял счет. И какой-то дрянной кофе из офиса мотеля. И ты со своей одержимостью здоровым питанием серьезно сейчас скажешь мне, что это не сбалансированная диета? Но Сэм не смеется. Он только кивает и говорит глубокомысленно: — Я поеду привезу тебе что-нибудь. — Потом добавляет еще тише, вытягивая шею и глядя на дверь в номер: — А что насчет Каса? В смысле… он будет ужинать? — Он уже съел свои полкрекера на сегодня, — отвечает Дин. — Хотя, по-моему, на завтра у него запланирован целый крекер. Сэм молчит. Потом вешает сумку обратно на плечо, встает и делает полшага к двери Каса. Но дальше колеблется, остановившись, и нерешительно смотрит на Дина. — Думаешь, мне можно поздороваться? В смысле он, э… Тут Дин понимает, что Сэм, наверное, всю дорогу гадал, насколько все плохо: в каком состоянии он застанет Каса, способен ли тот будет разговаривать… или он буквально на пороге смерти. Дин уже собирается предложить отойти в соседний номер для конфиденциальных переговоров, но тут из-за двери раздается тихое, хриплое и сонное: «Дин?» Это Кас. — Да, я здесь! — отзывается Дин. — Снаружи. Сэм тоже откликается: — Прости, Кас. Это я просто… — Сэм? — перебивает Кас, и из его голоса пропадает сонливость. Слышится скрип матраса, как будто он садится на постели. — Сэм, это ты? — Да, — отвечает Сэм. Он снова бросает взгляд на Дина и, шагнув к двери, неуверенно стучит. Только когда Кас говорит «входи», Сэм приоткрывает дверь — и то всего дюйма на четыре. Он нерешительно заглядывает внутрь, в темную комнату. — Эй, прости, не хотел беспокоить тебя. Ты спал? — Ничего, — говорит Кас. — Заходи. Можешь включить свет. Сэм распахивает дверь. Дин протягивает мимо него руку, щелкает выключателем, и становится виден Кас, жмурящийся от внезапного яркого света. Ему даже удается самостоятельно сесть. Однако, когда он садится, с него почти как в замедленной съемке начинают соскальзывать полотенца. Дин замечает тот момент, когда Кас вспоминает, что на нем нет одежды: одной рукой он второпях проверяет, что одеяло еще прикрывает его до пояса, другой тщетно пытается ухватить полотенце, спадающее с плеч. Но его уже не поймать — оно падает с кровати на пол, и когда Кас поворачивается за ним, полотенце с его головы тоже соскальзывает вниз. Внезапно синяки на руках становятся ясно видны. Как и потеря волос. Глядя на него свежим взглядом, Дин даже неприятно поражен тем, насколько Кас стал похож на классического онкологического пациента. Он выглядит как какой-то болезненный герой с трагической судьбой из документальной драмы. Сэм остановился в дверях, преграждая Дину путь, и, похоже, застыл на месте от этой картины. Дин думает: «Мне повезло, что Кас спал, когда я только увидел его. Я хоть свой шок пережил не прямо у него на глазах». Кастиэль медленно поднимает взгляд на Сэма. На этот раз он не прикрывает голову, не прикрывает синяки на руках. Только говорит тихо: — Здравствуй, Сэм. Дин чувствует почти болезненную необходимость укрыть Каса, поэтому протискивается мимо брата (кратко похлопав его по плечу на ходу) и обращается к Касу: — Эй, приятель, мы совсем забыли выдать тебе одежду после душа! Вот, надень. — Еще не дойдя до кровати, Дин уже снимает с себя фланелевую рубашку. Он подходит к постели, накидывает рубашку Касу на плечи, помогает ему просунуть руки в рукава и даже застегивает за него пару пуговиц. Кас смотрит на него с кроткой улыбкой — как будто в том, что делает Дин, больше нет нужды, но он ценит это все равно. Рубашка ему велика — особенно сейчас, когда он похудел, — но синяки успешно скрыты. Однако потеря волос по-прежнему очевидна. Дин теперь стоит у кровати, прямо над головой у Каса, и с такого ракурса снова видно, как поредели его волосы. Сегодня уже кажется хуже, чем вчера. Неужели он потерял столько волос за двадцать четыре часа? — Привет, Кас, — говорит Сэм наконец, делая шаг в комнату и закрывая за собой дверь. Дин смотрит на него умоляюще, пытаясь телепатически сообщить: «Не показывай шока. Веди себя как ни в чем не бывало». Но волнение Дина оказывается напрасным. Сэм только сбрасывает сумку с плеча, ставит на пол один из пакетов и спрашивает у Каса: — Ты как? Кас пожимает плечами. — Уже лучше. Сэм кивает. — Слышал, ночь у тебя выдалась тяжелая. Но, если у тебя есть силы, я тебе кое-что привез. — Он поднимает в руках второй целлофановый пакет, подходит к кровати, пододвигает стул и садится рядом с Дином. На первый взгляд, Сэм совершенно не взволнован. Но Дин узнает этот тон его голоса и манеру поведения: Сэм переключился в свой обычный режим утешения жертвы. Он так же разговаривает с травмированными свидетелями и шокированными членами семей погибших. Конечно, это игра — по крайней мере, отчасти, — потому что нерешительность и тревога, написанные на его лице всего минуту назад на улице, теперь полностью скрыты. Но они еще должны быть где-то там, за фасадом. — Дин упомянул, что ты теряешь волосы, — говорит Сэм, бегло взглянув на голову Каса — так, словно комментирует его новую стрижку. — Я купил тебе несколько шапок. Хочешь посмотреть? — Сэм поднимает пакет. «Шапки, — думает Дин. — Вот что за дела у него были… Конечно». Кас бросает озадаченный взгляд на Дина, но затем кивает Сэму. Сэм вытряхивает содержимое пакета прямо на кровать. На одеяло поверх ног Каса высыпается куча разноцветной ткани и шерсти — неожиданное разнообразие красок и фактур: глаз выхватывает и синий, и зеленый, и красный. И Кас, и Дин смотрят на все это в удивлении. Действительно, шапки. И много. — Э… ты сколько шапок купил-то? — спрашивает Дин. — Штук десять, наверное? — отвечает Сэм, начиная их перебирать. — Может, двенадцать? Не уверен. В общем, Кас, я не знал, какие тебе понравятся. Кстати, в некоторых магазинах оказался серьезный дефицит шапок! И расцветок. Понимаешь, сначала я искал серую шапку, как твоя предыдущая, но в первой паре магазинов серых не было, и я понял, что не знаю, какие цвета тебе нравятся. Поэтому в итоге купил ассортимент. Подумал, что тебе все равно пригодится несколько шапок — на разную погоду? И разных расцветок. — Он поднимает глаза на Дина: — Я поэтому и опоздал. Извини. — Так… сколько ж магазинов ты объехал? — спрашивает Дин. — Пять или шесть? Не знаю. В конце концов я напал на хороший выбор в том торговом центре на границе штата. В общем так, Кас, во-первых, есть классические мужские шапки… — Сэм выбирает из кучи светлую шерстяную шапку простого покроя, призванную только прикрывать макушку. Он протягивает ее Касу. — Она похожа на твою серую, только другого цвета. Серой не было, как я и сказал, — я искал, но не нашел, но я подумал, что вот эта белая с серыми крапинками неплохая. И есть еще голубая. Потом еще, вот, классическая черная, похожая на военную, как носят в армии — думаю, тебе пойдет. И вот эта темно-синяя мне понравилась… — Говоря все это, Сэм вытаскивает шапки из кучи и по очереди подносит их к лицу Каса, как будто готовит его к какой-то предстоящей модельной съемке. Кас берет синюю шапку у Сэма из рук и надевает ее, поднимая глаза на Дина. Удивительно, насколько лучше он выглядит в шапке. Вид ракового больного моментально исчезает. Кас по-прежнему бледен и худ, и шапка скрывает не все волосы, но он выглядит почти нормально. Хотя и… по-новому нормально. Странно видеть его в этой шапке другого цвета (синий особенно оттеняет его голубые глаза). И клетчатая рубашка смотрится на нем непривычно. Он выглядит… Он выглядит даже хорошо. — Эта неплохая, — говорит Дин. Кас щурится на него, потом снимает синюю шапку (теперь он, кажется, уже не комплексует по поводу поредевших волос), берет у Сэма из рук зеленую и натягивает ее. И снова смотрит на Дина. — Тоже хорошо, — говорит Дин. Кас снова щурится на него и снимает зеленую. — Есть и другие фасоны, — продолжает Сэм. — Есть с помпонами, как вот эта. — Сэм выбирает из кучи черную шапку. — Не знаю, уважаешь ли ты помпоны, но мне показалось, что выглядит она неплохо. И они обычно теплые, подходят для зимы — те, у которых помпон. — Пом… пон? — повторяет Кас неуверенно, будто никогда раньше не слышал этого слова. Он медленно берет у Сэма из рук шапку — она из толстой зимней шерсти, с отворотом и помпоном. — Вот этот шарик наверху называется «пом-пон», — объясняет Сэм. — Пом-пон? Но он же здесь только один, — говорит Кас, трогая пальцем пушистый шерстяной шарик. — Здесь только «пом». — Но зато большой! — замечает Дин. — Такой большой, что он и «пом», и «пон». — Сэм фыркает, но у Каса на лице отражается сомнение, и он смотрит на Дина с таким явным подозрением, что Дину становится смешно. Смех — это хорошо. Хорошо видеть, что Кас снова похож на самого себя — даже те несколько часов сна, что ему удалось ухватить, явно пошли ему на пользу. Конечно, он еще далеко не в норме (и уже начал устало сутулиться на кровати, так что Дин даже подумывает подложить ему под спину подушек). Но какое же облегчение снова видеть эту знакомую сосредоточенность в его взгляде! Сэм забирает шапку с помпоном у Каса из рук и надевает ее ему на голову. Пока Сэм бережно поправляет шапку, Кас поднимает руку к голове. Это снова тот знакомый жест — жест, которым он прикрывает голову, — но на этот раз Кас не касается волос, а только щупает «пом» наверху. Дин стоит у кровати, уперев руки в бедра. И пока он наблюдает за этой сценой — за тем, как Сэм помогает Касу подвернуть край шапки, а Кас с любопытством трогает «пом», — Дин вдруг отчего-то оказывается на грани слез. «Черт, я, должно быть, устал», — думает он. Ему даже приходится отвернуться, и сделать длинный, медленный вдох, и провести рукой по лицу. После этого он занимает себя тем, что подкладывает под спину Каса еще две подушки. Когда подушки уложены, он обходит стул Сэма сзади и садится на кровать у коленей Каса, где позволяет себе сделать еще один глубокий успокоительный вдох. Он уже почти вернулся в норму и уверен, что весь эпизод удалось скрыть. Но когда он поднимает глаза, оказывается, что Кас пристально наблюдает за ним. И Сэм, не уступая ему, бросает на Дина быстрый взгляд. Ни тот, ни другой ничего не говорят; они возвращаются к шапкам. Дальше Сэм предлагает Касу примерить бежевую (этот цвет не самый удачный); потом клетчатую, отороченную овечьим мехом, в которой Кас так похож на лесоруба, что Сэм и Дин едва не начинают хихикать. Но Кас докладывает, что она теплая, поэтому они решают приберечь ее на холодную погоду. После этого Кас вытаскивает снизу кучи разноцветную шапку и с любопытством ее рассматривает. — Эта не такая, как другие, — отмечает он. — А, да… Эта немного чудная, я знаю, — говорит Сэм. — Но у меня отчего-то глаз за нее зацепился. Кас поворачивает шапку в руках, и становится ясно, что она выполнена в виде головы животного. Точнее, в виде головы обезьяны. По расцветке она напоминает тряпичную куклу — как если бы к серому носку пришили обезьяньи глаза, уши и рот. Большой рот растянут спереди, надо лбом, и сверху рожица увенчана красным пушистым помпоном. По бокам имеются теплые наушники, оканчивающиеся длинными заплетенными косичкой тесемками. — Она дурацкая, я знаю, но мне почему-то понравилась, — оправдывается Сэм. Кас, на котором все еще клетчатая шапка лесоруба, держит обезьянью шапку в руках, озадаченно разглядывая ее причудливый дизайн. — Она продавалась в торговом центре, — рассказывает тем временем Сэм. — Там был целый стенд шапок с животными. Со всякими разными — наверное, для подарков детям на Рождество… И панда была, и кошка — всяческие звери. Выглядит, конечно, немного диковато, но зато она прикрывает уши. — Кечуа, — произносит Кас медленно, вертя шапку в руках. — Шапка кечуа. Только у нее еще «пом». — Что? — переспрашивает Дин. — Шапка индейцев кечуа, — повторяет Кас, глядя на него. — Вы, кажется, называете их инками. Это перуанский дизайн. — Он изучает наушники и длинные косички на концах. — Не обезьяна, конечно, а форма шапки, — поясняет он. — Такие плетеные шапки-ушанки с косичками — это перуанский стиль. Их носили в Андах. Традиционный фасон. — Он умолкает на секунду, потом добавляет: — Я бывал там несколько раз, давным-давно. — Кас разглаживает обезьянью морду и проводит рукой по косичке. — Мне случалось летать туда… и… В общем, они на этих шапках вышивали силуэты лам. — Она очень мягкая внутри, — говорит Сэм, не задерживаясь на комментарии про полет. — У нее флисовая подкладка. Я подумал, что это удобно. Дин уже готов сказать: «Да, но она же совершенно нелепая», но в этот момент Кас ее надевает. И немедленно становится ясно, что именно такой дизайн — с длинными наушниками — имеет уникальное преимущество: он полностью скрывает волосы Каса. Даже за ушами и низко на шее. Когда он в этой шапке, невозможно заметить, что он теряет волосы. Конечно, рисунок на ней донельзя абсурдный — лицо обезьяны гигантское, причудливо растянутое по голове Каса. Вид у шапки нелепый… и даже смешной. Но Кас надел ее все равно и, как уже завелось, теперь смотрит на Дина в ожидании его реакции. Серьезное бледное лицо Каса и его хмурый прищур настолько не сочетаются с кричащим обезьяньим дизайном и веселым красным помпоном, что Дин невольно улыбается. Кас внимательно изучает выражение его лица и поворачивается к Сэму. Сэм улыбается тоже. — Мне нравится эта, — сообщает Кас Сэму. — Правда? — Сэм явно удивлен. И доволен. — Эту я взял просто заодно. Она правда тебе нравится? — Правда, — говорит Кас, теребя косичку и бросая еще один взгляд на Дина. — Мне нравится дизайн инков. И уши. И «пом». — Отлично! — восклицает Сэм. Теперь он улыбается во весь рот. — Просто отлично! Тогда она твоя. Они все твои, на самом деле. Забирай их все. — Ангел с помпоном, — комментирует Дин, качая головой. — И с обезьяной в комплекте. Знаешь, она не так уж плоха. Наступает момент, когда они все улыбаются — даже Кас приподнимает уголок рта, переводя взгляд с Дина на Сэма. Но эта полуулыбка длится недолго. — Сэм, — говорит Кас, снова приобретая серьезный вид. Он сгребает руками все неиспользованные шапки, прижимает их кучей к груди и долго смотрит на них. Потом поднимает взгляд на Сэма. — Спасибо тебе за шапки. — Да не за что, — отвечает Сэм. — Это ерунда. — Не ерунда! — возражает Кас твердо. — Совсем наоборот. Это не ерунда. И спасибо, что проделал такой путь сюда. Право же, не стоило. — Он смотрит и на Дина, добавляя: — Никому из вас не стоило. — Стоило. Мы хотели, — утверждает Дин. Сэм кивает. Кас смотрит на разноцветную охапку у себя на коленях и поглаживает косичку обезьяньей шапки. — Я не хотел беспокоить вас, — говорит он тихо. — Никого из вас. Повисает пауза. Сэм бросает на Дина осторожный взгляд. В его глазах читается немой вопрос: «Сейчас подходящий момент, чтобы спросить о подробностях?» Дин едва заметно качает головой. Кас не замечает. Он тихо вздыхает, глядя на шапки. — Я понимаю, что, наверное, следовало вам сказать. Но… — Он умолкает и смотрит на братьев, встречаясь с ними взглядом по очереди: сначала с Сэмом, потом с Дином. — На вашу долю и так столько выпало, — наконец заканчивает он. — Я хотел, чтобы вы отдохнули. — Кас, — говорит Сэм, — это наше общее дело. — И да, черт возьми, ты должен был нам сказать! — не может удержаться Дин. — Но это не ваша работа, — возражает Кас, снова взглянув на шапки. — Это же не ваша работа! Это будет для вас такое бремя… Это уже бремя — Дин, я слышал, что ты говорил снаружи: ты даже не поел! — В голосе Каса появляется отчаяние. — Я должен был обратить внимание! Ты совсем не ел и едва ли спал. Ты должен поесть немедленно! — Я поел в шесть раз больше, чем ты, — протестует Дин. — Это тебе нужно… — Сэм, ты можешь убедиться, что он поест? — перебивает Кас, обращаясь к Сэму. — Отвези его куда-нибудь и покорми! И сам поешь тоже. Сэм кивает, и Дин со вздохом сдается. — Ты потерпишь час без нас? — спрашивает он. — Со мной все будет в порядке, — отвечает Кас. Он устраивается в своем гнезде из подушек, сползая вниз в полулежачее положение. Сосредоточенность пропадает из его взгляда, и он начинает часто моргать, как будто ему тяжело держать глаза открытыми. — Я правда уже в порядке, Дин, — уверяет он. — Если все пойдет как всегда, я просто просплю следующие шестнадцать часов. Или даже двадцать. — Он еще ниже сползает в постели, укладываясь рядом с кучей шапок, натягивает обезьянью шапку поплотнее на голову и поднимает одеяло к подбородку. Дин и Сэм смотрят, не двигаясь с места. — Идите, оба, — говорит Кас. — Поешьте что-нибудь. Ой, Дин, подожди, тебе же нужна рубашка… — Он снова начинает садиться. — Оставь себе, у меня есть куртка, — отвечает Дин. — Ну, раз ты настаиваешь... Тогда мы вернемся через час. Кас кивает и ложится обратно. Дин хлопает его по колену поверх одеяла, Сэм хлопает его по плечу, и оба брата встают. На полпути к двери Дин колеблется, оглядываясь на Каса. Уходить как-то неправильно. — Идите… — бормочет Кас с кровати. Судя по голосу, он уже почти спит. — Обещаю, со мной ничего не случится. — Да, но… — не может успокоиться Дин. — Ты уверен, что сам не хочешь поесть? Я могу открыть тебе новую пачку крекеров. Тебе нужна еще вода? Телефон у тебя заряжен, верно? — Тут его посещает мысль. — Эй, если захочешь включить телевизор, пульт на другой тумбе с той стороны кровати. И бутылки с водой стоят с обеих сторон. И еще… — Сэм, — просит Кас, и Сэму приходится за локоть вывести Дина на улицу, закрыть за ним дверь и даже подтолкнуть его в сторону Импалы.