Второй Шанс

      На следующее утро Гермиона проснулась оттого, что рядом с ней на кровати лежала без сознания Джинни. Она улыбнулась и подавила смешок, — Джинни, должно быть, забыла, где её кровать, или была настолько пьяна, что не смогла пересечь комнату и просто упала на кровать Гермионы, удобно расположенную ближе к двери. Она села и огляделась, стараясь не потревожить спящую рыжеволосую девушку. Они были единственными людьми в комнате; кровать Парвати была пуста, и она сильно подозревала, что в настоящее время индианка находится в мужском общежитии вместе с Дином.       Она схватилась за голову, когда волна тошноты накатила на неё, и без слов вызвала похмельное зелье из своего сундука. Если и была какая-то причина, по которой она всегда была благодарна за свою природную склонность к зельям, так это то, что она сама варила их и была в состоянии приспособить именно так, как она хотела — со сладким вкусом и меньшим количеством побочных эффектов. После того, как она с благодарностью выпила его, воспоминания о прошлой ночи начали возвращаться к ней с силой. Она редко что-нибудь забывала, даже будучи пьяной, вероятно потому, что её мозг привык работать сверхурочно.       Мерлин, однако, о чём, чёрт возьми, думал Малфой? Вот так выскочить, а потом вернуться и напасть на неё из засады возле общей комнаты? Только Цирцея знала то, что толстая леди должна была подумать о ней после того, как стала свидетелем этого маленького представления. Но она не могла отрицать, что ответила на его поцелуй. Ей это понравилось. Это было так естественно и волнующе, каким никогда не был поцелуй с Роном. Она размышляла, — наслаждалась ли она этим, потому что это было неожиданно и захватывающе, или потому, что ей действительно нравился Малфой?       Она тут же отбросила эту мысль, фыркнув. Этого никогда не будет. Должно быть, она попала в ловушку в тот момент, вот и всё. Её мысли перешли от Малфоя к Тео, к его сверкающим глазам, взъерошенным волосам и нежному выражению лица. Вопреки всем её предыдущим протестам, она думала, что действительно влюбилась в него. Она на мгновение улыбнулась, потом вспомнила, что делала с Малфоем, и застонала. Внезапно всё стало намного сложнее.       Джинни зашевелилась рядом с ней на звук её голоса.       — Ч-что такое?       — Доброе утро, — сказала Гермиона с весёлой усмешкой, вызывая ещё одно зелье. Она знала, что Джинни это понадобится, — она всегда так делала. Уизли с благодарностью взяла его и выпила одним глотком; затем, быстро придя в себя, она села с возбуждённой улыбкой.       — Гермиона! Знаешь что?!       — Ты целовалась с Блейзом? — сказала Гермиона, приподняв бровь.       Джинни выглядела шокированной, затем смущённой.       — О. Значит, что не все ушли до того, как мы начали. Как… как много вы видели?       — Ну, — ответила Гермиона, — Милли и Симус были слишком пьяны, чтобы что-то заметить. Тео, Гойл, Невилл и я видели, как вы начинаете переходить к поцелуям, а затем решили, что нам лучше оставить вас, — она улыбнулась, потому что, несмотря на неприличие всего этого, она была рада, что её подруга хорошо провела время. — Должно быть, это было около трёх часов ночи. Я уже спала, когда ты вернулась.       — О, — облегчённо вздохнула Джинни. — Слава Мерлину, что ты не задержалась надолго, — всё стало довольно сложнее.       — Скажи мне, что мы не должны идти к мадам Помфри, — показала Гермиона, пощипывая переносицу.       — Ничего подобного, — возразила Джинни, шлёпнув себя по щеке. — Как будто я сделаю это в первый же вечер. Мы просто сделали… кое-что ещё.       — Мне не нужно знать, — заявила Гермиона, закрывая лицо руками.       Джинни рассмеялась:        — Не могу дождаться, когда увижу его за завтраком. Я надеюсь, что он всё ещё думает, что я привлекательная.       — Я в этом не сомневаюсь, — с улыбкой ответила Гермиона. Блейз не был похож на человека, который сразу же бросает кого-то. С другой стороны, она ещё не слишком хорошо знала всех слизеринцев.       — Ну и что же ты натворила? — спросила Джинни, снова устраиваясь на кровати. — Есть что-нибудь интересное?       — Ну… — Гермиона не знала, с чего начать. Она решила, что лучший способ — это рассказать хронологически, поэтому начала с конца игры «Я никогда не…» и рассказала Джинни обо всех событиях, которые привели её к тому, что она вошла в портретную дыру. Когда она закончила, вид у Джинни был совершенно ошарашенный.       — Ух ты, — сказала она, когда Гермиона закончила говорить, — я не могу поверить, что Малфой так поступил! Это как… это же Малфой! Фу! Но также, я слышала слухи… это было хорошо?       Гермиона почувствовала, что невольно усмехается.        — Ну… да, — призналась она. — Это было потрясающе.       — Угу, — сказала Джинни зачарованным тоном. — Я даже не могу себе этого представить. Но ты говоришь, что он тебе даже не нравится? Думаешь, тебе нравится Тео?       — Ну, я ещё не знаю, так ли это, — предупредила Гермиона. — Я считаю, что он симпатичный и с ним приятно разговаривать, я нахожу его интересным, и мне бы хотелось узнать его получше.       — Он тебе нравится, он тебе нравится, — запела Джинни по-детски, почти подпрыгивая от возбуждения. — Мерлин, разве это не удивительно? Мы вдвоём с нашими слизеринскими парнями? Мы могли бы устроить двойную свадьбу!       Гермиона рассмеялась.       — Погоди, Джин, я закончила вчерашний вечер тем, что поцеловала его лучшего друга — и моего смертельного врага — в коридоре. И несмотря на всё это, это было действительно приятно. Я даже не знаю, что Тео думает обо мне, но судя по этому, я знаю, что думает обо мне Малфой, и это действительно сбивает с толку.       — Да, — сказала Джинни, и её лицо снова стало серьёзным. — Это довольно дерьмовое развитие событий. Честно говоря, я не знаю, что сказать, — кроме того, что я действительно рада, что ты немного открываешься и начинаешь следовать своим инстинктам. Посмотри, что случилось, влюблённость и поцелуй за одну ночь! Я горжусь тобой!       Гермиона невольно рассмеялась.        — Если бы только это был один и тот же человек, а?       В этот момент дверь открылась, и в комнату прокралась Парвати, в том же самом платье, что и накануне вечером, с высокими каблуками в руках. Она вздрогнула и посмотрела на кровать Гермионы, её виноватый взгляд выдавал то, что она надеялась, что они будут спать.       — Как Дин? — пропела Джинни, и Парвати съёжилась.       — Ты… ты же сама это видела, — сказала она, откашлявшись и пересекая комнату, чтобы бросить туфли на кровать.       — Я думаю, что почти все в замке видели это, — поддразнила её Гермиона. — Вы, ребята, были повсюду друг на друге.       Парвати вздохнула, села на кровать и обхватила голову руками.        — О боже. Я была так пьяна.       — Ты жалеешь об этом? — серьёзно спросила Джинни. — Потому что я почти уверена, что Дин был бы с тобой уже очень давно. Например, я помню, что он часто упоминал тебя, даже когда мы встречались два года назад. Он будет разбит, если ты на самом деле не любишь его.       — Конечно, он мне нравится, — простонала Парвати, — я просто не знаю, готова ли я к чему-то подобному. Я знаю, как сильно Дин любит меня, и я не хочу его подводить. Я не могу быть такой идеальной, какой он меня считает, потому что я не в порядке, начиная с Лаванды…       Она замолчала, и сразу же Гермиона и Джинни встали и сели по обе стороны от неё, обнимая друг друга за плечи. Это были стандартные действия, когда один из них начинал расстраиваться из-за чего-то, что случилось во время войны, — это стало успокаивающей привычкой.       — Не надо, Парвати, — мягко сказала Гермиона, — Лаванда не хотела бы, чтобы ты чувствовала себя так, ты же знаешь. Она бы подзадоривала тебя, сказала бы тебе пойти с Дином и снабдить всех нас пикантными подробностями. — Как бы она ни ненавидела Лаванду во время их учёбы в школе, она достаточно хорошо знала девочку, чтобы понимать, что именно так она и поступила бы.       Парвати посмотрела на неё с лёгкой улыбкой.       — Да, ты права. Я веду себя глупо. Дин любит меня, и я люблю его, и это не должно быть чем-то большим, не так ли?       Джинни усмехнулась:       — Нет. Может, тогда позавтракаем вместе?       Внезапно Парвати что-то вспомнила и прижала ладонь ко рту.        — Ах, милая Цирцея, я и забыла, — сказала она, подавляя растущую улыбку. — Вчера вечером в мужском общежитии, — очевидно, мы с Дином были очень заняты, но я помню, что Симус и Невилл пришли очень поздно, и… они легли в одну постель, — закончила она драматическим шёпотом.       Гермиона и Джинни обменялись взглядами. Гермиона никогда не была склонна к сплетням, но это было что-то очень серьёзное.       — А ты уверена? Ты ещё что-нибудь слышала?       — Нет, — сказала Парвати, — я не знаю, может быть, они просто уснули. Но я не думала, что Симус гей, так что это было довольно удивительно, если не сказать больше.       — Он би, — подтвердила Джинни. — Дин как-то говорил мне об этом. Не думаю, что он должен был это делать, но в то время он был довольно пьян. Вполне возможно, что там что-то происходит.       — Ух ты, — сказала Парвати, подняв брови. — Ну, вот мы теперь можем пойти, я думаю.       После этого все трое начали собираться, одеваться и спускаться к завтраку. По выходным это всегда случалось чуть позже, и хотя Гермиона обычно переживала из-за того, что каждый день она просыпалась в одно и то же время, а потом ещё дольше ждала начала завтрака, сегодня она была этому очень рада. Кладя яичницу на тост, она огляделась по сторонам и увидела, что многие восьмикурсники жалеют сами себя. По крайней мере, это была действительно адская вечеринка.       Вскоре после того, как они прибыли, Гермиона краем глаза заметила толпу слизеринцев. Милли выглядела очень похмельно, а у Блейза под глазами были мешки, как у Джинни, но на остальных это, похоже, не произвело никакого воздействия. Малфой намеренно избегал смотреть на неё, проходя мимо, и Пэнси бросила на неё тревожный взгляд, но Тео улыбнулся и поднял руку. Блейз направился прямиком к гриффиндорскому столу, оставив своих друзей позади. Когда он приблизился, Джинни встала и широко улыбнулась. Гермиона зачарованно наблюдала за подругой, — она действительно питала слабость к слизеринцу. Казалось бы, он тоже отвечал ей взаимностью, поскольку бесстыдно шёл к ней на глазах не только восьмикурсников, но и всей школы, включая учителей.       — Привет, — поприветствовала его Джинни, когда он подошёл к их месту.       Блейз даже не ответил, а вместо этого подошёл прямо к ней и крепко поцеловал в губы. Парвати ахнула, а Гермиона подняла брови.        — Давай, — задыхаясь, сказал он потом, — встретимся у озера после завтрака? Я хочу продолжить с того момента, где мы остановились прошлой ночью.       — Договорились, — улыбнулась Джинни, затем снова поцеловала его, и он ухмыльнулся, прежде чем кивнуть двум другим девушкам и уйти к своему столу. Она села и глубоко вздохнула. — Ну, это было…       — Неожиданно? — подсказала Гермиона.       — Весело, — ответила она и обвела рукой Большой зал с ошеломлёнными лицами. — Похоже, ему наплевать на то, что они думают, и это просто фантастика, потому что я тоже так думаю.       — Я что-то пропустила? — спросила Парвати, переводя озадаченный взгляд с одного собеседника на другого.       — Джинни очень хорошо познакомилась с внутренней стороной рта Блейза вчера вечером, — услужливо подсказала Гермиона. — Похоже, что он очень увлечён этим.       — Хорошо, потому что и я тоже, — рассеянно сказала Джинни, проглатывая свой завтрак с таким аппетитом, с которым мог справиться только один член семьи Уизли. Очевидно, она хотела поскорее закончить и выйти, чтобы встретиться с Блейзом.       Гермиона положила руку ей на плечо и серьёзно посмотрела на неё.       — Джин, не забудь. Что бы ты здесь ни делала, это станет известно всем, и рано или поздно всё дойдёт до Гарри. Он может спросить об этом, и я знаю, что он действительно был расстроен разрывом, — что ты хочешь, чтобы я сказала, если он узнает?       — Что я связалась со слизеринцем? — Джинни задумалась. — Да, я сомневаюсь, что это пройдёт слишком хорошо — и с Роном тоже, если честно. — Она вздохнула. — Я не хочу, чтобы ты лгала, но просто притормози немного, если у тебя будет сова. В конце концов, я даже не знаю, чего мы хотим друг от друга, или как сильно он любит меня, поэтому нет смысла раскачивать лодку, если это не выглядит так, как будто это действительно будет длиться долго. Так нормально?       — Конечно, — улыбнулась Гермиона. Она была благодарна Джинни за то, что та не попросила её солгать, потому что её верность всегда была прежде всего к Гарри, и это поставило бы её в очень трудное положение. Судя по тому, как она это сформулировала, она даже не знала, будет ли это что-то серьёзное, и Гермионе было легче преуменьшить это тоже. Может быть, она даже не получит от них сову. Джинни встала и вышла, поймав взгляд Блейза, когда она торопливо вышла из зала, и Гермиона увидела, что слизеринец схватил несколько тостов и почти сразу последовал за ней. — Она покачала головой. У неё определённо будет сова.       Она закончила свой завтрак в относительном покое, прерванном только появлением Невилла, Симуса и Дина. Неловкая, натянутая беседа Парвати и Дина в конце концов стала невыносимой, и Гермиона извинилась, собираясь пойти в библиотеку и сделать кое-какую домашнюю работу. Вчера она ещё ничего не сделала из-за вечеринки, поэтому была готова приступить к дневной корректуре своего сочинения по древним рунам. Никто больше не ходил в библиотеку по воскресеньям, так что там всегда было красиво и спокойно.       Она почувствовала, что Малфой провожает её взглядом, когда она выходила из Большого зала, но не обернулась. Если бы он захотел прийти и поговорить с ней, он мог бы, а если нет, то это было бы прекрасно для неё. Она не знала, что заставило его поцеловать её, и этот неизвестный факт не давал ей покоя, но осознание того, что он был явно в разгаре какого-то кризиса, давало ей новое ощущение силы, которыми она очень наслаждалась.       Она устроилась на своём обычном месте в задней части библиотеки и достала книги, готовая приступить к работе. Небо за окном было серым, а ветер холодным, так как стояла середина октября, так что ничто не отвлекало её, когда она погрузилась в третий черновик своего эссе. Она работала до самого полудня, когда тёмное небо за окном начало чернеть, а затем остановилась, чтобы зажечь фонарь, чтобы лучше видеть.       Удивительно, но мадам Пинс не возражала против фонарей в библиотеке, пока они были под присмотром, и предпочитала их тому, что ученики творили заклинания Люмоса. Она всегда говорила, что обратное заклинание причинит гораздо больше вреда, чем опрокинутый фонарь.       Беря немного масла, Гермиона заметила ещё одного человека, сидевшего в самом конце библиотеки, склонив голову над каким-то пергаментом. Кто бы это ни был, он использовал свою волшебную палочку, чтобы заглянуть внутрь, и Гермиона знала, что мадам Пинс будет ругаться на них, если увидит. Она решила взять с собой собственный фонарь, чтобы избавиться от гнева библиотекаря.       Однако, когда она подошла к столу, и фигура подняла голову, то увидела знакомое лицо Тео.       — Гермиона, — удивлённо сказал он. Его волосы были более взъерошены, чем обычно, потому что он постоянно проводил по ним руками, предположила она, а джемпер был закатан выше рукавов. Он выглядел измученным.       — О, привет, Тео, — ответила она. — Я не знала, что это ты здесь. Прости, что беспокою тебя. Я просто подумала, что должна предупредить, что мадам Пинс не любит палочки, и принесла тебе это вместо их.       Он с улыбкой взял протянутый ему фонарь.       — Спасибо. Я вообще-то не часто сюда прихожу, поэтому и не знаю правил библиотеки.       — Что привело тебя сюда сегодня? — спросила Гермиона, искренне радуясь короткому перерыву в своей работе.       — Это задание от профессора Синистры, — Тео указал на лежащий перед ним пергамент. — Я планировал сделать это на выходных, но потом случилась вечеринка, так что теперь я немного отстал.       — Руническая карта? — удивлённо спросила Гермиона. — Я не знала, что ты занимаешься древними рунами. Почему я никогда раньше не видела тебя в классе?       Тео выглядел смущённым.        — Я хожу на дополнительные занятия. У меня есть частные занятия каждый вторник и четверг вечером, так как моё расписание слишком заполнено. Мне это нужно на следующий вторник, но я уже отложил завтрашний вечер, чтобы поработать над эссе о зельях Слизнорта, и теперь я действительно сожалею, что пошёл на эту вечеринку.       Гермиона улыбнулась: здесь был кто-то с рабочей этикой, которую она могла оценить.       — Я сейчас работаю над тем же самым заданием. Может тебе помочь с чем-нибудь? — предложила она.       Тео посмотрел на неё с явным удивлением в тёмных глазах.       — Неужели? Я знаю о тебе достаточно — и подслушал достаточно разговоров между тобой и твоими друзьями, — чтобы знать, что ты не любишь помогать другим с их домашним заданием. Я бы не хотел тебя напрягать или что-то в этом роде…       Гермиона фыркнула.       — Мне не нравится помогать бездельникам с домашним заданием. Рон и Гарри обычно проводили каждый вечер, играя в шахматы, а затем просили меня скопировать за двадцать минут до урока. Я не против помочь тому, кто действительно хочет учиться.       Застенчивое лицо Тео говорило о многом.       — Напрягать… Я думаю, мне не стоит так думать. Я был бы очень признателен за помощь, если ты всё ещё не возражаешь. Только с этим разделом.       — Всё в порядке, — сказала Гермиона с усмешкой, пододвигая стул рядом с ним. Честно говоря, любой, кто слышал её возражения, когда два мальчика осмелились спросить её домашнее задание, имел право быть осторожным. — Легко делать предположения, а ты меня ещё не так хорошо знаешь.       — Ещё? — с улыбкой спросил Тео       — Пока нет, — подтвердила Гермиона и склонилась над его пергаментом. Она определённо намеревалась узнать всех слизеринцев гораздо лучше, чем верного своему слову Блейза. Она не думала, что кто-то из них заслуживает такого обращения (за исключением, может быть, Малфоя), и ей действительно было весело познакомиться с ними прошлым вечером. — Так на какой именно части ты застрял?       Следующие несколько часов они вместе работали над заданием Тео. Гермиона нашла его восхитительным партнёром по учебе. Он действительно хотел изучить материал, она ценила то, что он не спрашивал её об ответах. Он спорил с ней, предлагая свои собственные идеи и спрашивая её мнение, и в какой-то момент в их разговоре они действительно обнаружили что-то, о чём она даже не думала, поэтому ей пришлось вернуться, чтобы добавить это к своей собственной карте. В общем, она прекрасно провела время, и когда он наконец опустил перо и со вздохом провёл рукой по волосам, она откинулась назад, довольная тем, что они проделали отличную работу.       — Сколько сейчас времени? — спросил Тео, протирая глаза. Кроме их маленького мерцающего фонаря, там было почти совсем темно.       Гермиона пробормотала беспалочковое заклинание.       — Полдевятого. Мы пропустили ужин.       — Ого, — сказал он, — мне надо вернуться в гостиную, а то они скоро соберут поисковую группу.       Гермиона рассмеялась.       — Сомневаюсь, что кто-нибудь в Гриффиндоре вообще заметил. Я всегда допоздна в библиотеке. Кроме того, Джинни наверняка была занята весь день.       — О, Мерлин, да, — Тео покачал головой, собирая свои вещи. — Я понятия не имел, что он собирался сделать это за завтраком. Вот это признание, не правда ли?       — Джинни это понравилось, — ответила Гермиона, — но я беспокоюсь. Может быть, слухи дойдут до Гарри и Рона, и тогда я буду тем, кто получит вопиллеры по этому поводу.       — Вопиллеры? — спросил Тео. — А что, она всё ещё связана с Поттером или что-то в этом роде?       — Нет, — быстро ответила Гермиона, не желая выставлять Джинни какой-то шлюхой, — но Рон — её брат, и он очень заботливый, и я думаю, что Гарри всё ещё расстроен их разрывом. Слух, что она со слизеринцем…        — Верно, — понимающе кивнул Тео. — Я полагаю, что они не на той же странице, что и вы, со слизеринцами.       Гермиона с извиняющимся видом отступила назад, чтобы дать ему возможность выйти из библиотеки первым.        — Они по-прежнему каждый день сталкиваются с последствиями всего, что происходит на их работе, — сказала она, пытаясь защитить их. — Они не видят невинных слизеринцев.       Тео рассмеялся.        — Я не думаю, что когда-либо был невинный слизеринец.       Гермиона рассмеялась вместе с ним.        — Ну ладно, во всяком случае, невинным в глазах закона, — поправилась она. — Им было бы трудно примирить воспоминания о войне и о настроении Малфоя и Пэнси, о веселье, которое мы испытали на вечеринке вчера вечером, или как сильно Джинни нравится Блейз, или о том, что мы тусовались и работали вместе над заданиями.       — Понимаю, — глубокомысленно сказал Тео. — Честно говоря, мне было трудно понять это, когда Блейз вошёл и объявил, что мы приглашены на вечеринку. Я решил, что это какой-то розыгрыш, а потом, когда он сказал, что это от тебя, я ещё больше запутался.       — Как же так? — спросила Гермиона с неподдельным любопытством.       — Ну, — нахмурившись, ответил Тео, — ты не похожа на человека, которому нравятся жестокие шутки. Я бы понял, если бы мы там появились, чтобы нас покрыли вонючими бомбами для развлечения всех остальных, но я не смог понять, почему кто-то, в особенности ты, хотела бы, чтобы мы были там. Но Блейз мне всё объяснил, — закончил он, пожав плечами, — и мы пошли. И вот теперь мы здесь.       Гермиона усмехнулась.        — Поначалу это было вроде как по прихоти, — призналась она. — Блейз был так вежлив во время зельеварения, и я вдруг подумала, может быть, слизеринцы не все плохие, и я просто выпалила это.       — Я рад, что ты это сделала, — серьёзно сказал Тео, когда они подошли к входу в его общую комнату. — Другие ведут себя так, будто им на всё наплевать, но на самом деле это далеко не так. Наш факультет нуждался в ком-то, кто дал бы нам шанс показать всем, что мы не наши родители.       Гермиона просияла, когда они подошли к двери.       — Я с нетерпением жду возможности познакомиться с вами поближе, — искренне сказала она. — Может быть, мы все выпьем чего-нибудь во время следующего похода в Хогсмид или что-нибудь в этом роде.       — Это было бы здорово, — ответил Тео, — я посмотрю, кто на это согласен. На самом деле, не хочешь ли ты зайти выпить прямо сейчас? — он указал на дверь. — Если никто не скучает по тебе в Гриффиндоре, может быть, ты могла бы потусоваться с нами некоторое время.       Гермиона почти согласилась, это было у неё на кончике языка. Тео был так прекрасен, и она хотела продолжить разговор с ним. Она хотела узнать, всё ли в порядке с Милли после её падения прошлой ночью. Она хотела подразнить Блейза по поводу его публичного проявления нежности этим утром. Затем она подумала о Малфое, который всегда будет присутствовать, и слово «да» замерло у неё на губах.       — Мне, наверное, пора возвращаться, — сказала она извиняющимся тоном. — Мне всё равно нужно что-нибудь поесть.       — О, — сказал Тео с внезапным разочарованием. — Ну, тогда ладно. Увидимся позже. Спасибо за помощь сегодня.       — С удовольствием, — ответила Гермиона, когда он зашёл в общую комнату.