dragonfly

Вторник — день тяжелый. Ты всё ещё ненавидишь этот день, но не так отчаянно, да и выходные на двадцать четыре часа ближе. Ах, да. И во вторник у Густава всего две несчастные пары, и одна из них не литература. Первой парой у Густава литература, к счастью совмещенная с первым курсом. Пробравшись сквозь толпу подростков, чтобы успеть занять последнюю парту и спрятаться там, чтобы полтора часа до него не докапывался мистер Залински. — Привет, друг, — тихо сказал Дилан, усаживаясь возле Гаса. — Ты чего опаздываешь? — Ночка выдалась удачной, потом расскажу, — отбросил тот и они продолжали слушать скучного препода. До конца пары оставалось минут десять, за эти час двадцать успел понять, что русский роман Льва Толстого «Война и мир» — полное говно. Зачем все так запускать? Русские. От размышлений Густава отвлекло чиханье белой головешки, слишком белой. Неужели эта девчонка из старбакса? — Будь здорова, — смущенно говорит он. Девушка, которая сидит в центре самой большой аудитории вуза, пытается найти того, кто сказал это и легонько кивнуть, чтобы поблагодарить человека. Густав тем временем не отрывается от беловолосой. — Мистер Ар, если я вам мешаю вы можете выйти, — вся аудитория повернулась на Густава. — Не мешаете, продолжайте, — все еще не отрываясь от девушки продолжил он. Что же ты делаешь, зачем нарываешься? — Да что же ты себе позволяешь… — звонок. Ну хоть когда-то он вовремя, прям секунда в секунду. Но Густав не спешил покидать аудиторию, он хотел поговорить с той самой девушкой и извиниться как следует за вчерашнее. Не судьба видимо этому быть, ибо Кайли решила выйти через другой вход.

***

Конец второй пары, что может быть лучше этого? Выходя из здания Густав как обычно закуривает такую сладкую для него никотиновую палочку, вдыхая дым себе в легкие, выпуская его при этом из носа. — Так что ты думаешь по поводу того, чтобы вернуться в команду, Гас? — тренер Джонсон, хлопает парня по плечу. Испугавшись от неожиданности, Густав давиться едким дымом и начинает кашлять. — Я же сказал, что подумаю, тренер. — Скоро игра, Густав. Нам будет тяжело без тебя. Там много новеньких игроков и черлидерш, я знаю, что ты их любишь, — ухмыльнулся тот. — Прошу, Ар. Я не смогу натаскать их без моего лучшего игрока. — Ладно, я согласен. Тренировки как обычно? — сдался. А ведь Густав поклялся уйти оттуда, когда капитаном поставили самого ненавистного ему человека. — Но есть одно но. Я уйду, если Дрейк будет лезть ко мне. Мне не нужны его выходки, в этот раз я терпеть не буду. — Я тебя понял, — тренер понимающе кивнул и похлопав по плечу, зашел обратно в здание университета.

***

Вечер. Татуированный сидит в своей квартире, которую он снял, не желая больше жить со своими родителями. Густав их очень любит, но вечные ссоры с ними он больше терпеть не мог. Парень живет не один, а со своей любимой собакой — Тазом. Сидя на кухне, попивая холодное пиво, Густав писал тексты для песен, которые никогда не выйдут в свет, иногда напевая их. Ему нравилось это занятие — выражение своих мыслей через чертов карандаш и бумагу. Гас никогда и никому не показывал их. Дилан никогда не знал об этом. Знала только Эмма, но ему очень сильно не понравилось, когда он поймал Эмму за руку с его дневником. Они могли перестать дружить, если бы не мама Густава — Лиза, которая, к счастью, помирила их. Эмма была для Густава как младшая сестра, которую он до жути любит не по-сестрински. Его первая любовь, его малышка. И не дай Бог кто-то обидит ее. Но Эмма всегда говорила, что Густав для нее не больше, чем друг. Гас помнит как они впервые поцеловались, это был легкий, робкий поцелуй, который кончился грязным, страстным сексом в доме у ее будущего нынешнего парня. После каждой ссоры с Дрейком, да, тем самым Дрейком, который занял место капитана в футбольной команде, Эмма бежала к Гасу плакать ему в плече. Густав ни разу не лез в их отношения, ему нравилось, когда бедняжка Эмма бежала к нему пьяная вдребезги и нылась ему, после чего у них был секс в самых разных местах города. От размышлений парня прервал звонок телефона. — Да, — ответил татуированный. — Дилан, какого черта ты звонишь мне в час ночи? — Чувак, приезжай в клуб. Тут такие девки! — Дилан явно был сильно пьян, он бы никогда в трезвом уме не сказал бы на девушек противное слово «девки». Дилан уважал слабый пол, всегда помогал девушкам в абсолютно любых ситуациях. Густав помнит, как они пропустили две пары математики, когда девушка тормознула их возле университета и попросила довезти ее до города Парадайз, который находился в двух часах езды от Лос Анджелеса. — Дилан, ты очень сильно пьян, приезжай ко мне. — Нет, ты приедешь сейчас сюда и мы будем тусить. Клуб на пятой авеню. Жду-у-у. — Черт, — но Дилан уже этого не слышал. — Вот упрямый осел.

***

Пятая авеню, «Сияние» Проходя сквозь толпу пьяных людей, ища глазами лучшего друга, Густав врезается в высокого парня, почти как он сам ростом. Бросив четкое «извините», он ищет вход в VIP ложу, чтобы забрать друга, иначе Дилан оставит тут целое состояние. — Простите, но вам сюда нельзя, — со спины его тормозит девушка с очень красивыми голосом, странно, что Густав это заметил сквозь орущую музыку. Развернувшись к ней, Густав стоял в полном ступоре, вот она, та самая перед которой он должен извиниться. Под светом неоновых ламп, девушка совсем выглядит как неживая. Кожа стала ещё светлее, радужка глаза вовсе слилась с белком, а белые волосы светились от назойливых ламп, которые так и режут глаза. — Это комната занятая, сэр, — продолжила она. — Там мой друг. — Понимаете, там идёт танец, вход воспрещён пока танцовщица не выйдет. — Черт, пьяный засранец, — выругался татуированный. — Ты ещё и тут работаешь, помимо старбакса? — Кайли встала в ступор. Она совсем не знала, что ответить. — Слушай, какая разница? — немного грубовато с ее стороны. — Я просто пытаюсь поговорить с тобой, пока мой друг там. И это, Кайли, верно? — получив кивок в ответ продолжил, — Прости за вчерашнее в кафе, просто я правда не встречал таких…таких как ты, — Гас отпустил глаза в пол, ему стало стыдно, щеки залились румянцем, возможно это от духоты, которая стояла в помещении или от пива, которое он так и не допил. — Если ты не против, мы можем сходить в кафе на кофе или чай, чтобы я загладил свою вину. Ты работаешь завтра? Открылась дверь и из нее выбежала танцовщица в одном нижнем белье, следом за ней в жопу пьяный Дилан. — Чува-а-ак, ты приехал со мной тусить! — руки Дилана заключила Ара в крепкие объятия, отчего девушка легонько хихикнула и ушла, оставляя за собой сладкий парфюм.