***
В один из их совместно проводимых вечеров Нора была необычайно молчалива по началу. Она всегда старалась не отвлекать Ривая от работы, пока тот был занят. Да и вообще, они оба относились уважительно к обязанностям друг друга. Но именно в этот вечер молчание ее было довольно по-задумчивому особенным. Это читалось не только в молчании, но и во всем ее образе в целом. — Это странно. — внезапно заговорив, Нора отвлекла капрала от его дел. — Что? — Ривай поднял голову, хотя бумаг из рук так и не выпустил. Отчет, написанный Гамильтоном, выглядел помятым, капрал находил это раздражительным, считая, что с бумагами можно было бы обходиться и поаккуратнее. Возможно, из-за этого отчета, а возможно, из-за чего-то еще, он был слегка раздражен. — Сегодня, несмотря на то, что ночью ты был рядом, приснился сон. Там была Мелисса, и она словно хотела что-то мне сказать, но что-то мешало ей, знаешь. Не давало этого сделать… — Нора говорила медленно, словно пытаясь подобрать слова правильно и сложить их в одно логичное предложение. Почему-то иногда у нее это выходило плохо. — Это ведь Мелисса. Поэтому это не страшно, верно? Главное, чтобы «та» не приходила. — Ривай не был равнодушен к этому, просто он не знал, как еще помочь, кроме как внушить, что все это всего лишь сны. Ему не совсем удавались подобные вещи. Нора действительно имела определенный вес в его жизни. Но принять в свою жизнь ее так быстро ему было нелегко. Он слишком долго был один. Да и привязаться к ней – означало стать слабее. Он просто не имел на это право. Лучший воин человечества должен жить ради этого самого человечества и ни в коем случае не ради себя или кого-то конкретного. Потому Ривай старался напоминать себе об этом как можно чаще. Хотя не сказать, что это сильно помогало. — Я вообще тут недавно лежала, думала и переигрывала события того дня. Просто рассматривала другие варианты развития событий… Например, если бы после того, как я прибежала к дому, обнаружив там Ника и Мета, и предложила Нику уйти, а поиски Мелиссы оставить на Мета, — она сделала небольшую паузу подняв голову с постели, и, удостоверившись, что Ривай ее слушает, продолжила: — Возможно, он бы добрался туда быстрее и спас её, возможно, утащил бы силой. А так – нет… Он знал, что я не уйду… И что Ник не уйдёт без меня… А я просто из-за своего эгоизма потащилась балластом. Пришлось передвигаться медленно и осторожно. Мет постоянно думал о том, что он обязан сохранить наши жизни, вместо того, чтобы сосредоточиться на спасении Мелиссы. Потом думаю, что мне не стоило бежать за ней одной. А стоило взять Мета и Ника. И, опять-таки, Мелисса осталась бы жива… А можно было и вовсе уйти за стену сразу же, как только началось нападение. Ник, скорее всего, отправился бы искать меня, и его бы тоже эвакуировали. Мет нашёл бы Мелиссу, и они бы спаслись… Или Мет с Ником пошли бы вдвоём её спасать, толку было бы больше. Два сильных парня. Легко бы справились, — Нора снова перевернулась на кровати и заговорила дальше. — А ещё… Если бы я тогда не впала в ступор. А побежала бы в сторону этого титана, он бы мог переключить свое внимание на меня. Он бы взял меня, откусил голову или что-нибудь еще, а потом появились бы разведчики, и спасли Мелиссу. Она-то точно никогда бы не пошла в разведку, зная, что парни пойдут за ней, она бы никогда не стала рисковать их жизнями. Всё было бы лучше. Намного. Десятки вариантов развития событий. Лучше. — А еще вы могли умереть там все вместе. Вариантов, действительно, куча. Вот только что толку переигрывать события в своей голове, все случилось так, как случилось, — закончив говорить, Ривай понял, что сжал в руке итак помятый отчет Гамильтона. Раздражение накрыло новой волной. Волной осознания, что подобные речи Норы и правда бесят. Он прекрасно знал, что Нора умерла бы за Мелиссу хоть сотню раз, но это просто не могло не злить, когда она так спокойно лежит на его кровати и с самым равнодушным выражением лица, на которое только способна, рассказывает что-то подобное. — Да знаю я. Просто хочется иногда… помечтать. Может же быть Мелисса жива хотя бы в моих иллюзиях, — перевернувшись на постели ближе к краю, она опустила ноги на пол, затем вставая и потягиваясь. Вопрос, разумеется, был риторическим. Она не ждала ответа от Ривая, да и прекрасно чувствовала нотки все больше ухудшающегося настроения в его голосе. Тем не менее, ответ она все же получила, слегка удивившись этому. — Тебе нужно перестать жить прошлым, — сказал человек, который и сам был не в состоянии этого сделать. В эту секунду он показался себе невероятно жалким. — Это не просто… Но знаешь, я стараюсь. — подойдя к Риваю сзади, она обвила руками его шею. На самом деле ей хотелось сказать что-то вроде: «Давай постараемся вместе!», но она ни за что не скажет чего-то подобного, ему бы это не понравилось, и она об этом знала. — Много еще работы? — Нет, почти все, — недолго помолчав, он добавил: — Тебя и Ника Каррингтона хотят отправить в горы. На днях. — В горы? И что там делать? — нотки недоумения послышались в ее голосе. — Собрать редкие лекарственные средства… Благодаря тому, что в разведотряде находятся самые физически подготовленные солдаты, только мы и можем отправляться на подобные задания. — Хорошо. К чему ты это? Волнуешься? — Мне нужно зайти к Ханджи, — встав со стула, Ривай повернулся лицом к Норе, игнорируя ее вопрос. Да и спросила Нора об этом не серьезно, больше издеваясь и дразнясь. Потому капрал, как правило, игнорировал подобные вопросы. — Ханджи? Это надолго, — Нора улыбнулась, капрал мастерски уходил от тем. Пару секунд назад они говорили о чём-то серьезном, а теперь он сбегает. — Я пойду, сегодня тренировка с Боулсом запланирована. — Думаю, нам с тобой тоже стоило бы потренироваться, — все же уходить к Ханджи он не особо торопился. Это, действительно, надолго, да и нервов она съест еще больше, чем Нора. По-честному, Валькори вообще не особо мешала. Проводить с ней время было одним из самых приятных занятий, потому ему и хотелось сбежать от нее. «Не привыкать». — Да ты от меня мокрого места не оставишь. Боулс вот со мной крайне нежен. — Говоришь мне, что с тобой нежен другой мужчина? Как я должен реагировать? — положив руки ей на талию, Ривай легко потянул девушку к себе. — Ревность Вам не к лицу, капрал, — прильнув к мужчине сильнее, Валькори собиралась накрыть его губы своими, но стук в дверь заставил ее остановиться. Повернув голову к выходу, она застала там Ханджи, кажется, немного смущенную. Плавно отойдя от Ривая, Нора легко улыбнулась майору Разведкорпуса. — Ривай! Ты не один, прощу прощения! — Ханджи говорила громко. Наверное, ее было слышно во всем командном корпусе. — Уже иду. Можешь подождать у себя? — капрал ответил спокойно. Кто там что подумает, его волновало в последнюю очередь. — Хорошо, — кивнув, Ханджи тут же покинула комнату, закрывая за собой дверь. — Командир Ханджи не особо терпеливая, тебе стоит поторопиться, — получив в ответ кивок от Ривая, Нора направилась к выходу. — Нора, — Ривай окликнул ее, но подходить не стал. — Будь осторожнее, ладно? — Постараюсь. Негласное правило: «не обещать». Нора не улыбалась, лицо ее было хмурым. Кинув взгляд на Ривая в последний раз, она покинула его комнату. Их отношения были довольно странными. Открыться друг другу до конца не представлялось возможным ни для одного из них. Испытывать чувства запрещали себе оба, хотя и осознавали, что уже довольно поздно пытаться давать себе подобные запреты.***
Вылазка в горы выдалась совсем не простой. Обволакивающий все тело холод не отступал ни на секунду. Чем выше поднимаешься, тем становится холоднее. Воздуха все больше начинает не хватать. Нора порадовалась, что отряд их был маленьким, и включал только одних из самых стойких солдат. Вот только Ник туда не вписывался. Ему переносить холод всегда давалось тяжелее, чем другим. И этот раз – не исключение. Видя его бледнеющее с каждым шагом лицо, Валькори не могла не переживать. Она злилась на себя за то, что изначально не смогла убедить его остаться. Она пыталась. Но он уперся, как баран. В последнее время это происходило довольно часто. Послушный Ник куда-то пропал, а на его место пришел Ник, на все имеющий свое мнение. Мнение, которое, как правило, прямо противоположно мнению самой Норы. — А ты бы на моем месте отказалась? Не пошла бы, струсив? Вот тебе и ответ. — говорил он эти слова в качестве аргумента на все «против» Норы. Было бы ужасно глупо умереть в подобной ситуации, когда главный враг человечества там, за стенами. Этот поход обязан стать полезным. Добытые лекарства спасут не одну жизнь. Но Нора понимала, что смерть не только там. Она везде. Настолько рядом, что можно почувствовать ее дыхание. В первую очередь на эту мысль наводили ее сны. Раздробленный труп оттуда вполне себе мог оказаться кем-то, упавшим с гор, переломавшим себе все конечности. Валькори пыталась гнать от себя подобные мысли, но получалось у нее плохо. Ее не покидала мысль, что в скором времени она может потерять кого-то из близких. Все эти сны были не просто снами. Валькори это чувствовала. Чем выше поднимаешься, тем разряженнее воздух. Это знают все. Но Нора не могла знать, что Ник уже давно чувствовал головную боль. А чем дальше шел, тем больше нарастало чувство тошноты. Он бы ни за что в этом не признался. Появившуюся одышку вполне можно было списать на усталость. Норе вовсе не хотелось приставать к Нику по этому поводу, чтобы не злить. И зря. Добраться до вершины им не удалось из-за резко упавшего лицом в снег Ника. Подлетая к младшему Каррингтону и переворачивая его на спину, Валькори выдохнула, ощущая его дыхание щекой. Разумеется, о дальнейшем походе речи не было. — Извините, я пойду вниз. — Нора понимала всю важность задания, но страх за жизнь Ника перекрывал собой все остальное. Откровенно говоря, ей уже было плевать на все, кроме него. Ее эгоизм вновь проснулся. Эгоизм, касающийся ее семьи. Группа не была против, прекрасно понимая, что испытывает Валькори. Любой из них точно так же переживал бы на ее месте. Три человека пошли дальше, так как оставалось совсем немного до точки назначения, и было бы глупо уходить сейчас всем вместе. Нора же и еще один парень вместе понесли Ника вниз, стараясь спускаться очень осторожно. Из-за чего Валькори и не могла избавиться от чувства, что они движутся чересчур медленно, и постоянно уходя слегка вперед. В панике она постоянно проверяла дыхание Ника. Было слишком страшно. Валькори не могла не винить в этом себя. Она могла изначально сделать так, чтобы он не пошел на это задание. Был бы обиженным, но зато целым и невредимым. Появившееся недавно в ее душе чувство умиротворения исчезало так быстро, словно его и не было. На его место же возвращались уже привычные чувство вины и ответственности за нечто, очень важное для нее. Спускаясь вниз с мыслями об этом, Нора не замечала больше ничего. Не замечала, как с каждым шагом поднимать ноги становилось все тяжелее. Не замечала, как дышать с каждым вдохом было труднее. Не замечала вплоть до тех пор, пока в глазах не потемнело, а тело камнем не полетело вниз.***
Распахнув глаза, Валькори увидела пустой белый потолок, освещенный уличным светом. По началу она даже не поняла, где именно находится и что именно сейчас видит. Попытавшись подняться, она ощутила тяжелую резкую боль в области ребер, справа. Мет находился рядом, подремывая на стуле, но ее тихое шипение его тут же разбудило. — Стоп-стоп-стоп!.. У тебя сломаны два ребра, — подойдя поближе к постели, он заглянул в напуганное лицо Норы, легко касаясь руками ее плеч и укладывая на место. — Ник?.. — Нора озвучила самый главный волнующий ее вопрос, всплывший в голове при осознании, где точно она находится. — Жив, все хорошо. Отделался парой царапин. Тебе досталось больше. — Я идиотка… — тихо произнеся это, Нора прикрыла лицо руками. Слезы полились из глаз совсем неконтролируемо. Было кое-что, что Нора умела лучше других. Испытывать чувство вины. В этом она была профессионалом. — Мет, оставь меня одну, пожалуйста. Выполняя просьбу подруги и прекрасно понимая, что именно та сейчас испытывает, Каррингтон-старший вышел из ее палаты. Мысли о том, что это может сломать ее, не покидали Мета. Но, прекрасно зная характер подруги, он понимал, что сейчас ей нужно именно одиночество. А уже следующим этапом как раз таки его нахождение рядом. Его поддержка, которую он всегда, на протяжении всей их жизни, старался дать своим родным как можно больше. По правде говоря, Мет считал, что это было единственным, что он мог им дать. Слушая тихие всхлипы подруги за дверью, он ощущал щемящую боль в груди, с которой ничего не мог поделать. Порой хотелось просто вырвать этот пульсирующий ком, чтобы больше никогда в жизни не испытывать этого чувства.***
Когда с задания вернулся Ривай, Нора уже чувствовала себя намного лучше в плане здоровья. Что нельзя было сказать о ее моральном состоянии, как раз таки наоборот, ухудшающимся с каждым днем все больше. О том, где именно находится Нора, капрал узнал не сразу. Но когда и до него дошла эта весть, тут же направился к ней. Открыв дверь ее палаты, он прошел внутрь и увидел Валькори, сидящую на кровати и смотрящую в окно немного отрешенно. Но, несмотря на увиденную картину, он испытал некоторое облегчение, не увидев никаких серьезных повреждений на ее теле. — Ты в порядке? — наткнувшись на ее равнодушный, уставший взгляд, он уже знал ответ. — Я не смогла защитить Мелиссу тогда. Все говорили, что тут и шансов не было. А что в итоге? Я отучилась на воина, поступила в разведку и снова… Я снова не смогла уберечь дорогого человека, — голос ее задрожал. — Мне не нравилось, что они пошли за мной. Не нравилась сама мысль о том, что они будут подвергать свои жизни опасности. Но я думала, что теперь-то я могу сражаться, что теперь-то, я смогу защитить их. Но ничего не изменилось, Ривай. За пять гребанных лет ничего не поменялось. Я до сих пор. Ничего. Не могу. — Ты не права, — капрал ответил, ни на секунду не задумываясь, потому что и правда так считал. — Почему? — не получив моментального ответа и в этот раз, Нора разозлилась. — Ну и чего ты молчишь? — Я считаю, что лучшим ответом на бессмысленные вопросы является молчание. — добавил спокойно Ривай. — Не хочешь немного остыть перед тем, как ругаться? — Ривай понимал, что может спровоцировать девушку на конфликт. Но он по-своему переживал и хотел помочь. Ему казалось, что совсем недавно все было в порядке. Но Валькори, что он видел сейчас перед собой, напоминала ту Валькори, что он видел после поездки в Шиганшину. Разбитая Нора без воли к жизни. И если гнев может стать тем, что зажжет в ее глазах огонь жизни, то он готов был поджечь фитиль. — Я не меняюсь, Ривай. Мет и Ник – они растут, развиваются, меняются, а я… Я стою и топчусь на месте, но при этом дико хочу бежать. Да и, кажется, в последнее время я пошла не совсем в том направлении… Ривай не был уверен в том, о чем именно говорила Нора. О них ли, об их отношениях, или о чем-то другом. Хорошо обдумав свои слова, он все же произнес их вслух: — Ты дорога мне, Нора. Если надо, мы прекратим, — ему очень хотелось быть честным. — Я боюсь, что именно я тебе в тягость. Точнее, я боюсь стать балластом и для тебя тоже. Мы вообще, наверно, не должны были все это начинать. Я не должна была. — Я в общем-то тоже участие принимал. Нора наконец улыбнулась. Улыбка была немного уставшей, но при этом искренней. Ривай даже представить не мог, насколько сильную поддержку ей оказывал. Одно лишь его присутствие рядом, высказываемые упреки, неумелые шутки… Все это уже стало настолько важным для нее, что она вполне могла сказать, что действительно нуждается в нем. — Давай договоримся. Если вдруг я сделаю что-то не так, скажи мне, ладно? Я не хочу постоянно плакаться у тебя на плече. — Мы не так часто видимся, поэтому все в порядке, — сказал он, присаживаясь на край кровати. Нора пододвинулась к нему поближе, наклоняя голову на бок, и, заглянув ему в глаза, тихо произнесла: — Ты невыносим. В этой простой фразе, пожалуй, было даже слишком много смысла. Взгляд Валькори уже выглядел совсем иначе, чем пару минут назад. Ривай вновь и вновь возвращал ее к жизни. Тогда, в их первую встречу, и по сей день. Снова и снова.