Жизнь первая: Кошка, которая умеет плакать

      Я была потрясена до глубины души. Почему мальчик испугался меня, хотя я помогла ему? Этот вопрос не давал мне покоя. Я не была расстроена, мне не было весело, и я не злилась. Почему-то на меня накатило безумное спокойствие, утопив все мои мысли в себе. Хоть я и стала человеком, люди не приняли меня, да и внутри я как была бесчувственной кошкой, так ей и осталась.       Казалось, я стояла под этим деревом целую вечность, ведь совершенно потеряла счёт времени. Вдруг холодная капля упала с неба мне прямо за шиворот. Я вздрогнула, всё тело покрылось мурашками. Задрав голову вверх, я посмотрела на небо. Большие и тяжёлые чёрные тучи, подгоняемые ветром, медленно ползли в мою сторону, предвещая полноценный дождь. Ещё одна капля, подтверждая мои догадки, плюхнулась на мой лоб и, разбившись на множество маленьких капелек, разлетелась в стороны. Следом за ней хлынул целый поток воды. Мои тряпки и волосы мгновенно намокли, отяжелев и утягивая меня вниз. Стало холодно. Надо было где-нибудь укрыться, но дерево не спасёт от дождя, а домой я пойти не могу, ввиду его отсутствия. Я вздохнула. Делать нечего. Надо пойти куда-нибудь, размяться, а то замёрзну до смерти. Мокрая насквозь и озябшая, я шлёпала по влажному асфальту. Он приятно охлаждал мои стёртые долгим вчерашним бегом пятки. Мне не нравился дождь, но в то же время мне безумно хотелось продолжать вот так идти, вслушиваясь в шум, создаваемый падающими с неба капелями. Дождь словно понимал мои чувства и плакал за меня, ведь я не могла это сделать, как бы отчаянно не желала зареветь в голос, посылая крик души в это беспощадно жестокое небо… Кошки не умеют плакать… И не умеют по-настоящему — как в романах — любить. Смеяться. Да, только злятся или пребывают в состоянии спокойствия, безразличия.       В груди что-то болезненно защемило.

***

      Дождь перестал лить и уже просто моросил, заставляя меня моргать, чтобы избавиться от капелек на ресницах. Я шла по тротуару вдоль пустых улиц. Мимо меня иногда проносились редкие машины, окатывая меня с головой грязной водой из луж. На улице не было ни одного случайного прохожего. Я была совершенно одна, брошенная, замёрзшая и голодная. «Прямо как бездомное животное. Грязное, тощее, беспомощное и озлобленное на жестокую судьбу», — невольно подумала я. Вдруг, подняв голову и посмотрев в конец улицы, по которой шла, я заметила силуэт. Моросящий дождь мешал мне как следует рассмотреть его, но я заметила, что силуэт невысокий, его шея слабо выражена (голова плавно перетекала в тело), и из-под одежды торчало что-то типа хвоста, напоминающего шнурок. Я остановилась. Силуэт приближался ко мне, и, когда попал в зону видимости, я смогла разглядеть, что это была большая белая крыса в довольно приличном, но промокшем от дождя костюмчике. Мне стало любопытно, кто это, и я осталась на месте, ожидая, когда крыса подойдёт ближе. — Здравствуй! А что такая маленькая девочка делает одна на улице? Где твои родители?       Охрипшим от холода и прерывающимся голосом я, довольно грубо для обращающегося ко мне с добрыми намерениями, ответила: — У меня нет родителей.       Крыса замялась. Она явно не ожидала такого поворота событий. Но, мысленно встряхнувшись, спросила: — Но у тебя же есть дом, где ты живёшь? — Нет. Я бездомная. Бездомная кошка. Дикое животное, презираемое настоящими людьми, — с ярым отчаянием произнесла я. Это был единственный встречный за всё моё время без Что-то, кто обратился ко мне с добром, кому я была не безразлична. — Ох… Ну что же так пессимистично! Ты девочка, самая обыкновенная, лет пяти или шести, не больше… — Мне только пять месяцев, если не меньше. — Правда? Ты хорошо разговариваешь для своего возраста. — Просто быстро учусь, — ответила я, наблюдая за подёргивающимся кончиком хвоста крысы. — Ты молодец. И всё же, что такая маленькая девочка делает одна на улице? — допытывалась крыса. — Люди стараются избегать меня, потому что боятся. Да и Вы, по идее, должны бояться меня. Я ведь кошка, а вы — крыса. — Так, так, так! Ну, во-первых, ты в данный момент девочка, а во-вторых, я не просто какая-то там крыса, а директор академии UA.       Крысе удалось заинтересовать меня, и я обратилась к ней: — А что это за академия? — В UA мы обучаем будущих героев. — Героев? — Ты никогда не слышала об этом? Герои — это люди, обладающие причудой и помогающие другим, беспричудным людям, защищая их от злодеев, которые используют свою причуду во зло. — Понятно… У меня тоже есть причуда. Неужели это значит, что я могу стать героем или злодеем? — спросила я, с трудом отрывая взгляд от хвоста и переводя его на миловидную крысиную мордочку с чёрными глазками-пуговками, словно сиявшими доброжелательностью. — Думаю, да, — улыбнувшись, сказал Директор. — А я могу вступить в академию, чтобы меня научили быть героем? А то у меня не получается помогать людям… Мальчик, которому я хотела помочь, когда увидел меня, заплакал и убежал, — откровенно рассказала я.       Крыса на секунду задумалась, а потом улыбнулась и протянула мне лапу: — Что ж, в таком случае я не могу не помочь тебе. Можешь называть меня Директор, добро пожаловать в твою будущую геройскую академию! — Руми, — представилась я, пожав ему лапу.       Директор взял меня за руку и повёл вдоль по улице в незнакомом для меня направлении.