Жизнь первая: Кошка, которая умеет плакать

      — Р…Руми… Спасибо! — сказала, смущённо опуская глаза Яойорозу.       — Ты нас выручила! — подтвердил Мидория, плавно скатываясь по моей спине. Я открыла пасть и выпустила футболку Кацуки. Он мягко приземлился вниз и буркнул что-то, похожее на благодарность. Когда Шото последним сполз с меня, цепляясь за шоколадную шёрсть, я тряхнула головой, и корона, громко звякнув об асфальт, откатилась в сторону. Пацаны отвернулись в тот момент, как я перевоплотилась обратно. Яойорозу создала мне какое-то платьице и, не церемонясь, надела его на меня.       — Спасибо… — обессиленно прошептала я. Иида подобрал мою корону и дал мне. Я крепко сжала её в руках.       — Ну что, мы идём? Хватит сопли разводить! — без капли злости сказал Кацуки. Мидория кивнул, Шото подхватил меня на руки, и мы двинулись по улице к толпе народу, скопившейся возле огромного, предназначенного для рекламы телевизора, где показывали бой Всемогущего и Все За Одного. Шото немного отстал от нашей группы и требовательно заглянул мне в глаза, выдвинув обвинение:       — От тебя пахнет алкоголем и Бакуго.       Я хмыкнула.       — Во-первых, а от тебя бы не пахло Бакуго, если бы ты висел у него на шее? Тоже самое можно сказать про Мидорию: он сидел у меня на спине, и теперь на мне остался его запах. А во-вторых… Откуда ты вообще знаешь, как пахнет Кацуки?! Ты что, нарочно его нюхал?       Шото промолчал. Тень сомнения всё равно осталась в его глазах. Я вздохнула.       — Шото… Давай не сейчас… Если будешь ревновать меня к каждому столбу, я уйду! — Шото снова хмуро посмотрел мне в глаза. Я покраснела. — Да, я поцеловала Кацуки! Но это было просто необходимо! Я сходила с ума, Шото… Прости… Но, если кое-что вспомнить… Урарака однажды рассказала мне, что когда вы с Яоярозу на экзамене сражались с Айзавой-сенсеем, после победы вы зашли за угол дома и не выходили достаточно долго, — после моего обвинения Шото залился краской. — Шото… Предлагаю компромисс. Ты не будешь давать мне поводы для ревности, находясь с моей лучшей подругой, а я не буду давать тебе поводы для ревности, находясь с Кацуки. Договорились?       Парень отвернулся и, спустя секунду раздумий, кивнул. Я облегчённо выдохнула и обняла его.       — Прости… — тихо прошептала я.       — И ты тоже… Прости меня… — зарываясь лицом в мои волосы, прохрипел Шото. В его голосе были слышны слёзы. — Я волновался, Руми…       — Шото… — я резко в порыве чувств схватила его за волосы одной рукой, а другой сжала корону и, притянув к себе, поцеловала. Он ответил на поцелуй. Воздух кончился, я оторвалась от губ парня и посмотрела ему в глаза. «Как же мы всё-таки невероятно похожи… и в то же время совершенно разные…» — с наслаждением подумала я, с головой окунаясь в его глаза разного цвета…       — Эй, вы идёте? — окликнул нас Иида. Шото очнулся и бросился за одноклассниками. Я прижалась головой к его груди и прикрыла глаза, всецело доверяясь этому человеку, вдыхая давно ставший родным запах.       — Это сущий кошмар! — раздавался над замершей в ожидании толпы репортаж с вертолёта, откуда следили за боем двух боссов. — Одним махом половина города была уничтожена! Всемогущий сражается с главарём Лиги Злодеев! Это невероятно! Только один злодей стирает целые улицы и на равных сражается с Символом Мира!       — Нет… Только не это… Не сейчас! — с ужасом прошептала я, видя, что Всемогущий перевоплощается… Он становится ходячим скелетом на глазах у публики! — Шото… Опусти меня… Где корона?       Я попыталась надеть корону, но ко мне подошёл Мидория и мягко остановил меня. Шото ошарашенно посмотрел на зеленоволосого паренька.       — Не надо, Руми. Всё будет хорошо. Это же Всемогущий! — тихо прошептал он. Я опустила руки. Герои… Злодеи… Почему же так вышло? Люди страдают только из-за того, что имеют разные точки зрения…       — ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО! ТАК НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ! — закричала я, вырываясь из рук Шото, крепко схватившего меня. — ПУСТИ! Я СМОГУ ПОМОЧЬ!       Толпа с ужасом наблюдала за истинной формой Символа Мира, тихо перешёптываясь.       — Руми! Не надо! Прошу, успокойся! — пыталась успокоить меня Яоярозу, хотя у неё самой лились слёзы в два ручья.       — Нет… — я обмякла в руках Шото. Он прижал меня к себе, тихо баюкая. Горячие слёзы брызнули из моих глаз. Они текли по щекам, подбородку, губам, попадая в рот. Солёный вкус касался языка, щипал раскрасневшиеся щёки.       — Руми, нам всем тяжело за этим наблюдать! — не выдержав, рявкнул Кацуки. — Подбери сопли! Всемогущий справится!       Слова подействовали, как пощёчина. Я вытерла слёзы и криво улыбнулась.       — Ты прав! — произнесла я, думая совершенно об обратном. Я мягко убрала руки Шото со своих плеч и, под предлогом, что хочу побыть в одиночестве, растворилась в толпе. Переносить унижение героя Номер Один было свыше моих сил. Слишком жестоко… Эти устоявшиеся стереотипы… Герои и злодеи… Две стороны одной медали… Нет… Это не так… Герои и злодеи — одна сторона, а обычные люди — другая. Люди без способностей вынуждены страдать из-за этих стереотипов. Но почему же? Что было бы, если бы причуд вообще не было? Как бы тогда сложилось общество? Ясно только одно: не было бы этого хрупкого, ложного чувства защищённости ото всех бед… Что же сейчас будет, когда мир наконец узнает истинный облик Символа Мира? А я знаю. Начнётся хаос. Мир погрузится во тьму. Зачем же тогда было создавать это лживое чувство всезащиты? Зачем было улыбаться так, будто ровно ничего не может случиться плохого просто потому, что есть Символ Мира?       Я забрела в тёмный, неосвещённый двор. Здесь было пусто. Все люди были на площади. Я прижалась спиной к стене дома и, простонав от боли, сползла вниз. Поскорей бы всё это кончилось… Я буквально ощущала, как всё ломается. Ломалась и я сама…

***

      — Здравствуйте! — я лучезарно улыбнулась охраннику, сидящему на вахте. — Я хочу поговорить с Все За Одного.       Охранник вздрогнул.       — Кем вы ему приходитесь? — справившись со смятением, проговорил он. Улыбка пропала с моего лица.       — Наследницей, — брезгливо выговорила я.       — Но нам не велено никого пускать… — пролепетал охранник.       — Пусть поговорит, — раздался сзади меня сильный голос Всемогущего.       — Н-ну… Если вы так говорите… Идём! — охранник поманил меня. Я обернулась к Всемогущему. Он ободряюще кивнул. Я моргнула и, отвернувшись, бросилась за охранником. Мы прошли по коридору, и остановились у двери.       — В-ваш разговор б-будет записываться на камеру и диктофон… — предупредил охранник. Его голос дрожал. Он боялся. Я хмыкнула и, открыв дверь, вошла.       — Здравствуйте, девушка! Подумать только! Последний раз, когда я тебя видел, ты была такая маленькая!       Я поморщилась, увидев этого человека за стеклом. Хотя какой человек? Он давно потерял этот облик…       — Можно обойтись без этого? — голос сиплый от недосыпа и грубый.       — Ладно-ладно, — насмешливо ответил злодей, я подала губы. — Что тебя привело сюда, девочка?       Я посмотрела на то место, где у обычных людей должно быть лицо.       — Зачем я нужна была вам? — сорвавшимся голосом прохрипела я. Слова давались мне с трудом, но я должна была получить ответ. — Почему ты позволял мне сбегать? Почему ты закрыл глаза на моё поступление в UA? Почему ты никогда не пытал меня? Зачем ты просто дал мне причуды и отпустил?       — Хах… Прости уж, моя девочка… Я не хотел тебе этого рассказывать… Дело в том, что ты — всего лишь эксперимент, — я вздрогнула, как от удара. Злодей продолжал. — Мне просто стало любопытно. Знаешь, бессмертие и могущество так утомляет!       Я замерла, чувствуя, как внутри всё клокочет от гнева.       — Так я просто игрушка? — нервно усмехнувшись, уточнила я, сжимая ладони в кулаки.       — Да, — если бы злодей мог, он бы сейчас развёл руками. — Но знаешь, ты игрушка очень хорошего качества. Мне всегда было интересно наблюдать за тобой, девочка.       Я вскочила с места, как заведённая, схватившись за голову и ероша шоколадные волосы.       — То есть… Задача убить Всемогущего — не моя? У меня вообще не было задачи? Я даже не твоя наследница или ученица? — в дрожащем голосе просачивалась обида, страх и отчаяние. Сейчас я узнала, что вся моя жизнь, начиная с перевоплощения в человека и по сегодняшний момент, была буквально бессмысленна.       — Да. Мой ученик — Томура.       Я замолчала. Внутри всё разрывало от гнева.       — Простите, ваша игрушка приходит в негодность! — брезгливо сплюнула я и ушла, хлопнув дверью. Я ощутила, как во мне что-то оборвалось.       — Как прош… — хотел спросить меня Всемогущий, протягивая руку, чтобы взять меня за плечо, но, поймав полный ненависти и злобы взгляд, отдёрнул руку. Я вздрогнула. Только что я разозлилась на невинного человека…       — Простите… Мне надо всё обдумать.       Я бросилась вон, уже не сдерживая слёз.       — Руми! — окликнули меня трое пареньков, которые всё это время ждали за дверью. Я рванула бегом, оставив блондина, зеленоволосого и красно-белого в замешательстве глядеть мне вслед.