Жизнь первая: Кошка, которая умеет плакать

      Телефон завибрировал на тумбочке. Я распахнула глаза и уставилась в потолок. Мобильник продолжал сходить с ума, пытаясь вынудить меня поднять трубку. Я села и, повернув голову, с безразличием заглянула в окно. Солнце садилось, освещая небо оранжевым. Наступал вечер. Я вздохнула и протянула руку к уже умолкнувшему мобильнику. Я нажала «перезвонить». Раздались гудки.       — Алло? — из телефона послышался знакомый голос.       — Яомомо, ты звонила? — сипло спросила я.       — Мальчики были правы… — Яойорозу замолчала, а после снова продолжила: — Руми, я у твоего подъезда. Я позвоню, а ты откроешь. Поняла?       — Я думаю, мой ответ не имеет значения.       — Верно. Просто открой мне.       — Хорошо.       Яойорозу сбросила трубку. Снова раздались гудки. Я положила телефон на тумбочку и свесила ноги вниз. Пятки коснулись холодного пола, я встала и, покачнувшись, направилась к домофону. Он звякнул, палец коснулся кнопки. Я повернулась, взяла ключи, воткнула их в дверь и распахнула её. Яойорозу уже стояла там.       — Привет, Руми.       Я, криво улыбнувшись, бросилась к ней на шею и обняла, уткнувшись в неё лицом. Яомомо опешила, но потом тоже крепко прижала меня к себе.       — Ну тише, тише… — она погладила меня по голове, провела по волосам, спине. — Пошли! Всё мне расскажешь и успокоишься.       Она взяла меня за плечи, развернула и отправила на кухню, усадив за стол. Яойорозу поставила чайник и села напротив меня.       — Ну, рассказывай! — потребовала моя подруга. Я сглотнула и рассказала ей всё, что случилось сегодня утром.       — …И теперь мне кажется, что Лига Злодеев не оставит меня в покое, ведь Шигараки думает, что я была чем-то важным для его босса, и он обязательно попытается это выяснить. Но при этом он не поверит, если я скажу ему правду…       Яойорозу замолчала. А потом, выдержав задумчивую паузу, тихо прошептала:       — Ты… боишься? — я не ответила. — Мне кажется, ты должна обсудить это с Директором.       — Да, ты права. Я поговорю с ним, — прохрипела я.       — Нет, ты это сделаешь прямо сейчас! — Яойорозу схватила мою кофту и натянула её на меня, а после отодрала моё непослушное депрессивное тело от стула и, вручив лежавший на столе кусок булки и напялив на мои голые пятки кроссовки, выперла меня за дверь.       — Удачи! Я жду тебя здесь.       Я кивнула, и Яойорозу закрыла за мной дверь. Нажав кнопку лифта, я откусила булку и медленно стала её жевать. Дверцы разъехались, я вошла в кабинку и тыкнула «первый этаж». Пол дрогнул, лифт тронулся. Он остановился, дверцы вновь открылись, выпуская меня. Я вышла и отправилась на улицу.       Я шла по вечерним улицам города. Люди смотрели, указывали на меня, перешёптывались между собой.       — Это же та девочка, которую захватывали злодеи!       — Точно! С ней тогда ещё пацан какой-то был.       — Она не думает бросить академию после этого?       — Мне кажется, нет. Пацан, который был с ней тогда, дал интервью, где говорил, что бросать академию не собирается.       Я вжала голову в плечи. Мне не нравилось, что люди обсуждают меня за моей спиной. Я прибавила ходу и бросилась бегом к академии.       — Здравствуйте! — я постучалась в дверь кабинета Директора и вошла.       — Да? А, Руми, это ты? Заходи, присаживайся!       Я послушно подошла и плюхнулась на стул. Директор аккуратно налил нам чая и пододвинул мне кружку. Я взяла её и стала греть руки, вдыхая ароматный пар. Пятнадцать минут мы сидели в тишине.       — Ты хочешь покинуть академию.       — Верно, — я глотнула чай. — Когда поступала в UA, я желала помогать людям, а не сражаться со злодеями! Герои в литературе и в реальной жизни совершенно разные… Можно сказать, я разочаровалась в геройском обществе.       Крыс развёл пушистыми лапами.       — Прости, Руми, мне нечем тебя разубедить. Сейчас ты подумываешь сбежать за границу. Надо сказать, что это хорошее решение. Но ты не думаешь, что тебя будут преследовать?       Я твёрдо посмотрела в глаза крыса. Они испуганно распахнулись, когда он понял, что мои намерения серьёзны.       — Ты уверена? Хотя… Что я спрашиваю? Конечно же! — Крыс встал, подошёл ко мне и положил лапу на плечо. Я устало прикрыла разноцветные глаза, под которыми светились синяки от недосыпания. — Если понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне.       — Спасибо.       Мы ещё немного посидели в тишине, а после я встала, тихо поблагодарила и вышла за дверь.       — Руми? — меня окликнула Исцеляющая Девочка. Я обернулась и с усилием улыбнулась ей.       — Извините, я тороплюсь, — с ложной радостью сказала я, бросаясь бегом. — Прощайте!       — Пока…       Я влетела в квартиру и охнула от удивления. Сердце испуганно забилось, когда я увидела, что стало с моей квартиркой.       — Яомомо… Что ты здесь устроила?!       — Чшш… Что орёшь сразу? Я тебе побег устраиваю. Вот твои вещи! — она пихнула мне в руки рюкзак, из не до конца закрытой крышки которого тускло светилась корона.       — Я не про это! Это что такое? — я указала на вывернутую наизнанку квартиру. Шкафы раскрыты, на полках пусто, постельное бельё валяется на полу, стол перевёрнут.       — Руми… Я немного поразмышляла и пришла к выводу, что ты сбежишь. Но… Тебя могут пуститься преследовать. Поэтому… Я решила подстроить твою смерть.       — М… Мою смерть? — ошеломлённо прошептала я, выронив из рук рюкзак.       — Да. Как будто пришли грабители и, убив тебя, забрали всё ценное и спрятали труп.       Я сглотнула и с тревогой взглянула на подругу.       — Но… Как ты собираешься сделать это?       Яойорозу решительно посмотрела мне в глаза.       — Прости. Будет немного больно. Для начала мы обрежем тебе волосы и раскидаем их, а потом… — подруга нервно сглотнула. — Придётся взять твою кровь. Не волнуйся! Я взяла перекись и бинты. Всё будет в порядке.       Я бросилась на шею Яойорозу.       — Спасибо тебе, Яомомо… — прошептала я, ослабляя объятия и отстраняясь.       — Я ещё ничего не сделала. Главное ещё впереди. Пошли к зеркалу, я обрежу тебе волосы.       Мы пошли в коридор и встали перед зеркалом. Я распустила волосы и взглянула на отражающее стекло, невольно вспомнив шестилетнюю себя. Волосы за столько лет уже успели дорасти до самых колен, только рыжая и белые пряди доставали до талии. Невероятно роскошные, густые и длинные… Как же жалко обрезать их! Я посмотрела себе в глаза. Белая прядь закрывала голубой глаз, я убрала её за ухо и невольно залюбовалась собой.       — Да уж! Небось жалко лишаться такого сокровища, верно? — спросила Яоярозу, хватая мои волосы одной рукой, а другой держа острый кухонный нож.       — Да ничуть! — соврала я. — Режь быстрее, пока я не передумала.       — Раз, два, три…       Один взмах ножом — и у Яойорозу в руках целый хвостяра шоколадных волос в перемешку с белыми и рыжими. Я с опаской взглянула на себя в зеркале. Как ни странно, короткие волосы были мне очень даже к лицу.       — Красавица! — оценила моя подруга. Я улыбнулась, но тут же вновь стала серьёзной.       — Можно… Я сделаю это сама?       — Хорошо, — тихо ответила Яомомо, пододвигая мне маленький тазик, находившейся до этого в ванной, и протягивая мне нож. — Перекись и бинты у меня. Главное, не волнуйся!       — Я спокойна как грёбаный удав, как говорил однажды Бакуго, — фыркнула я, ощущая, как внутри всё сжимается от страха.       Я повернула руку внутренней стороной запястья вверх и поднесла нож.       — Это похоже на попытку суицида! — нервно усмехнулась я.       — Да, похоже. Но только таким способом мы можем быстро получить кровь! — сделала жалкую попытку ободрить меня подруга. Ей тоже было не по себе. Я выдохнула и, обработав нож перекисью, сделала маленький надрез. Показалась кровь. «Не думай о боли, не думай!» — внушала себе я, делая очередной надрез. Кровь побежала двумя струйками, дробно капая о дно тазика. Я сделала следующую ранку. Запах железа бил в нос, кровь быстро струилась, я почувствовала лёгкое головокружение.       — Так, всё! Хватит! — Яойорозу бросилась ко мне и быстро замотала мою руку бинтами. Я обессиленно рухнула на колени и застонала.       — Чтобы я, да ещё раз!.. — прошептала я, морщась от боли.       — Ну тише, тише! Отдохни. Я всё остальное сделаю сама.       Яойорозу наклонилась, взяла таз в одну руку и крепко сжала волосы в другой. Я прислонилась к стене, уставившись себе в потухшие от усталости глаза, которые отражались в зеркале и подчёркивались яркими синяками.       — Вот и хорошо, Руми… — одними губами вывела в воздухе я. Яойорозу шебуршала по квартире, стараясь как можно лучше и правдоподобнее изобразить сцену убийства. Я прикрыла глаза и уснула сидя прямо на полу.       — Эй, Руми! Уже ночь! Думаю, пришло время. Ты сможешь уйти незамеченной, — раздался над ухом наполненный искренней болью голос Яойорозу. Я открыла глаза и бросилась к подруге, прижав её к себе.       — Не забудь сменить имя и гражданство, — прошептала мне на ухо Яойорозу. — И… Пиши мне хотя бы иногда, Руми!       — Хорошо! Пока, Яомомо, — я оторвалась от подруги и, схватив портфель, закинула его на плечо.       — Пока, Руми! — со слезами на глазах попрощалась со мной моя подруга. — Я буду скучать.       — Я тоже… — грустно прошептала я, замявшись у входа. Потом будто бы вспомнила и сказала: — Прошу, сохрани мою тайну. Не говори никому, кроме Директора, что я жива.       — Даже Тодороки?       — Даже ему.       — Поняла.       — И… Яомомо… — я отвернулась к двери, чтобы подруга не видела моих слёз. — Прости!..       Я бросилась к выходу и побежала по лестнице. Дожидаться лифта и всё это время смотреть в глаза расстроенной лучшей подруге было бы невыносимо.       Руми Чокото никогда не стать героем Яру. Пожалуй, может быть, это и к лучшему. Я всё равно буду помогать людям каким-либо другим путём. Есть множество таких профессий, неужели я не найду именно то, что мне нужно?..