Kneel, my love...

Tom Odell - Can't Pretend       Быть избранной невестой для Бога Обмана не так уж и радостно, как могли бы подумать другие мидгардские девушки. И ты бы с радостью отказалась от этой роли, отдавая предпочтение тому, чтобы остаться незамужней и прожить всю жизнь с пятью котами в небольшой квартирке на берегу какого-нибудь океана или моря. Но мечтам этим было не дано сбыться.       А все почему? Потому что какое-то непонятное божество, которое, как оказывается, является защитником и твоего мира, что плохо было заметно, решило, что именно ты должна быть женой Локи — того самого Бога, который пытался захватить Землю. Но даже факт его безумного ума смущал тебя намного меньше, чем-то, что тебе не дали право выбора, просто напросто забрав с улицы через радужный мост. Без разрешения, наплевав на твое мнение, не обратив внимание на серьезные доводы, которые ты приводила Одину, пытаясь убедить его в том, что совсем не подходишь царевичу, который, конечно, поддержал тебя, вдруг оказавшись в тронном зале, но его причина отмены вашей свадьбы тебе совсем не понравилось.       Видите ли, для него ты была «жалкой смертной, которая не способна ни на что, кроме проявления жалости к себе и собственной жизни, которую она проведет в пустую, не добившись ничего существенного, как несчастливо прожитая жизнь с каким-то мужчиной, за которого она выйдет от безысходности». Это огромное предложение, в которое Бог Обмана вложил все свое мнение на счет всего человечество, оскорбило тебя и ты оспорила заявление Локи, сильно его удивив, но разозлив. В конце концов, ты назвала новую причину, по которой ваша свадьба не должна была состояться: Локи — «бесчувственное существо с преувеличенным чувством собственного превосходства над любым, кто хоть на каплю менее умен, чем он, но намного принижен в качестве духовного обогащения светлыми чувствами сильнее, чем обычный человеческий бродяга, который способен на бескорыстные подвиги, в отличие от Бога Огня». И, когда Локи попытался вонзить в тебя нож за подобные слова, то был остановлен Одином, который назначил дату свадьбы.       Тебя поселили в самые дальние покои, чтобы не давать больше шансов царевичу для твоего убийства и нарушения психики, но ты была лишь рада такому раскладу, не желая даже видеть Бога Обмана. Только вот твое одиночество, к которому ты привыкла у себя дома, стал разбавлять будущий царь Асгарда — Тор, который постоянно выводил тебя на свежий воздух, заставлял наслаждаться красотой их мира. Именно заставлял, так как тебя совсем не привлекала роскошь асгардских садов и замков: слишком вычурно было все, слишком много золота и роскоши.       В один из дней тебе удалось сбежать от Тора, скрывшись в лесной чаще, в которой ты наконец-то находишь красоту и покой, который вскоре нарушается шелестом. В голове сразу возникают мысли о опасных зверях, о которых тебе рассказывал Тор, но вместо них появляется тот, кому ты была меньше рада, чем плотоядному животному, о котором начинала мечтать.       — И что же ты здесь забыла, смертная? — Не слезая с лошади, насмешливо спросил Локи, отмечая недовольство в твоих глазах, что тешило его.       — С каких это пор ваше светлое величество интересуется жизнью жалких людей, снующих у вас под ногами? — С наигранной серьезностью, ответила вопросом на вопрос ты.       Мужчина усмехнулся твоим словам, все же удостоившись спуститься на землю, но все также возвышаясь над тобой: сказывалась разница в росте — ты не доставала и до плеч царевича, что уж говорить о его глазах, в которые приходилось смотреть, запрокинув голову.       — Мне не дает покоя твой наглый язык. Уже много дней борюсь с желанием вырвать его и отдать на скормление птицам, — с особым наслаждением проговорив эти слова, мужчина наклонился, сровнявшись с тобой.       — Боюсь, что они подавятся от остроты, — съязвила ты, нагло отвернувшись и решив покинуть компанию Бога Обмана, который, несомненно, оправдывал свое призвание: тебе он лгал ежечасно, хотя ты не сомневалась в том, что сказанное им ранее, — правда.       — Я не позволял тебе уходить.       — А ты мне не хозяин, чтобы приказывать. Мы с тобой никак не связаны. И не будь уверен, что после свадьбы что-то изменится в наших отношениях. Если это так можно назвать, — не поворачиваясь на свой страх и риск, говорила ты, пытаясь вспомнить, с какой стороны пришла.       — А ты не будь уверена, моя дорогая, — выделяя эти слова, проговорил Локи, — что доживешь до нашего бракосочетания.       — Это угроза?       — Это факт.       Ты усмехнулась — это тоже явно правда, довольно неприятная, но ты надеялась, что этого все же можно избежать. Не зря ведь Тор говорил о портале в Мидгард на дальней части леса…       После встречи в лесу вы не виделись с Локи еще несколько дней по многим причинам: во-первых, ты была заперта в своих покоях, так как только таким образом ты не могла потеряться; во-вторых, в каком-то из миров, ты не помнила названия, начались бунты заключенных, и царевичам пришлось покинуть Асгард.       Этим вечером ты, как обычно, читала одну из книг, выпрошенных у Одина, но шум в коридоре заставил тебя отложить недочитанное произведение и выйти из спальни.       Дворцовые слуги и стража взволнованно бегали по всему замку, что-то крича друг другу, но разъяснить тебе, что происходит, смогла Фригг, которая неожиданно оказалась около двери в твои покои. Царица рассказала о том, что царевичам удалось подавить все бунты, но Локи был ранен в бою, защищая Тора, и сейчас не хотел никого к себе подпускать, не позволяя обработать рану, ссылаясь на свои силы.       — Но оружие было отравлено. Он может умереть. Ты можешь ему помочь, — уверенно говорила Фригг, подталкивая тебя к покоям Бога Обмана.       — Но почему этого не можете сделать вы?       — Он установил барьер, который не позволяет никому войти в его комнату. Даже Один бессилен здесь. Прошу тебя, дорогая! Тор говорил, что ты хороший лекарь! Помоги ему!       Ты не смогла отказать, глубоко вздыхая, толкая деревянную массивную дверь, входя в темную комнату.       Мужчину ты заметила не сразу, так как он был в дальней части покоев. Сидя на каменном полу, привалившись к стене, Бог Огня закрывал рукой кровоточащую рану. Вокруг него было раскидано множество склянок и книг, в которых, как ты поняла, он пытался найти противоядие, но ему не хватало сил даже подняться.       Но, заметив чье-то приближение, царевич открыл горящие глаза, резко отталкиваясь от стены и наваливаясь на незваного гостя, приставив ему нож к горлу. Вернее к ней… То есть, тебе.       — Смертная! — С какой-то яростью в голосе проговорил мужчина, разглядев знакомые черты, но не собираясь убирать лезвие. — Что ты тут делаешь? Сколько в тебе наглости, чтобы ты осмелилась прийти ко мне? — Хоть Бог Обмана и был повержен лихорадке, но говорил все так же грамотно и понятно.       — Я не виновата, что в тебе проснулось чувство патриотизма и страх за родных. Поэтому сейчас же убери оружие и позволь помочь тебе, — невозмутимо отвечала ты, пытаясь оттолкнуть мужчину, но это показалось тебе невозможным: он был сильнее тебя даже сейчас.       — Да что может сделать такое жалкое существо, как ты! Люди не способны ни на что, кроме лжи и гордыни! Они…       Договорить Локи не успел, вдруг закрыв глаза и поддавшись твоему напору, упал на спину рядом с тобой.       Тебе все же удалось затащить Бога Обмана на постель и снять с него броню, просто разрезав ремни его же ножом. Рана оказалась неглубокой, но вместе с кровью смешивался яд, не позволяющий ей затянуться.       Ты смогла обработать рану и зашить ее, но все же не покидала мужчину, впервые ощутив страх за него. Пусть он был невыносимым, грубым, равнодушным, лживым по отношению к тебе, но ты могла его понять, так как прошла через тоже, что и он: обман, предательство, подчинение… Ты признавала то, что несмотря на невыносимую натуру Бога, ты полюбила его.       Рана быстро зажила, не давая тебе много времени, чтобы насладиться молчаливым и спокойным образом царевича, который, восстановившись, остался все таким же, кажется, даже еще более жестоким.       И ты стала искать причины, из-за которых у Локи могло сложиться такое отношение к тебе. Да, он ненавидел людей, презирал их, но чем ты отличилась от всех их, выслушивая каждый раз при встрече с Богом Огня оскорбления? Ты не знала…       День свадьбы все близился. Оставалось совсем немного. Твое платье было великолепным, именно таким, о котором мечтают все маленькие девочки в детстве: белое, пышное, с красивейшим золотым кружевом. Но оно не радовало твоих глаз, в которых с каждым днем скапливалось все больше слез, ведь этот Бог не любит тебя, он всеми крупицами души ненавидит, и это причиняет боль. Больше всего на свете тебе хотелось, чтобы Локи сдержал свои слова, и свадьба не состоялась, и ты бы не увидела этого роскошного торжества. Но царевич не появлялся, кажется, таким образом обрекая тебя на вечные муки. А ведь он мог сделать чудесный подарок…       Ты бежала. Царапая о ветви деревьев кожу, не оборачиваясь назад, путаясь в подоле платья, рвя нежную ткань на куски. Бежала так быстро, как только могла. Высматривала заветное место, которое стало последней надеждой на одиночество, в котором не будет места ни богам, ни людям — никому. Но лес все больше поглощал тебя, ведя в густые заросли, в ловушку, из которой нельзя было выбраться.       Выхода не было — вокруг лишь черный лес, из-за которого не видно звезд. Ты озиралась по сторонам, крутясь на месте, словно заведенная кукла, а дышать становилось все сложнее, силы уменьшались, усталость наваливала с новой силой, забирая всю надежду, заставляя пасть на колени в густой чаще, признавая свое поражение: безнадежно влюблена до потери разума, души, сердца — себя самой.       Слезы ручьем катились по щекам, а твои плечи содрогались в беззвучном плаче, которому ты не позволяла вырваться из груди. А лес все сильнее стискивал свой капкан, превращая небольшую поляну в темную клетку, окруженную острыми ветвями.       Неожиданное прикосновение к волосам напугало тебя, и ты подняла голову, резко отшатываясь назад. На его лице не было прежней ухмылки или отвращения, в зеленых глазах так четко очерчивалось волнение и страх, что они сверкали в темноте, как две звезды.       Локи, не обращая внимания на твой удивленный взгляд, молча накинул на плечи свой плащ, притягивая к себе, прижимая к широкой груди.       — Я не позволял тебе убегать, смертная, — совсем беззлобно, непривычно тихо проговорил он. — Ты ведь не думала, что сможешь спрятаться от меня? Будь уверена, что я перерыл бы всю Вселенную, но нашел тебя.       — Значит, тогда ты солгал? Когда говорил, что я не доживу до нашей свадьбы? — Успокоившись, спросила ты, замечая, как тонкие губы изгибаются в улыбку.       — Твой жених Бог Обмана, дорогая. Конечно, это была ложь…