Истории тёмного королевства

       Боль. Зубы цепко впиваются в гладкую кожу, оставляя на ней синяки. На побелевших сжатых пальцах отпечатались царапины. На спине — две борозды, следы укусов, царапины. Хочется завыть от боли… и умереть от удовольствия.        Можно ли дикий, яростный секс, напоминающий поле битвы, назвать сотрудничеством? В случае, если имеешь дело с Джимом Мориарти — определенно, да. Ибо любовь и этот безумец — понятия не совместимые, страсть он может испытывать разве что ко своему ненаглядному детективу в полосатой кепке, а увлечения… из его увлечений точно можно назвать лишь одно — убийства.        Освальд решился на «сотрудничество» с Мориарти не просто так. Он, как известно, вообще ничего не делал просто так в своей жизни. Удушающие, умертвляющие объятья Джима были попыткой избавиться от острой и мучительной любви к Нигме. Почти удачной. Освальд, терпя укусы за зад и самые различные игры, почти забывал о своей постоянной, вечно о себе напоминающей зазнобе. А еще Освальд точно знал — для Джима это тоже попытка. Забыть Шерлока Холмса, которого тот, в порывах жалости к себе, называл то девственником, то снеговиком.        Это было взаимовыгодное «сотрудничество». Очень специфического характера.        Последний укус прямо в нежную жилку на шее. Еще чуть чуть — станет кровить. Мориарти, горячий, мокрый, падает ничком и, спустя несколько секунд, скатывается с Освальда.        На этом страсть заканчивается, начинается ненависть. Они ненавидят друг друга — потому что каждый слишком умен, слишком амбициозен, слишком жесток. Слишком безумен.        Один безумец в паре — это почти статистика. Два безумца — катастрофа.        Освальд ловит холодный кристалл взгляда Джима, оскаливает зубы в подобие улыбки, и, передав тому серебряную пулю, извлеченную из своего пистолета, равнодушно, отвернувшись к окну, чеканит:        — До новых встреч, папочка.        Жестокое лицо Мориарти освещает волчий оскал, слабое подобие улыбки. Подойдя к Освальду, он сильно кусает его за губу и, заглянув в глаза, многообещающе шепчет:        — Я еще вернусь, дорогой. Твое убийство отложено до следующего раза. Везунчик.        Освальд сидит на постели до тех пор, пока окончательно не стих звук шагов по лестнице, а потом встает и, брезгливо морщась, идет мыть руки.        Happy-end