Истории тёмного королевства

       Сходить на занятия. Делать вид, что разбираешься в химии. Пересесть на заседании литературной студии подальше от окна. Купить нарезку для салата в маркете. Приготовить тосты. Погладить блузку.        Пойти на занятия. Делать вид, что разбираешься в физике. Соврать на литературной студии, что написала новое стихотворение (прочесть то, котором уже три с половиной года). Купить помидор. Порезать салат.        Пойти на занятия. Подольше задержаться в библиотеке, под предлогом подготовки реферата, на самом деле снова осматривая книги и понимая, что нечего взять. Не уходить с пустыми руками, наконец, отважиться и взять «Керри» Стивена Кинга. Купить овощи. Помочь маме приготовить рагу.        Пойти на занятия. Делать вид, что тебе интересно, о чём говорит учитель информатики мистер Брайерс. Позвонить психоаналитику. Отчитаться, что голова уже неделю не болит, мигреней нет (хотя ночью сгораешь от головной боли, так, что утром сама не своя). Купить печенья к чаю по дороге домой. Вымыть посуду, потому что вчера забыла.        Пойти на занятия. Сидеть на литературе на задней парте, делая вид, что смотришь в учебник. На самом деле читать «Керри» Стивена Кинга. Сбежать в компьютерный центр, сесть за свободный комп, и типа искать материал для реферата, на самом деле около получаса просто пялится в экран. Зайти в магазин родителей, улыбаться, уверять, что всё в порядке. Не забыть забрать лекарства в тумбочке у отца. Прийти домой. Выпить чаю. Сказать, что выпила таблетки, но сунуть их в сумку и выбросить по дороге в школу утром. Читать «Керри» дольше двадцати минут перед сном. Попытаться уснуть раньше двух ночи.        Встать на час раньше. Надеть серую футболку. Пойти на приём к мистеру Брайерсу. Думать о музыке, которую хочется слушать, пока он задаёт свои вопросы, на которые хочет получить честный ответ. Поклясться, что пьешь все лекарства и чувствуешь себя лучше, потому что голова не болит почти. Зайти в магазин родителей. Разговаривать вежливо. Попытаться читать «Керри» дольше двадцати минут. Надеяться, что не будет раскалываться перед сном голова. Уснуть раньше четырёх утра.        Встать на два часа раньше обычного. Оставить записку родителям, что ушла гулять в парк, ходить по цветным листьям. Вернуться к девяти. Приготовить кофе. Постараться не обжечься. Всё делать по плану.        Чёрт. Обожглась.        Ханна медленно подошла к шкафчику, где хранились лекарства (первые месяца полтора как её выписали из клиники, мама замыкала шкаф, сейчас, видимо, уже начала доверять больше), брызнула на руку. Белая пена покрыла кожу. Наверное, она не очень хорошо пахнет, эта мазь. Она не слушает запахов.        Бутерброды. Нужно сделать бутерброды. Она достала хлебцы, взяла пару штук, подошла к холодильнику. Масло или паштет? Всё равно, лишь бы желудок не ныл. Она почти не различает вкусов.        Коробка с маслом стояла ближе. Достав её, Ханна возвращается к столу, тонким слоем намазывает хлеб, садится и делает пару глотков чаю. Кажется, горячим, раз даже в её переставшем чувствовать горле закололо. Плевать. Она пьёт маленькими-маленькими глотками и постоянно мысленно повторяет себе: надо откусить бутерброд. А теперь прожевать. И откусить ещё через пару секунд.        Хорошо, Ханна. Делай всё чётко. По плану.        — Чёрт подери, Ханна! — отец стучит кулаком по столу и морщится. Наверное, ударил костяшки пальцев. — Опомнись!        Кажется, это получилось громко. И сильно. Ложка в чашке дребезжит, немного чаю пролилось на стол.        — О чём ты, папа? — тихо, спокойно спрашивает Ханна. — Я не понимаю.        — Ты полгода уже живёшь, словно во сне. Ходишь как призрак. Обожгла руку и даже не вскрикнула. И почти не поморщилась. Перестань нас наказывать! Хватит так себя вести!        — Не понимаю, о чём ты — упрямо повторяет Ханна.        Она берёт в руки посуду и подходит к посудомойке. Включает её. Слушает как из крана течёт вода.        Отец вздыхает. Встав, он уходит к себе. Вымыв посуду, Ханна тоже уходит в свою комнату, прикрыв дверь.        Открывает ежедневник. В плане сегодня — прочесть ещё немного «Керри». Ах да, и посмотреть задания для теста по биологии (делая вид, что она тебя интересует). Надо помнить слова доктора Брайерса: стоит заниматься тем, что доставляет тебе удовольствие.        Придётся притвориться, что чтение и биология ей удовольствие доставляют.        Ханна открывает книгу на закладке, ложится на бок и бегает глазами по буквам, не понимая их смысла. Она прочла тринадцать страниц, но не вспомнит ничего, кроме того, что главную героиню зовут Керри, и она ученица школы.        Телефон гудит в вибро-режиме. Чёрт.        Ханна вздыхает. Закрывает книгу, решив вычеркнуть этот пункт из плана (сегодня она прочла три больших абзаца, хватит). Поднимается. Достаёт телефон с рюкзака.        Клэй. Почему бы ему просто не оставить её в покое. Но он звонит и звонит снова. Один раз, потом другой, третий.        Улыбаться. В её плане — улыбаться, когда будут разговаривать.        — Привет, Шлем.        Плевать на план. Улыбаться не получится.        Теперь в плане новый пункт: слушать Клэя. Слушать, слушать. Отвечать на вопросы. Это нужно. Это необходимо. Это называется — нормальная жизнь.        — Привет. Рада, что ты в городе. Да ещё и на три дня. Отлично. Читала. Да так, решила, наконец, познакомиться с творчеством Кинга. Ну да, книги очень интересные. Сейчас читаю, «Тёмную башню». Самую первую часть. Да. Мы обязательно обсудим её, когда встретимся. Нет, сегодня не могу, прости. Нужно подготовить выводы к реферату по биологии, а ещё план ответа по истории. От меня давно не было активности, думаю, пора поразить своими знаниями. Да. Я очень рада, что смогла тебя рассмешить. Угу, хорошо. Да, возможно, встретимся завтра. Я тебе напишу с утра. Нет, ничего не планирую. Ладно. Внесу тебя в свой план. Угу, и я тебя обнимаю. До завтра. Пока.        Ханна смотрит план.        «Проявлять эмоции в разговорах по телефону, особенно с Клэем».        Берёт ручку и ставит галочку напротив пункта. Выполнено. Эмоции были. Наверное. Если нет — плевать.        Следующие пункты — расстелить кровать, сбить подушку. Сходить в душ. Провести там не более пятнадцати минут.        Она не очень охотно берётся выполнять их по очереди. Осторожно сбивает подушку.        Это и есть жизнь. Так нужно. Так правильно. Да.        Тихий стук в дверь. Она по приближающимся за секунду до него шагам поняла.        — Входи, мам.        Мама улыбается. Это значит, ей тоже нужно улыбнуться. Этот пункт плана выполнен незамедлительно.        Мама садится на постель. Ханна тоже. Наблюдает как мама, взяв её за руку, нежно гладит по ладони, водит пальцем по пальцам.        — Ханна, детка, — мягко говорит она, — это неправильно. Ты уже год сама не своя. Ты как робот. Так нельзя.        — Всё в порядке, мама — отвечает Ханна. — Я уже в порядке.        — Нет, не в порядке, — продолжает говорить мать, — мы видим, какая ты. И что с тобой совсем не то происходит. Разреши нам помочь. Мы хотим помочь.        Ханна спокойно смотрит на неё и абсолютно ровным тоном говорит:        — Тогда, пожалуйста, оставьте меня в покое с этими расспросами. Я уже дала вам на них ответ. Всё в порядке. Со мной всё хорошо.        Мама готовится возражать. Открывает рот. Ханна снова перехватывает инициативу.        — Слушай, мне ещё нужно подготовить реферат по биологии, и просмотреть план ответа по истории на завтра. Я займусь учёбой.        Мама не хочет уходить, но капитулирует перед реальностью. В которой Ханна Бейкер — год назад вернувшаяся из психиатрической клиники —ученица Хьюстонского независимого школьного округа.        Мама уходит, сокрушенно вздохнув и бросив в её сторону ещё один отчаянный взгляд. Этот разговор снова перенесён на будущее. До лучших времён.        Ханна сидит на своей постели, поджав под себя ноги, и спокойно смотрит на закрывшуюся только что дверь.        Отец спас её тогда, вытащил из ванной. Они хотели, чтобы она жила.        И она живёт.        Именно это — настоящая жизнь. Точно. Именно так.        Да.