Истории тёмного королевства

       Юрий Григорьевич Самохвалов — человек, без сомнения, не самый простой. Да и, если честно, не самый лучший. Он годами трудился над образом успешного человека, но благородным рыцарем себя никогда не считал. Были друзья, были любовные связи (с ними, при его внешности, проблем не возникало). Были коллеги, для которых старался показать себя хорошим начальником. Сентиментальных чувств ни к кому не испытывал, душою старался ни к кому не привязываться. Да и разве можно его за это осудить? Чувства мешают. В первую очередь, думать трезво. И по карьерной лестнице, ступенька за ступенькой, идти.        Юрий Григорьевич Самохвалов — дамский угодник, но не бабник вовсе. Жена всегда рядом, с первой встречи, в Швейцарию с ним, в Болгарию с ним, в Китай на два года, всё бросив, тоже с ним. Соратница. Союзница. Друг. Детей у них нет, как-то не сложилось, зато женушка — хозяйка блестящая, готовит вкусно, и уют дома из всего, что он из заграницы привозил, умеет устроить. Женщин Юрий Григорьевич уважает, к женщинам при должностям относится спокойно — за рубежом таким никого не удивишь. А он человек прогрессивный, всегда знает, куда ветер дует, и умеет по ветру нос держать.        Юрий Григорьевич Самохвалов — человек по характеру сильный, но конфликтов не любит, ссоры терпеть не может. Всё можно тихо, мирно решить, при помощи разговоров. Так Юрий Григорьевич считает, искренне и честно.        Вот только Ольга Петровна Рыжова его из себя каждый день выводит. И летят к чёрту все его привычки, все обычные эмоции тяжкому испытанию подвергаются. Он и в контору войти не успел — а она уже ждёт его, на страже стоит, словно становой. Он в кабинет прошмыгнуть хочет — она под дверью ждёт, с мольбою руки на груди сложив, задыхаясь. И видит Юрий Григорьевич постаревшую глупую женщину, что ерундой мается, вместо того, чтобы в руки себя взять, в порядок себя привести, жизнь свою иначе организовать. И думает всякий раз, крадучись, словно вор, мимо неё, чтобы не заметила, когда она такой стала. А, может, всегда была? Он помнит миловидную девушку в платье синем, твидовом, что преданно в глаза ему заглядывала, тихо над всеми шутками его смеялась, и кружилась на летней площадке, на танцах, куда он водил её, лишь бы не обижалась, не ныла. Ольга помнит совсем другое, помнит гораздо больше, и почему-то эти воспоминания в себе культивирует, в абсолют возводит, будто и не было у неё никого, кроме него, дорогого и любимого, в жизни.        Юрий Григорьевич Самохвалов раньше считал Ольгу умной женщиной, а теперь видит, что она — навязчивая дура. И взгляд её потухший, по-собачьи преданный, и губы её, неуместной вишнёвой помадой нарисованные, и волосы её, странно завитые, и эти жуткие розочки на блузке, которые он бы и хотел не видеть, да только не получается, — всё его из себя выводит, всё раздражает. Он уже и поверить не может, что однажды любил её, что они с пар прямиком на озеро ездили, целоваться. Раздражение внутри всё сильнее растёт, словно айсберг, наростает.        И вот она стоит, собака сторожевая, преданно ждёт, подпирая дверь её машины. Действует, словно рецидивист.        — Здравствуй, Юра.        — Знаешь, это уже не смешно.        — Разве я тебя смешила?        — Оля, в последний раз тебе повторяю, прекрати меня преследовать. Иначе я буду вынужден принять меры.        — Ну что ты, Юрочка…        — Отойди!        Ольга сама не уйдёт, и ему приходится оттолкнуть её, встряхнув за плечи. Он садится за руль, жмёт на педаль, крутит баранку, уезжая. И спиной чувствует, что она, когда-то бывшая умницей, его влюблёнными глазами провожает. Дура, дура. Законченная дура. Влюблённая дура.        Юрий Григорьевич Самохвалов — человек, без сомнения, не самый лучший. Но Ольга Петровна Рыжова уже который месяц заставляет его сомневаться в том, что он, в принципе, хороший человек.