***
Утром их разбудил громкий удар деревянного трапа о каменный причал. Ватанабе резко дернулась и едва не свалилась боком на крупную гальку. Позади нее послышалось бормотание Мечника, который тоже был недовольным таким пробуждением. Потерев глаза тыльной стороной ладони, девушка зевнула и поднялась на ноги. — Ты как? — спросила она, заглядывая к мужчине. — У меня от этих камней вся задница затекла, — пожаловался нукенин, встав на ноги и потягиваясь. — Наш транспорт пожаловал, — объявила Умэ, кивнув себе за спину. Над головой уже послышались торопливые шаги первых пассажиров, спешивших на борт. — Так что давай, безбилетник, поторапливайся, — девушка проверила, хорошо ли закреплены все подсумки и ножны, — пока все погрузятся, под шумок проберемся, — Хошигаки, не задавая лишних вопросов, коротко кивнул, натягивая на голову капюшон. Плащ Ватанабе по размеру был ему скорей как длинная накидка, которая едва доходила до середины бедра и совершенно не скрывала его огромную фигуру. Направившись к краю берега, он на секунду остановился и обернулся к куноичи, словно спрашивая, можно ли? Та слегка кивнула и подошла к нему. — Только понемногу, — предупредила она, останавливаясь возле его левого плеча. — Вспомни, как ты только начинал изучать чакру, как в первый раз почувствовал ее в теле. Не спеши, хорошо? — успокаивающе и ободряюще добавила Ватанабе. На мгновение Кисаме показалось, что уголки ее тонких губ слегка приподнялись, и она улыбнулась. Но это наваждение длилось всего лишь мгновенье, и перед ним вновь стояла та самая серьезная куноичи из Конохагакурэ но Сато. Мечник, стоя на краю берега, сосредоточился, как когда-то в свои пять лет, когда впервые почувствовал то непонятное тепло, что жило в его теле. Вот он, его очаг, что полыхает ровным и мягким голубым светом. Первой он почувствовал, когда попытался перенаправить чакру к стопам, тупую и слегка покалывающую боль, словно он пытался пропихнуть сквозь чакроканалы тугую и вязкую субстанцию. — Все хорошо, — послышалось издалека, — у тебя очень хорошо получается. Не спеши! — голос ирьенина придал мужчине новых сил. Кисаме почувствовал, как чакра медленно соскользнула к его ногам и сосредоточилась в стопах, мягко обволакивая их. Решительно сделав первый шаг на спокойные волны, которые раз за разом накатывали на берег, Мечник понял, что у него получилось. Обернувшись себе за спину, он увидел Уме, которая уже открыто улыбалась уголками губ, в её серых глазах плясали задорные искорки. — Молодец, — девушка присоединилась к нему, — а теперь пошли быстрее. По-моему, посадка уже заканчивается. Быстро передвигаясь по волнам, они добрались к кормовой части парома. Взобравшись по обшивке судна, Ватанабе аккуратно высунула голову над бортом, проверяя, не попадут ли они на охрану. Не заметив никого, она взмахом ладони подозвала к себе Хошигаки, который держался чуть ниже, и в один прыжок они перемахнули через борт, приземлившись между какими-то тюками с сеном и огромными деревянными коробками. — Туда, — Умэ ткнула пальцем в сторону брезента, свисавшего с какой-то балки, — быстро. Мечник и ирьенин бесшумно, словно тени, проскользнули между грузами и, когда Ватанабе приподняла край брезента, скользнули под него, прячась в кромешной темноте. В том закутке, куда они попали, было чертовски мало места, темно и ужасно жарко. Умэ сделала неосторожный шаг и тут же ударилась большим пальцем ноги о какой-то металлический выступ. Смачно выругавшись сквозь сцепленные зубы, девушка вытянула перед собой руки, пытаясь на ощупь обследовать этот угол: зажигать фальшфейер было опасно. — Осторожно, — сдавленно пробормотал где-то сбоку Хошигаки, — ты мне глаза за что хочешь выцарапать? — Умолкни, — шикнула куноичи, — я пытаюсь понять, сколько свободного места в нашем распоряжении. — Ага, и заодно сделать меня ещё и слепым до кучи, — Мечник в последний момент успел перехватить ладонь девушки, которая просвистела у него перед носом, и прижал её к своей груди, — да успокойся ты в конце концов, — шикнул он, несколько раз встряхнув её рукой, — мы уже на этом чертовом пароме. — Пусти, — тихо попросила Умэ, пытаясь вырвать свою ладонь из стальной хватки, но Кисаме словно переклинило, и он не спешил отпускать девушку. В нос опять ударил запах ментола и ели, медленно проникая в его мозг, возрождая еще свежие воспоминания. Сердце Ватанабе застучало часто-часто, когда жар его дыхания скользнул ей на щеку, а та рука, которой он не сжимал ее ладонь, легла на талию и подтянула девушку к груди мужчины. — Что ты делаешь? — медленно и по слогам протянула куноичи, хватая ртом воздух. «Ну почему тут так душно?» — внезапно подумала она. — А как ты думаешь? — прошелестело над ее левым ухом. Кисаме медленно и осторожно отпустил ее ладонь, словно боялся, что она в любой момент попытается убежать, и аккуратно дотронулся своими пальцами к ее щеке. «Как всегда, лед» — отметил он про себя, чертя указательным пальцем дорожку от скулы к уголку тонких губ. Ватанабе сдавленно втянула в себя воздух вместе с тихим стоном, и тут Мечник уже не смог себя сдержать: обхватив ее лицо ладонями он наклонился к девушке и прильнул к ее губам. Хошигаки чувствовал, как она часто-часто забила своими маленькими ладошками по его широкой груди, пытаясь его оттолкнуть, но по силе удары были словно взмахи крыльев бабочек — невесомые и легкие, словно воздух, так не похожие на удары настоящего шиноби. Тонкие губы Умэ вдруг оказались жарче огня и нещадно обжигали его губы. Вдруг куноичи резко вывернулась и, саданув коленом в пах Мечника, попятилась назад, неловко зацепившись боком за какие-то ящики. Послышался громкий грохот, и девушка выпала за пределы брезентовой ограды, больно ударившись затылком о деревянные доски палубы. Кисаме, успев увернуться, удивленно округлив и без того круглые глаза, отодвинул темный брезент в сторону и уставился изучающим взглядом в куноичи, которая перекатывалась по полу, держась левой ладонью за затылок. — Не подходи! — злобно шикнула она, ткнув в мужчину указательным пальцем забинтованной ладони, — не смей меня трогать… — сейчас ее шипению мог позавидовать сам Орочимару. — Ты что, дикая какая-то или что? — растеряно пробормотал Кисаме, вопросительно приподнимая правую бровь. — Ты что себе надумал? — Умэ присела на палубе, скрестив под собой ноги. — Я тебе что, девка распутная какая-то? — Эй… Я думал… — замямлил синеволосый, складывая руки на груди. — Не надо, — Ватанабе вытянула перед собой забинтованную руку, словно защищаясь, — вот только не надо, — кое-как, опираясь об опрокинутые ящики, девушка приняла вертикальное положение и злобно зыркнула на Кисаме, — прячься обратно, Хошигаки, пока нас не обнаружили. — А ты куда? — удивленно пробормотал он, когда куноичи развернулась к нему спиной и решительно стала перелазить через многочисленные грузы. — Мне нужно подумать, — даже не удосужившись повернуться к нему, ответила Умэ, — я скоро вернусь, — она перепрыгнула через очередной ящик на своем пути и скрылась вдали палубы.***
Куноичи стояла возле носовой части парома, оперевшись локтями об облезлую, некогда белую металлическую ограду и думала. Мимо нее туда-сюда сновали редкие сонные пассажиры, негромко переговаривалась между собой пара рабочих с парома, волоча куда-то огромный моток толстого корабельного шнура, а над спокойным морем парила с громкими криками стая голодных чаек в поисках какого-то прокорма. «С какого ляду он полез со своими поцелуями?» — думала Ватанабе, лениво отмахиваясь от особенно настырной чайки, которая приземлилась на ограду и нагло требовала еды, оглашая ее громогласным ором. Обернувшись спиной и притулившись к ограде, Умэ вскинула голову и уставилась на холодное солнце Страны Воды, прятавшееся между тяжелыми свинцовыми облаками. «Наверное, надо извиниться,» — длинные пальцы куноичи сжались на холодных перилах, — «всё же, я повела себя слишком резко». Наглая чайка, наблюдая за девушкой черными бусинами маленьких глаз, бочком подпрыгнула к Ватанабе и цапнула ее за раненую ладонь. Взвыв раненым зверем, ирьенин отправила птицу в бреющий полет четко поставленным ударом левого кулака и закусила нижнюю губу от боли. — Твою же мать, — сквозь зубы выругалась куноичи, встряхивая в воздухе раненой ладонью. На чистой повязке стали медленно появляться первые кровавые разводы, заставляя ирьенина недовольно хмурить брови. Умэ медленно провела рукой по поясу, к которому крепились многочисленные подсумки, и, не обнаружив на нем аптечки, едва не стукнула себя ладонью по лбу. «Как пить дать открепилась после того, как я на пол свалилась,» — подумала она, поворачивая голову в ту сторону, где под многочисленными слоями брезента сидел скучающий Хошигаки. Тяжело вздохнув, Ватанабе двинулась к корме парома, громко шаркая ногами по палубе и думая о том, как она сейчас должна вести себя с Мечником. Девушку очень удивила стая ворон, кружившая над палубой рядом с их укрытием. Окинув взглядом большое тёмное пятно из нескольких десятков птиц, которая стремительно приближалась к горизонту, куноичи отодвинула темный брезент в сторону и увидела Мечника, сидевшего возле дальней стены, скрестив под собой ноги и скучающе всматриваясь в небольшой огонек, который лился из фуин-свитка. Заметив перед собой Умэ, он только хмыкнул и сложил руки на груди. — Это ищешь? — спросил мужчина, извлекая из-за спины аптечку, и помахал ею перед глазами куноичи. Девушка коротко кивнула и вытянула руку в ожидании. — Садись, я помогу, — Кисаме указал на пол возле себя, — а то из тебя уже целая лужа натекла, — он кивнул на правую, перебинтованную руку куноичи. Умэ, удивленно изогнув бровь, перевела взгляд вниз и обнаружила, что повязка насквозь пропиталась кровью, и на том месте, где она стоит, на палубу уже упало несколько капель. — Давай, я не укушу тебя, — хмыкнул Мечник, наблюдая за тем, как Умэ, недоверчиво косясь на него, приблизилась всего лишь на один шаг, — целоваться тоже не полезу, клянусь, — он поднял перед собой ладони в клятвенном жесте. — Я не боюсь, — пробормотала сероволосая, садясь возле мужчины и протягивая ему окровавленную руку. Хошигаки умоляюще закатил свои рыбьи глаза и принялся разматывать многочисленные бинты, попутно извлекая из аптечки новые и чистые. — Я что, настолько страшен? — вдруг спросил он, уткнувшись в Ватанабе тяжелым взглядом. От неожиданности девушка икнула и резко дернула рукой, едва не заехав ладонью по носу Мечника. Тот вовремя успел перехватить ее, но несколько капель крови все же попали на его синеватую кожу. Молча закатив глаза, Хошигаки свободной рукой вытер их с лица, оставив на нем причудливые мазки, что застыли на щеке, и вновь принялся за перевязку. — Нет… — как-то тихо и с виноватыми нотками в голосе пробормотала девушка, почему-то смотря себе под ноги. — Ты совсем… — Так почему ты не можешь смотреть на меня, а прожигаешь взглядом эту чертову палубу под нами? — его голос звучал спокойно, но Умэ показалось, что лучше бы он орал на нее во всё горло. Она резко вскинула голову и ее взгляд тут же встретился с большими круглыми глазами Мечника, что в свойственной ему манере смотрел не мигая, наблюдал за её реакцией. Безмолвно хватая ртом воздух Ватанабе пыталась выдавить из себя хоть какое-то объяснения, но вместо этого вышло только тихое: — Прости меня, Кисаме, — куноичи слегка склонила голову, — я ни в коем случае ничем не хотела оскорбить тебя. Просто… Я сама не знаю… — Понятно, — пробормотал Мечник, и щедро плеснул на рану ядовито-зеленый отвар, добытый из аптечки, от действия которого девушка тут же поморщилась. — Я тебя понял. Остальное время смены повязки прошло в полнейшей тишине. Закрепив конец бинта на запястье Ватанабе, Хошигаки отодвинулся к дальней брезентовой стенке и, опершись о какие-то ящики, закрыл глаза. — Спасибо, — неловко поблагодарила Умэ, попутно собирая разбросанные таблетки и баночки обратно в аптечку и крепя ее на поясе. Ответом было только шумное и размеренное дыхание Биджу без хвоста. Куноичи коротко хмыкнула и нашла себе приличное местечко между ящиком с надписью: «Осторожно, хрупкое» и какой-то катушкой с проводами, оперлась спиной о ящик и также закрыла глаза. Ещё даже время обеда не близилось, а она уже устала.***
Куноичи проснулась от того, что ее легонько потрясли за плечо. Лениво разлепив веки, Умэ увидела возле себя Мечника, который смотрел на нее сверху вниз, сложив руки на груди. — Приплыли уже, — объявил он, топчась на месте. Ирьенин, несколько раз рассеяно кивнув, поднялась на ноги и взъерошила волосы. — Как давно? — спросила Ватанабе. — Минут двадцать назад. Судя по шуму, все пассажиры уже давно покинули судно, так что пора и нам уходить. Я уверен, с минуту на минуту начнут разгружать грузы, — куноичи не нужно было повторять дважды: девушка решительно зашагала в сторону брезентовой занавески, но Хошигаки успел остановить её, перехватив за тонкое запястье. — Сюда, — он кивнул себе за спину, — там слишком шумно. Вопросительный взгляд Ватанабе скользнул на его ладонь, которая до сих пор сжимала её руку, а потом переместился на его лицо. Мужчина тут же, словно ошпаренный, отпустил её запястье и, развернувшись на пятках, направился к дальнему углу их импровизированного убежища. Под общий грохот, что доносился с палубы, Хошигаки отодвинул немного в сторону большой деревянный ящик, а затем протиснулся в образовавшуюся щель куда-то на улицу. Куноичи в два шага догнала Мечника, и, вместе перемахнув через невысокую металлическую ограду, они приземлились на темную водную гладь. Кисаме немного не рассчитал с подачей чакры, и погрузился в воду по самые колени, обрызгав Умэ с головы до ног. Сдавленно чертыхнувшись сквозь сцепленные зубы, он выбрался на медленно колышущейся волны и поспешил за девушкой, которая уже почти добралась до берега. Прячась в тени деревянного причала, шиноби преодолели огромные волнорезы, которые были хаотично разбросаны по песчаному берегу, и остановилась возле одной из свай. — Предлагаю пойти перекусить чем-нибудь, — предложила Ватанабе, попутно роясь по всем своим карманам в поисках кошелька. — На самый дешевый рамен тут должно хватить, — вытащив из нагрудного кармана несколько смятых купюр, девушка крепко сжала их в ладони и решительно двинулась вверх, в сторону центра деревни. Погода в Умибе была на редкость плохой: небо пряталось за тяжёлыми свинцовыми тучами, которые не мог разогнать даже сильный ветер, безжалостно трепавший длинные одежды редких прохожих, которые без устали сновали туда-сюда между домами. Недовольно поморщив нос, Ватанабе обернулась, украдкой посмотрев на Мечника, который шагал позади нее. Замотанный в плотную ткань темного плаща куноичи, он сверкал белками глаз из-под глубокого капюшона, в котором скрывалось его лицо, и жадно втягивал в себя соленый морской воздух, словно не мог надышаться. Поймав на себе пронзительный взгляд грязно-серых глаз девушки, Кисаме выдавил из себя кривую улыбку, которая могла своим видом напугать самого закоренелого АНБУ-шника Конохи. «Идиот» — подумал про себя Хошигаки, когда Умэ с тихим вздохом и легким покачиванием головы отвернулась от него, продолжая медленно шагать по дороге. Вдруг куноичи резко свернула в сторону и остановилась возле небольшого придорожного кафе. Отодвинув в сторону тяжёлую, прорезиненную, разноцветную занавеску, она скользнула внутрь здания, поманив за собой замешкавшегося на секунду Кисаме. Недолго думая, шиноби поспешил за девушкой и почти сразу наткнулся телом на высокий барный стул, который стоял сразу возле входа. По правую сторону на аналогичный уже взобралась Ватанабе и вовсю делала заказ: — Нам, пожалуйста, два рамена на курином бульоне, с зеленым луком, острым соусом и маринованным яйцом, — она резко захлопнула толстый картонный переплет меню и подвинула его в сторону официантки, стоявшей с другой стороны высокой стойки. — Спасибо. — Поедим, и сразу в дорогу, — коротко бросила Умэ, когда официантка скрылась за тонкой перегородкой, отделявшей кухню от остальной части залы. — Я больше не намерена тут задерживаться. — Отсюда до Конохи далеко? — спросил ее нукенин, беспокойно ёрзая на красной дерматиновой обивке стула и стараясь натянуть капюшон, который все время сползал с макушки, посильней на глаза. То, что в раменной с самого утра было мало народу, да и не каждый прохожий знал великого Биджу без хвоста в лицо, ничуть не успокаивало Кисаме. — Дня за четыре доберёмся, если будем делать остановки только на сон, — ответила Ватанабе и опёрлась локтями о столешницу, сложив ладони вместе и переплетая длинные пальцы между собой. Между ними повисла тишина, которая прерывалась только приглушенным бульканьем, которое доносилось из кухни и завыванием ветра за толстой брезентовой шторой. Подперев голову левой ладонью, Мечник взглядом блуждал по внутреннему убранству кафешки, не пытаясь за что-нибудь зацепиться. Белые стены пестрели различными постерами с изображениями моря и кораблей, над ширмой, которая вела на кухню, безэмоционально тикали стрелки огромных красных часов, а плакат над кассой гласил, что каждый четверг действуют скидки на блюда с рыбой. Хошигаки шумно вздохнул и слегка скосил свои круглые глаза на сидящую сбоку девушку. Умэ сидела за стойкой, сгорбленная в три погибели, словно на ее плечи давил неподъемный груз, подперев подбородок сложенными ладонями и смотря почти не мигая в одну точку перед собой, а вечное гнездо на её голове, носившее гордое название волос, выбивалось из-под резинки и неровными прядями свисало к плечам. Она настолько ушла в себя, что не заметила тарелку с парующим раменом, что появилась прямо у неё под носом, и продолжила таращится в одну точку, вдобавок к этому еще и начав жевать нижнюю губу. — Приятного аппетита! — громко объявила девушка-официантка, на что получила только короткое «ага» от куноичи и сухой кивок вдобавок. Сморщив маленький нос, она хмыкнула и поспешила скрыться на теплой кухне, где не было таких сухих клиентов. Наугад ткнув палочками в рамен, Умэ принялась поедать его, продолжая смотреть куда-то вдаль, подперев голову левой рукой. Кисаме также принялся за свою порцию, понимая, что не стоит сейчас затевать совершенно бессмысленные разговоры. Спустя несколько минут куноичи закончила с раменом и соскользнула со стула. Аккуратно придавив смятые купюры пустой тарелкой, Ватанабе отодвинула тяжелую занавеску, спуская внутрь кафе холодный морской воздух и вопросительно посмотрела на Мечника, давая тем самым понять, что с трапезой закончено. К счастью Кисаме, с раменом он справился вовремя, так что, молча поднявшись со стула, мужчина двинулся следом за ней на улицу. — Что будем делать дальше? — тихо спросил он куноичи, когда догнал её на центральной дороге, что змеёй петляла между магазинчиками. — Бежать, — ответила Умэ, немного притормозив. Когда Хошигаки поравнялся с ней, девушка посмотрела в его глаза и уже тише добавила: — Мы будем бежать, что есть сил.