~*~
— Знаете, это не так уж и сложно. Засушливые, безлюдные равнины, простирающиеся вокруг, и тот факт, что у него больше нет собственной лошади, незаметно погрузили Дазая в состояние полнейшей прострации. Возвратившись в реальность, он резко поднял голову и взглянул на Кёку: — Не так уж и сложно что? — Извиниться, — тихо отозвалась Кёка, и от этих слов моментально скрутило живот. Ответом послужило молчание, перемежаемое шелестом травы и призрачным порханием пикси. — Знаете, раньше я была похожей на вас. Такой же замкнутой и… — протянула она задумчиво, и у Дазая возникло странное ощущение понимания этой недосказанности. Казалось, подобрать подходящее слово действительно непросто. Бессердечной? Озлобленной? Грустной? Опасной? Одинокой? Инфантильной? Отвратительная смесь всего вышеперечисленного бурлила где-то там внутри, и даже если Кёка подразумевала нечто иное, он понял, что имелось в виду. На душе заскребли кошки. — Но Ацуши правда помог. Думаю, если бы вы смогли подружиться с ним, вам обоим стало бы гораздо легче. В ответ Дазай рассмеялся. — Ха-х, заводить друзей — явно не мой конёк. — Так вы боитесь? — Кёка в очередной раз махнула рукой, отгоняя назойливую пикси. Дазай с интересом наблюдал, как это двуногое существо, смутно напоминающее бабочку, нырнуло обратно в заросли. Он не испытывал особого страха, впрочем, остальные чувства тоже были ему чужды, словно вся его сущность просто растворялась в окружающем шорохе. Кёка не стала настаивать, и они продолжили путь молча. Минуты таяли, и безумно хотелось, чтобы всё поскорее закончилось. Когда они наконец добрались до леса, Дазай чуть не свалился с лошади, а ещё через пару часов неизменные карликовые деревья и заросли ежевики развеяли призрачную надежду на то, что смена остановки поможет избавиться от чувства отстранённости и искажения восприятия. — Следующий город находится всего в нескольких часах езды, — подал голос Чуя. — Он довольно большой, поэтому лучше всего будет остановиться в какой-нибудь таверне. Надеюсь, до перевала доберёмся как можно быстрей, но, как я уже говорил, если отдохнём и восстановим силы, сможем выиграть немного времени. Уловив на себе чужой взгляд, Дазай понял, что обмануть получилось далеко не каждого. Чуя всё ещё продолжал злиться, но при этом явно замечал ту самую слабость, которую так отчаянно хотелось скрыть от посторонних глаз. Ненависть, подпитываемая осознанием того, что, скорей всего, в этом виновата их божественная связь, крепчала с каждой секундой. Чёрные Возлюбленные, ага, как же. Для смертных, которым вроде как суждено влюбиться, они умудрились испортить отношения друг с другом слишком быстро. Похоже, боги не так умны, как принято считать. — Если вытянуть ноги слегка вперёд, — продолжил Чуя, отводя взгляд в тщетной попытке сделать вид, что эти слова предназначаются всем сразу, — и пить побольше воды, то станет легче. Равнинный ветер приводит к повышенной утомляемости. — Затем, повернувшись спиной, он сосредоточился на чём-то бесполезном. Дазай нахмурился, но таки выудил из мешка Куникиды кувшин и сделал несколько больших глотков. Околообморочное состояние никуда не пропало, да и головокружение больше смахивало на последствия неправильности происходящего, чем на физическое недомогание. Пустота окружения практически сводила с ума. Вернув кувшин на место, он решил сменить тактику, сконцентрировав внимание на лесных кустах и деревьях. Тут и там мелькали разные ягоды, а едва доходящие до колен кустарники на первый взгляд явно нуждались в большем количестве света. Он наклонился, тщательно запоминая форму и размер листьев на будущее. «Если у тебя когда-нибудь будет будущее», — мелькнул в сознании ядовитый голос. Дазай вздохнул: это однообразие точно его прикончит. Как по команде, в момент, когда мысль окончательно сформировалась, монотонность происходящего нарушила маленькая лапка, схватив его за лодыжку. Прежде чем Дазай успел среагировать, его резко дёрнули и потянули вглубь леса, словно привязанную к лошади карету, полыхающую огнём. В волосах путались листья, а тело так резво подпрыгивало на камнях, что клацали даже зубы. Попытка ухватиться за что-нибудь не принесла никаких результатов. Вокруг — кустарники и грязь, перед глазами — туман, поэтому разглядеть окружающую местность не представлялось возможным даже при всём желании. Когда движение прекратилось — причём так же внезапно, как и началось, — лапка исчезла в кустах. Дазай застонал, поднялся с земли и отряхнулся. Существо, схватившее его за лодыжки, скрывалось где-то в зарослях. Оно было шустрым и небольшим, а это означало, что если бы только удалось предвидеть его приближение, отбиться получилось бы с лёгкостью. Присев на корточки, Дазай решил понаблюдать за травой и, не заметив ничего подозрительного, начал постепенно отдаляться. В этот же момент где-то вблизи раздался щелчок и характерный писк. Ориентируясь по звукам и не прекращая движение, Дазай старался оставаться незамеченным среди травы и кустарников. Тем не менее, этого оказалось недостаточно, и похититель, издав очередную серию грозных щелчков, появился из укрытия. Ростом примерно по пояс, существо плохо поддавалось описанию. Как-то раз он увидел в книге иллюстрацию с изображением омерзительных собак, выведенных каким-то королём, с разбитыми мордами и выпученными в разные стороны глазами. То, что стояло сейчас напротив, выглядело примерно так же и смахивало на огромную ящерицу, правда вместо выпуклых глаз — большие мраморные шарики с хаотично вращающимися зрачками-точками. А ещё эта нечестивая мерзость в какой-то момент жизни решила стать человеком и теперь ковыляла на двух ногах. Дазай уставился на неё, разодетую в странную мешанину из шарфа и юбки — перевязанная бечёвкой и натянутая до подмышек, та по фасону смутно напоминала одежду жителей прежнего города. Наивно было полагать, что всё живое, проявлявшее интерес к его персоне и лишь частично похожее на людей, отличалось дружелюбием, но это существо выглядело настолько жалким, что он рискнул наклониться и заявить: — Уверен, ты очень мной заинтригован, но мне нужно вернуться обратно к друзьям. Пристально взглянув в ответ, ящерица ткнула в него маленьким, похожим на иглу предметом, от которого по всей руке волной прошла боль. — Ауч! — Дазай возмущённо дёрнулся. — Это ещё зачем? Жестикулируя и щёлкая, ящерица указала на гущу леса подальше от тропинки. — Нетушки, — он отрицательно показал головой, — говорю же, мне нужно вернуться к оста-а… Ай! — На этот раз остриё вонзилась в бедро. Ящерица снова взмахнула лапой. — Никуда я не пойду с… — Отпрыгивая и уворачиваясь от очередных ударов, Дазай всё же начал постепенно сдвигаться в нужном направлении, поэтому фыркнул и поднял руки в примирительном жесте: — Ладно-ладно, идём. Показывай дорогу. Настойчиво продолжая жестикулировать, ящерица не собиралась выпускать своего нового спутника из виду. — Та-ак… — Улучив момент, Дазай резко развернулся в попытке бежать, но в следующую же секунду получил удар в колено, так и не успев сделать ни шагу. Ящерица толкнула его в бок, и он захромал вперёд, будучи не в силах предпринять что-либо ещё. Оставалось надеяться, что на помощь придут остальные. —Эй, сейчас в этом нет необходимости! Я уже иду, — зашипел Дазай, получив очередной тычок в спину. Ящерицу, казалось, ответ удовлетворил, и в итоге всё обошлось без поножовщины. Вскоре они добрались до странной пещеры, и уже спустя несколько шагов под ногами появился крутой склон. Разглядеть в такой темноте, что находится внизу, не представлялось возможным. — Что ж, мы прекрасно провели время вместе, но, похоже, здесь тупик… — начал было Дазай, и ящерица просто столкнула его в неизвестность. Легко соскользнув вниз по ровному и покрытому грязью склону, он приземлился на что-то твёрдое. Серьёзных повреждений получилось избежать, но падение всё же выбило из лёгких остатки воздуха. Уже в следующее мгновение болезненные стоны и попытки ползти на четвереньках прервал невесть откуда взявшийся поток ледяной воды. — Какого… — ошарашенно выдохнул Дазай и тряхнул головой, откидывая со лба мокрые волосы, — чёрта? Проигнорировав вопрос, ящерица поплелась рядом с завидной невозмутимостью, а затем в темноте что-то лязгнуло, и некое подобие жилища озарил свет. Из мрака вынырнули тесное помещение, ткацкий станок, груда из трубок и фруктов и небольшая плита, выступавшая в качестве обеденного стола. — Ах! Так ты пригласил меня к себе домой! Это, конечно, очень мило с твоей стороны, но мне правда… Ящерица начала предупреждающе размахивать ножом размером с иглу, загоняя в угол через маленькую дверь. Очередной укол лезвием вынудил Дазая обернуться в нужную сторону. — Ах… — повторил он, но на этот раз с чувством понимания и недовольства. — Да вижу я. В маленькой комнатушке стоял манекен, сделанный в основном из глины и листьев, с двумя торчащими по бокам ушами, которые очень напоминали эльфийские, однако проблема заключалась далеко не в этом. Манекен был одет в свадебное платье. Несколько раз взмахнув в воздухе ножом, ящерица указала на наряд и изо всех сил принялась таращиться на Дазая своими выпученными глазами. Тот вздохнул и по обыкновению смирился со своей судьбой.~*~
Существо явно видело лесных эльфов и раньше. В пределах этих территорий они почти не отличались по форме или размерам, к тому же большинство эльфиек были плоскогрудыми. В целом, платье сидело на нём очень даже неплохо, пускай и свободно. Наверняка всему виной излишняя худоба, но ведь дома не кормили никакими вкусностями… Интересно, слышал ли вообще его недавно приобретённый жених о крабах? Вернувшись вразвалочку, ящерица оценивающе осмотрела Дазая, а затем яростно подковыляла ближе и за что-то дёрнула — платье моментально утянулось по форме тела. По крайней мере, теперь он выглядел хорошо, пусть и в качестве похищенной жены объективно смешной, низкорослой ящерицы. — В какой-то момент я могу стать очень, о-о-очень страшным богом, — на всякий случай предупредил Дазай. — Просто чтоб ты знал. Всё-таки браки должны основываться на честности. Ящерица протрещала что-то в ответ и снова ткнула в него ножом. — Да я и так уже в платье! Указав на строение около стены, собранное из подручных материалов, она повела его к небольшой платформе с явно украденным витражным окном. Дазай подумывал сказать, что сооружение не выдержит, но вместо этого вздохнул и, подобрав полы платья, начал карабкаться наверх. Абсурдно сложенная мебель опасно покачивалась, но каким-то чудом всё же удалось заползти на платформу и повернуться, чтобы посмотреть на своего будущего супруга. — Ладно, странное создание, совершенно сбивающее с толку, ладно! Вот я стою и готовлюсь выйти за тебя, ящерицу, замуж. А когда заявится Бог Пустоты, просто скажу ему, что Чуя — мерзкий гремлин-коротышка, и я уже занят. Соответственно, ему придётся вернуться обратно в пустоту и ждать, пока его избранник-тупица не выберет себе сосуд получше. Что ж, звучит как отличный план. В груди тлела надежда, что остальные уже успели заметить его отсутствие. На мгновение в голове мелькнула мысль, а придут ли за ним вообще. Конечно, придут и никак иначе: он — божественный сосуд, и оберегать его — прямая обязанность каждого. Почему-то осознание этого факта угнетало даже сильнее, чем перспектива выйти замуж за ящерицу и остаться жить в пещере до скончания дней. Уставившись на него, ящерица в очередной раз указала лапой в неопределённом направлении, заставляя осмотреться. — Ну и?! — не выдержал Дазай. Вся эта ситуация выглядела нелепо с самого начала, и с каждой секундой почему-то становилось только смешнее. — Чего тебе ещё надо? Выпученные глаза тупо завращались, но тычки так и не прекратились. — Ты понятия не имеешь, как проходит свадьба, — понял он наконец. — Ну и что дальше? Просто продолжим стоять? Вечно? Это всё? Я — здесь, в свадебном платье, а ты — там, вращая своими дурацкими глазищами и думая о том, как бы на мне жениться. Так? Ящерица высунула язык, пока её зрачки продолжали кружиться в хаотичном танце. Ей хватало мозгов для того, чтобы шить одежду и заниматься благоустройством дома, но подобный уровень мыслей явно находился за пределами её досягаемости. — Ну да, как же ещё, — вздохнул Дазай и уставился в потолок. Будь он кем-то другим, кому не чужды чувства и независимость, наверняка бился бы сейчас в истерике, хотя бы из-за одного зашкаливающего абсурда. Но он — Эльф Пустоты, поэтому вместо бури возможных эмоций душой овладело приглушённое и безропотное принятие. — Мало ли, вдруг я просто художественная инсталляция. Как бы то ни было, мучительное однообразие всё же исчезло. Внезапно их внимание привлёк грохот. Ацуши, продолжая сидеть на корточках, робко выглянул из-за угла. — А ведь я говорил, что это идиотизм, — процедил Акутагава и выпрыгнул из туннеля, окутанный магией. — Прямые атаки всегда эффективней. На самом деле мнение было ошибочным, но в условиях текущего сценария оправдывало себя на все сто. — Просто сожрите его или что-нибудь в этом роде! — выкрикнул Дазай. — Оно мелкое! Ящерица перевела взгляд на Акутагаву и Ацуши, а затем внезапно стала увеличиваться в размерах, заполняя пространство какофонией разрывающихся звуков. — Э-эм… Забудьте, что я сказал! Закончив с превращением, ящер взревел и бросился на Акутагаву. Теперь он стал раза в два выше Дазая и намного шире, отчего занял большую часть норы, служившей домом. При каждом движении его длинный хвост с оглушительным грохотом ударялся о стены. Акутагава, казалось, не обратил внимания на перемену и быстро нанёс ответный удар. Без сомнений, его атаки значительно улучшились, но защита осталась неизменной, так что ящеру, с лёгкостью отскочившему назад, всё-таки удалось швырнуть его в стену. Пусть Дазай и считал это дурным тоном, стоило признать, что Акутагава смог ловко справиться со своей неудачей. Он моментально отставил ногу для опоры, превратив падение в ещё один рывок, и с громовым хрустом обрушился на противника. Проблема заключалась в том, что спуск с самодельного алтаря, да и положение в целом не располагали к продолжению борьбы на земле. Можно было бы спрыгнуть вниз, пока неустойчивая постройка не прекратила своё существование, но мощный взрыв магии Акутагавы заставил маленький стол — последний шанс на спасение — упасть в глубину. Дазай вздохнул. Чтобы умереть, падения явно недостаточно, и, вероятней всего, всё обойдется сломанной рукой. Да, продолжать путешествие с переломом — сплошные мучения, но и нынешнее положение дел ничуть не лучше… Платформа покачнулась, и среди поднявшейся пыли удалось разглядеть Чую. Тот скользнул в помещение, быстро оценивая ситуацию. В какой-то момент на его лице отразилось сомнение, стоит ли раскрывать свой главный секрет, чтобы прийти на помощь, ведь наверняка всё ограничится одной только сломанной рукой. Платформа стала рушиться, и Дазай приготовился к удару. Удар, конечно, последовал, но совершенного иного характера. На него налетел огромный тигр и, прижимая к себе лапами, покатился по полу. Это избавило от серьёзных травм, но всё равно привело в замешательство, поэтому, перекатившись на четвереньки, Дазай потянулся проверить, всё ли с Ацуши в порядке. Хищное рычание моментально заставило его отпрянуть. Ослепительная вспышка света — и Ацуши с поразительной скоростью прикрылся первым попавшимся под руку предметом. — Прошу прощения, Дазай-сан, — поспешил извиниться он. — Всё дело в том, что… иногда разум тигра вырывается наружу, а окружающая вас магия вызывает у него опасения. — Вот оно как… — протянул Дазай. Ему казалось, что подобная реакция вызвана неутихшей злостью, однако спасение и последующие слова только подтверждали ошибочность его суждений. Это вызвало лёгкий приступ головокружения. — Эй, — вмешался Чуя, внезапно оказавшись слишком близко. — Ты как, в порядке? Дазай резко повернул голову и взглянул на склонившегося перед ним парня. — Не благодаря тебе. — Брови Чуи сдвинулись к переносице, что, без сомнения, должно было сойти за хмурый взгляд, но Дазай обернулся прежде, чем в ответ последовали какие-нибудь банальные оправдания. — Да, Чуя, всё чудно. — Мы об этом позаботились. — Он наткнулся на Акутагаву. Прозвучало обвиняюще, но, с другой стороны, это мог быть и его обычный голос. На периферии сознания мелькнула мысль, что стало как-то подозрительно тихо, и, присмотревшись, Дазай заметил, что теперь Акутагава стоит между телом и головой ящера. Эта картина прекрасно всё объяснила. — Ты убил его? — возмутился Ацуши. — Само собой! На нас напала гигантская опасная тварь, чего ты ожидал? Ацуши нахмурился, но ничего не ответил. — Ты хорошо поработал, — пробормотал Дазай. Хмурый взгляд Ацуши слегка смягчился, и Акутагава постарался скрыть, как сильно его взбодрил этот комментарий. Возможно, Кёка была права. — Что за херню ты нацепил? — вмешался Чуя, слабо понимая, что случилось. — Свадебное платье, — надменно хмыкнул Дазай. — Наш общий друг всерьёз хотел жениться на эльфе. Кто я такой, чтобы отказывать? Лицо Чуи отразило множество эмоций, большинство из которых явно противоречили друг другу. — М-да уж, очень альтруистично с твоей стороны. — Где мои старые вещи? — Дазай огляделся по сторонам. — Скорей всего, они все в грязи, но… — Думаю, кое-кто действительно хотел, чтобы его хорошенькая эльфийка носила только красивые платья, — послышался голос Рампо. Он, Кёка и Куникида скользили по входу к остальным. — С твоей одеждой покончено. Плечи Дазая поникли. — Ну, всё равно она мне не особо нравилась. — Он посмотрел на платье, которое само по себе выглядело неплохо и даже мило, не сковывало в движениях, но и не было чересчур откровенным. Тот факт, что мелкой ящерице удалось заставить его выйти замуж с помощью ножа размером с мизинец… мягко говоря, удручал. — Можешь надеть один из моих запасных комплектов, — предложил Куникида. — Конечно, тебе будет великовато, но по крайней мере… не замёрзнешь. — Он повернулся на каблуках и направился за одеждой, посчитав такое поведение достойным дипломата. — Спасибо, — бросил ему вслед Дазай и взглянул на Ацуши: — А у тебя есть что-нибудь на смену? — В моем рюкзаке, но достать будет трудно, — мрачно отозвался Ацуши и покосился на выход, мысленно прикидывая, насколько хорошо получится прикрыть всё то, что не предназначено для посторонних глаз. Кёка посмотрела на Акутагаву. Тот явно был недоволен её взглядом. — Отдай ему пальто, — прошептала она. Акутагава неохотно сбросил с себя пальто и накинул его на Ацуши. — Спасибо, — поблагодарил Ацуши чересчур поздно. Обменявшись многострадальческими, но нежными взглядами, он и Кёка безропотно последовали за своим своенравным товарищем. Чуя, помогая подняться, оглядел Дазая с головы до ног, и его лицо исказилось в попытке подавить нарастающий приступ смеха. Человек, который в итоге оказался абсолютно бесполезен, совершенно точно не имел права смеяться. — Тебе не кажется, что ты относишься ко всему этому слишком безответственно? Да, нам не стоит сближаться, но это не оправдание. Ты должен был защищать меня, разве нет? — Да, должен был… — Чуя буквально задыхался от смеха. — Мне очень жаль и всё такое, но… Слушай, только не вини в случившемся того парнишку. Может, он просто увидел тебя и решил, что ты прелестная эльфийка, которая прекрасно подойдёт для спаривания. — Спаривания? — переспросил Дазай, совершенно не ожидая такой реакции. В голове кружили сотни других вопросов, но ни один из них не казался сейчас настолько значимым. — Что ты имеешь в виду под спариванием? Я уже говорил тебе, что я парень, к тому же отличить пол эльфа не так уж и сложно… — О, ЯНР-ы¹ очень изобретательны, когда дело доходит до спаривания с другими видами. Откладывают яйца в самых неожиданных местах, — пояснил Чуя. — В общем, давай закроем тему. Мы нашли тебя, и это главное. — Да ты издеваешься, — выдохнул Дазай. Часть его мозга всё ещё была сосредоточена на том волнении, которое он разглядел в глазах Чуи в процессе падения, в то время как другая часть отталкивалась от слов «Только не вини в случившемся того…» Значит ли это, что Чуя хотел?.. Или он просто?.. Дазай не понимал специфики секса, но в одном был уверен: необходимы совместимые гениталии. Когда он попытался сказать об этом раньше, то столкнулся с презрением. Чуя наверняка проводил много времени с проститутками, так что если бы способ и существовал, он бы точно о нём знал. Эльфов не волновал секс, но люди так страстно описывали его в книгах, что Дазаю стало любопытно. Никакой похоти, чистый интерес. К тому же Чуя отступил назад и позволил ему упасть, так почему он вообще должен доверять ему хоть что-нибудь, не говоря уже о сексе? — Ты покраснел? — удивился Чуя. — Нет, — автоматически ответил Дазай. — Ты вроде как… сверкаешь. — Ну, знаешь… Меня похитили, насильно выдали замуж и, если верить тебе, чуть не использовали в качестве инкубатора. Причин, чтобы краснеть, у меня достаточно! — Выглядит миленько, — прокомментировал Чуя, и сердце Дазая ёкнуло, несмотря на насмешливый тон, которым это было сказано. — Никогда раньше не видел, чтобы эльфы смущались. Серебряная кровь, так ведь? — Да, — пробормотал Дазай. — И я не смущаюсь, я… взволнован. — Ладно-ладно, — согласился Чуя, хотя акцентировал внимание явно не на этом. — Можешь сколько угодно быть милой и сверкающей, о прелестная эльфийка! Как-никак, сегодня день твоей свадьбы. — Я тебя ненавижу, — буркнул Дазай. Чуя вздохнул. — Слушай, ты прав, я облажался. Давай куплю тебе наряд получше, чтобы загладить вину, идёт? Всё это казалось каким-то нелепым фарсом, но пока кошелёк Чуи страдал, прекращать ничего не хотелось. — Конечно. По рукам.