***
У Такера само дыхание яблоками пахнет. Хочется послать все нахрен и просто трахать такое податливое тело сейчас. Он мог бы хоть сотни раз строить из себя неизвестно что, но Клайд прекрасно знает, что любой течной омеге только одного и надо. Просто, чтобы трахнули. Трахнули так, чтобы потом сидеть было немного больно. Однако план сейчас состоит в другом. Кое-как оторваться от сладких, пахнущих яблоками губ. Для удобства посадить Крэйга на письменный стол, стоящий в углу, у окна. — Знаешь, я хочу, чтобы ты был моим. — Я твой, — приглушённый ответ, в котором, кажется, звенят слезы. Ну, Крэйг всегда был королем драмы. Так что Донован знает, как сделать так, чтобы тот больше не задумывался о побеге. — Знаешь, Такер, — нежные поцелуи в шею, стянуть и отбросить куда-то синюю шапку, посмотреть в мутные синие глаза. Он, кажется, себя вообще не осознает, ноги приглашающе раздвигает, трется щекой о ласкающую скулу руку. — Ты, наверное, плохо осознаешь, насколько я этого хочу.. Мягко потянуть за пряди волос, беззащитно открывая шею. Вопль, рванувшийся куда-то вверх, запутался в потолке, рухнул вниз. Клайд вгрызается в шею не хуже каноничного вампира. Крэйг чувствует, как кровь стекает на рубашку, не может прекратить кричать. Это еще больнее, чем удар. Откуда-то вспоминается историческая справка о метке альф: три укуса — один в шею, другой в область сердца, третий — внутренняя поверхность бедра. А потом швырнуть на любую горизонтальную поверхность и трахать. Если чувства достаточно сильны хотя бы у одного, то все получится — никто из них больше не сможет быть с другим. И.. что там говорили про полную потерю своей сути? — Боже, не делай этого, — от спокойствия не осталось и следа. — ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, что делаешь, — Клайд только лишь ухмыляется, зажимает ладонью рот Крэйга, крики сменяются мычанием. Однако если ничего не сделать сейчас — проще нахрен выпрыгнуть в окно после того, как все закончится. Поэтому он кусает ладонь, заставляя Клайда одернуть руку. Кричит втрое громче, пытается ногами отпихнуть, однако Донован куда сильнее, одной рукой прижимает его ногу к столу, другой расстёгивает рубашку, большинство пуговиц просто отрывая. Крэйг судорожно выгибается, руками отталкивает, дрожит весь, когда бьет кулаком по чужому лицу. Руку Клайд перехватывает, однако отпускает ногу, которая тут же врезается ему в бок. — Блять, да ты подумай. Ни с кем больше не сможешь. Что. Ты. Блять. Творишь такое. Ты же с ума сошел. ПОМОГИТЕ!! — кричит, кажется, в пустоту. Однако уже плевать, что там кто о нем подумает. Скорее всего у Клайда ничего не выйдет. Но если, чёрт возьми, это случится.. Кажется, во время второго укуса он переходит на ультразвук. Отстраненно удивляется, как это еще не разбито стекло. Шарит руками по столу, пытаясь отыскать хотя бы какой-то канцелярский нож. Все, что угодно. — Я подумал. Ты задрал перед всеми подряд крутить своей жопой. Твику пришлось напомнить кое о чем, чтобы от тебя отвалил. — Не буду. Не буду больше, только не делай этого, — воет Крэйг, задыхается от ужаса. От того, что будет после. Он же никогда не сможет жить хотя бы относительно нормальной жизнью. Замок щелкает, дверь распахивается внезапно. У Твика, который стоит на пороге, в руке большой нож. Вначале Крэйг даже думает, что он Клайда попросту на куски покромсает. Однако тот просто размашисто подходит, уворачивается от удара, хватает за занесенную руку, выворачивает, сильно прикладывая его головой о стену. Крэйгу не нужно что-либо говорить. Он соскакивает со стола, кубарем скатывается вниз по лестнице, не обращая внимания на ошарашенные лица одноклассников. Сверху доносятся маты и какой-то звон. Да плевать, пусть сами разбираются. Он судорожно дергает ручку своей машины. Старенький Додж решительно отказывается открываться, а Крэйг только через несколько минут трясущимися руками достает ключи. Рубашка расстегнута, шапка и куртка остались где-то в доме. Это не суть, главное — уехать домой. Там разберется. Он совершенно не замечает, как Твик выскальзывает из дома, подходит к нему, аккуратно забирает ключи, взамен сует в руки шапку и куртку. Сам открывает дверь, сажает Крэйга на пассажирское сиденье, идет на водительское место, заводит машину, почти сразу трогается. Крэйг устало прислоняется лбом к стеклу.Сумасшествие
16 февраля 2019 г. в 17:27
Мартовская хмарь, пустые глаза, мокрый снег. Он видит Твика и его новую девушку как-то слишком уж часто. Странно, раньше не замечал в школе ни его, ни ее. Ему плохо, дико, очень больно. Снаружи все как обычно. Только вот теперь он почти даже и не слышит, что говорят ему окружающие. Находится как бы "в себе", раз за разом прокручивая в голове разговор с Твиком.
В те ночи, когда не приходит Клайд, рука сама собой тянется к мобильному телефону. Позвонить бы, узнать, как он там. Обычно сдержаться не получается, но, когда Крэйг прижимает телефон к уху, слышен только лишь металлический голос, сообщающий, что абонент временно недоступен. Крэйг скуривает сразу несколько сигарет, горло уже дерет, а кашляет он с удовлетворением, как будто пытаясь что-то вынуть из своих легких.
У него осталась еще одна пачка "Aroma Rich" c кофе. Он курит их, когда Клайд, уходя, забывает прикрыть створку окна. Раньше на подоконнике, теперь — не вставая с кровати.
Лежа на кровати, Крэйг может часами пялиться в потолок, потом встает, собирается в школу. Последнее время за ним заезжает Клайд, которому почему-то не лень делать крюк по городу. Неважно, потому что Крэйгу не хочется возиться со своей тачкой по утрам.
А вот Клайд в последнее время и правда как будто возится с ним. Почти перестал называть ласково, смотрит как-то странно, от себя ни на шаг не отпускает. Все норовит прикоснуться. Не так, как обычно, грубо сгребая в объятия, а просто.. Провести по волосам, взять за руку. Так, почти невесомо. Крэйг спрашивает, не случилось ли чего, Клайд качает головой и просит пойти с ним вечером на тусовку к Бебе Стивенс.
Тяжелую музыку слышно еще на подходе к ее дому. Клайд держит его за запястье, грубо сжимая руку. Даже немного больно. Устал играть в хорошего? Или, может, дело в том, что уже ночь? Вообще, Крэйг не любил подобные мероприятия. В основном предпочитал оставаться у себя, дабы тихо сидеть в своей комнате. Однако в этот раз.. это было не то чтобы условие. Просто Клайд обещал не приходить к нему целых три недели.
Клайд бухает, если честно, как не в себя. Крэйг просто рядом, качает в руках бутылку пива, которую взял еще в начале вечера. Уже глубоко за полночь, веселые, пьяные лица одноклассников смешиваются в калейдоскоп. Кто-то предлагает сыграть в правду или действие.
Большой круг, Крэйг оказывается втиснутым между Клайдом и Кенни. Кажется, раскручивать бутылку из-под виски начинает Картман. Она указывает на Баттерса. Тот как-то нелепо икает, всплескивая руками. На самом деле, Крэйг ему немного завидует. В его жизни ничего не поменялось после обретения себя. Никто не сошел с ума от желания, почувствовав аромат ромашек и молочного шоколада. Никто не лапал в столовке, скалясь прямо в лицо, прикрываясь мнимым добродушием.
— Правда.
— Это правда, что Кахл подкатывает к тебе свои еврейские яйца? — Картман ядовито ухмыляется, а Баттерс нервно заламывает пальцы.
— Н-не-е..
— Не твое дело, кусок нацистского дерьма, — взрывается Кайл Брофловски, порываясь, кажется, в этот же момент настучать Картману по морде. Крэйг неприязненно морщится. Начинает болеть голова, во рту до странности сухо. Поэтому он делает пару больших глотков пива, после прижимая бутылку к виску. Определенно не зря он предпочитал оставаться дома.
Бутылка делает еще один оборот, в этот раз горлышко указывает на Твика.
Баттерс восторженно улыбается. Крэйг глаза закатывает.
— Правда, — еще один точно такой же ответ, Баттерс быстро кивает, кажется, у него уже готов вопрос.
— Правда, что ты толкаешь мет где-то на окраине города?
— Хочешь купить? — Твик отрывисто кивает головой. Вообще, для Крэйга он как будто открывается с новой, незнакомой стороны. Стороны жесткой и непредсказуемой.
Всё же Твик — это не тот парень, оберегающий его от падения на крыше. В чем же суть? Он жестокий игрок, сбивающий с ног массивного Картмана, или, может, дилер за угловым столиком непримечательного клуба? Или боксер, который бьет ради силы удара, а не ради победы?.. Крэйг не знает, только ли он замечает синяки под глазами Твика. Среди обилия запахов тот, самый нужный, и не почувствовать.
Еще оборот бутылки, в этот раз указывает на хозяйку дома, красавицу Бебе.
— Правда, — кошкой мурлычет, ярко улыбается. На самом деле, до всех этих событий она нравилась Крэйгу. Нравится и сейчас, вот только уже совсем не так, как раньше. Омега по определению не сможет быть с другой омегой.
— Скажи, Донован называет тебя как-то ласково, когда трахает? — говорит Твик, а руки в кулаки сжаты. Клайд чешет затылок, а Крэйг тихо хихикает себе под нос.
— Ну, как обычно. Солнышко, лапочка, малышка.. К чему это, мы ведь расстались несколько месяцев назад?
Может, Крэйг бы даже обиделся. Потому что первая красавица школы отшила его. Однако это сейчас неважно, потому что тяжелая ладонь Клайда лежит на его колене. Какой во всем этом смысл? Крэйг не знал, что они встречались, но считал, что милашка подходила Клайду куда больше, чем он.
Несколько оборотов спустя, во время которых Кенни стоит на голове, Венди целует Стэна, Баттерс жарко краснеет после особенно теплых слов Кайла, бутылка снова указывает на Твика.
— Чёрт возьми, это нечестно, — фыркает тот, прикуривая сигарету. В комнате дымно, можно уже не выходить никуда. — Действие.
— Спой, — мягко говорит Кайл, а Крэйг видит, что он улыбается. Улыбаются и остальные, словно в предвкушении чего-то особенного.
— Не хочу я. Давно не пел, связки не те. И вообще, пение — для оме.. для девчонок, — бурчит Твик, передергивает плечами. Трет рукой висок. Крэйг чуть хмурится, понимая, что у него, видимо, болит голова.
— Не хочешь для меня, давай тогда для не.. для нее, — говорит Кайл, чуть поднимая бровь. Картман вворачивает, что отказаться от действия всё равно не получится, а если Твик петь не хочет, то пусть тогда бутылку эту в жопу запихивает, а-то черт знает что..
Брофловски, казалось, только и ждал какого-то Картмановского вяка, чтобы куда громче попросить заткнуться, и далее по списку.. Однако внимание Крэйга приковано к Твику, который лишь тяжело вздыхает.
— Ну, если для нее.. — Твик закрывает глаза, веки чуть дрожат.
Крэйг, сам того не осознавая, потянулся вперед, однако был тут же пригвожден к месту тяжелой рукой Клайда, которая вцепилась в колено чересчур сильно. Бебе делает колонки потише одновременно с первым словом Твика. Песня довольно известная, и, может, в исполнении Твика звучит даже чуть лучше, чем у Королев.
"Кого-то, чтобы любить". Твик поет так, словно бы и сам на месте того человека, который слишком много работает, исправно молится Богу, борется с собой, но при этом всё равно слишком одинок.
Где-то на середине к нему присоединяются Баттерс и Кенни. И, если про МакКормика Крэйг знал, что тот в начальной школе даже заработал своим голосом на билет в Румынию, то и Баттерс, и Твик так и остаются большим открытием.
Когда последняя строчка, ведомая голосом Твика, взлетает вверх, Крэйгу кажется, что он летит вместе с ней. Потеют ладони, сердце колотится слишком быстро. Кенни тянет окончание вниз. Твик замолкает, кидает сигарету в один из стаканов на ковре, не обращая внимание на раздраженного Картмана, и уходит, хлопнув дверью. Миловидная блондинка тут же устремляется за ним.
Брофловски, проводив взглядом эту процессию, лишь пожимает плечами.
— В таком случае, я кручу еще раз, — никто особенно не возражает, очевидно, все до сих пор в какой-то прострации. Бутылочка указывает на Клайда.
— Правда, — не задумывается особо он.
— Почему ты расстался с Бебе, она ведь по всем параметрам лучше Крэйга? — следует вопрос от Кайла.
Крэйг кивает. Он бы спросил и сам, да только вот знает, что ему Клайд не ответит. Последний раз они разговаривали нормально еще летом, когда между ними была только дружба. И чёрт возьми, Крэйг бы сейчас все на свете отдал, чтобы быть альфой. Ну или хотя бы омегой, чей запах не кружил бы Клайду голову так сильно. Ведь это все из-за него, сто процентов.
— Я влюблен в Крэйга очень давно. И не мог упустить этот шанс, — медленно говорит Донован, а Крэйг в этот момент кашляет, слишком уж не вовремя решил сделать глоток уже выдохшегося пива.
— Насколько давно? — собственный голос противно сипит. Он правда этого не знал, думая, что Клайд просто издевается каждый гребаный раз, когда прикасается к нему.
— Ну, шесть лет уже.. Крэйг, я.. — не малышка, не дорогая, не солнышко. Наконец-то по имени. И, может, Крэйг бы даже что-то ответил. Однако в тот же момент низ живота противно тянет. Такер роняет бутылку из внезапно ослабевших рук, судорожно подсчитывая в голове, сколько времени прошло с последней течки. Результаты совсем не утешают. Чуть больше трех месяцев.
— Я.. Мне.. Мне идти надо, — шепчет скороговоркой, судорожно подрывается, за ним встает и Клайд, хватая за локоть, крепко сжимая пальцы. Ведет в коридор, вверх по лестнице. — Отвези меня домой, не нужно тут, — онемевшими губами шепчет Крэйг.
Сознание ускользает, напряжение в паху, кружащий голову запах, непослушные руки. Он сейчас ко всему готов. Ему ведь тоже это необходимо. Да и запах Клайда больше не кажется таким противным. Ноги подкашиваются, когда они входят в какую-то спальню. Клайд явно хорошо знает этот дом, раз так уверенно закрывает дверь, поворачивая замок на круглой ручке, целует губы, которые больше не сопротивляются.
Вообще, это первый их поцелуй. Обычно Крэйг всегда отворачивался, поджимал губы, бывало даже закрывал лицо руками. Сейчас они безжизненно висят по швам, а мягкие губы чуть приоткрыты, послушно движутся в такт с чужими, позволяют языку скользить по кромке зубов, проникать внутрь, облизывать небо. Поцелуй выходит мокрым и совсем не аккуратным. Клайд дуреет от вседозволенности, закидывает ноги Крэйга себе на бедра. Тот скрещивает их сзади, обнимает руками за шею.