TW Драбблы

Это просто собрание общества анонимных нелюдей. Почти в каждом большом городе есть до двух десятков мест для подобных собраний. Где больше, где меньше, но пока нелюди живут в больших городах, будут существовать и места, где они будут собираться, чтобы поговорить о трудностях, с которыми сталкиваются те, кто официально считаются мифическими существами. — Это невозможно, — говорит тощий вер-лев. Он мосластый, неухоженный, немного дерганный и невероятно юный. — Я, наверное, уеду отсюда. Он — один из десятки, что устроилась в старом бойцовском клубе. Стулья расставлены в кружочек, полумрак, приглушенные голоса, почти все находятся хотя бы в частичном обороте. — Джордан, — мягко говорит старый волк, — что случилось на этот раз? — Трейси, — вздыхает Джордан, — она говорит, что не может… с оборотнем. Она хорошая, правда, она понимает, кто я, но… — Люди слишком слабы и не выдерживают, — кивает грустная волчица. — Иногда я думаю, что лучше бы жить в месте, где нет людей, где никогда их не будет. — Да, — соглашается гарпия. — Людей так много. И они слабы. Они не принимают нас… Но в одиночестве — тоже не получается. Я люблю города… но в городах нет мест для нас, нелюдей, и как проще было бы, живи мы все в одном городе. Где нет людей. Темноволосая и темноглазая девчонка в красном худи хмыкает, и этот смешок прокатывается у всех по нервам. На нее смотрят, она смотрит в пол. Она не говорит, но ее усмешка так отчетлива и полна осознания собственной правоты и чужой глупости, что старый волк просит: — Вы не могли бы объясниться? Девчонка поднимает на него взгляд, усмехается нехорошо и говорит спокойно: — Одна атомная бомба, сброшенная на город. И всё. Нелюдей не станет. — Что? — смотрит на нее старый волк. — О чем ты говоришь, девочка?.. — Одна бомба, — продолжает темноглазая. — Никто не уцелеет. Хиросима это подтверждает. — Ты не можешь быть уверенной, — начинает старый волк, но девчонка его перебивает: — При нынешнем уровне развития технологий обнаружение нелюдей — вопрос времени. — Она хмурится. — Нам всем нужно быть готовыми к этому, готовыми к тому, что люди захотят пойти по пути наименьшего сопротивления — уничтожить, а не понять. Люди всегда так делают. — Но… — начинает гарпия, и продолжить ей не дают. — Город — это утопия, — продолжает темноглазая. — Город — это мечта. Никто не будет в безопасности в городе, где живут одни нелюди. Его легко уничтожить, легко сравнять с землей. Нельзя допускать даже создания районов для нелюдей — легко окружить и расстрелять. Правильней — рассеяться среди населения и показывать, что вы — хорошие. Помогать. Иногда — показывать свои нелюдские способности, но… — Она хмурится. — Детям. Да, лучше детям, словно это — доброе чудо. Вылечить ушиб, снять котенка с дерева. Дети — любят чудеса и верят в них охотней взрослых. — Звучит как план, — говорит старый волк. — А это и есть план, — смотрит на него девчонка. — Потому что я знаю, на что способны люди. Потому что я не хочу терять друзей и родных. Нет. Больше — нет. Так что перестаньте хныкать и соберитесь, — она переводит тяжелый взгляд на Джордана. — Мне нужно, чтобы вы не мечтали об утопическом городе, а жили здесь и сейчас, справлялись со своими проблемами и не провоцировали людей. Так что давайте по порядку. Джордан, почему именно твоя девушка тебя бросила? Ты точил когти о диван? Джордан смотрит на нее, хмурится, а потом растерянно тянет: — Да-а-а. Девчонка смотрит на него пристально, а потом уточняет: — Серьезно? Чувак, ты правда точил когти о диван? — Это порыв! — краснеет Джордан. — Как у меня, когда я тащу в лес друга, чтобы искать труп, — задумчиво соглашается темноглазая и вздыхает: — Ладно. Как мы можем решить эту проблему? Когтеточка? Медитация? Успокаивающая музыка и благовония? — Столб, обмотанный канатом, — хмыкает гарпия. — А на валерианку ты реагируешь? — смущенно интересуется грустная волчица. Старый волк хмыкает и смотрит на девчонку в красном худи. Он слышал о ней, о той, что посещает такие собрания, что учит нелюдей жить в гармонии с людьми, что готовит и тех и других к тому, что однажды им придется жить открыто. Если это она, то вскоре она встанет и уйдет, потому что уже сделала всё, что могла — показала, что о проблемах можно говорить открыто, что их можно решать. Старый волк следит за девчонкой в худи, а та бросает еще пару фраз и медленно, осторожно уходит. Это просто собрание общества анонимных нелюдей. Почти в каждом большом городе есть до двух десятков мест для подобных собраний. И рано или поздно, но на одном из них появится девочка в красной худи, которая устала терять. Она не назовет ни своего имени, ни того, почему это делает. Просто расскажет о том, что грядет, и уйдет. Старый волк прикрывает глаза, думая, доживет ли он до будущего, которое предрекает Стайлз Стилински, а после усмехается и говорит громко: — Я даже знаю, у кого можно заказать такую… когтеточку. Что-то подсказывает ему, что будущее наступит быстрее, чем они ожидают. Намного быстрее.