Странствие на двоих...

Рынки являлись центром любого города, даже самого маленького. Даже если город не мог похвастать архитектурой, природными красотами или же своими храмами и учебными заведениями – выгодное положение на перепутье торговых путей могло сделать из него центр жизни, куда стекаются разного рода личности, что ищут выгоды, свежих новостей или же путь, куда стоит двинуться дальше. Акали не любила скопления людей, но находила в этом признак отсутствия опасности. К тому же, в странствиях на пути к поиску «своего места» Акали было необходимо быть в курсе множества вещей – от возможных новостей из родного монастыря, до слухов о разбойниках или ноксианцах, что могли ждать впереди. Обычно, в такие вылазки Акали ходила одна, пока Эвелинн пряталась в ее тени или же в облике какого-либо животного. Но после недавних событий она предпочитала сопровождать Акали «лично». Это не было чем-то новым – демонесса изредка принимала различный облик для того, чтобы посещать со своей спутницей разные общественные места. Но, неясно, то ли из-за необъяснимого наваждения или же из-за зарождающихся в куноити чувств, которые она до сих пор не принимала всерьез, разные обличья Эвелинн вызывали у нее странные смешанные эмоции. Всегда и почти без исключения, Эвелинн принимала облик красивых женщин – менялся лишь цвет волос и глаз. Изредка менялся цвет кожи, рост и голос. Но всегда и без исключения, в глазах Акали это была не та Эвелинн, к которой она привыкла. Умом она понимала, что это лишь иллюзия и вынужденная мера, но в сердце то и дело тревожно ворочалась необъяснимая тоска. Абсурд, но, кажется, куноити просто хотелось, чтобы настоящая Эвелинн бывала с ней так, как она делает это под чужой личиной. Конечно, это было невозможно, но, как часто это бывает, эмоции мало согласовались с голосом разума. К тому же, Акали искренне не знала, как ей стоило относиться к своей спутнице, когда они были на глазах у остальных людей. Мужчины и женщины очень часто кидали в сторону Эвелинн заинтересованные взгляды, а некоторые даже отваживались подойти и завести незамысловатый разговор, который кончался комплиментом, угощением или каким-нибудь подарком. Акали хмурилась, недовольно щурилась, но молчала. Возможно, что она немного ревновала, но суть проблемы была в ином. Ей не составляло труда вести себя при всех так, словно Эвелинн была ее официальной любовницей. Она скорее не могла этого делать, когда облик той менялся каждый раз. Непонятно почему, но все-таки, это было так. Разговор об этом начался спонтанно. Акали готовилась ко сну, на этот раз решив обойтись сном в спальном мешке, расположившись в небольшой пещере. Та была чьим-то приютом незадолго до Акали, что было ясно по следам бывшего кострища, а также забавным рисункам на черных сводах породы – где-то краской, где-то белой золотой или царапинами острыми камнями, что оставляли небольшие впадинки. Эта пещера была хорошо защищена от ветра извне, из-за небольшого пространства – костром отогревалась быстро. Почти идеальное место для сна. - Почему тебе не нравится, когда я хожу вместе с тобой? – Вопрос Эвелинн был задан так внезапно и так резко в самую суть, что Акали открыто вздрогнула и порывисто обожгла пальцы о языки пламени, которыми отогревала ладони. Демонесса, что сидела напротив нее, пока их разделяло кострище, недовольно сощурилась и нахмурилась. Куноити от ее взгляда и вопроса неудобно потупилась, искренне не желая отвечать. Она не знала, как объяснить свои эмоции, которые ее спутница чувствовала и читала, как обыкновенно люди могут распознавать запахи или вкусы. - Мне не нравишься не ты. – Туманно принялась та и, все-таки собравшись с духом, неуверенно проговорила: - Мне… не нравится, что там, ты… не ты. Демон агонии любопытно наклонила голову и прищурила золотые глаза, из-за чего стала напоминать кошку. Она не поняла ответа Акали, но, кажется, приняла его за истину, поскольку не распознала в нем лжи. Это было неясно, размыто, но правдиво. - Почему не я? – Непонимающе спросила Эвелинн и плавно поднялась с места, чтобы обойти кострище и занять свое место рядом с девушкой. – Кто же тогда? Куноити было неудобно. Она вообще не любила говорить о столь глубоких эмоциональных вещах, потому что эмоции делали ее слабой. Так, по крайней мере, считала Акали. - Твои облики, - Продолжала Акали медленно, устремив взгляд в огонь. – Ты постоянно меняешься. Постоянно разная. Эвелинн пожала плечами, обыденно сообщив с усмешкой: - Я люблю обновки. – Услышав тяжелый вздох в ответ, демонесса закатила глаза и кокетливо заметила: - Только не говори, что тебе не нравятся мои выборы. - Не нравятся. – Заявила Акали слегка резко, а после, смягчившись, объяснила: - Мне нравишься ты, а не твои иллюзии. Не такие, которые видят остальные. Это откровение озадачило Эвелинн. Искренне озадачило и спутало. Около минуты в пещере царил звук из треска огня, что забирал в свои объятья старые сухие ветви. Небольшая охапка из хвороста ютилась неподалеку от Акали и когда та безмолвно потянулась к ней, демонесса зашевелилась: став полупрозрачной темной тенью, на лбу которой тотчас возвысились прямые острые рога, она неслышно удалилась в дальнюю сторону пещеры, где остановилась возле сумки с вещами Акали. Спустя мгновение оттуда начали доставать немногочисленные элементы одежды, состоящие, в основном из крепких свободных штанов, коротких рубашек и шелковых тканевых лент. Хозяйка одежды осторожно встала с места, как на каменистый пол пещеры начали падать вещи. - Что ты делаешь? – Терпеливо спросила Акали. - Пытаюсь понять, - Отстраненно сообщила та, осматривая одежду в своих когтистых руках, чудом не вредя ткани. – Вы, люди, тоже меняете облики. Одеждой. В чем разница?.. Теперь растерялась уже Акали. Тем не менее, она взяла одежду в руки и осторожно убрала в сумку. - Да, одежда помогает людям меняться, но… - Куноити пыталась подобрать правильные слова. -…это немного другое. - Моя одежда, это чужие обличья. – Обыденно продолжала стоять на своем Эвелинн, а Акали снова покачала головой, сетуя, что демонесса не совсем ее понимала. - Люди привязываются к определенной внешности, которая у них ассоциируется с теми, кто им нравится. Эвелинн приподняла заинтересованно брови, приложив при этом отливающий фиолетовым светом коготь к тонким губам, явно наслаждаясь тем, как разбойница пыталась объяснить ей и самой себе то, что ее терзало. На самом деле демонесса прекрасно понимала, о чем говорила куноити, но лишние подробности и откровенности подпитывали ее внутреннего зверя, лишний раз побуждая к проказам. И все же, в этих самых невинных откровенностях крылось многое, определенно. - Ты хочешь, чтобы я сопровождала тебя в своем истинном облике? – Иронично поинтересовалась Эвелинн. - Я знаю, что это глупо. - Да, очень. - Перестань меня дразнить. - И все же, мне не очень приятно осознавать, что моя компания тебе неприятна. – Эвелинн удручающе скрестила руки на груди. - Не неприятна… - Я называю вещи своими именами, дорогая. – Оборвала Эвелинн чужие раздумья, после чего, отошла на пару шагов, ненавязчиво расправив плети, так, словно показывала себя на всеобщее обозрение. – Теперь, скажи мне, неужели все это – то, что тебе нравится? Акали не нужно было много времени, чтобы беззастенчиво осмотреть тело демона, сотканное из множества теней, когтей и острых концов и уверенно заявить: - Да, я люблю все это. И в который раз, услышав это, пусть не в первый раз, Эвелинн снова и снова чувствовала в себе безмерное изумление. Ни один человек не воспринимал ее так, даже когда она позволяла некоторым из везунчиков ухаживать за ней после вскрывшейся правды. Акали среди этих редких представителей была той, кто просто… любил ее истинную внешность. По крайней мере так искренне. Озадачившись, Эвелинн даже не сразу нашлась. Акали истолковала ее молчание по-своему и обидно потупила взгляд, после чего, села обратно подле огня. В воздухе повисло неловкое молчание. Девушка чувствовала себя уязвленной за то, что излишне открыто высказалась, невольно вспоминая о том, какие раны она получала от подобной искренности от тех, кому открывалась точно также. Волна обиды стремительно растаяла, когда она почувствовала скользящие по плечам руки, которые сомкнулись на ней в неожиданном объятье. Жар огня, что полыхал в волосах демонессы, согревал стиснутую во внезапных объятьях девушку не меньше, чем полыхающий костер. Акали позволила себе расслабиться – расправила плечи и даже откинулась головой на опору позади себя, судя по мягкости, являющейся чужой грудью, из которой вырвался полный размышлений гул. Можно ли было их вообще называть нормальными хоть в чем-то? Акали уже смирилась со своей ненормальностью – постоянные ограничения и осуждения родного ордена этому только способствовали. - Почему это тебе нравится? – В голосе Эвелинн послышалось томительная и такая уязвимая растерянность, слыша которую, что-то внутри разбойницы билось чаще. - Я не знаю. – Призналась тихо Акали, искренне боясь быть осмеянной или осужденной. Особенно Эвелинн. Поэтому она позволила себе немного напористой дурости, вдруг тоскливо проговорив: - Может быть, я настолько стремлюсь к смерти, потому что влюблена в нее? И поэтому люблю все, что к ней близко. Она искренне улыбнулась, почувствовав возмущенное сопение под ухом и наказывающее прикосновение когтистых ладоней к своим рукам, что порицали ее за это высказывание. - Не дразни меня. – Шикнула Эвелинн и в жесте близости прикоснулась щекой к щеке Акали, хищным взглядом буравя пламя в костре. – Я хочу понять для себя, что все это значит. - Я просто не хочу видеть тебя в других обличиях, вот и все. – От ниндзя послышался тяжелый вздох. - Но я не могу сопровождать тебя иначе. - Я знаю… Тягучее молчание. Объятье Эвелинн ослабло, но только для того, чтобы обойти куноити и замереть напротив нее, невольно загородив костер. Акали нахмурилась, грустным взглядом посмотрев в золотые глаза, в которых она увидела настоящие эмоции, кои демонесса всегда старалась избегать и не показывать. Сохраняя молчание около минуты, Эвелинн сделала один осторожный вздох, после чего, демонстративно оголила саблевидные когти и приподняла остроконечные плети. Акали на пару мгновений подумала, что сейчас станет обещанной жертвой, но почти сразу, плети и когти начали таять на глазах, исчезая из виду. - Что ты делаешь? – Хрипло спросила Акали. - Убираю то, чего нет у тебя, как и у всех людей. – Откровенно заявила Эвелинн, сосредоточенно заскользив руками по своей голове и ныряя в белые волосы, объятые фиолетовыми языками пламени. Огонь, что венчал ее голову, точно также исчез, погаснув, словно свечка, отчего большинство белоснежных локонов опали вниз. Акали рассеянно вспомнила то, что так Эвелинн зачастую выглядела каждый раз, когда они попадали под дождь или плавали в реках и озерах. Дальше, что Эвелинн собиралась убрать, были ее глаза, но едва Акали поняла, что та собирается сделать, тотчас горячо попросила: - Не надо! – Поняв, как громко и в некоторой степени, отчаянно прозвучала ее просьба, она потупилась и тихо произнесла: - Глаза это то, что мне нравится в тебе больше всего. Не меняй их. - Люди могут заподозрить, если я буду смотреть на них, как голодный хищник. – Усмехнулась Эвелинн, наслаждаясь потугами куноити. - Плевать на них. – Тут же отмахнулась Акали, полностью поглощенная тем, как Эвелинн преображалась. Она и раньше видела это, но никогда не принимала прямого участия и никогда та не делала этого так, чтобы сохранить свои изначальные черты столь близкими. – Я хочу видеть твои глаза всегда. - Какая собственница. – Мурлыкнула Эвелинн, развеселившись и открыто размышляя над тем, как стоит поступить со своим телом дальше. – Мое тело и кожа не слишком подходят под человеческие стандарты. Дай мне свою руку. Акали покорилась и после минуты молчаливого изучения, Эвелинн стремительно заставила свою сероватую кожу сменить оттенок на светло-загорелый, идентичный тому, какой имела спереди сидящая. Наконец, исчезла и скрывающая ее интимные места теневая завеса, оставив после себя откровенную наготу, кажущуюся со столь знакомыми человеческими чертами, куда более интимной, чем до этого. Карие глаза куноити бесстыдно рассматривали идеальное тело, без единого изъяна, вкупе с соблазнительными изгибами. Акали почувствовала на лице тепло, а в низу живота приятный жар. - Тебе нравится?.. – В этом вопросе не было нужды, потому что ответ был написан на чужом лице в виде полностью сосредоточенного взгляда и еле заметной улыбке на тонких губах. Эвелинн изумленно выдохнула, а после звучно замурлыкала, когда сильные руки обвились вокруг ее талии и потянули ее вниз. - Иди ко мне, - Почти приказывая, прорычала Акали, порывисто утыкаясь носом в шею Эвелинн и оставляя на загорелой коже след от поцелуя. Полностью обращенная в тело смертной, демонесса почувствовала абсолютно новый спектр ощущений, что тотчас сотрясли ее естество. Поцелуи Акали словно сильнее стали обжигать и проносить по коже табуны мурашек. Ее естественная теневая завеса, что служила ей, как животному шкура, теперь отсутствовала и она чувствовала холод от приближающихся сумерек со стороны входа в пещеру и трепетала от контраста с горячим крепким телом под собой. Это ощущалось совсем иначе, нежели под личиной иллюзий. - Ты дрожишь. – Заметила Акали с легким придыханием и странной торжественностью. – Мне это нравится. - Это чувствуется иначе. – Призналась Эвелинн, скорее по наитию, нежели по воле разума, отдаваясь горячим рукам, что прижимали ее ближе к себе, заставляя расположиться на чужих коленях, прижаться грудью к груди и ощутить согревающее объятье небольшого пледа, коим Акали укрывалась все это время. Когда их губы сплелись, для Эвелинн это было одним из самых необычных ощущений. Все потому, что раньше поцелуи не приносили ей ничего, кроме удовольствия предстоящих утех, а сейчас она искренне почувствовала наслаждение от самого процесса. Все чувства обострились, стоило Акали начать водить слегка грубоватыми пальцами по коже ее спины, обнаженных бедер, а после, утыкаться лицом прямо в ее грудь и вдыхать чужой запах. Эвелинн сама уткнулась в распущенные черные кудри, точно также пропуская сквозь себя телесный чужой запах и снова наслаждаясь более насыщенной палитрой ощущений. Она даже не догадывалась, что теряла все это время столько ощущений. - Твоя кожа…- Тихо пробормотала Акали, не переставая изучать ее губами. - Что с ней?.. – Также тихо спросила Эвелинн. - Она идеальна. – Ответила та, но в тоне послышалось нечто, сродни недовольства. - Тебе не нравится? – Тотчас спросила демонесса. Акали замотала головой, чуть грустно улыбаясь. Спустя мгновение она отогнула плед и следом топ, показывая тот самый шрам, который Эвелинн лично ей поставила. Все чаще, смотря на него, внутри демонессы что-то замирало. - Наше тело, как холст. Может хранить в себе множество следов от прошлых историй. – Но Акали любила этот шрам. Любила понимать, что на ней есть метка той, кого сейчас она держала в объятьях и кто так трогательно дрожал в ее руках от холода и новых ощущений. – У меня есть шрам от моей первой миссии. Татуировка в честь своего решения окончательного отречения от ордена Кинку. Есть шрам от встречи с тобой. Я люблю эти следы на своей коже. - Ты знаешь, как заинтересовать девушку, дорогая. – Шепнула Эвелинн нежно, внутренне млея от требовательной хватки сильных рук. Не то, что бы та раньше не выражала своей симпатии, но сейчас девушка пылала от уверенности, отчего хотелось лишний раз ее подразнить. – Тебя так завел мой новый облик, как посмотрю? - Это не новый облик. – Стала упрямиться Акали приглушенно, начав перебирать белые волосы. – Просто… ты вдруг стала такой… - Человечной? – Иронично усмехнулась Эвелинн. - Я люблю твои демонические черты. – Тотчас добавила куноити шепотом. – Но я думаю о том, что такой смогу видеть тебя чаще и при всех. - Такой? – Эвелинн любопытно сощурилась и невольно слегка отпрянула от партнерши, раскрывая плед и иронично опустила взгляд на свое обнаженное тело. – Боюсь, тебе придется найти мне одежду. Акали растерянно захлопала глазами, а после, смешно надулась. Она знала, что Эвелинн легко могла ее дразнить, но мысль о том, что она больше не увидит чужие лица, волосы и не услышит чуждые голоса, что зовут ее по имени и дразнят – это то, что подкупало. Наконец, Акали сможет спокойно позволить себе прилюдно обнимать ее, брать за руку, флиртовать или даже целовать. Это очень соблазняло. Перспектива больше не видеть ненавистные иллюзии сама сделала за Акали выбор. - Ладно, ты права. Я знаю, что ты можешь наколдовать себе одежду, - Начала Акали с легким бурчанием, но смирилась и кивнула. – Но, если ты планируешь ходить такой всегда, пока мы вместе, пусть у тебя будет настоящая одежда. - Мне что, придется надеть твою? - Тебе не нравится моя одежда?? – Тотчас возмутилась Акали. - Без обид, но одежда ниндзя будет смотреться на мне не слишком хорошо. – Заметила со смехом Эвелинн и замолчала, когда заметила полный обожания взгляд в свою сторону. – Что такое?.. - Ты редко смеешься так просто. – Замечание Акали заставило Эвелинн неожиданно зарумяниться, что куноити тотчас заметила и расплылась в широкой искренней улыбке. – Ты покраснела? - Вовсе нет! – Эвелинн гордо вздернула нос, но на ее губах царила усмешка. Она не хотела скрывать, что внимание Акали было для нее приятно. Куноити звучно хмыкнула. Руками она вновь заскользили по чужому телу, быстро поняв, что Эвелинн стала куда чувствительнее. Ей хотелось понять для себя насколько. - Ах!.. – Первое, что Акали сделала, это укусила демонессу в шею, накрыв после этого укус губами и проведя по нему языком. – Люди действительно такие чувствительные??.. - Я собираюсь это проверить. - Сделай милость.