Последний дракон

Детство юного дракона — не самая приятная пора. Их никто не нянчит, никто не рассказывает им сказок на ночь. Их главная задача в это время — не умереть и научиться всему, что нужно знать дракону. Бильбо смутно помнил, как мать посмотрела на него когда-то, стоило ему родиться. В ее золотых глазах не было ни любви, ни нежности — только усталое равнодушие. Она исполняла свой долг до конца, несмотря на то, что была самой слабой из оставшихся самок. Вновь и вновь она откладывала яйца, терзая свое тело, пока не стало ясно, что почти все ее дети умерли еще внутри скорлупы. Юный дракон не помнил, кто был его отцом. Каждый из довольно крупных самцов, что еще были жизнеспособны, мог зачать его. Но ни один не подошел ближе, не обратил на маленького и слабого детеныша внимания, когда выяснилось, что тот никогда не вырастет огромным, как драконы древности. - Нужно покидать эти края, — слышал Бильбо гремящие голоса над своей головой, пока ползал по дну пещеры, где родился. — Еда кончается, и мы не можем вечно таскать скот у окрестных селян. Рано или поздно люди соберутся вместе и наймут для нашего истребления героев. У меня нет охоты становиться чьим-то почетным трофеем. Дракончик поднял голову. Это говорил молодой худощавый ящер с темной, маслянисто блестящей чешуей. У него едва оформились рога на голове. Бильбо подумал, что эти «люди», о которых шла речь, должно быть, довольно злые создания, раз убивают его сородичей. Но не успел он оформить эту мысль до конца, как послышался другой голос — низкий и презрительный. - Хотите бежать — бегите. От таких измельчавших ящериц, как вы, не будет толка. Но эти земли — наши. Мы родились здесь, мы взяли их себе давным-давно, и Север будет под нашей властью так долго, как мы сами того захотим! То говорил другой дракон — огромный и сильный, в отличие от остальных. Его чешуя переливалась алыми отблесками, словно под кожей его гуляло живое пламя. Худая грудь маленького дракончика затрепетала от волнения. Вот каким он хотел бы стать, когда вырастет! Таким же крупным, с тяжелой челюстью и острыми зубами. - Тебе легко говорить, Смауг, — проворчал первый высказавшийся ящер. — У тебя нет ни самки, ни детенышей, которым грозит смерть. - Вырожденцы, — прошипел алый дракон, клацнув длинными зубами. — Вы размякли и превратились в тупых ящериц! Настоящие драконы уже давно уничтожили бы огнем и когтем всех этих так называемых героев. Так, чтобы по ночам шептались о нас как о величайшем ужасе, чтобы боялись выйти из своих домишек, чтобы сами отдали нам все свое золото! Или вы думаете, что такие как он, — Смауг кивнул на крошечного дракончика, замершего у лап взрослых, — наше будущее? Он осмотрел окружавших его драконов — каждый и вполовину не так велик, как он. Развернувшись, алый ящер бросил напоследок: - Я проживу и без вас, мелкое племя. Сидите в своих пещерах или ползите просить милости у наших врагов, как угодно. А я стану пожирать их скот, разрушать их дома и забирать их сокровища, как величайшие из наших предков. Когда он уходил, маленький дракончик оказался у него на пути — не специально, просто хотел посмотреть на огромного и величественного взрослого. Смауг небрежно отшвырнул его крылом, так что ящеренок отлетел в сторону и стукнулся плечом о камень. - С дороги, заморыш, — рыкнул он. — Не стой на пути у великого Дракона! До тех пор, пока Бильбо не покинул родные края, все остальные драконы звали его именно так — Заморыш. Молодой дракон распахнул глаза. Сон был гадкий, тяжелый, полный ненависти и воспоминаний о скитаниях. В груди клокотало пламя, и он едва не дохнул огнем по привычке, повинуясь древнему инстинкту. Склонившийся над ним Гэндальф чуть отклонился и покачал головой. - Поосторожнее, друг мой, — напомнил он тихо. — Твое нынешнее тело не предназначено для того, чтобы его сжигало пламя. Ты же не хочешь стать головешкой только потому, что тебе снятся дурные сны? Бильбо сел и потер руками лицо, прогоняя остатки кошмара. - Та еще ночка, — пробормотал он. Было еще темно, небо на востоке едва-едва стало бледнеть. Гномы мирно похрапывали вокруг, даже не подозревая, что спят рядом с настоящим драконом. Бильбо поднялся и поскреб ногтями пылающую на груди кожу. Было ощущение, что огонь все еще здесь, только и ждет, когда он откроет рот, чтобы вырваться наружу. - Ручей вон там, — напомнил маг, указав трубкой в сторону небольшой протоки, струившейся под холмом. — Только не задерживайся, скоро Торин объявит подъем. Кивнув, юный дракон спустился умыться. Он сел на берегу, прямо во влажную траву, и долго пил, успокаивая бурливший внутри жар. После слов Торина о том, что он и его собратья ненавидят драконов, меньше всего на свете хотелось открывать им, кто он такой. Холодная вода немного помогла. Бильбо зажмурился, прогоняя плясавшее под веками пламя, и осторожно выдохнул. Вроде бы все в порядке. Наверное, он просто слишком много нервничал в последнее время, вот и ослабил самоконтроль. Путешествие с гномами, которые потенциально были его врагами, да еще некстати возвратившиеся воспоминания — было от чего выйти из себя. - Уверен, в этом ручье еще достаточно воды, приятель, — раздался позади него веселый голос. — Не стесняйся. Бильбо дернулся, обернувшись, и столкнулся с Фили. Светловолосый гном держал в руках ведерко — видимо, Бомбур послал его за водой для приготовления завтрака. - Да, воды тут много, — облегченно засмеялся лже-хоббит. — Просто очень пить захотелось спросонья, вот и все. - Ну-ну, — Фили усмехнулся в усы, проходя мимо и склоняясь, чтобы набрать полное ведерко. — Сегодня много привалов не планируем, так и знай. В кусты будешь бегать на ходу, догоняя нас. - А может, я хочу научиться так же, как Двалин, по-походному справлять потребности, не слезая с седла? — не сдержавшись, ухмыльнулся Бильбо. Принц ухмыльнулся, видимо, оценив его смелость. - Не нужно пытаться быть таким же, как мы, — уверил он, выпрямляясь и похлопав Бильбо по плечу. — Ты ведь не гном, у твоего народа свои обычаи. Я к тому, что Торин требует от всех одинаково — не задерживать поход и быть храбрыми. Но если ты не привык, не надо делать вид, что все в порядке. Мы не злые колдуны, мастер Бэггинс, и не съедим тебя за просьбу о помощи. Эти слова были неожиданно добрыми, и хотя на самом деле дракон и сам мог бы слопать всех гномов и закусить их пони, ему стало немного легче на душе, а внутренний огонь наконец-то улегся. - Спасибо, — вежливо поблагодарил он. К костру они возвращались, по-приятельски болтая и пересмеиваясь. Фили припомнил забавный случай о том, как его младший брат в детстве получил в подарок светлячков. - Он тогда боялся темноты, дурачок мелкий, — рассказывал молодой гном, — и плохо спал, даже со мной рядом. Ну, я ему и набрал полную банку светляков, чтобы смотрел на них и не ныл. Так он на них всю ночь пялился, а потом неделю ходил и напрягался, чтобы заставить свою задницу так же светиться. Бильбо от души надеялся, что Кили никогда, никогда не узнает, как сильно он над ним смеялся. Первая серьезная трудность в пути случилась уже тогда, когда они покинули Шир и продвигались по неприветливым землям, известным как Дикий Край. Здесь были земли, некогда принадлежавшие королевству Арнор, давно сгинувшему в войне с колдунами Ангмара. Бильбо, проникшийся мировоззрением хоббитов, считал, что земля не должна быть ничьей. От этого она хиреет и зарастает быльем, переставая быть плодородной. Поэтому ему грустно было смотреть на эти края, такие одинокие и запущенные. Весь день они ехали под мелким, противно моросившим дождем, который к вечеру превратился в настоящий ливень — счастье еще, что по-весеннему теплый. Гномы кутались в плащи и недовольно выжимали бороды. Дракон же втихомолку посмеивался, глядя на то, как с полей шляпы Гэндальфа льются целые реки. Его племя воду недолюбливало, но не боялось. Чтобы затушить пламя дракона, ливня явно недостаточно. Вечером же, остановившись на ночлег у разрушенной фермы, отряд попал в ловушку. Как оказалось, неподалеку устроили себе логово спустившиеся с гор тролли — огромные и презлобные. Фили и Кили прибежали с известием об этих чудовищах, как раз когда гномы начали устраиваться на ночлег. - Мы не успели увести всех пони, они сцапали четверых, — повинились юные принцы. — Если ничего не сделать, наших лошадок попросту съедят! Надо отдать гномам должное, они тут же схватились за оружие, едва уяснив, в чем дело. - Быстрее! — скомандовал Торин. — Если застанем этих тварей врасплох, сможем их убить. Бильбо глазам своим не верил. Всегда спокойные, любящие повеселиться гномы кардинальным образом переменились. В их глазах сверкал боевой задор — даже у совсем молодых, вроде принцев или Ори. Дракону на долю секунды стало не по себе, он даже занервничал, живо представив, что весь этот боевой пыл обратится не на троллей, а на него самого. Но именно это неприятное ощущение подтолкнуло его к одному довольно важному решению. Он пробормотал, что останется здесь, чтобы присмотреть за оставшимися лошадками. Никто из гномов возражать не стал — они не ждали от крохи-хоббита подвигов на поле брани. Дождавшись, когда они убегут, на ходу выхватывая клинки и топоры, Бильбо торопливо поднялся и превратился. Ох, каким же наслаждением было расправить крылья после стольких дней в одном облике! Он взлетел, набрав высоту, и стремительно метнулся к лесной прогалине, где устроились тролли. Гномы с их тяжелым снаряжением не могли тягаться в скорости с проворным драконом, так что у Бильбо было несколько минут. Он решительно спланировал к земле, выставив острые как бритва когти. Тролли оказались несколько больше, чем он думал, однако все равно меньше него. И, кажется, они весьма удивились, когда с неба на них упал самый настоящий дракон. - Берт, гляди, это же летучая ящерица, — тупо изумился один из них, застыв с громадным половником в лапе. Короткая шея его мучительно изогнулась, пока ее обладатель силился взглянуть на небо. Видимо, тролль, названный Бертом, был несколько сообразительнее своего собрата, потому что попытался сбежать, не тратя времени на рассматривание угрозы. Не то чтобы ему это помогло. Первого тролля Бильбо достал когтями, располосовав ему хребет от затылка до поясницы. Тролль взвыл и рухнул, тяжело дрогнула земля. Даже толстая шкура не защитила чудовище от острых когтей дракона. Второй тролль пару секунд соображал что-то, глядя на истекающего кровью собрата, а потом храбро и самоубийственно попытался достать летающего противника дубиной. Бильбо легко увернулся от его неуклюжей лапищи. - Недоумки! — фыркнул он, бессознательно копируя те высокомерные интонации, которые давным-давно слышал в адрес своих собратьев от Смауга. Покусившийся на его жизнь тролль поплатился изрядно обуглившимся боком: Бильбо дохнул огнем на него, но поскольку давно не практиковался, пламя вышло не таким обжигающим, чтобы сразу спалить тролля дотла. Воющее, обезумевшее от боли чудовище бросилось сквозь лес. Бильбо прикинул, что тролль наверняка напорется на Торина и Ко. Вот славно, значит, и гномам будет чем заняться. Последний тролль честно пытался сбежать — и ему это даже почти удалось, если бы не огненный плевок наконец-то разогревшегося дракона, прилетевший ему в спину. Усталый, но крайне довольный собой дракон вернулся к лагерю как раз вовремя, чтобы придать себе встревоженный вид к возвращению гномов. - Откуда нам знать, куда делись еще два тролля? — возмущались принцы. — Там вся земля в крови! Может, они друг с другом подрались еще до нашего прихода. Терявшиеся в догадках гномы в конце концов так и решили. Главное, что пони были целы и невредимы, хоть и изрядно напуганы. Бильбо мысленно загадал раздать лошадкам, повидавшим огнедышащее чудовище и троллей, по утешительному яблоку. Гэндальф усмехался в своей обычной загадочной манере, но одобрительный взгляд, который он бросил на Бильбо, доказал, что маг в курсе о том, что на самом деле случилось. - Ох, боже мой! — восклицал страшно удивленный «хоббит», слушая быстро родившиеся у принцев рассказы о доблестном сражении с троллем. — Кто бы мог подумать, что тут водятся такие монстры! Вы настоящие герои, ребята! И, отвернувшись якобы в ужасе, тихонько посмеивался. Дракон ничего не мог с собой поделать: ему нравились его спутники-гномы. Упрямые, нагловатые, веселые, преданные и открытые, благородные и недоверчивые к чужим, но жизнь готовые отдать за друзей и близких — со всеми их достоинствами и недостатками, с их байками о светлячках и любовью к жизни, они нравились ему. И он решил, что обязательно будет защищать их в течение всего похода.