Живут студенты весело!

— Привет, ребята! Снова вести из деканата, — сообщил Гарт студентам 133 группы, встретив их в коридоре. — Да ты, я смотрю, поэтом заделался, — усмехнулась Мэг. — Да не-ет, это не стихи, это так, созвучное расположение фактов. Чисто случайно получилось. Дальше пойдёт грубая проза В общем, скоро на нашем факультете будет проходить день открытых дверей, и профессор Редфилд просит вас, студентов старших курсов, дать какие-то советы и наставления абитуриентам, рассказать, что у нас тут и как. — Советы им дать? Что ж, сейчас будет совет, — Дин откашлялся и басом выкрикнул: — БЕГИТЕ, ГЛУПЦЫ! Ну, как, хороший совет? — В принципе, неплохо… — Гарт подбирал слова, с трудом сдерживая смех. — Но лучше ещё подумать, время пока что у вас есть.       Чарли предложила одногруппникам после пары сходить в «Макдональдс» и там всё обсудить. Возражений не было. — Ну, что, давайте думать? — Сэм раскрыл блокнот. — Есть идеи, о чём ещё можно рассказать абитуриентам? — На меня не смотрите, я своё предложение уже высказал, — сразу же заявил Дин. — И вообще дайте человеку нормально поесть. — Ну, в начале можно рассказать какие-то интересные факты из истории нашего университета, — предложила Ханна. — Ведь он же даже не всегда назывался МГЛУ, сначала это был институт новых языков, потом в советское время его переименовали в МГПИИЯ имени Мориса Тореза… — Но теперь это всё — дела давно минувших дней, — весело перебила её Чарли. — А сейчас, дорогие наши абитуриенты, милости просим в МГЛУ, что расшифровывается как «Москва Гуляет Лингвисты Учатся». — Ха-ха, классно придумала! — оценила Клэр. — А как тогда, по-твоему, расшифровывается МГПИИЯ? — спросила Ханна. — Я пока не придумала. — Хорошо, принимается, — одобрил Сэм. — Небольшой экскурс в историю — это полезно. — Надо ещё сказать, что в этом вузе очень высокие требования, и поэтому домашнее задание нужно готовить как можно тщательнее, — сказала Джо. — И даже если кажется, что всё идеально, лучше перепроверить ещё разок-другой, а лучше — пять. Как говорит Абаддон: «Если у вас остаётся свободное время — значит, вы чего-то не доучили.» — Да, это действительно важно, — согласился Сэм. — Слушайте, а может, не будем сами ничего рассказывать, а просто дадим им послушать песни скандальной студентки? — спросила Клэр. — И заморачиваться не надо, в её песнях всё очень просто и доступно. — А главное — жиз-нен-но. Особенно строчка «Не на тот факультет меня отправил МГЛУ», — согласилась Руби. — Студенты из 131 и 132 групп ведь поступали совсем с другим иностранным языком, но их внезапно определили на наш факультет. Вжух, и всё — вы теперь германисты, ребятушки, смиритесь с этим. — Вот такая непредсказуемость при распределении по факультетам зачастую как раз и является причиной того, что на первом курсе у студентов глаза, горящие от восторга, а на четвёртом — полный ненависти взгляд, — подытожила Мэг. — Можно ещё рассказать им о разных мероприятиях, которые у нас в вузе проходят, — задумчиво предложил Кас. — И которые мы не очень-то активно посещаем, — вставила Мэг. — Хотя… Дети-то этого всё равно не знают, хе-хе! — Кстати, много ли человек ходило на переводческий мастер-класс нашего ректора на прошлой неделе? — поинтересовалась Руби. — Если честно, не очень, — ответила Джо. — 134 группа вообще решила забить на это дело. Из 132 пришла только Лиза Брейден, из 131 — Эва Уилсон и Энди Галахер, наша была самой многочисленной — я, Кас и Винчестеры. — Как, и Дин тоже был? — поразилась Чарли. — Был. Сама в шоке. — Надо же! Где-то кто-то сдох, — пошутила Руби. — Голубь! — быстро выкрикнула Мэг и засмеялась, но тут же осеклась, поймав на себе взгляд Каса: — Ой, да всё, всё, молчу, молчу я, Кларенс, мол-чу! — Я вообще-то не собирался, но меня заставили, — жуя гамбургер, пояснил Дин и кивнул в сторону брата: — Этот нехороший человек не дал мне поспать. — А надо было раньше ложиться, — парировал Сэм. — Эх, вот сказали бы вы мне пораньше, я бы тоже пошла, — с обидой заметила Анна. — Нормально! — возмутилась Мэг. — А ничего, что Гарт рассылку делал? Тебе, значит, лень почту лишний раз проверить, а виноваты в этом мы? Ну, да, конечно, мы, только мы, а Анна тут вообще ни при делах, нет, ни в коем разе, она же у нас Святоша… — Ты-то, кстати, почему не пошла? — спросила у Мэг Руби. — Собиралась же вроде… — Собиралась, просто накануне звонила отцу, он меня отговорил. Я ему: «Так и так, завтра сам Ричард Роман мастер-класс по переводу будет проводить». Он: «И что, ты пойдёшь?» Я: «Ну, нас как бы всех обязали пойти, деваться некуда…» А он: «Слушай, Мэгги, а ты чего это такая правильная-то?» Я думаю: а действительно… — Ясно, — засмеялась Руби. — А я, может, и сходила бы, но уж очень рано, в 9-30… Я только ближе к 10 просыпаюсь! — Вот-вот, зачем так рано поставили? — подхватила Клэр. — Они бы ещё на 7 утра назначили! — Эх, а я вот собиралась пойти, — вздохнула Ханна, — но с утра так ухо разболелось! Решила дома остаться, поберечься… — А я и не удивлена, — хмыкнула Мэг. — У тебя вечно то понос, то золотуха. А вот нечего было на втором курсе физкультуру прогуливать, глядишь, и здоровье сейчас было бы крепче!.. — Вообще-то я не прогуливала, я уезжала на стажировку, а это — уважительная причина… — О, точно! — оживилась Джо. — Вот о чём ещё надо рассказать! — О стажировках?  — Нет, о наших парах по физкультуре в Ростокино. — О да! Это же, как говорит Наоми, ein Kapitel für sich, отдельная статья, — закивала Руби. — Да и вообще если говорить о физкультуре в МГЛУ, то только о той, что в Ростокино, — сказал Сэм. — А то про зал и рассказать нечего. Туда из наших мало кто ходил, большинство появлялись только на последней паре, когда надо было нормативы сдавать. Зато Ростокино… Да, это наше всё! — Давно хотела спросить, что такое Ростокино? — вмешалась Чарли. — А, так это ещё один учебный корпус нашего вуза, — пояснил Кас. — У старших курсов, правда, там уже пар не бывает, но вот на первом и втором мы туда дважды в неделю ездили, в основном — как раз из-за физкультуры. — И, кстати, это единственный корпус, где Интернет не ловил от слова «совсем», — сообщила Клэр. — Серьёзно? — ахнула Чарли. — Кошмар какой! — И транспорт туда и оттуда ходил просто ужасно, — вспомнила Ханна. — От метро нужно было ещё на трамвае добираться или на автобусе. Мы туда очень часто опаздывали, да и не только мы, даже преподаватели! — А если ехать автобусом, то от остановки до корпуса ещё пешком метров двести, так что физ-ра у нас начиналась до самой пары, — подытожил Дин. — Эх, а всё-таки жаль немного, Чарли, что ты тогда с нами не училась. Такое веселье пропустила! — Веселье? Это сарказм? — не поняла рыжая. — Нет. Ну, может, отчасти. — Ладно, вы меня заинтриговали. Рассказывайте дальше про эту физкультуру. — Что ж… Занятия у нас проходили в лесопарке недалеко от корпуса. Вообще очень красивое местечко — пруд, берёзки, красота. Там люди и собак выгуливают, и с детьми приходят погулять, а зимой в пруду ещё и моржи купаются. В общем, всегда достаточно народу. Некоторые так удивлялись, когда мы приходили, не знали, видимо, что рядом корпус университета. Преподавателей у нас было двое — Рамиель Тримбл и Аластор Хейердал, чередовались каждую неделю. Требования у каждого были разные, такие две крайности. Аластор более жёсткий, заставлял нас тренироваться так, что мы потом на завтрашний день с кроватей не могли подняться, потому что все мышцы болели. А Рамиелю на всё было наплевать. Мне кажется, у него девиз такой был: «Мне всё пофигу, а главное — мне пофигу, что мне пофигу.» Но каждый раз перед началом занятия говорил всегда одно и то же с таким невозмутимым выражением лица: «Значит, так, сейчас пойдём с вами в парк. На белок не лупоглазить. Собаками в футбол не играть. Бабушек в пруд не сталкивать…» — Дин не закончил, потому что Чарли оглушительно расхохоталась. — Что за странные такие рекомендации? — еле выговорила она сквозь смех. — Ладно, про белок ещё можно понять, но остальное-то… — Ну, значит, были такие случаи уже, что ж тут непонятного. Студенты-лингвисты, в частности — германисты, они же непредсказуемые… Они же очешуеть какие опасные! — Ну, в общем, да… — Ты про лосей, про лосей расскажи! — напомнила Дину Руби. — Ну, да, точно. В Ростокино ещё и лоси водились. Правда, мы их ни разу не видели. — Так может, это неправда? — Нет, правда. Если в Интернете забить «Лоси в Ростокино», сразу вылезет куча картинок и видео. Но вот нам не повезло, мы лосей вживую так и не увидели. Хотя Рамиель про них говорил. «Если лося вдруг увидите, не надо орать: ЛОООСЬ! Отошли в стороночку, сфотографировали его тихонечко на телефон, дальше побежали. Только селфи с ним делать не надо, а то он может вас неправильно понять и лягнуть копытом под зад.» — Да уж, весело, — Чарли наконец отсмеялась. — А что ты имел в виду, когда говорил, что Рамиелю всё пофигу? — Так он же не следил совсем за нами. Приведёт в парк, даст задание, сам сидит где-нибудь в стороне. Однажды вообще принёс с собой удочку и, пока мы занимались, будучи, по сути, предоставленными сами себе, он там рыбку ловил, вроде бы даже поймал что-то… А задание всегда было только одно — бегать вокруг пруда. — И долго бегать? — Кто сколько сможет. За первые пятнадцать минут можно было заработать два балла, потом за каждые десять минут плюс ещё один балл. Устал бегать — подошёл к тренеру, отметился у него, пошёл обратно в корпус. — А если погода плохая? Дождь или снег? Или просто очень холодно? — Всё равно бегали. За плохую погоду нам ещё дополнительные баллы начислялись. — Помню, накануне самой первой нашей физкультуры в Ростокино был очень сильный дождь, и Рамиель сказал: «Сейчас пойдём в парк месить грязь…» — вдруг вспомнила Клэр. — Я-то думала, это просто метафора! Просто шутка такая!.. А там реально столько грязи было! — И ты тогда ещё белые кроссовки надела, — прыснула Мэг. — Додумалась! — А второй ваш тренер? — спросила Чарли. — Как его… Алистер? — Аластор, — поправил Сэм. — Ух, как вспомню, так не по себе становится. Такого тренера никому не пожелаешь. Если Рамиель давал нам решать, сколько мы будем бегать, Аластор сам устанавливал правила. Скажет, например, бежать 30 минут, значит, ровно столько и беги. Перешёл на шаг или остановился — за пару ноль баллов, и можешь быть свободен. — А если шнурки случайно развязались? — «Шнурки?! Какие ещё шнурки? Вы в институте шнурки, что ли, нормально завязывать не умеете? Позор! Потерянное поколение!» — передразнил голос тренера Аластора Кас. — Меня однажды из-за этого с пары выгнали. — Да Аластор вообще очень странный был, — сказала Джо. — И юмор у него такой своеобразный. Перед подготовкой к сдаче нормативов он так сказал: «Сейчас будете километр бежать, поэтому нужно хорошенько размяться, весь свой организм, так сказать, изнасиловать!..» — Посмотрите на Анну! — вдруг закричала Мэг. — Смотрите, смотрите, как покраснела! Прямо помидорка!       Лицо Святоши Милтон было приблизительно того же цвета, что и её волосы. — Ха-ха, ну ты, Анна, даёшь! Столько времени прошло, а ничего не изменилось, — продолжала веселиться Мэг. — На первом курсе у тебя была такая же реакция на эту фразу тренера Хейердала!.. — Мэг, ну хватит, — остановил её Кас. — Ситуация действительно неловкая, что тогда, что сейчас… — А помните, как Анна разминку первый раз проводила? — спросила Клэр. — Это когда ещё с нами вместе ребята с третьего курса занимались? — уточнила Мэг. — Ага. — О да! Забудешь такое. — Давайте не будем об этом, — попросила Анна. — Почему? Весело же было! — Вам, может, и было, а мне вот — ни капельки. — Если тебе от этого станет легче, мне в тот день от Аластора тоже здорово досталось, — сказала Руби. — Так, вы вообще о чём? — спросила Чарли. — Да был один случай на первом курсе, — ответила Клэр. — В общем, слушай… ***       Рамиель всегда сам лично проводил со студентами разминку. У его коллеги требования были немного другие. Аластор требовал, чтобы разминку проводили сами студенты, и за это начислял им дополнительные баллы. На первом же его занятии Анна Милтон решила заработать эти баллы, но лишний раз убедилась, что инициатива наказуема. — Итак, первое упражнение… — начала она, встав лицом к остальным студентам. — Так, без прелюдий, — сразу же прервал студентку Аластор. — Есть простая команда — «Упражнение показываю». — Упражнение показываю. Раз-два, три-четыре, пять-шесть, семь-восемь… — И затем было так растягивать? — опять перебил Анну тренер. — Это упражнение вообще-то на четыре счёта делается. Ладно, дальше давай. — Эм… Хорошо. Исходная позиция — руки на поясе… — Да не позиция! Положение! — Аластор начал терять терпение. — Позиции только в камасутре бывают.       Анна густо покраснела, услышав это слово, чем очень повеселила мальчишек с третьего курса. — Исходное положение — руки на поясе, ноги на ширине плеч, — пробормотала она себе под нос. — А чуть громче можно? — Исходное положение — руки на поясе, ноги…       Тем временем Руби, воспользовавшись тем, что Аластор не смотрит в сторону студентов, шепнула Мэг: — Странные у него какие-то ассоциации. Извращенские. Почему если позиция, то сразу — камасутра? В балете, между прочим, тоже позиции… — Так! Это ещё что там такое? — рассердился Аластор, заметив, что кто-то из студентов отвлёкся, и подлетел к Руби. — Фамилия! — Кортезе. — Корьтьезе, — передразнил тренер и открыл журнал. — Группа какая? — 133, — сквозь зубы процедила Руби. Она терпеть не могла, когда коверкали её фамилию. Случалось это довольно часто, хотя вроде бы очень простая была фамилия… По крайней мере, так самой Руби казалось. Но неправильно произнесённая фамилия — это ещё полбеды, ведь Аластор вдобавок ко всему прочему открыто хамил девушке и разговаривал очень грубо. Даром что преподаватель. — Есть такая, — Аластор нашёл Руби в списке и сделал напротив её фамилии какую-то пометку, после чего торжественно объявил ошарашенной студентке: — Минус десять баллов! — За что?! — Руби вытаращила глаза. — За разговорчики в строю. — Но… — Так! Сейчас ещё двадцать баллов вычту, за переговоры с тренером! Этого хотите? — Нет, — буркнула девушка. Минус десять баллов — хорошенькое дельце! На прошлом занятии она получила всего шесть… — Дальше! — Аластор вернулся к Анне. — И — раз-два… — Стоп! — Что опять не так? — Никаких «и раз»! Какая у нас следующая команда идёт? Третий курс, помогаем! — «Исходное положение принять», — отчеканил темнокожий студент Рафаил Финерман. — Исходное положение принять, — повторила Анна. — И… — Неверно! Дальше какая команда? — Я не знаю, какая дальше… — «Упражнение начинай», — снова подсказал Рафаил. — Упражнение начинай, — снова повторила Анна. — И — раз-два, три-четыре, раз-два, три-четыре…       В конце упражнения Анна опять допустила ошибку, сказав «Закончили», и это просто взбесило Аластора. — Не «Закончили», а «Стой»! Да что ж за самодеятельность такая! Встать в строй!.. *** — Вообще это нечестно! — обиженно заявила Анна. — Он сначала должен был объяснить, как правильно проводить разминку, а не орать! — Может, он думал, что Рамиель вам всё объяснил на прошлом занятии? — предположила Чарли. — А Рамиель вообще по-другому всё делал!.. — М-да… Хороша организация! — Пожалуй, только в одном Аластор и Рамиель были согласны друг с другом, — снова заговорил Дин. — И это, кстати, единственное, в чём я их поддерживаю. Они говорили так: «Полностью освобождён от физкультуры может быть только труп.» А Рамиель ещё добавлял: «Если спортом не заниматься, целлюлит разрастётся до небывалых форм и размеров!» — В общем, тут они правы, да, — согласилась и Джо. — Совсем без спорта нельзя, главное — правильно распределять эту самую физическую нагрузку. Вот у нашего Кевина была астма, у Лизы из 132 группы — проблемы с сердцем, но они всё равно приходили на физкультуру, занимались в полсилы, и им разрешалось переходить на спокойный шаг во время бега. А иногда они вообще не бегали, просто гуляли, дышали свежим воздухом. И вместо сдачи нормативов они писали теоретический тест. — Так это же даже ещё сложнее! — Кевин говорил, что там не так сложно, можно логически догадаться. Хотя он же был гением… — В общем, — подытожил Сэм, возвращаясь к первоначальной теме разговора, — что из этого всего можно сказать абитуриентам? Что спорту в нашем вузе придаётся большое значение, проводятся соревнования по шахматам, дартсу, спортивным танцам, также есть возможность вступить в сборную по волейболу или баскетболу… — Ты же самое интересное пропускаешь, Сэмми! — возмутился старший Винчестер. — Они и про физкультуру в Ростокино тоже должны знать! — Давай не будем их пугать раньше времени. — Да почему сразу пугать-то? Это предупреждение, а не запугивание. Предупреждён — значит, вооружён. — Так-то оно так, но сам подумай: как только мы заикнёмся об Аласторе и его методах тренировки, народ весь в ужасе с экскурсии сбежит. А нам это разве надо? — Ладно, убедил, — вздохнул Дин. — Но про сам корпус рассказать надо. — Это да, само собой. — А ещё — про сырники в Ростокинский столовой. Да, этот корпус можно бесконечно ругать, но сырники там были просто божественные, и с этим не поспоришь. Такие нежные, аж во рту таяли… После физкультуры самое то! А ещё чаёк горяченький… Красота!.. Та столовая была даже лучше, чем в основном корпусе. Ну, что сидишь, Сэмми, записывай давай!       Все засмеялись.