Телевизор мирно позвякивал на фоне, не отвлекая пустой болтовней актеров присутствующих в комнате. Но внезапное шипение изменило положение, сменившись специальным объявлением Интерпола, которое транслировалось, по заверению диктора, по всему миру.
— Я Линд Л. Тейлор. Более известный всему миру под именем L, — на экране появился молодой, статный мужчина привлекательной наружности. Его глаза блестели от приглушенной злости, а коричневые волосы были слегка взъерошены.
Ичиго в этот момент был непомерно весел от одного наблюдения за лицом Лайта, который явно не знал, какую эмоцию лучше изобразить в эту минуту. И подобное наслаждение перекрывало все предыдущие дни полного неудовольствия. Нахождение рядом со столь высокомерным парнем раздражало Куросаки, вводило в состояние непреднамеренного желания убить. Но сегодня все изменилось. Кто-то так ловко и легко смог спустить этого нерадивого молодого человека с небес на землю, сбить спесь за несколько предложений.
«Хотя в такой ситуации он может выкинуть все, что угодно… Но лучше, чтобы он попался на эту откровенную провокацию. Его поймают, а я смогу отправиться домой», — в голове проскользнула невольная мысль, из-за которой Куросаки едва смог сдержать улыбку.
Расслабленное лицо Лайта отогнало последние надежды, хотя его заверения об ожидании подобных действий со стороны полиции Ичиго не особо понравились: слишком сильно они отдавали фальшью. Куросаки даже подумал возразить Ягами, но следующие несколько минут убедили его не вмешиваться: сравнение со злом явно не понравилось Лайту, его лицо вновь исказилось от злости, тетрадь с приметным шорохом резко открылась, а имя ненавистного L было зафиксировано в следующие несколько секунд большими буквами.
Через сорок секунд Тейлор схватился за грудь и упал без чувств. Подобное зрелище развеселило Лайта. Он засмеялся, приговаривая:
— Вот что бывает с теми, кто идет против Киры.
После этого L заговорил вновь, хотя картинка в телевизоре выдавала мертвое тело, которое поспешно убирали из-под обзора камеры. Но вскоре она сменилась на большую букву L, и неизвестный поспешил объяснить, что Лайт расправился с преступником, которого собирались сегодня казнить в это же самое время. Об этом событии, как и об аресте Тейлора, нигде не сообщалось, так что преступник под именем Кира никак не мог знать о нем прежде.
— Стандартная провокация, — с ленивой усмешкой на устах отметил Ичиго.
— А ты не мог сразу сказать? — рыкнул Лайт, смерив собеседника злобным взглядом.
— Я и не обязан был, — огрызнулся тот в ответ. — Не забывай, я не на твоей стороне.
Тем временем L продолжал свою пламенную речь, сообщив, что теперь ему известно примерное местонахождение Киры. Слова диктора были неверны, и трансляция проводилась только в Японии, в районе Канто. Дальше он поведал о своей цепочке рассуждений, которая привела его в страну Восходящего Солнца.
После нескольких обоюдных и немного пафосных фраз трансляция закончилась, явно оставив осадок на душе Лайта. Он беспомощно обмяк на стуле, сквозь пелену ресниц посмотрев на Куросаки, который стоял теперь угрожающе близко.
— Я думал, что эту тему не придется поднимать, но ты уже заигрался, — Ичиго нахмурился. — Я не на твоей стороне, но и мешать «карать» преступников не собираюсь. Тем не менее, убивать мирных людей не позволю. Этот L… его прегрешение в том, что он не на твоей стороне, так? Я закрою на это глаза сегодня, ведь, в конечном итоге, ты убил обычного преступника. Но если решишь в дальнейшем проверить лимит моего терпения, то я убью тебя, — в его глазах промелькнула искорка гнева.
Лайт выслушал его молча. После отвернулся к столу и, уронив голову на руки, замер. Ему явно нужно было все хорошенько обдумать.
***
После этого неприятного инцидента Ичиго решил взглянуть на семью Лайта, так как обычно он всегда находился в комнате Ягами, даже если тот уходил на обед или ужин, и это вызывало внутреннюю скуку. Поэтому вместе с Рюком Куросаки спустился вниз, чтобы немного понаблюдать за семейной идиллией. И ему стало немного грустно. Он все же скучал по дому, по своей семье, с которой Ичиго часто также сидел за ужином и обсуждал какие-нибудь проблемы или будничные дела. Хотя его отец чаще всего превращал подобные вечера в цирк, но это не так въедалось в память, как отчуждение и невозможность видеть своих близких. Поэтому сейчас Ичиго мог довольствоваться лишь наблюдением за другими и воровством еды из холодильника.
«Как же хочется домой. Интересно, Рукия испытывала нечто подобное в те месяцы?» — Куросаки грустно улыбнулся.
Не дождавшись конца ужина, Ичиго поплелся наверх. Следом за ним пошел Рюк. Лайт всегда был поблизости, поэтому он не находил возможности пообщаться с Куросаки наедине.
— Удивительно, что они послали такого же человека, как и Лайт, — Рюк рассмеялся.
— Откуда ты знаешь, что я человек? — Ичиго невольно нахмурился, хотя едва ли его удручал бог смерти и его слова.
— Разве этот тот вопрос, который ты хотел задать с самого начала?
— Ты прав, — настороженно ответил Куросаки. — Я не понимаю, как ты можешь быть богом смерти. Или же…
— Есть небольшая разница, — вновь заговорил Рюк, не дав закончить своему собеседнику. — И ты, и я принадлежим к ним. Но наши обязанности разнятся. Вы контролируете баланс: порядок в Мире Живых, отправку душ из Общества Душ и Мира Живых, уничтожение пустых. Мы же контролируем поток душ: вовремя записываем их в своих тетрадях.
— Вот оно как… — впервые Ичиго поймал себя на мысли, что с рисунками Рукии ему было бы проще усвоить новую информацию.
— А насчет тебя… — Рюк на мгновение замялся. — Твоя продолжительность жизни коротка для шинигами. Точнее, увидеть продолжительность жизни шинигами я просто не смог бы.
— Ты видишь мою продолжительность жизни?
— Конечно, но тебе ее я точно не скажу, — Рюк рассмеялся.
— Значит, так вы узнаете, когда пора писать в тетради?
— Именно.
***
В скором времени число убийств увеличилось, их разброс стал намного сильнее, чем был раньше. А все потому, что Кира бросил вызов L, демонстрируя свой доступ к полицейским базам, свое всевластие. Это зашевелило полицию, и насторожило Ичиго. Тот стал побаиваться, что Лайт может переключиться на сотрудников полиции, которые пытаются поймать его.
«Если это произойдет, то у меня не останется выбора, — Куросаки тяжело вздохнул. — Но в задании четко сказано, не трогать его. Что же мне делать?»
Но L не мог позволить информации ускользать куда-то из полиции. Поэтому он попросил Ватари связаться с директором ФБР, чтобы тот дал полную информацию о семьях полицейских, которые занимаются этим делом, и нашел обученных людей для возможной слежки.
Но в то же время ряды полицейских, занимающихся этим делом, стали умельчаться. Все стали опасаться за собственную жизнь. Все же Ичиго не единственный, кто подумал о возможном нападении на преследователей Киры. Поэтому заявления об отставке падали на стол начальника, как звонкие монеты в сундук с сокровищем. Все говорили, что опасаются за себя и семью, и без лишних сожалений уходили. И осталось их только шестеро, не считая L и Ватари.
Теперь для ФБР и L было проще узнать, где спрятался истинный преступник, который и сам был не прочь поиграть в кошки-мышки. Но только две враждующие стороны хотели быть на месте кошек…
