Необычное задание

      Дни сменяли дни. Лайт мало интересовался действиями полиции, хотя и не перестал просматривать свои совершенные действия на предмет оплошностей и ошибок, и всякий раз убеждался в их правомерности. Сегодня же он позволил себе морально отдохнуть, на время дороги до дома отрешиться от всего. В голове сразу образовался неприятный вакуум, но следом пришла и необычная легкость. Все шло просто идеально, и нет ни одной причины для беспокойства.       Рюк и Ичиго, как и всегда, шли позади него. Обычно они не доставляли никаких хлопот, поэтому Ягами просто игнорировал их существование. Но сегодня была одна примечательная деталь, на которую Лайт нехотя обратил внимание — вид у Ичиго слишком уж изменился: лицо осунулось, кожа стала напоминать цвет взбитых сливок с добавлением оранжевого красителя, а глаза и вовсе были практически закрыты. Ягами искоса изучал его и строил теории относительного его самочувствия, но так ни к чему и не пришел и просто решил расспросить Куросаки об этом позднее.       — Лайт, мне надо тебе кое-что сказать, — Ягами покосился на Рюка, смерив его злобным взглядом, но говорить ничего не стал. — Причем я считаю, что лучше сделать это сейчас.       — И что же это? — тихо процедил сквозь зубы Лайт, не желая пререкаться с богом смерти.       — Ты мне нравишься, и я даже считаю, что лучшего хозяина для тетради не найти. И я должен оставаться с тобой до тех пор, пока тетрадь не закончится. Но… — монолог был прерван исключительно для создания напряженного момента, — я не на твоей стороне, также как и не на стороне этого L.       «К чему он говорит то, что я и так знаю?» — Ягами изобразил на лице притворное спокойствие, вновь покосился на Рюка и мимолетно посмотрел на второго преследователя, который еле волочил ноги и, казалось, спал на ходу.       — Поэтому я считаю нужным тебе это сказать, так как это раздражает меня уже два дня. И, похоже, не меня одного… — Рюк также взглянул на Ичиго.       — Я, конечно, понимаю, о чем ты говоришь Рюк, но мой вид никак с этим не связан. В последнее время я просто плохо сплю. Ничего не поделаешь, если местные шинигами дерьмово выполняют свою работу, — Куросаки укоризненно покачал головой, но больше вклиниваться в разговор не стал.       — Так что не так? — Ягами старался держать себя в руках, потому что из-за того, что эта парочка предпочитала все говорить в последний момент, его планы не раз менялись и перестраивались. И вот все повторилось снова.       — За тобой кто-то следит, — в этот момента злоба резко отодвинулась на второй план, сменившись удивлением.       Но Лайт не остановился, даже не понизил темп, так как это могло показаться подозрительным. Хотя Ягами не о чем было волноваться, так как за эти два дня, о которых упоминал Рюк, преследователь не мог увидеть ничего необычного. Лайт был давно готов к такому шагу. Но в то же время он сразу уверовал в то, что от преследователя надо избавиться любой ценой.       «Но как же это сделать? — в этот момент Ягами перевел свой взгляд на Куросаки, осматривая его вновь и вновь, будто это могло что-то ему дать. — Если я узнаю имя преследователя и попытаюсь записать его, то этот рыжий придурок убьет меня. Как же мне все провернуть?»       Поглощенный своими мыслями, Лайт незаметно для себя самого миновал порог дома и уже уселся на стул в своей комнате, внимательно изучая Ичиго, который, оказавшись возле кровати, сразу плюхнулся на нее и больше не подавал признаков жизни, хотя всем было понятно, что он жив.       — Что же мне делать? — Лайт говорил тихо, практически пробормотал эту фразу, но Рюк все равно услышал его.       — Удивительно слышать подобное, — бог смерти рассмеялся. — Неужели сдаешься?       — С чего вдруг? — Ягами презрительно посмотрел на собеседника. — Просто этот парень наставил мне множество ограничений, — он указал на мирно спавшего Ичиго. — Я мог бы просто узнать имя преследователя и убить его. Но он явно не преступник, поэтому Куросаки убьет меня, если я запишу имя этого человека в тетради.       — «Бог» боится смерти… Любопытно, — Рюк продолжал посмеиваться, но уже значительно тише.       Еще немного поразмыслив, Лайт поймал себя на мысли, что лучше сначала избавиться от Куросаки, прежде чем браться за преследователя. Хотя ему казалось странным то, что этот парень так спокойно назвал свое настоящее имя, не опасаясь быть записанным в первую очередь. Но сомнения быстро оправдались его узколобостью, поэтому Ягами достал тетрадь, открыл на очередной пустой странице и занес над ней ручку.       «А с чего я решил, что он представился настоящим именем?» — Ягами глянул на Рюка, который тихо посмеивался, будто понимал, что сейчас происходило вокруг.       Немного еще подумав, Лайт записал имя ненавистного «сожителя» в тетрадь и посмотрел на часы. С этого мгновения и начались эти мучительные сорок секунд, когда он судорожно глядел то на часы, стрелка циферблата которых шла слишком медленно, то на спящего парня, который тихо посапывал, не подозревая о скорой кончине.       «Еще три секунды…две…одна».

***

      — Мы сделали все, что в наших силах, L, — отрапортовал начальник ФБР. — Я с самого начала говорил, что такая поверхностная слежка мало что даст нам.       — Я понимаю, — немного разочарованно отозвался молодой человек и отключил звонок.       ФБР все еще на одной стороне с L, и он мог попросить их и о более деликатных услугах. Но смысла было мало, на этом этапе проведенное расследование убедило, что они сами не знали, что должны были найти. Если бы хоть один агент погиб, они могли бы начать расследование с тех, кого он преследовал до гибели. Но такого не произошло. Все были живы и невредимы, их отчеты лежали перед молодым человеком.       Он потрепал свои черные волосы, одну прядь небрежно накрутил на палец. Что-то было не так.       «Неужели его способности более многогранны? Тогда он и вправду бог. Но я хочу верить, что это невозможно».       Немного подумав, L продолжил изучение результатов расследования, которые он получил от ФБР, а также пригласил на личную встречу тех смельчаков, которые остались ему верны. Все же теперь их количество уменьшилось до пяти, так как один не смог поверить самому L. Поэтому детектив мог спокойно довериться им в этом сложном деле.       Связавшись с японскими полицейскими, L пригласил их в гостиницу, в которой находился. Те отправились туда, как им и было велено, разделившись на две группы. Войдя в просторный и шикарный номер, выполненный в пастельных тонах, они увидели перед собой худощавого молодого человека в просторной, неопрятно выглядящей одежде. Его волосы были черны, словно ночь, а бледное и мягкое лицо обрамляли круги под глазами.       — Я — L, — выдержав некую паузу, заговорил молодой человек.       Прибывшие посчитали нужным представиться в ответ, причем Ягами, будучи верным служащим полиции уже на протяжении многих лет, предпочел еще показать свое удостоверение. В этот момент L сделал кислую мину и изобразил перед всеми, будто стрелял из пистолета.       — Что это значит? — встрепенулся Айзава. Его лицо по своему виду и очертаниям напоминало мордашку мягкой игрушки, а волосы — кудрявые и темные — лишь сильнее закрепляли этот образ милой обезьянки.       — Если бы я был Кирой, вы все уже были бы мертвы, — спокойное лицо детектива немного смутило присутствующих. — Как вы знаете, для убийства Кире нужно знать имя и лицо жертвы, — продолжил свой монолог L, игнорируя эмоции и чувства других людей. — А мы единственные, кто преследует его. Следовательно, не разбрасывайтесь своими именами, если не знаете, кто перед вами.       После этого молодой человек предложил всем присесть, предварительно заставив выключить все устройства и оставить их на маленьком столике. Он попросил называть себя Рюзаки для маскировки при окружающих. А, убедившись, что все сделал и сказал правильно, осмотрел присутствующих и вновь продолжил разговор о Кире.       — Мне следует вам поведать кое-что. Я даже позволю вам после услышанного выйти из игры, если захотите, — он сделал паузу, оценив сложившуюся ситуацию. — За вами и вашими семьями следили сотрудники ФБР.       — Я понимаю. Полиция и их семьи всегда будут первыми при подозрении. Особенно, если Киры действительно есть доступ к данным полиции, — Ягами выразил небывалое спокойствие. Он прекрасно понимал действия L и даже немного разделял их, пусть и слежка за людьми была прямым вмешательством в частную жизнь, что он не принимал ни в каком виде.       — Расследование зашло в тупик, поэтому я и сказал, что без вашей помощи не обойтись, — Рюзаки снова обвел взглядом всех, у некоторых на лицах проглядывалось раздражение и разочарование, но детектив был уверен, что для них это недостаточная причина для ухода из группы расследования. — Но мне кажется, что Кире кто-то помогает. Или же он сам обладает рядом необычных способностей.       — Почему? — Мацуда, более молодой и зеленый сотрудник полиции, наивным взглядом изучал L.       — Потому что Кира не любит проигрывать. Он даже без колебаний убил фальшивого L, хотя не знал заранее, что это преступник. Но тут что-то пошло не так. Либо он знал, что фальшивый L преступник, а сотрудник ФБР, преследовавший его, — нет, либо ему что-то помешало избавиться от второго. Ограничение в силе, например.       — Значит, ты уверен, что Кира среди семей полицейских? — поинтересовался Айзава.       — Да, хотя мои доводы нечем подкрепить, — Рюзаки посмотрел на него, но потом перевел свой взгляд на другого человека. — Так что в любом случае у нас много работы.