Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая

Когда закончилось ознакомление с замком, профессор Макгонагалл вызвала Перси, поручила нас ему и ушла. Вот двойственное у меня от неё впечатление. Не знаю пока, какой она преподаватель, но старшекурсники, с которыми мы успели перекинуться словечком, отзывались о ней хорошо. Говорили, что она строга, но справедлива, не снимает ни с кого баллы незаслуженно, и, когда в прошлом году у Слизерина был временный декан, который очень плохо обходился со змейками, она вступалась за учеников факультета, с которым вроде бы должна враждовать насмерть. Более того, временному декану Макгонагалл высказала всё, что думает, о его методах воспитания и в выражениях не стеснялась, как истинная дочь Шотландских гор. Вроде бы только вмешательство Дамблдора помогло временному декану отработать до конца года и уволиться без скандала. Поговаривали также, что профессор Трансфигурации прокляла этого декана каким-то заковыристым проклятием, которое проявлялось тогда, когда он хотел подвергнуть студентов Слизерина несправедливому или чересчур жестокому наказанию. Но Макгонагалл и змейки на этот счёт молчали, как и сам проклятый, однако три остальных факультета дружно отметили, что после этой эпической ссоры слизеринцы перестали «выглядеть такими несчастными». Это я цитирую Кэти Белл. Итак, с одной стороны, со слов тех же старшекурсников, эта Макгонагалл была не слишком похожа на канонную — она не раздувала вражду факультетов, довольно часто появлялась в гриффиндорской гостиной и прекрасно вела уроки. Единственное сходство с каноном — квиддич профессор обожала и страстно болела за команду своего факультета, который, как и в каноне, боролся за школьный Кубок именно со Слизерином — команды именно этих двух факультетов традиционно считались сильнейшими. В прошлом году, кстати, Кубок взял именно Гриффиндор, и он гордо красовался в нашей гостиной, отражая блики каминного пламени в своих начищенных боках. В общем, расхождения с каноном были значительные, может быть, Макгонагалл не настолько предана директору? Увы, пока я не мог однозначно судить, так это или нет. Слишком мало сведений… То есть, нельзя пока сказать, может ли эта женщина стать нам возможным союзником или… Итак, профессор Макгонагалл поручила нас Перси, который предложил нам пройти до обеда в свои комнаты и приготовить всё необходимое для завтрашних занятий. После этого он сказал, что отведёт нас на обед, а после обеда мы все должны отправиться на медосмотр в Больничное крыло. Потом до ужина у нас свободное время, которое можно занять прогулкой, посещением библиотеки или играми в специально отведённом для этого уголке Гриффиндорской гостиной. Мы решили послушать Перси, справедливо рассудив, что после обеда можем встретиться с остальными и обговорить план дальнейших действий. Кстати, со второго взгляда гриффиндорская гостиная не показалась мне такой уж ужасной. Главное, что вызывало неприятие — обилие красного и золотого. Это и плотные гобеленовые шторы на окнах, и знамёна в простенках между ними, и яркий плюш кресел, и ковёр… Но если отбросить это спорное цветовое решение, то всё было организовано достаточно разумно — гостиная была поделена на своеобразные зоны. У камина — что-то вроде зоны отдыха с креслами, диваном и пуфиками, у окон — учебная зона со столами, стульями и книжными полками. Правда, большого разнообразия дополнительной литературы там не было, в основном учебники разных курсов, справочники и словари, книги Локхарта в качестве лёгкого чтения и сборники сказок для самых маленьких. Но, тем не менее, книги были, их читали, особенно затрёпанными были книги Локхарта, которые брали почитать девочки всех курсов. Далее было выделено что-то вроде игровой зоны для младших, там, на трёх низеньких столиках, лежали коробки с магическими настольными играми, два набора магических же шахмат и доски для игры в плюй-камни. Камни, как я понял, у каждого игрока должны были быть свои собственные. Ещё был небольшой уголок, отделённый от прочих ширмой — там собиралась квиддичная команда, обсуждая тактику, если на поле выйти было совсем уж невозможно. Такое случалось крайне редко, ибо капитан сборной, Оливер Вуд, был не просто фанатом квиддича. Он был фанатиком, который гонял команду в хвост и в гриву, отрабатывая все возможные варианты позиций и тренируя сыгранность. И, наконец, был свой уголок, где собирались девочки. Этот уголок тоже был отделён ширмами, там хранились журналы «Ведьмополитен» и «Магическая Мода сегодня» и имелось даже колдорадио, по которому девочки, собравшись посплетничать и поболтать о моде, слушали песни «Ведуний» и Селестины Уорлок. Итак, мы вернулись в комнату и получили возможность рассмотреть расписание. Уроки в Хогвартсе были спаренные, по три пары с понедельника по пятницу и одна — в субботу. В обязательное расписание были включены и дополнительные занятия. Выглядело оно примерно так. Понедельник: Завтрак: 7.45 — 8.30. 1 пара 8.30 — 10.10 — Чары (Флитвик) аудитория 112 (1-й этаж) 2 пара 10.20 — 11.55 — Трансфигурация (Макгонагалл) аудитория 218 (2 этаж) 3 пара 12.05 — 13.40 — История Магии (Бингли) аудитория 303 (3 этаж) Обед: 13.50 — 14.30 Дополнительные занятия: Маговедение и Магический этикет (Паркинсон): 14.40 — 15.25 Самоподготовка и свободное время: 15.25 — 18.00 Ужин: 18. 00 — 18.40 Свободное время: 18-40 — 21.00 Отбой: 21.00 Нахождение вне помещений факультета после отбоя запрещено! Вторник: 1 пара — Зельеварение (Снейп) подземелья, лаборатории. 2 пара — Гербология и Основы Магического растениеводства (Спраут) — теплицы 3 пара — Чары (Флитвик) аудитория 112 (первый этаж) С 23.00 до 1.30 — Астрономия (Синистра) Астрономическая башня. При себе иметь телескопы! Среда: Завтрак: 9.40 — 10.10 Занятия по времени начинаются со второй пары. 2 пара — ЗОТИ (Грюм) аудитория 343 (3 этаж) 3 пара — Трансфигурация (Макгонагалл) аудитория 218 (2 этаж) Дополнительные занятия: Каллиграфия (Амбридж): 14.40 — 15.25.аудитория 113 (1 этаж) Собеседование (единоразово) (Дамблдор): 15.45. (Кабинет директора. Пароль будет сообщён дополнительно). Четверг: 1 пара: Чары (Флитвик) аудитория 112 (первый этаж) 2 пара: Зельеварение (Снейп) подземелья, лаборатории. 3 пара: — Гербология и Основы Магического растениеводства (Спраут) — теплицы Дополнительные занятия: Маговедение и Магический этикет (Паркинсон): 14.40 — 15.25 (аудитория 201, 2 этаж) Пятница: 1 пара: Теория Магии (Кэвендиш) аудитория 101(первый этаж) 2 пара: ЗОТИ (Грюм) аудитория 343 (3 этаж) 3 пара: История Магии (Бингли) аудитория 303 (3 этаж) Дополнительные занятия: Магическое домоводство (Спаркс); 14.40 — 15.25 (аудитория 153, 1 этаж) Суббота: 1 пара: полёты (Хуч) квиддичное поле Мы прочитали расписание одновременно, и у Томми-Ника вырвалось: — Грюм преподаёт ЗОТИ! — Угу, — кивнул я. И мысленно добавил: «Не к добру это». «Сам так думаю, у меня вообще расписание вызывает массу вопросов», — ответил Томми-Ник. «Аналогично», — согласился я. И от Конни пришло молчаливое согласие. — А кто такой Грюм? — спросил подошедший к нам Джоуи. Но мне показалось, что он это прекрасно знает и без меня. — Аврор, — ответил я. — Я о нём слышал. Говорят, что его девиз: «Постоянная бдительность!» — Хорошо вам, — вздохнул Стэнли. — А я мало что о магическом мире знаю. Мама… она долго скрывала, что она волшебница, я в этом убедился только тогда, когда письмо из Хогвартса пришло. — А у тебя что, не было стихийных выбросов? — удивился Конни. — Что? А, ты про странности всякие? — переспросил Джоуи. — Ну да, были. Один раз я занавески поджёг, потом ещё коробку с завтраком поднял… так, по мелочи. — И что? Мама тебе никак этого не объясняла? — удивился Конни. — Объясняла, — ответил Джоуи. — Она говорила, что бывают люди с необычными способностями, и что мне нужно стараться не делать таких странностей при посторонних, а то меня запрут в лабораторию и будут исследовать. Я боялся и старался себя сдерживать, а иногда мы с мамой ездили в лес, подальше от города, и делали специальные упражнения. Она говорила, что это поможет мне себя контролировать. Я ей верил и привык к своим… странностям. «Что-то тут не то», — задумчиво заключил Ник. «Ничего, — ответил я, — Сири разберётся». Тут через вентиляцию просочились Наги и Паша и принялись ластиться к нам с Томми-Ником. Джоуи аж передёрнуло. — Они же опасные! А вы с ними как с родными! — Джоуи, — спокойно пояснил Конни, — они и есть родные, это же фамильяры. Они своим хозяевам ничего плохого не сделают, наоборот, всегда защитят. Они разумны и ни на кого не нападут без повода. — Ага, кто их знает, какой у них повод, — опасливо покосился Джоуи на нежничающего со мной Пашу. Питон обвился вокруг меня, положил голову на плечо и млел от моих поглаживаний, тихо шипя. И шипел он, между прочим, именно про Джоуи. «Вашш сосед не так проссст… Я видел его-ссс там, где ссстоит каменная статуя, изображающая крассивую сссамку… Его впусссстил ссстарый маг сссс бородой…» «Ты не ошибся?» — переспросил я. «Я-ссс? — оскорбился Паша. — Нет-сс… Этот детёнышшш хотел заглянуть в в вашшшши сундуки… Наги-ссс не дала…» Быстренько наябедничав мне на Джоуи, Паша скользнул в свой террариум, свернулся кольцом и блаженно задремал. Нагайна, тоже уделившая хозяину своё благосклонное внимание, подумала немного и отправилась к Паше под бочок. Джоуи слегка поморщился. Я прекрасно понимал, что он предпочёл бы жить в комнате без змей и книззлов, но помимо своей недавней тирады Стэнли не произнёс против наших фамильяров ни единого слова протеста — не шумел, не впадал в истерику, не требовал убрать. А на фоне его контактов с директором это выглядело достаточно подозрительно. Ему приказано подружиться с нами любой ценой? В комнате повисло неловкое молчание. Спас нас Перси, громогласно напомнивший об обеде, и мы ломанулись на выход, переговариваясь мысленно. Мы с Томми-Ником заспорили, поверил ли Джоуи нашей сказочке про случайно найденных на улице фамильяров, Стэнли, который не собирался отставать от нас, пытался вызвать нас на разговор, а вести мысленный диалог и следить за тем, что пытается сказать сосед по комнате, было очень затруднительно. Но настоящий ступор мы ощутили после вопроса Конни. «А откуда этот Стэнли узнал, как звали змею Тёмного Лорда?» — неожиданно вклинился он. Вот за что я его обожаю — так это за неожиданные вопросы, которые позволяют взглянуть на проблему под другим углом. Вообще-то, и для меня, и для Томми знание имени Лордова фамильяра вполне естественно, но вот естественно ли это для Джоуи? «И в самом деле, — озадачился Томми-Ник. — Конечно, имя Нагайны знал Ближний круг… но сильно сомневаюсь, чтобы об этом писали в «Пророке». А это значит…» «Что казачок-то засланный…» — вырвалось у меня. «Ты о чём?» — хором мысленно поинтересовались Конни и Томми-Ник. «Пословица такая, — быстро ответил я. — Не помню, где вычитал. Это значит, что Джоуи — шпион». «Это и так понятно, — фыркнул Ник. — Только чей?» «Дамблдора?» — предположил Конни. «Возможно, — ответил я. — А возможно, кого-то из недобитых ПСов, оставшихся верными Тёмному Лорду». «Или вообще кого-то, по чьей воле ты и Конни оказались в лаборатории, — добавил Томми-Ник. — Тут возможны варианты, если учесть, что мать Джоуи, будучи волшебницей, предпочла выйти замуж за маггла и спрятаться в маггловском мире». «Почему спрятаться?» — удивился Конни. «А почему она ему даже толком не рассказала о природе стихийных выбросов? Почему заставляла его сдерживаться, рискуя, что сын может стать обскуром? — продолжал Томми. — Слишком много вопросов. Поэтому мы не будем отталкивать этого мальчика. По крайней мере, пока не разберёмся, в чём тут дело». «И в мыслях не было», — ответил я. А тихоня-милашка Конни выдал: «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Вот именно. Джоуи во время обеда прилип к нам намертво, но, поскольку он не переходил известных границ, не злословил и никого не оскорблял, то у нас даже послать его повода не было. А мне позарез надо было встретиться с Пивзом — вредный полтергейст уже дважды проплыл через Большой зал с самым загадочным выражением призрачного лика, впрочем, проплыл он абсолютно беззвучно, без всяких пакостей, а значит и особого внимания к себе не привлёк. Пришлось на ходу разрабатывать план, чтобы пройти медосмотр в числе первых и смыться из Больничного крыла в один из заброшенных коридоров. Томми-Ник и Конни прикрыли меня, а Драко и Дадли, поняв, что мне надо скрыться с глаз, понятливо устроили сумятицу перед входом в кабинет мадам Помфри. Если учесть, что на тот момент там находились первачки со всех четырёх факультетов, особенно напрягаться им не пришлось. Я прошёл медосмотр одним из первых — мадам Помфри быстро проверила меня Диагностическими чарами и покачала головой: — Мистер Поттер, сейчас с вами всё в порядке, но мне видны следы недоедания и регулярных побоев, которые прекратились примерно три года назад. Что с вами произошло? — Простите, мадам, — ответил я, — я не буду отвечать на личные вопросы без присутствия моего опекуна Сириуса Альфарда Блэка. Он запретил мне это. Женщина покивала, вздохнула и сказала: — Что ж, в таком случае свяжитесь с ним и передайте, чтобы он выбрал время для посещения Хогвартса и беседы со мной. А сейчас мне нужно взять у вас кровь, закатайте правый рукав, пожалуйста… — Нет, мадам Помфри, — твёрдо ответил я. — Мой опекун запретил мне это. — Но это приказ директора Дамблдора, — возмутилась медиковедьма. — Только с разрешения моего опекуна, — стоял я на своём. — Наследник Блэк прибудет в Хогвартс, и все вопросы вы решите непосредственно с ним. А я обязан подчиняться опекуну. Категоричный тон я немного смягчил и развёл руками — дескать, рад бы, да что делать… А сам лихорадочно думал, как обезопасить Томми-Ника и Дадли. Конни и Драко ответят так же, как и я, и предложат пригласить Люциуса. Гермиона находится под покровительством Рода Блэк, ей тоже ничего не угрожает. А вот Томми-Ник и Дадли считаются магглорожденными, а значит на время обучения их опекун — Великий и Светлый. И что делать? Мадам Помфри была недовольна моим отказом, но настаивать не имела права, так что я выкатился из Больничного крыла колобком и успел шепнуть Томми-Нику про кровь. Точнее, как шепнуть… Мысленно, разумеется. «Не бери в голову, Гарри, — усмехнулся Томми-Ник, — ничего у неё не выйдет. Не пригодится светлейшему наша кровушка… Ладно, уходи, мы тебя прикроем, а то этот Стэнли прилип к нам, как банный лист к неприличному месту». И тут возникла помянутая выше сумятица, воспользовавшись которой я ускользнул в боковой коридор, старательно запоминая дорогу. Портретов мне по пути не попадалось, призраков тоже, то есть один раз промелькнул Кровавый Барон, блестя заляпанными серебряной кровью доспехами, покосился на меня, что-то пробормотал себе под нос и предпочёл ретироваться. Ладно, вряд ли призрак Слизерина шпионит для директора. А если и шпионит, то скоро этот факультет останется без своего привидения. На мой взгляд, экзотики в замке и так через край. Наконец, удалившись от посещаемых коридоров на достаточное расстояние, я позвал: — Пивз! Полтергейст возник передо мной практически мгновенно, Сивка-Бурка, блин… Его призрачное лицо было серьёзным, но маленькие глазки светились довольством. — Пивз полезный, — заявил он. — Пивз узнал то, чего от него хотел Гарри Поттер. Быстро узнал. Пивзу будет дозволено немного пошалить? Пара водяных бомб в коридорах, на головы лопушков-первачков? Вот же зараза. — Сначала расскажи, что ты там узнал, — процедил я. — Может, все твои слова и яйца выеденного не стоят… — Стоят-стоят, — заверил меня Пивз. — Я проник в кабинет директора, когда Фоукс отправился полетать. Ужасные опасности подстерегали меня! — Пули свистели над головой…* — тем же тоном продолжил я. — Короче! — Гарри Поттер совсем не ценит бедного Пивза, — пригорюнился полтергейст. — А ведь я такое узнал… — Ближе к делу, — процедил я, поднимая пальцы и складывая их в знак Изгнания Нечисти. — Ладно-ладно, — зачастил Пивз. — Гарри Поттер знает, что такое Книга Душ Хогвартса? — Конечно, — ответил я. — В ней появляются имена всех волшебников, которые могут сюда поступить, так? Но что-то я не слышал, что эта Книга показывает семейное положение… — Она и не показывает, — зачастил Пивз. — Это директор достал особое заговоренное перо. Его нужно поставить на бумагу, произнести заклинание и назвать имя ученика. И оно само начинает писать. Многое показывает… очень многое… Когда в Книге появилась запись о Канопусе Малфое, директор сильно удивился… и применил это перо. И на пергаменте высветилась надпись: «Магическая помолвка с Гарри Поттером». Вот так. — Значит, — задумчиво произнёс я, — Дамблдор с помощью этого артефакта знает всё и обо всех? — Нет-нет, — замотал головой Пивз. — Он редко применяет этот артефакт. Перо слишком много тянет из него сил, он страдает от магического истощения и становится слабым. Ну так что? Пивз молодец? Пивзу можно немного пошалить? Вот оно чё, Михалыч… Ну, просто от сердца отлегло — в окружении Блэков и Малфоев предателей нет. Но, с другой стороны, пусть этот артефакт и опасен для директора — кто знает, какие у него ещё свойства? Нет уж, опасно дедушке оставлять такую игрушку… — Пивз, — мило улыбнувшись спросил я, — а ты не хотел бы пошалить в кабинете директора Дамблдора? Это было бы самой лучшей твоей шуткой. Маленькие чёрные глазки полтергейста заинтересованно загорелись… *Фраза из м/ф про поросёнка Фунтика