Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая

— Гарри, — спросила Гермиона — подскажи, правильно ли я написала это слово? И подсунула мне блокнот, на листке которого было крупными буквами написано: «Лаванда узнала, что Невилла после завтрака вызвали в кабинет директора. Зачем?!» — Правильно, Гермиона, — кивнул я. — Я так же написал. Но есть ещё вариант. Смотри. И нацарапал на листке ниже: «Спокойно. Попробуем узнать». Что-то мне всё это не нравится… Поэтому, когда мы с Конни уселись за парту, я мысленно попросил Конни: «Конни, нужно как-то передать Севу, что Невилла вызвали в кабинет директора. Что-то случилось? Дамблдор вернулся в школу?» Конни кивнул, скривился, схватился за живот и довольно громко сказал: — Ох, что-то мне плохо. Гарри, скажи профессору, что я немного задержусь… Ну, ты понимаешь? — Конечно, — изобразил я тревогу. — Может быть, тебе нужно в Больничное крыло? Тебе помочь? — Нет, нет, позже… — ещё более страдальчески скривился Конни и пулей вылетел из класса Чар. Народ особо не удивился — несмотря на то, что готовили домовики хорошо, животы порой побаливали у многих первоклашек. Сказывалась разница домашнего и Хогвартского меню. Конни вернулся минут через пять, успев проскользнуть в класс перед самым приходом профессора Флитвика, и уселся на своё место. «Всё в порядке, — прозвучало у меня в голове. — Драко всё передаст Северусу. Сейчас у них зелья». «Умница», — похвалил я, и урок пошёл своим чередом. Нашей группе профессор доверил самостоятельную отработку заклинаний, а сам занялся второй, проверяя и опрашивая их лично. Вторая часть пары была уделена уже нам, пока другая группа читала и конспектировала материал учебника. В общем, Флитвик был нами доволен, что прекрасно сказалось на баллах, полученных и Гриффиндором, и Равенкло за урок. Особо довольной была Гермиона — что ни говори, а этой девочке ужасно нравилось, когда её хвалили, а на похвалы старательным ученикам Флитвик был щедр. Он и другой группе отсыпал баллов. Вообще, на уроках у маленького профессора атмосфера была дружелюбной и доброжелательной. Или дело в том, что Равенкло всегда больше интересовали знания, чем внутрихогвартские разборки? Интересно, как получилось, что воронята тырили вещички у Луны Лавгуд? Девочка в книгах была абсолютно безобидной, хоть и своеобразной, но таких оригиналов на Равенкло каждый первый, и все со своими тараканами. Хотя канонные Чжоу Чанг и Мариэтта Эджкомб мне не нравились никогда. В этой реальности я их видел пару раз, но меня не впечатлили ни та, ни другая. Да, Чжоу симпатичная, но не более того. Того огонька, который делает из просто симпатичной девчонки красавицу, по которой сохнет полшколы, в ней не было. Хотя летает хорошо, что да, то да. Эджкомб же была совершенно непримечательная. Ни блондинка, ни брюнетка, ни красавица, ни уродина, ни толстая, ни худая… Такая квинтэссенция обычности. Подобных девочек долго и с трудом вспоминают на вечерах встречи, потому как вспомнить, в принципе, нечего. В общем, нужно попробовать познакомиться с Луной раньше второго курса. Что-то мне подсказывает, что это будет правильное решение. Довольные проведённым уроком, мы отправились на Трансфигурацию. Вот её нам предстояло провести с Хаффлпаффом. И то, что в кабинете не было Невилла, заставило моё сердце тревожно бухнуть. «Гарри, что-то явно происходит…» — прорезался у меня в голове голос Ника. «Сам понимаю, — отозвался я. — Но как понять — что?» «К кузену подойди, — посоветовал Ник. — Может быть, он в курсе». Ну да. Умный я, как утка. Дадли и Рон наверняка могут что-то знать. Я взглянул на хаффлпаффскую половину класса и кивнул Дадли — подойди, мол. Тот, выглядевший не менее встревоженным, чем я, подошёл к нашей с Конни парте. За ним подтянулся Рон. Хаффлы, точнее троица Финч-Флетчли-Макмиллан-Смит проводила его подозрительными взглядами, и я, развернув свиток с домашним эссе, ткнул в него пальцем, якобы спрашивая что-то из заданного. Дадли понятливо втиснулся третьим за нашу парту и вперившись взглядом в свиток, шёпотом спросил: — Ты из-за Невилла беспокоишься? Я кивнул. — К нему вроде бы бабушка приехала, — прошептал Дадли. — Декан его отвела в кабинет директора и вернулась очень злая. А профессор Макгонагалл до сих пор там. — Спасибо, Дадли, теперь всё понятно, — громко сказал я, и Дадли с Роном вернулись на место. Макгонагалл задерживалась, и дети занялись своими делами. Большинство тихо перешёптывалось о своём, некоторые вытащили книги «для лёгкого чтения», кое-кто, пользуясь случаем, дописывал лишние абзацы в заданные домашние эссе, Шеймус Финниган и Дин Томас начали играть в морской бой, Падма, Парвати и Фэй втроём разглядывали свежий номер «Ведьмополитена», а вот хаффлпаффское нехорошее трио маялось дурью. Некоторое время они мешали своим, но тут Дадли выразительно потёр кулак, по размерам приближавшийся к голове Смита, и им пришлось прекратить. Вместо этого дурная тройка решила снова проехаться по мне, такому нехорошему и неправильному. Дадли начал привставать из-за парты, но я взглядом попросил его не вмешиваться. Это троицу, которую, по словам Драко, уже начали в узких слизеринских кругах именовать за*ранцами, только раззадорило. То, что им может прилететь в обратку, компания Финч-Флетчли понимать не желала, принимая наше стремление не вступать в лишние конфликты за слабость, а то, что они уже не в первый раз оказывались в этих конфликтах стороной, понёсшей потери, доходило до парней как-то туго. Поэтому для начала они решили поизощряться в остроумии. Шутки были настолько убогие, что приснопамятный Петросян показался бы рядом с ними столпом гениальности. Некоторое время мы втроём не обращали внимания на их реплики, но тут Финч-Флетчли достал из кармана самую обычную маггловскую рогатку, вырвал лист из своей тетради (у него, как и у многих магглорожденных первачков, была самая обычная маггловская тетрадь и шариковая ручка), смял его в комок и запустил из рогатки в сторону Конни. До Конни, само собой, комок не долетел. Стукнулся о невидимый щит и отрикошетил прямо в лоб Джастину, существенно потяжелев в полёте, так что на лбу мальчика вспухла большая шишка. Щит поставил я, а с бумажкой постарался Ник. Причём, отскочив от лба Джастина, комок вновь потерял вес и упал на пол обычной мятой бумажкой. Народ расхохотался, Финч-Флетчли взвыл, выронил рогатку и схватился за лоб, и тут наконец-то появилась профессор Макгонагалл. В весьма дурном настроении, так что в классе моментально наступила мёртвая тишина. Пострадавшего Финч-Флетчли профессор тут же углядела и поинтересовалась, что за безобразие тут творится, и кто ему является причиной. Финч-Флетчли ожидаемо заявил: — Это Поттер виноват! Это он! — А вот это, — тут профессор брезгливо подвинула рогатку носком туфли, — тоже Поттера? Джастин замолчал, но вот Рон молчать не собирался. Он вежливо поднял руку, дождался кивка и спокойно сказал: — Извините, профессор Макгонагалл. Пока мы Вас ждали, Финч-Флетчли вырвал листок бумаги и запустил его из рогатки в сторону парты Поттера. Но листок отскочил и попал ему в лоб. Всё. — И никто из вас не вытаскивал палочку? — строго спросила Макгонагалл. — Нет, профессор, — нестройно ответил весь класс. Макгонагалл беспалочково призвала несчастный бумажный комок, внимательно на него посмотрела, взвесила в руке, ещё раз взглянула на шишку на лбу Финч-Флетли и заметила: — Что ж, вынуждена Вас просить, мистер Финч-Флетчли более не шутить подобным образом. Думайте о последствиях. Джастин побагровел, пробормотал: — Да, профессор, — и смерил меня ненавидящим взглядом. Да уж, эта небольшая проблема начинает превращаться в серьёзную. Не очень мне хочется ходить и оглядываться, тем более, что хаффлпаффское трио уже просекло, что совсем не обязательно причинять вред мне. Нет, само собой, я покараю, и кара будет жестокой, только вот до чего могут додуматься три озлобленных придурка, неведомо даже мне. Профессор Макгонагалл махнула рукой, на доске возникла тема урока, и она уже хотела начать, когда поднял руку Дадли. — Да, мистер Дурсль? — сердито спросила Макгонагалл. — Простите, профессор, а где Невилл? — Мистер Лонгботтом в данный момент решает семейные дела со своей бабушкой и своей опекуншей миссис Долговой, — ответила женщина. — Он присоединится к нам позже. Уфф… От сердца отлегло. Ядвига Долгова никакого безобразия не допустит. Но что же всё-таки случилось, что она так срочно прибыла… аж из России? Невилл появился только к концу пары и был сумрачен. На наши вопросительные взгляды он только рукой махнул, типа, «Потом!», и молча погладил сидевшего на плече Ванюшу по шишковатой башке. Жаб, кстати, чуточку подрос, на плече у Невилла помещался с трудом, но покидать своего хозяина не желал категорически. Ванюша, как и Невилл выглядел смурным, даже яркая окраска слегка поблёкла, а глаза выглядели сонными. И что там такое случилось? Непонятно… Третьей парой у нас была История Магии с профессором Бингли, снова с Хаффлпаффом. Пока все переходили из кабинета в кабинет, мы успели чуть поотстать, чтобы оказаться рядом с Невиллом. — Бабушка в Мунго, — коротко сказал он. — Если бы не Ванюша… И не Ядвига… Мне пришлось бы её хоронить. Мы дружно переглянулись. История выглядела всё загадочнее и загадочнее. Невилл вздохнул и очень коротко рассказал нам суть произошедшего. Не так давно Августа Лонгботтом неожиданно потребовала вернуть опекунство над Невиллом ей, об этом мне говорил ещё Сириус. Именно тогда она практически перестала общаться с Блэками, из-за этого застопорились некоторые общие проекты, в частности книга «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», над которой продолжала работать Рита Скитер. Деятельная, как суслик по весне, журналистка уже дошла до событий Первой Магической войны, то есть, ей позарез требовалось вставить в книгу историю Фрэнка и Алисы, продолжавших пребывать в Мунго в отделении для безнадёжных больных. Да, их планировалось переправить в магическую Россию, но в том состоянии, в котором они пребывали ныне, они были нетранспортабельны. Да, Северус начал варить для них зелье, но оно было сложным и весьма капризным, там только основу требовалось настаивать несколько месяцев… первую основу Сев, кстати, благополучно запорол, и не по причине собственной профнепригодности, а по не зависящим от него обстоятельствам. Теперь у него «доходила» вторая, которую он надеялся довести до ума. За зельем присматривал специально выделенный домовик, ингредиенты все были в наличии, но время, время… Сметвик, кстати, клялся, что пациенты дождутся зелья, их состояние было неприятным, но стабильным, леди Августа ждала и надеялась, но в одно далеко не прекрасное утро она получила конверт, запечатанный печатью больницы Святого Мунго. Леди решила, что это очередной больничный счёт, привычно проверила письмо, не нашла никаких вредоносных чар и распечатала его. Зря она это сделала. Как выяснила Ядвига Долгова, в печать больницы была впаяна крошечная ампула с несколькими миллиграммами сильнодействующего вещества. Когда леди вскрыла конверт, она переломила ампулу, от контакта с воздухом крупинки вещества стали выделять сильный парализующий газ. Августа застыла… и тут сработала вторая часть письма. Это было что-то вроде вопиллера, незнакомый мужской голос перечислил всё, что она должна сделать. Вероятно, в ампуле помимо парализующего вещества был ещё синтезированный неизвестным умником газообразный аналог «Империо». Родовая защита не сработала по одной простой причине — она не смогла распознать угрозу в газе, а потом было уже поздно. Родовые амулеты Леди Лонгботтом сняла сама. Короче говоря, главным приказом было вернуть опекунство над Невиллом, а потом передать его «ввиду слабости здоровья» директору Хогвартса Альбусу Дамблдору, затем от Леди Августы требовалось прекратить общение с Тёмным Родом Блэк, были и другие, но Невилл не стал нам о них рассказывать, просто упомянул. Леди Лонгботтом так и сделала, но попытка вернуть себе опекунство с треском провалилась. В своё время Августа настояла на передаче опекунства над Невиллом по кельтскому обряду, который невозможно было отменить извне. Была только одна лазейка — опекаемый мог отказаться сам. Невилл в первый раз отказался категорически, за что леди Августа перестала разговаривать с внуком и пригрозила лишить его права наследования, вероятно посчитав, что Невилл быстренько примчится извиняться и решение своё поменяет. С канонным Невиллом бы это, может, и прокатило, но не с этим. К тому же Невилл написал Ядвиге Долговой. Он всерьёз был обеспокоен состоянием бабушки. Вторая попытка была предпринята сегодня. Леди Лонгботтом твердила, что Невиллу необходимо вернуться к ней, что он не научился ничему хорошему в этой дикой России и что своими поступками он убивает отца и мать. Леди была уже готова проклясть внука, сдерживало её только присутствие деканов Спраут и Макгонагалл, но женщина явно была на грани, когда посреди директорского кабинета материализовалась седая, коротко стриженная женщина с моложавым лицом, одетая в камуфляжную форму и высокие ботинки на шнуровке. Ядвига Долгова. Ей хватило только одного взгляда, чтобы оценить обстановку. Одним движением руки госпожа Ядвига обездвижила Августу, обозвала обеих деканш «бестолковыми курицами» и велела Неву призвать фамильяра. Жаб Ванюша немедленно вылез из-за пазухи Невилла, Ядвига взяла его в руки, щёлкнула по носу и посадила на плечо неподвижно лежащей Августе. Жаб оскалил немаленькие игольчатые зубки и вонзил их в плечо женщины. Макгонагалл и Спраут дружно вскрикнули и вскинули палочки. — Цыц! — рявкнула Долгова, а перстень Невилла тут же засветился зеленовато-голубым светом, ставя щит между ним, бабушкой и Ядвигой с одной стороны и деканами с другой. Ту болванку, которой Невилл пользовался для отработки заклинаний на уроках Чар, он даже и не подумал вытаскивать. Ванюша оторвался от шеи Августы, вид у него был явно больной, и Ядвига, достав из поясного кошеля крохотную коричневую горошинку, втолкнула её в рот Жабу. Тот вяло сглотнул, с трудом вспрыгнул Невиллу на плечо и закрыл глаза. Зато открыла глаза сама Августа, быстро приказала внуку заткнуть уши и выругалась так, что деканы стали тёмно-бордовыми. Почтенная Леди немедленно заверила обеих деканов, что была не в себе, попросила прощения у Невилла и Ядвиги и снова вырубилась. Пришлось вызывать целителей из Мунго, которые дружно заявили, что в данный момент здоровью Леди Лонгботтом, которая пережила сильнейшее отравление зельями неясной этиологии, ничего не угрожает, но пациентку в Мунго они всё-таки забирают. Во избежание, так сказать. Кстати, именно в этот момент, уже к шапочному разбору появился Северус и некоторые животрепещущие подробности этой истории мы узнали несколько позже и от него. После этого Ядвига Долгова сказала Невиллу несколько тёплых слов, похвалила за стойкость и бдительность и велела идти на урок. Сама она осталась в кабинете, но слова, сказанные ею деканам Спраут и Макгонагалл, были совсем не такими тёплыми. Вот и вся история. Правда, Невилл немного задержался, вернувшись в общагу Хаффлпаффа для того, чтобы скормить Ванюше ещё одну дозу противоядия, а потом сбегал в Больничное крыло, чтобы узнать, благополучно ли доставили бабушку в Мунго. Мадам Помфри предупредила профессора Макгонагалл об этой задержке, а та просто не стала нас посвящать во все эти нюансы. Оттого Невилл и пришёл на урок позже гриффиндорской деканши. Выслушав эту историю, мы все прониклись почтением к Жабу Ванюше. Оказалось, если бы не секрет, который выделяет эта личинка Змея Горыныча при укусе, Леди Августу вряд ли удалось бы спасти. Сам герой вяло дремал на Невилловом плече и оживился только тогда, когда хозяин пообещал угостить его крупными мучными червями. Уфф… Всё хорошо, что хорошо кончается. Похоже, мы своим обрядом спутали Доброму Дедушке очередной далеко идущий план. Если бы не откат, то он бы точно присутствовал на встрече в кабинете, а вдвоем с полувменяемой Августой они вполне могли бы дожать Невилла, чтобы тот отказался от опекунства, а если слово было бы произнесено, Ядвига Долгова уже ничем не смогла бы помочь… То есть жизнь Невилла оказалась бы в полном распоряжении Дамблдора. Похоже, Великий Светлый решил, что одного Избранного ему недостаточно. А вот это уже даёт простор для размышлений. Одно дело, если Дамблдор просто решил, что Избранный, в которого прямо-таки вцепились неправильные Блэки, больше не пригоден для его планов, а другое… другое, если в его голову закралась мысль всё-таки объявить меня новым Тёмным Лордом, ставшим таковым под воздействием крестража и тех же злокозненных Блэков, а это уже чревато. И не только для меня. А это значит только одно. Хватит обороняться. Пора нападать. В противном случае нас могут переиграть на собственном поле. К тому же, сам способ покушения на Августу… Он слишком не английский, слишком технологичный. А это вновь наводит на мысль о приснопамятной «Гринвуд компани». И о том, что слишком уж похожи фамилии Гринвуд и Гриндевальд. И о том, что самого Гриндевальда нет в Нурменгарде. Думаю, Великий Светоч понял, что не справляется сам и решил бросить в бой тяжёлую артиллерию. Последний резерв, так сказать… И если мы не найдём адекватный ответ, может начаться Вторая Магическая война. Раньше, чем в каноне, страшнее, чем в каноне, и, что характерно, с куда большим количеством участников. Похоже, на подходе Толстый Полярный Лис…