***
До гриффиндорской гостиной мы добрались без приключений, и, поскольку история с Бингли была строжайшим секретом, о ней уже знал весь Хогвартс. К счастью, распространение приобрела именно наша с Конни версия о стихийном выбросе, правда о том, что намеревался проделать с нами Бингли, ходили самые дикие слухи. Кто-то говорил о порке розгами и плетьми, кто-то — о подвешивании за большие пальцы, а некоторые студенты, обладавшие особо извращённой фантазией и знакомые с историей инквизиции, уверяли всех в наличии в подвале Наказаний испанских сапог, гарроты и «железной девы». Так что добраться до спальни нам удалось только тогда, когда мы рассказали всем о том, что произошло. Старшие курсы выслушали нас с вниманием, и Вуд заметил: — Надо же, Поттер, уже третий преподаватель оказывается в отставке по твоей милости. — Ага, — ехидно добавила Алисия Спиннет, — если отставка затянется, профессора можно будет приспособить в качестве садового украшения. И с чего его понесло зверствовать? Когда мы всё-таки добрались до спальни, нас там ждал злющий, как целое гнездо ос, Ник, страшно недовольный тем, что мы попались на удочку Бингли. — Гарри, вот ты раньше со мной связаться не мог и сказать, куда вы направляетесь? — шипел он. — И что бы ты сделал? — отбивался я. — К Макгонагалл бы обратился — отрезал Ник. — Она вменяемая, по крайней мере, сходила бы в этот подвал и поинтересовалась, какого чёрта отработка не согласована с ней! — Ник, — мягко сказал я, — у меня были в кошеле кое-какие сюрпризы от Сири, так что мы бы оттуда по-любому выбрались. Просто Ссешуа подоспел очень вовремя. — Да… — мечтательно протянул Конни, — кататься на василиске — это так здорово… А ещё мы волчка напугали… и дриаду видели… и на кентавре катались… Ник, ну не сердись… Вот как ты думаешь, отчего Бингли вдруг взбесился? И в самом деле, было в этом что-то… странное. А ведь на первом занятии мистер Бингли показался нам вполне себе нормальным преподавателем… Мы с Конни и Ником всесторонне обсудили этот вопрос в спальне, а потом — на прогулке с остальными ребятами из нашей компании, но понять причины действий профессора так и не смогли. Забегая вперёд, скажу, что эта истина открылась нам много позже, а наутро веселье началось по новой, ибо в Хогвартс прибыли Люциус Малфой и Сириус Альфард Блэк, сильно оскорблённые в лучших чувствах. В сопровождении аж четырёх адвокатов. О дальнейшем я знаю только из рассказа Сири, ибо, понятное дело, эти разборки проходили не на глазах учащихся. Веселье усугубилось тем, что этим же утром в Хогвартс вернулся Альбус Дамблдор… и сразу угодил в центр разборок. Думаю, что последние лет десять Доброго Дедушку так никто не огорошивал. Но надо отдать ему должное — сориентировался он быстро и попробовал перейти в наступление. И упирал он именно на то, что профессор Бингли не нарушил устава Хогвартса, ибо не притронулся к нам и пальцем (что было правдой). А то, что два нервных первокурсника так отреагировали на справедливое требование преподавателя, — не его вина. Но тут уже не выдержал Люциус: — То есть, — прошипел Сиятельный Лорд, — требование, чтобы мой сын сидел в клетке, как какое-нибудь бешеное животное — справедливое требование? — Но это бы не причинило ему никакого физического вреда, — ответил Дамблдор, поглаживая бороду. — Первокурсникам следует учиться дисциплине и смирению. — Дааа?! — Сири сказал, что в этот момент он сам чуть было не испугался Люциуса. Серебристо-серые глаза Лорда Малфоя словно засветились изнутри, а белокурые, тщательно уложенные волосы встали дыбом и изогнулись, как атакующие кобры. — Значит, вы считаете, что запереть в клетку первокурсника, который виноват только в том, что опоздал на урок, причём стоит учесть, что этот первокурсник мог просто заблудиться, как и остальные, справедливое наказание? Я немедленно подаю жалобу в Совет Лордов о расторжении Контракта со школой Хогвартс в отношении моих сыновей! И благодарите Магию, директор, что Нарцисса сейчас несколько занята и не покидает Мэнор! Если бы она была здесь, я бы не ручался за целостность вашего кабинета и вашего преподавателя! — Присоединяюсь к мнению Лорда Малфоя, — добавил Сириус ледяным тоном. — Думаю, что нашим мальчикам больше подошла бы школа Ильверморни. Я подаю аналогичную жалобу. А если бы Конни и Гарри встретили в лесу не дружественно настроенного кентавра, а злобного оборотня или, спаси нас всех Мерлин, акромантула? Лорд Малфой, в подвалах мэнора которого хранились под стазисом редкие ингредиенты, доставшиеся от покойных акромантулов Запретного леса, тут же добавил во взгляд трагизма и закивал. Адвокаты дружно строчили что-то в своих блокнотах и смотрели на Светоча весьма неодобрительно. Думаю, Дамблдор в этот момент был куда ближе к провалу, чем Штирлиц за всё время своей разведывательной деятельности. Потерять — пусть и неправильного, но Избранного — этого он допустить не мог. А уж то, что уход Драко и Конни автоматически обозначал потерю одного из главных спонсоров школы — об этом и говорить было нечего. Так что он тут же сменил тактику. — Ээээ… Лорд Малфой, Наследник Блэк, — произнёс он уже совершенно другим тоном, — давайте не будем горячиться. Признаю, профессор Бингли перешёл… эээ… некие границы и вёл себя не совсем правильно по отношению к мистеру Поттеру и мистеру Малфою. Приношу вам свои извинения за этот инцидент. К тому же, профессор Бингли уже понёс… так сказать… наказание за свои опрометчивые действия. Вы ведь уже в курсе, что стихийный выброс мальчиков превратил его в… эээ… каменную статую, и даже профессор Снейп сомневается, что сможет чем-то помочь в этой ситуации. Теперь школа вынуждена искать нового преподавателя… а сделать это не так-то легко. — И вы хотите обвинить в этом Гарри и Конни? — угрожающе спросил Сириус Альфард Блэк. Адвокаты насторожились, а потом принялись строчить в своих блокнотах вдвое быстрее. Дамблдор покосился на них с заметной тоской во взоре. — Нет, разумеется, нет, — сказал он. — Это же стихийный выброс. Но мы могли бы… прийти к некоему мировому соглашению? Мне не хотелось бы, чтобы Хогвартс потерял столь выдающихся и перспективных учеников. Сириус и Люциус переглянулись, и на лицах у них появились одинаково хищные улыбки: — Это зависит от ваших предложений, директор. Итогом этого интересного разговора стало следующее. Мистер Бингли увольнялся из Хогвартса без права восстановления в должности. Подвал Наказаний отныне был закрыт для студентов и преподавателей, и мог быть открыт заново только с согласия Попечительского Совета. Отныне любое взыскание преподаватель должен был согласовывать с деканом факультета, где учился юный нарушитель и все отработки назначались только с согласия деканов. Декан своей властью мог отменить или изменить отработку провинившегося, если наказание было несправедливым. Пункты в Уставе, регламентирующие телесные наказания должны были быть отменены не только формально, но и магически. В самое ближайшее время. В противном случае по истечении трёх месяцев директор получал откат за бездействие. Скрипевший зубами Дамблдор вынужден был согласиться на всё. Но тут появилась ещё одна проблема — куда девать Бингли? Как оказалось, близких родственников у него не было, больших денег — тоже, а больница Святого Мунго — заведение недешёвое. Бесплатно там оказывали только первую помощь и помощь по жизненным показаниям. А вот длительное лечение, исследования и подбор индивидуальных зелий стоили дорого. Так что, к примеру, Августа Лонгботтом каждый месяц выкладывала кругленькую сумму за содержание невестки и сына. Неудивительно, что от огромного состояния Лонгботтомов осталось меньше трети. Целитель Сметвик, обследовавший профессора, согласился с версией стихийного детского выброса и заявил, что в данный момент может предложить только симптоматическое (и весьма дорогое) лечение. То есть то самое знаменитое зелье из мандрагор, описанное в каноне. Добрый Северус заявил, что готов сварить данное зелье хоть сейчас, но кто будет платить за этот праздник жизни? Как выяснилось, варка этого зелья по расценкам Мастера ненамного отличалась от приготовления Феликс Фелицис. Директор попытался воззвать к совести Северуса. Тщетно. Тогда он, скрепя сердце, оплатил варку штатному зельевару Мунго, но увы... Правильное зелье мог сварить только Мастер, и профессор Бингли остался статуей. А между тем встал вопрос об оплате отдельной палаты... а оплачивать её было некому. Так что Люциус пошептался с кем надо, и спустя некоторое время в самом глухом уголке парка Малфой-Мэнора появилась новая каменная статуя. Статуя, зачарованная таким образом, что пролетавшие мимо птицы испытывали непреодолимое желание усесться на неё и опорожнить кишечник. Эльфам было строго-настрого запрещено чистить статую, и скоро она заросла потёками гуано. Малфои умели окунать своих противников в дерьмо во всех смыслах — этого у них не отнять. А на очереди у бывшего профессора были подвалы дома на Гриммо… И богатая фантазия Блэков. Ибо варить зелье никто и не собирался, а вот яд василиска, куда лучше снимавший последствия временного окаменения, у нас всегда был под рукой. Свежайший и отменного качества.***
Учиться после разрешения этого конфликта стало куда удобнее, но в любой бочке мёда есть ложка дёгтя. Для нас вновь наступили напряжённые дни. Осень заканчивалась, приближался Хэллоуин, то есть, Самайн магов. А я прекрасно помнил, чем заканчивался для канонного Гарри этот весёлый праздничек. К тому же, день Хэллоуина был днём трагедии семьи Поттеров и я пребывал в раздумьях. С одной стороны мне просто хотелось покинуть замок и посетить с Сириусом Годрикову Лощину. Возможно, если меня не будет, не будет и никаких квестов ни с ворвавшимся в замок троллем, ни с Философским камнем. Смысл? Но, с другой стороны, мне было беспокойно. Мы нанесли очередной удар по планам и самолюбию директора, а это был не тот человек, чтобы понять и простить. Тем более что если у меня была железная причина, чтобы отмазаться от праздника в школе, у всех моих друзей такой причины не было. Это напрягало. Само собой, Гермиона, великолепно прижившаяся на факультете умников, ни за что не побежит рыдать в туалете, а Северус ни в жизнь не позволит слизеринцам топать в подземелья, если в них вдруг появится тролль. Но канон уже изменился до неузнаваемости, и что может выкинуть Дамблдор, я даже предполагать не мог. Поэтому медлил… Конец моим раздумьям положил Сири, заявивший, что я непременно должен быть на Самайн в Поттер-мэноре — провести необходимые обряды. Если бы мэнор был необитаем, то с этим можно было бы подождать хотя бы до малого совершеннолетия, но раз уж теперь Род Поттеров начинает восстанавливаться, то моя прямая обязанность, как Главы, совершать нужные ритуалы. Пришлось согласиться. Тем более, что Лорд Малфой тоже решил забрать Конни и Драко на Самайн, Лорд Прюэтт забирал Рона и Перси, а оправившаяся леди Августа — Невилла. Получалось, что из наших в школе оставались лишь Дадли, Ник и Гермиона, и это мне не нравилось. Очень не нравилось. Время показало, что мои смутные подозрения были справедливы…