Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая

— Я дико извиняюсь, — вздохнул Сири, — но пора бы нам уже закончить дискуссию. Неизвестно, чем там занят Дамблдор и его дамы. Северус фыркнул, развернулся к открытому проходу — только мантия взвилась — и сделал шаг вперёд. Сириус кивнул нам, когда Сев исчез в проёме и тихо сказал: — Гарри, ты следующий, потом Ник, потом Конни. Я буду замыкающим. И держите ухо востро — мало ли что… Я шагнул в проход следом за Севом и тут же убедился в том, что обстановка не особо поменялась. Такой же коридор со стенами из дикого камня, мощёный пол, зеленоватый налёт на стенах. Правда, коридор был и пошире, и посветлее — источником света служили факелы на стенах — явно зачарованные, слишком уж ровно и ярко горели. Северус взмахнул палочкой и прошипел: — Мистер Поттер, вы топаете, как слон в зоопарке… Неправда, между прочим. Меня Ок-Йе-Нечка по лесу ходить учили, и, хоть я и был не самым лучшим учеником, но Маленький Гром в конце концов сказал: — Вот теперь тебя не услышат ни спящий медведь, ни белый человек. Я тогда не стал добивать свою самооценку и спрашивать, услышит ли моё передвижение чуткое ухо индейца. Сам понимал, что любой из Ок-Йе-Нечка услышит и учует меня за километр, но для уха белого человека я передвигался практически бесшумно. Но мешать наложению Северусом заклятия Лёгкой Поступи на всю нашу компанию я не стал. Не в том был настроении Сев, чтобы с ним спорить. Некоторое время коридор был прямым, потом появилась развилка. Я не стал ждать, пока Сев задаст какой-нибудь риторический вопрос, быстренько перекинулся и принюхался. Три запаха — Дамблдора, Пинс и Вектор, которые я успел уловить и запомнить, уходили, сплетясь, в правый ход. Я снова перекинулся в человека и указал направление движения. После этого мы применили заклятье «Экс нихило - нихил фат» и пошли дальше. Изгиб коридора закончился каменной лестницей, ведущей вниз. Мы осторожно стали спускаться, благо лестница была невысокой — ступеней шесть-семь. Лестница заканчивалась полукруглой аркой. Северус, идущий впереди, сделал знак рукой, чтобы мы прижались к стене, а сам осторожно заглянул в арку. Некоторое время он молча наблюдал, потом снова сделал знак, как я понял, показывающий, что мы можем приблизиться. Я тут же приблизился и заглянул в проём арки. Сразу за ней простирался большой зал, чей свод подпирали колонны, высеченные из чёрного базальта. Колонны, на мой взгляд, очень сильно напоминали древнеегипетские и заканчивались капителями в виде цветков лотоса. Все колонны покрывали росписи — изображения каких-то фигур в мантиях, созвездия, деревья, цветы, рунические знаки, фантастические звери: драконы, единороги, сфинксы, пегасы, мантикоры, гиппогрифы… Росписи были фантастически яркими, они ничуть не потускнели от долгого пребывания в подземелье. За колоннами я разглядел что-то вроде каменного бассейна в форме полумесяца. Бассейн был наполнен тёмной водой, по которой периодически пробегала лёгкая рябь. Дамблдор, Пинс и Вектор были слишком заняты, чтобы заметить нас. Точнее, заняты были Дамблдор и Пинс. Вектор сидела неподвижно, прислонившись к одной из колонн, её голова была опущена, глаза закрыты. На мгновение мне показалось, что она умерла, но, присмотревшись, я заметил, что женщина дышит. Что же касается Ирмы Пинс, то она деловито покрывала рунической росписью бортики бассейна — похоже, процесс подготовки к лечению шёл полным ходом. Потом я разглядел Дамблдора, он стоял рядом с бассейном, простерев руки вперёд, и что-то бормотал. Хм… И где тут артефакт Гермия? Неужели мы ошиблись? Наконец Ирма Пинс закончила покрывать бортики росписью, она с беспокойством взглянула на Вектор и тихо сказала: — Альбус, тянуть больше нельзя… Септиме всё хуже… Дамблдор, не прерывая своего занятия, только кивнул, и Ирма Пинс подошла к неподвижной Вектор и прошептала: — Септи, вставай, Септи… Всё готово… Вектор слабо застонала и зашевелилась. Но потом сумела кое-как подняться на ноги с помощью своей товарки и поковыляла к бассейну. Спустя несколько минут она тяжело навалилась на бортик грудью и замерла. Видимо, силы оставили её окончательно. Но Пинс не собиралась сдаваться. Она с усилием перекинула тело Септимы Вектор через бортик бассейна, и профессор нумерологии оказалась по шею в густой чёрной воде. Дамблдор поднял обе руки вверх, его голос возвысился, читаемое заклятье отдавалось от стен и колонн гулким эхом. Он говорил отчётливо, так что я различал каждое слово, но ни слова не понимал. Более того, сам язык, на котором заклятие произносилось, звучал незнакомо, чуждо и нечеловечно. Вода в бассейне взбурлила, как в хорошей джакузи и начала менять цвет с чёрного на бирюзовый. Едва это произошло, Септима Вектор открыла глаза и улыбнулась — и сейчас лицо её было розовым и помолодевшим, а улыбка — белозубой улыбкой совершенно здорового человека. Ничего себе… Такое чувство, что в этом бассейне натуральная живая вода… — Хорошо, — воскликнула Вектор. — Как же хорошо! Ничего не болит! Дамблдор же, не прекращая читать заклятие, взглянул на Пинс и еле заметно кивнул. Типа — полезай, мол, подлечись. Видимо такой случай выпадал крайне редко, поскольку Пинс, не особенно раздумывая, присоединилась к заклятой подруженьке. Теперь в продолжавшей бурлить воде виднелись две головы — обе женщины выглядели довольными собой, счастливыми и помолодевшими. Я успел подумать, что есть же всё-таки у Дамблдора преданные сторонники, точнее сторонницы, которыми он дорожит, а значит, что-то нормальное в нём ещё сохранилось, когда произошло это… Дамблдор резко смолк, в руке его появилась Старшая палочка, одно движение — и над бассейном, сидевшими в нём женщинами и Дамблдором появился еле заметный мутноватый мерцающий купол, отрезавший двух женщин и Светлейшего от остального мира. — Что он делает, Сев, что он делает, Мерлина ради? — тревожно спросил Сири, и я только сейчас осознал, что он уже довольно давно стоит рядом, сжимая моё плечо. — Не знаю, — с некоторой растерянностью произнёс Северус, — никогда ничего подобного не видел… и не слышал о таком… И тут амулет Гекаты у меня под одеждой словно раскалился, я вскрикнул от боли и понял, что Дамблдору сейчас нужно помешать. Любой ценой. Он не должен совершить то, что задумал. — Сев, Сири, — вскрикнул я, — Дамблдору нужно помешать! Он не должен закончить этот ритуал! Иначе всё будет плохо! И я стряхнул с плеча руку Сири и со всех ног рванул к куполу. — Ник, Конни, оставайтесь на месте! — успел крикнуть Сири и припустил следом за мной. Северус бросился за нами, на ходу послав в купол какое-то заклятье. Зачётная была попытка, жаль, что не удалась. Сев еле успел увернуться от отразившегося от купола заклятья и оттолкнуть меня. На колонне, в которую оно попало, образовалась вмятина. Между тем, под защитным куполом начало происходить что-то совсем непонятное. Жидкость в бассейне приобрела багровый оттенок, стала густой и вязкой, и лица обеих женщин исказились от боли, а рты раскрылись в беззвучном крике. Беззвучном, потому что поставленный Дамблдором защитный купол не пропускал ни единого звука. Дамблдор, не обращая ни на что внимания, продолжал выписывать палочкой замысловатые заклятья, жидкость в бассейне взбурлила, грозя выплеснуться через край, на ней образовалась шапка бледно-розовой пены, покрывшая женщин с головой. Сири и Сев продолжали долбить купол заклятьями и уворачиваться от рикошетов, но мне показалось, что защита стала слабеть. Немного, самую чуточку. Наконец, следующее заклятье Сева не отрикошетило от купола, а словно стекло по нему. Ещё немного, ещё… Бледно-розовая пенная шапка осела, и я замер в ужасе. Вместо двух женщин в бассейне скалились два скелета. Да что же это за пакость такая? Но любоваться на этот ужас долго не пришлось. Черепа скелетов поплыли, потекли словно нагретый воск и просто растаяли… А Дамблдор… Дамблдор подошёл к бассейну вплотную и навёл на жидкость, вновь ставшую непроницаемо-чёрной, Старшую палочку. Он выписал в воздухе какое-то замысловатое движение, и над бассейном поднялась огромная водяная капля. Непроницаемо чёрная, словно налитая Тьмой, она, казалось, впитывала в себя весь свет, и разбухала, разбухала… Северус и Сириус продолжали бомбить купол заклятьями, тот не поддавался… Пока не поддавался, но мне казалось, что ещё чуть-чуть, ещё немного, и вот… Дамблдор, казалось, не замечал ничего, что происходит за поставленным им куполом. Его глаза были прикованы к продолжавшей тихонько набухать капле, он продолжал водить Старшей палочкой, явно полный решимости довести до конца ужасный ритуал. Капля увеличилась в размерах почти вдвое, ещё одно движение палочкой — и она лопнула, неопрятные тёмные брызги осели на куполе изнутри, забрызгали белоснежную бороду и мантию Дамблдора, но он не обратил на это совершенно никакого внимания. А на месте лопнувшей капли в воздухе зависла огромная… ну не знаю, пусть будет жемчужина. Больше всего эта штука размером с шарик для пинг-понга напоминала жемчужину. Огромную чёрную жемчужину, словно подсвечиваемую изнутри багровыми просверками. На лице Дамблдора отразилось торжество, но ритуал, похоже, был ещё не закончен. Ещё несколько движений палочкой, и вокруг жемчужины возникла своеобразная оправа из синеватого металла. Более всего эта оправа напоминала треугольник, в который был вписан человеческий глаз — такой, каким изображали его египтяне. Зрачком «глаза» и служила чёрная «жемчужина». — Похоже, — прошипел сквозь зубы тяжело дышавший Сири, — это и есть тот самый Амулет Гермия. — И с помощью ритуала эта белобородая тварь сумела его себе подчинить! — рыкнул Северус. — Теперь он с нами расправится одним мизинцем! Гарри, бери мальчишек и беги, пока ещё можешь! — Нет! — отрезал я. — Смотрите, у нас есть ещё время! Амулет Гермия до сих пор не подчинился Дамблдору! И правда, как ни старался Дамблдор призвать к себе продолжавший висеть в воздухе Амулет, у него это не получалось. То есть, Амулет двигался — понемногу, по сантиметру, рывками… Но очень, очень медленно… — Сири, — вскрикнул Северус, — нельзя, чтобы старый мудак коснулся Амулета! Бей! Мы должны разрушить защитный купол! И Сев с Сири удвоили свои усилия. Я с некоторой радостью отметил, что купол стал словно прогибаться, что он покрывается сеткой тонких туманных трещин… но пробить его до конца Сири и Севу всё никак не удавалось… И тут меня снова кольнуло в грудь. Амулет Гекаты не просто нагрелся, он завибрировал, словно требуя, чтобы его сняли. Я торопливо засунул руки под одежду, стащил амулет с шеи и сжал его в кулаке. Дамблдор же продолжал призывать Амулет Гермия, и тот — медленно, очень медленно, но всё-таки плыл к нему. Ещё сантиметр, ещё… Ещё чуть-чуть и длинные узловатые старческие пальцы схватят столь желанную цель… Нет! Меня словно что-то подтолкнуло, я бросился к куполу и ударил по нему кулаком с зажатым в нём амулетом Гекаты. Купол покрылся рябью трещин и исчез с тонким, еле слышным звоном. — Акцио, Амулет Гермия Трисмегиста! — прохрипел я, практически не надеясь на удачу. К моему удивлению, Амулет прилетел мне в руку с такой скоростью, что я едва не рухнул назад. Я торопливо спрятал его в поясной кошель, снова нацепил амулет Гекаты на шею и выхватил палочку. Клянусь, всё это заняло не больше доли мгновения, но Дамблдор успел понять, что к чему и бросился ко мне: — Отдай мне эту вещь, Поттер! Немедленно! Я в ответ показал ему средний палец и стал медленно отступать назад, под защиту Сири и Сева. — Сдавайтесь, сэр, — спокойно предложил Сириус. — Ваше дело проиграно. В ответ Дамблдор злобно и коротко рассмеялся… и тут же словно взорвался десятком заклятий. Откаты или нет, но контакт с Амулетом Гермия, ритуал и полученные чужие силы здорово его поддержали. Сири успел схватить меня за шкирку, как щенка и отбросил назад, еле успев выставить щит, который продержался не больше трёх секунд. Но этого времени хватило Северусу, чтобы бросить в старого волшебника какую-то убойную каку… Казалось, тому уже не увернуться… Но он увернулся, а вот Сири во второй раз увернуться не успел. Дамблдор был просто сверхъестественно быстр… Правда, Сириус успел выставить очередной щит, и это ослабило силу заклятья Дамблдора, но крёстного словно снесло к ближайшей колонне, об которую он ударился головой и замер… — Северус-Северус… — тихо и ласково сказал Дамблдор, — как же ты посмел пойти против меня… Объединиться со своим злейшим врагом… Ступефай! Ступефай Сев отразить сумел, но проклятый старик почти одновременно бросил Инкарцеро… в мою сторону, и меня тут же оплели верёвки. Я мог сбросить заклятие, но на это нужно было время, а Дамблдор, понятное дело, мне его не дал. Он оказался рядом со мной буквально в ту же секунду. — Амулет, — прохрипел Дамблдор, и я с радостью отметил, что он всё-таки не двужильный, — пусть мальчишка отдаст мне амулет, и вы уйдёте отсюда живыми… Ты даже прихватишь с собой своего любовничка, Северус… Что, решил поменять одного Блэка на другого? Ты всегда был дешёвой подстилкой… — Не я, сэр, — холодно ответил Северус. — Не я. — Без шуточек, мой мальчик. Брось палочку. Брось, я сказал, — хмыкнул Дамблдор. — Или я разнесу мальчишке голову и возьму амулет у трупа. А ты ведь не хочешь, чтобы он стал трупом? Единственное напоминание о твоей драгоценной грязнокровке, да? — У Лили Эванс, — ответил Северус, — кровь была почище, чем у некоторых, сэр. — Догадался, значит? — гнусно хихикнул Дамблдор. — Ну да, ты всегда был смышлён… Слишком смышлён… Нет, я передумал, Северус… я не буду оставлять тебя в живых, а мальчишка… мальчишка мне ещё пригодится… Авада Ке… Но тут Дамблдор как-то странно споткнулся и грохнулся наземь, выронив Старшую палочку. Северус на сей раз не дремал, и у него оказались обе палочки — Дамблдора и его собственная. — Ступефай! — рявкнул он, но Дамблдор сумел откатиться в сторону, вскочить на ноги и поднять руки, хлопнув ими над головой. Блиин… Да он же Фоукса призывает… Неужели сейчас смоется? И в ту же секунду откуда-то из-под потолка появился Фоукс, но он уже тащил что-то… Точнее кого-то в лапах. — Драко! — охнул я. И в самом деле, пассажиром Фоукса был гордый Наследник Малфоев с чем-то непонятным в руках. Это что — Шляпа? Блин, он тут мечом Гриффиндора собрался размахивать? Маразм крепчает. Но, похоже, Драко прекрасно знал, что нужно делать. Когда Фоукс резко спикировал вниз, Драко с силой нахлобучил Шляпу на макушку Дамблдору. Тот замер. А Шляпа торжествующе заорала: — Наконец-то! Давно мечтала! Азкабан! Азкабан! Азкабан! Без вариантов! Вот так вот. И никаких Мечей Гриффиндора. После вердикта Шляпы с Дамблдором стало происходить что-то странное… Его тело стало превращаться в камень — чёрный, гладкий, полированный камень… Буквально через минуту перед нами стояла статуя, кстати, удивительно хорошо вписавшаяся в общий интерьер подземелья. Шляпа соскользнула с макушки и приземлилась к ногам Драко, который бережно её поднял… и тут же в его руках оказался здоровенный меч с чуть светящимся лезвием. — Ого! — восхищённо вскрикнул Драко. — Владейте, — проскрипела Шляпа. — Здесь собрались истинные гриффиндорцы — как на подбор. — Но я вообще-то на Слизерине учусь… — растерянно произнёс Драко. — Какая разница, где учится гриффиндорец? — проскрипела Шляпа. — Он всё равно себя покажет. В этот момент из ниоткуда возникли Ник и Конни. Конни сиял: — Это мы призвали твою мантию, Гарри! И Дамблдора толкнули тоже мы! Представляешь? Ник же просто молча отменил Инкарцеро, и я поднялся на ноги. — Сев… — спросил я, — Ребята, а Сев где? Северус уже подбежал к той колонне, об которую ударился Сири и осторожно поливал ему голову каким-то зельем, не забывая при этом проходиться по умственным способностям любимого супруга и нас всех в целом. Ну всё, если Сев ворчит — значит с Сири всё в порядке… И тут меня снова сильно кольнуло в грудь, и зал начал расплываться…