Городской колледж имени Эддисона

      Она сидела совсем рядом, Её присутствие искажало весь воздух вокруг, но Сал не мог даже повернуться в Её сторону. Каждый раз, когда измождённое сознание терпело поражение при попытке раствориться во сне, тело содрогалось, и всё начиналось снова. Ощущение того, что Тень слишком близко, не давало провалиться в сон окончательно. Закрывать глаза было чертовски страшно, и ещё, может быть, опасно для жизни — всё, что мог делать Сал, это лежать и смотреть туда, куда хватало обзора — на исцарапанный книжный шкафчик и кусочек альбомного листа с наброском на полу. В конце концов, организм издевательства терпеть больше не намеревался — и Сал позволил себе потерять бдительность, опуская отяжелевшие веки вниз.       Тень не простила этого, разрывая и без того хрупкий сон своими острыми смоляными конечностями.       — Блять! — выдохнул Сал.       Он резко откинулся назад, запоздало отмечая, что стены стали светлее, а взгляд снова мог находиться в любой точке комнаты. Из-за участившегося сердцебиения грудная клетка подрагивала, а стук в ушах заглушал звуки за дверью.       Пролежав так какое-то время, почти не двигаясь и пытаясь успокоиться, Сал начал разбирать шум воды и звон посуды, а затем и голос Ларри:        «…так получилось, в общем.»       Водопроводный кран затих. Что-то снова звякнуло.        «Ох, Ларри. Ты знаешь, я не против гостей, но не мог бы ты предупреждать заранее?» — этот голос, по всей видимости, принадлежал матери.        «Извини… Так вышло. Я сам не ожидал…»        «Ладно. Тогда к столу порции на троих, я так понимаю?»        «Да! Спасибо, мам. Сейчас приведу его.»       Слушая приближающийся топот ног, Сал подгонял себя, прочно фиксируя ремешки протеза. Щёлкнула дверная ручка.       — Сал? Утречка, — увидев, что парень не спит, Ларри заговорил громче: — Ты всю ночь проворочался.       — Утречка. Да?.. — Сал замялся, неосознанно сжимая в пальцах простынь. Подходящего оправдания для себя в голове не складывалось.       Ларри, однако, проявил удивительное понимание:       — Дерьмовый сон?       — Дерьмовый сон.       — Пошли, сейчас маминого кофе попьём и возродимся. Отвечаю, — улыбнулся Ларри, и снова оставил Сала одного.       Не желая заставлять Ларри ждать, Сал поднялся с кровати и разгладил слишком заметные складки на толстовке. Уже почти покинув комнату, он невольно задержал взгляд на холсте. Там был всего лишь набросок, но Сал вполне мог различить на нём себя, гигантские водные растения и очень схематичных рыбок — примерно таких, каких сам рисовал в тетрадке. «Интересно будет посмотреть на это в цвете… Блин, Ларри всю ночь рисовал, что ли?» — парень осторожно провёл кончиком пальца по шероховатой бумаге.       Осознав, что он уже продолжительное время рассматривал рисунок, Сал всё же смог оторваться от мольберта и выйти. Глубоко вдохнув, Сал переступил порог кухни, тут же замечая женщину в разноцветном фартуке. Её волосы, такие же густые и длинные, как у Ларри, были собраны в низкий хвост. Она заговорила первой:       — Доброе утро. Как же вас зовут, молодой человек?       Женщина не заостряла внимания на протезе — намеренно или нет, но она смотрела прямо в глаза. Возможно, она посчитала это «молодёжной причудой», или «способом самовыражения», как иногда делали некоторые люди, но, как бы там ни было, Сал радовался отсутствию неловких вопросов.       — Сал. Сал Фишер, — ответил парень, и его голос всё же немного дрогнул.       — Рада знакомству, Сал. Я Лиза! — мигом сняв с ладони прихватку, Лиза протянула руку гостю.       — Я тоже рад знакомству, миссис… Джонсон, — сцепляя пальцы в тёплом рукопожатии, Сал впервые засомневался, что правильно запомнил фамилию нового знакомого.       — Пожалуйста, можно просто Лиза, — мать Ларри одарила Сала такой улыбкой, что он моментально отпустил все свои беспокойства. — Присаживайся. Ты тоже студент?       — Да, — подтвердил Сал, выдвинув стул.       — Мы с одного колледжа, мам, — добавил Ларри, тоже усаживаясь за стол.       — Здорово. С какого ты направления, Сал?       — С музыкального. Первый курс. Гитара, — сразу ответил парень, уже по сложившейся привычке.       — Оба творческие люди, значит, — нагнувшись, Лиза приоткрыла духовку и принюхалась. Пробормотав что-то о скорой готовности, она захлопнула дверцу и встала, удовлетворённо выдохнув.       — А то, мам, — усмехнулся Ларри, закидывая руки за голову.       — А у тебя скоро синяки вместо глаз будут, родной, — укоризненно проговорила миссис Джонсон, сменив фокус наблюдения на варящийся кофе. Убрав выбившуюся прядь волос за ухо, Лиза склонилась над конфоркой с туркой. — Сал тоже, как и ты, не спит?       — Так совпало, — не смог соврать Сал.       — О, только не говори мне, что этот оболтус втянул тебя в какую-то ночную авантюру, — Лиза вздохнула, и, схватив турку за деревянную ручку, начала взбалтывать дымящийся напиток.       — Мам! — возмущённо воскликнул Ларри, и, встретившись взглядом с Салом, тут же подавил смешок. Сал почти беззвучно хихикнул в ответ.       Разгорячённый воздух кухни густо заполнился благоуханием кофе и специй, из которых он распознал только корицу. Следом за этим ароматом сквозь протез просочился новый — аромат пропечённого теста, также щедро сдобренного пряностями.       — Сейчас выпейте, но даже самый хороший кофе не заменит нормальный режим сна! — заботливо-поучительным тоном сказала Лиза, подходя с туркой ко столу. Сал наблюдал, как тёмно-коричневый напиток звонко струился в кружку, отбрасывая маленькие капельки на керамическую поверхность. От одного только запаха парень уже здорово взбодрился.       — Спасибо, мам. Но мы и так это знаем, — Ларри пододвинул наполненную кружку поближе.       — И вы уже взрослые, и это ваша жизнь… Да-да, знаю!       Немногим позже Лиза расставила тарелки с завтраком. Золотистые вафли, политые блестящим рыжим сиропом, будто материализовались из фотографий какого-нибудь кулинарного журнала. Сал прочувствовал в желудке дыру, которая за долгое отсутствие питательных элементов была готова к поглощению самой себя. По привычке потянувшись к нижней части протеза, чтобы сдвинуть её, Сал застыл.        «Похоже, я всё же позволю организму самопоглотиться» — парень убрал руку от протеза и обратился к добродушной хозяйке:       — Спасибо большое, Лиза. Но…       — Никаких «но», без завтрака ты не останешься!       Сал посмотрел на слишком красивые вафли, а затем — на слишком добрую Лизу. Не в силах выдать хоть какое-то оправдание, парень неловко указал на протез.       — Мам, я думаю, он стесняется, — пришёл на помощь Ларри. — Может, он поест у меня в комнате?       — И где ты такого стеснительного нашёл? — хихикнула Лиза. — Как вам угодно, но чтобы до занятий все были сыты.       — Спасибо, — вполголоса поблагодарил своего спасителя Сал, захватывая тарелку и кружку.       Пока уровень неловкости не достиг критического предела, он быстро зашагал из кухни, стараясь не пролить ничего по пути. Успешно добравшись до комнаты Ларри, Сал мысленно выдал себе медаль за выполненное «задание», и опустил завтрак на стоящий у мольберта стул. Аккуратно подвинув его ближе к кровати, парень присел и собрался сделать первый глоток кофе, но его прервала знакомая полифоническая мелодия из кармана. Сал быстро убрал волосы и поднёс трубку к уху:       — Да, пап?       Фишер старший ожидаемо переживал, не застав сына на месте.       — Всё в порядке, пап, — поспешил успокоить отца Сал, втыкая вилку в податливую вафлю. — Решил сегодня выйти пораньше, прогуляться. Да, прости, что не предупредил.       Тонкие нити карамельного сиропа тянулись за оторванным кусочком теста. Загипнотизированный этим зрелищем, Сал прослушал последние фразы отца.       — Что, говоришь? А, да. Рюкзак я забыл. Ничего, попрошу у кого-нибудь лист и ручку, а потом всё перепишу…       Попрощавшись с отцом, Сал наконец-то смог приступить к еде — его уже вовсю подгоняло жалобное урчание желудка. Вафли оказались очень мягкими и сытными, а небольшая острота специй в кофе действительно «возрождала» — веки больше не ощущались так, словно они весили по центнеру. Нащупав в кармане джинс резинку, Сал решил привести волосы в более-менее сносный вид и убрал их в низкий хвост, совсем как Лиза.       Зашедший в комнату Ларри сразу метнулся к своему рюкзаку.       — Ну, как тебе кофе? — спросил он, выгребая наружу тетради. Несколько карандашей высыпалось на пол.       — Я спал три часа, но чувствую себя живым.       — Ха, я ж говорил!       Стараясь перебороть очередное ощущение неловкости за это утро, Сал откашлялся и спросил:       — Слушай, могу ли я одолжить у тебя пару листов и ручку? Я просто свой рюкзак дома оставил…       — А, конечно. Можешь хоть всю тетрадь взять, у меня много пустых, — ответил Ларри, пролистывая страницы какого-то учебника.       — Ты совсем ничего не конспектируешь?       — Ну, что-то конспектировал. Всё в одну тетрадь, правда, и там уже ничего не понятно. Да и пофиг.       Ларри достал из тумбочки тетрадь и кинул Салу. Тот среагировал мгновенно, подставляя руки.       — Спасибо, чувак.       — Ерунда. Только помни, что для мамы я — прилежный студент, — усмехнулся Ларри, поднимаясь и закидывая разгруженный рюкзак за плечо. — Она у меня в колледже ведь работает, — перейдя на полушёпот, он добавил: — Хотя я уже научился видеться с ней в нужное время, а потом спокойно прогуливать.       Когда парни вышли на улицу, Сал всё ещё был под впечатлением от того, как одна чашка кофе преображала утро. Каждая клеточка внутри него будто искрила энергией, а все остальные люди вокруг казались слишком медленными — и Сал вполне понимал их, ибо без чудодейственного кофеина в такую погоду он только и мог, что погребать себя под одеялом.       Некоторые люди прятались от разгулявшейся осени в воротники свитеров или шарфы. Сал вспомнил, что у него дома лежали классные зимние наушники — зелёные, мягкие, и, что самое главное, тёплые. Если ветер продолжит буйствовать в Нокфелле, Салу совсем скоро, с большим внутренним сопротивлением, придётся открыть коробку, помеченную маркером как: «На зиму». Некоторые коробки, вроде этой, Фишер не распаковывал с переезда. Он осознавал, что как минимум одна из них была доверху набита не имеющими практическую пользу сентиментальностями. Светящийся йо-йо, книги с засушенными листьями внутри, старая записная книжка отца, где Сал какое-то время вёл личный дневник. Целая коробка с воспоминаниями, с которой Сал, может, никогда не отдерёт скотч, но будет брать её с собой столько, сколько понадобится.       Задумавшись, Сал не сразу заметил, как возвысились впереди ворота колледжа.       — Ну, давай, Салли-Кромсали, — попрощался Ларри, и, слегка понизив голос, добавил: — Я свяжусь с одним своим другом, который увлекается подобной... мистической хернёй. Он сообразительный, сможет нам помочь.       Сал тут же прокрутил в голове ночные события. В какой-то момент ему показалось, что Ларри свернёт всю эту тему, но тот поступил совершенно наоборот. С одной стороны, Сал обрадовался, что не остался со всей этой «хернёй» наедине, а с другой, все мысли стали единогласным: «Вот дерьмо!»       — И, да, — Ларри прищурил глаза и выставил указательный палец на Фишера. — Выспись сегодня обязательно.       — Ага, пап, — прыснул Сал, уворачиваясь от символического тычка.       Весь учебный день проходил в стандартных рамках рутины, разве что на кабинет директора Сал начал смотреть с подозрением. Терренс Эддисон — тот, чью подпись придавливают печатью на большей части документов колледжа, всегда держал дверь закрытой. Сал даже не замечал раньше — попросту не придавал значения, думая, что у директора полно дел и он всегда «где-то там». После сегодняшней ночи студент проходил мимо директорского кабинета куда чаще, чем обычно, и даже попытался вслушиваться — иногда Эддисон (если голос, конечно, принадлежал ему), с кем-то разговаривал. Либо по телефону, либо, что не менее вероятно при всех странностях, сам с собой.       На последней, чересчур долго тянущейся лекции Сала посетила мысль заглянуть в мини-библиотеку, обустроенную на первом этаже колледжа. Мысль сопровождалась вопросами: есть ли в учебном заведении, особенно, в таком старом, книги по мистицизму? А если и есть, то затрагивается ли в них тема призраков? Всё ещё надеясь, что он не выдумал призрака Меган Холмс, Сал поторопился к лестничному спуску, как только покинул аудиторию. Девушка с фотографий молчаливо провожала его на каждом этаже.       В библиотеке находилось совсем мало народу, людные коридоры не имели власти над её прочно обосновавшейся тишиной. Осторожно обойдя стеллажи с «Психологией» и «Религией», Сал добрался до популярного, судя по количеству пустых полок, раздела «Прочее». Одна из книг сразу бросалась в глаза — студент удивился, что её ещё никто не взял. Название «По ту сторону» интриговало, а загадочные символы на обложке ещё сильнее подогревали интерес. Внизу, под рисунком, располагалась поясняющая приписка: «Взаимодействие с духовным миром». Ощутив вес книги на своих руках, Сал покачал головой: «Если я её возьму, значит, точно с ума сошёл...» Он пролистал несколько страниц.       Выдохнув, Фишер направился оформлять книгу, решив разобраться с достоверностью информации дома. Под наполненным скептицизмом взглядом библиотекарши студент оставил свои инициалы и роспись, обязываясь вернуть книгу в течение двух недель.       Судя по отметкам на форзаце, последний раз «По ту сторону» выдавалась целых пять лет назад.       — Что за книга? — полюбопытствовал перед ужином отец, кивая на вещь в руках Фишера младшего.       — Это для проекта, — неуклюже соврал Сал, разворачивая книгу к себе обложкой — обилие странных переплетённых знаков явно не тянуло на нотный стан. — Сдача будет в конце осени.       Легенда определённо требовала доработки, однако, в бороде отца проявилась гордая улыбка:       — Молодец! Учись, сын.       Поужинав с отцом, Сал крепко схватился за тканевый переплёт и поторопился уйти к себе. Устроившись поудобнее на кровати, он планировал, наконец, заняться изучением книжного содержимого. Разумеется, никто, кроме автора, за подлинность этих текстов ручаться не мог, но парень решил дать книге шанс: ему ли говорить о невозможном, когда они с Ларри повстречали настоящего призрака?       Из-за внезапной вибрации раскладушка чуть было не хлопнулась на пол, но Сал успел её перехватить. Пришло сообщение от Ларри, чему парень, неожиданно для себя, обрадовался.       «Я поговорил с другом. Завтра увидимся, ок?» — высвечивалось на дисплее.       «Ок!» — прощёлкал кнопками Фишер и вернулся к чтению.