Дикая орхидея. Унция любви.

The Moody Blues — The Night In White Satin. Эльчин Сафарли. Я вернусь. Её поцелуи застывали на моём теле, словно снежинки на заледеневшем окне. Почему-то становилось холодно. Сейчас я понял. Прощальные поцелуи теряют теплоту. В них остывшая нежность расставания… В последнюю ночь она смотрела на меня не так, как обычно. Во взгляде отчуждение. Отчуждение наперекор любви. Она понимала, что ей пора, но всячески оттягивала час ухода. Борьба души и разума. Разум победил. Ушла. Сейчас я понял. Во взгляде перед разлукой нет тоски. В нём безмолвный протест. Протест против себя самой. Чувства проигрывают разуму. Чаще всего… Теплые прикосновения к холодной коже, вода, размеренно текущая по моему расслабленному телу, заботливые руки, аккуратно втирающие мочалкой мыло в мое ноющее тело… В этой неге мне хотелось находиться вечно, положив свою голову на плечо Рика, я пыталась вычернуть из воспоминаний все. Боль. Ненависть. Ярость. Весь негатив, медленно пожирающий и сжигающий мою душу. На время. Всего лишь на долю секунды. Я нежилась в его обьятиях, наслаждалась прикосновениями сильных рук. Спина ныла, и ужасно чесалась, Рик неторопливо вмазывал в мои ягодицы и спину крем. Места, где касались его пальцы, приятно холодило. Я нуждалась в нем. В его прикосновениях. Тепле. Заботе. — Рик, не оставляй меня… Прошу тебя. Слезы это не признак слабости, мне хотелось в это верить, когда я была рядом с ним. — Никогда, моя маленька орхидея, никогда я тебя не оставлю. Мы медленно раскачивались в воде, наслаждались друг другом, и ничего не могло нарушить хрупкую иддилию. Мы — единое целое, две половинки одной стороны монеты. Как только он обмыл меня, настала моя очередь. Я водила руками по его крепким, перекатывающимся при каждом движении мышцам, между напряженных чресел. Касания нежные, неторопливые, аккуратные. Рик резко втянул воздух, издав еле слышимый рык. Я сразу же возбудидась от одного его этого действия, боже, да почему я рядом с ним становилась самой настоящей нимфоманкой? До него я никогда не испытывала подобного, несмотря на весь мой опыт. Он сводил меня с ума одним взглядом, голосом, черт его побери. От горячего пара стало трудно дышать, я потянулась, чтобы наконец закрыть чертов кран. Я заметила большое количество шрамов, покрывающих его гибкий, стальной торс, пара из них особенно выделялись: один на спине, другой на боку. Мне хотелось провести по ним кончиками пальцев, чтобы изучить каждый дюйм его прекрасного тела. Прижавшись ко мне и наклонившись, Рик прикусил мочку моего уха, уже прорычав, не скрывая своего желания, — Наклонись, Лелия… *** До Рика моя жизнь была предельно ясна, я не мучилась в догадках, что со мной должно было произойти дальше. Но он как вихрь, примитивное чувство свободы, которое было недоступно. Я обособилась от всего мира, лишь бы прикончить самого опасного человека на всей планете. Но что получила? Смерть, бесконечную смерть и боль. Стоило ли это того? Увы, цель не всегда оправдывает средства, я потеряла даже больше, чем могла получить. На следующее утро, после безумной ночи, на которой я подверглась бичевание, мне хотелось провалиться сквозь землю. Венеция все ещё была во мне, как дрянное чувство собственного падения. Рик ушел, в то время как я пыталась придумать, чем себя занять. Зайдя на верхний этаж, где располагалась просторная библиотека и кабинет Мориетти, я принципиально решила все исследовать, пока предоставлялась такая возможность. Кабинет был обставлен роскошно, но со вкусов. Мебель была из редкой породы красного дерева, светильники класса люкс, а также элитный декор и невероятно красивые драпировки на окнах. Рядом со столом стоял кожаный диван и мраморный камин, обстановка была квиэвалентом своего идеального хозяина… Передо мной были картины великих художников, а я ходила прямо по персидскому ковру. Проведя мальцами по столу, я поняла, что на нем нет и пылинки. Сюда пускают прислугу? Странно, при том что я не видела не одной. Пройдя по комнате, я пыталась найти тайные замки и двери. Снимала картины, перебирала различные шкафы, открывала все полки, и сильно рисковала. Так, ну по крайней мере камер здесь я не заметила. Куда же он все прячет? Не может быть такого, чтобы он был чист. Нет, нет, нет… Главное не отчаиваться. Взяв себя в руки, я продолжила свои поиски, проклиная Мориетти всеми возможными проклятиями. Поломав все ногти, я не сдавалась, безумие волнами накатывало на меня. Вытащив из волос заколку, я выпрямила метал и попыталась открыть одну из дверок небольшого шкафа. Раз он закрыт, значит в нем есть что скрывать. Провернув по часовой стрелке заколку, я услышала характерный щелчок. Обрадовавшись своей удаче, я медленно потянулась за ручку дверцы, испытывая при этом любопытство и страх. В шкафчике лежала старинная шкатулка, за которое наверняка могли дать целое состояние. На не была начертана гравировка: «Famiglia Morietti» Взяв её в руки, я поняла, что она закрыта и к ней нужен был дополнительный ключ. Какого черта? Чтож, ну шкатулку я тут уж точно не оставлю. Теперь я просто обязана её вскрыть, любым возможным способом. — Надеюсь, ты стоишь того… Зайдя со шкатулкой к себе в комнату, я заперлась, чувствую, скоро стану настоящим, больным параноиком. Вещь я спрятала в чемодан, накрыв шкатулку вещами. Отдышавшись, я наконец поняла, что у меня появилась надежда найти хоть что-нибудь. Но она призрачна, и, вероятно, развееться на ветру. Как только приедет Рик, нельзя подавать виду, что что-то произошло, а по хорошему, лучше на время куда-нибудь уйти из дому. Так было было бы намного надежнее. Каменные лица охранников сопровождали меня непроницаемым взглядом до самого выхода. Невольно дрожь прошлась по моему телу от позвоночника и до самых пят. Они скажут ему о моем очередном уходе, но я не собираюсь как молчаливая собачка дожидаться его дома. Я ушла, хоть и знала возможные последствия, которые поведут мои действия. Он не имеет на меня никаких прав, и если бы я тогда только знала, насколько сильно ошибалась… Я вдыхала в себя морской воздух, как жаль, что в моей жизни нет места даже на то, чтобы насладиться таким прекрасным мгновением в моей жизни. Реджио, чертова дыра этого грязного мира. Мафии могли запросто выкинуть на эти дороги недавно пристреленый труп, или и того, части тела. Но я же ничем не отличаюсь от них, правда? Я безумна. Опасна. Возможно, чуточку безрассудна… И, зная себе цену, никогда не повзолю собой манипулировать и командовать. — Обломись, Мориетти! — Прокричала я, показав средний палец, выходя из усадьбы. Камеры покажут Рику мой уход. Почувствовав искру и неведомый порыв, я, оседлав безымянную веспу, погнала по улицам острова. Во мне билась свобода, рвущаяся на волю, и требующая действий. Достав телефон, я прочитала адрес Матильды, который подруга выслала мне на днях. Мне было необходимо её общество, поддержка, она всегда понимала меня с полуслова. Я шла против системы, наслаждаясь ветром в своих волосах. Но сначала нужно к Гаспару, возможно, только у него я смогу узнать ответы на волнующие вопросы. Этот мужчина пугал меня, не только тем, что осмелился пойти против Мориетти, но и всем своим видом. Неожиданно, я увидела перед собой двое мужчин, с ухмылками на губах перегородивших мне дорогу. Свободная одежда, кобура, в котором терпеливо ожидал своего часа пистолет. — Дорогая, будь добра пройти с нами! Слезая с веспы, я вопросительно посмотрела на странных попутчиков. — Кто вы такие и что вам нужно? — Спросила я. Лучше уж буду стоять, на безопасной земле, чем идти с ними и опять натолкнуться на занозу в заднице. — Нас прислал Гаспар, он хочет поговорить с тобой. Чтож, если Гаспар… Тогда у меня нет выбора, кроме как последовать за ними. Как же они вовремя пришли. Смерть рука об руку с жизнью следуют за мной, я — невеста Ангела Смерти.