Дикая орхидея. Унция любви.

Aaron Gilhuis — Ugly Love. Любовь не всегда выглядит привлекательно. Иногда надеешься, что в итоге она превратится во что-то большее. Что-то лучшее. Но не успеваешь оглянуться, как опять стоишь на исходной позиции, потеряв где-то по дороге сердце. Уродливая любовь становится тобой. Пожирает тебя. Заставляет ненавидеть любовь и все что с ней связано. Заставляет осознать тебя, что все прекрасные стороны любви не стоят этого. Ты никогда бы не рискнул испытать такие же чувства даже с прекрасной частью любви. Ты никогда больше не рискнешь почувствовать все это уродство любви снова. Поэтому ты просто сдаешься, отказываешься от всего этого. Ты перестаешь хотеть полюбить снова, и уже даже не важно какая любовь это будет, потому что ни один вид любви не стоит того, чтобы пережить уродливую любовь снова. Колин Гувер. Уродливая любовь. Я была ужасно зла на Рика, мне хотелось рвать и метать. Он как никто другой заслуживал смерти, хоть и с другой стороны можно было понять его поступок. Он потерял любимую девушку, находился в печальном и сломленном состоянии. Но он не имел права убивать в ничем неповинных людей. Я не знала, на что рассчитывала, когда ворвалась к нему в дом без предупреждения. Что он за человек то такой? Везде успевает нагадить. Возможно, что в таком состоянии, да ещё подвыпившая, я могла наломать дров, но сейчас меня это абсолютно не касалось и не интересовало. Мне было важно, чтобы Мориетти страдал. Долго и мучительно. Потому что мне больше ничего не оставалось, он уничтожил мою жизнь. Пришла его очередь. Из человека легко можно сделать марионетку, которую легко дергать за ниточки. Без предупреждения ворвавшись в кабинет Мориетти, я с перекошенным от злости лицом смотрела, как он стоит с телефоном у уха и раздает указания. Я была готова была его убить, лишь бы унять боль. Заметив меня, он, извнинившись, положив телефон на стол, удивленно посмотрев на меня. " Не ждал, дорогой мой?» — Не думал, что ты вернешься. Соскучилась? — мужчина ухмыльнулся, засучив руки в карманы. Я шла к нему медленно, отмеряя каждый свой шаг, медля с ответом. — Не обольщайся. Я пришла чтобы поговорить с тобой начистоту. На его лице не дрогнул ни один мускул, хотя, я была уверена — он с трудом сдерживался, чтобы не подойти ко мне. — Поговорить? Случайно не о том парне, с которым ты была в клубе? Я позволяю тебе слишком много, тебе не кажеться? Всем приходится платить по счетам, Лелия. Все-таки он за мной следил, это ещё раз доказывает, что мне стоит быть аккуратней. — Что ты с ним сделал? — я пыталась побороть порыв подойти к нему и придушить. Его самодовольный, наглый вид выводил меня из себя. — Ничего, только дал понять, чтобы он не трогал чужое. Ты забыла что являешься моей невестой? — Только на бумаге, и это ничего не значит! Я отдам тебе всю сумму, которую задолжал мой отец. Сорвавшись с места, Рикардо вплотную подошел ко мне, сокращая дистанцию до миллиметра. Я проглотила ком в горле. Его губы почти касались моих. — Ты разве не поняла? Мне не нужны деньги. Мне нужна ты. Взяв себя в руки, я с силой оттолкнула мужчину от себя, мне совсем не нравилось, как он на меня воздействовал. Это опасно. — Вот только ты не спросил меня, дорогой. Ты тщеславен и эгоистичен, милый. Но знаешь, я уверена, ты сам сгниешь в своем чувстве вины. Я знаю, что ты угрожал моей подруге, потому что сам не смог спасти свою девушку-наркоманку. И теперь терзаешь себя, прикрывшись маской! Ты заплатишь за все. Я знала, что задела его самое больное место, но мне хотелось, чтобы он тоже почувствовал боль, а не прикоывался лживыми чувствами. Прочувствовался. Его лицо не выражало ничего, и от этого стало страшно, разве что он сложил руки на груди, а в глазах была непроглядная тьма. — Твоя подруга попалась мне под горячую руку, совала свой нос не в свои дела, за что и поплатилась. Полагаю, тебе расказал об этом брат? Этого сученка я придушу лично, не смей и слова говорить о Гейл, ты ничего не знаешь. Не лезь в прошлое, Лелия, иначе пожалеешь. Что? Он не смеет мне об этом говорить, когда разрушил всю мою жизнь, лишив дорогих мне людей, оставив пепелище. — Ты действительно думаешь, что сможешь остановить меня? Цель не всегда оправдывает средства, Рик. Пока я говорила, не отводила взгляда от его губ. — Ты ненавидишь меня за то, что я навредил твоей подруге? Если это так, то ты многого не знаешь, и рубишь с плеча. Из-за этой черты своего характера, ты сильно пострадаешь, моя дорогая. Да, возможно я многого не знаю, но я знаю что он подонок и ради сохранения своего места готов пойти на все. — Ты как спичка, которая не сгорает, откуда в тебе столько огня? — Ты его разжег, Рик. Ты… Мужчина обжигал меня взглядом не меньше каленого железа, наверняка уже представляя меня обнаженной. Он отошел, выведя меня из равновесия и теперь вальяжно восседал в своем кресле, в то время как я находилась на его столе. Невероятно возбуждающее зрелище. Он был на вкус как алгоголь, терпкий и опьяняющий виски. Неправильно. Противоречащий моим принципам. С треском ломающий их. Я притянула его за галстук, он был совсем даже не против этого контакта. Нагло ворвавшись в его рот, я бесцеремонно начала расстегивать его рубашку, не отрываясь от губ. Мне нравилась эта игра. Как только с рубашкой было покончено, я отшвырнула её как ненужную тряпку, наслаждаясь видом мужчины. Я не спешила раздеваться, а нужно ли? Его беспомощность и моя капитуляция приносили мне непередаваемую эйфорию. Он теперь в моей власти. Чтож, теперь пора сделать то, что оканчательно выведет его из равновесия. Я знала, что играла с огнем, но ничего не могла с собой поделать. Оседлав его, я достала из кармана брюк ленту, которую хотела завязать у тебя на волосах. Не думала, что она мне пригодиться. Умхылнувшись, я приниклась к губах Рика, в то время как он ни о чем не подозревал. Моя победа над ним была очевидна. Сцепив его руки, я сделала вид, что хочу провести своей рукой по его ладоням, а сама завязывала узел. Его руки были крепко привязаны к стулу, мелочь, а приятно. Было весело наблюдать его растерянный вид, когда он понял, в чем дело. — Лелия? Что ты делаешь? — Всем нужно платить по счетам, не так ли, Рик? — Не испытывай моего терпения, сейчас же развяжи меня! — Извини, не могу. Скажи, что ты сделал с тем парнем в клубе, ммм? Убил? Рик бессильно дергал руками, он был в ярости. Вот, значит, теперь точно не развяжу… Опасно. — Понравился? — невесело усмехнулся он, покачав головой, — я же сказал, что не тронул его, всего лишь припугнул. — Припугнул? Как Матильду? Ты хоть понимаешь сколько всего ей пришлось пережить, черт возьми? Ты не думаешь не о ком, кроме себя. — Уж извини, что не соответствую твоим ожиданиям! Повертя в руках нож, я с упоением наблюдала, как мужчина не сводит с меня взгляда. Боиться? Вряд ли. А ведь хочетьтся, чтобы боялся. — Не прощаю, идем дальше. Что случилось с Гейл, почему она решила покончить жизнь самоубийством? Он склонил голову, от его голоса волоски на моей коже встали дыбом. — Это не твоего ума дело, я не собираюсь об этом говорить. Развяжи меня, Лелия, иначе пожалеешь. Но я не собиралась. Пока у меня есть возможность, я должна узнать правду. Его нежелание говорить об этом ещё больше подстегивало меня. — Я слушаю, Рик. Мне нужно это знать. Его лицо исказила гримаса боли, он посмотрел на меня с ненавистью, от которой у меня напрочь вышибло дух. — Ты понимаешь, если я раскажу тебе обо всем, мне придеться тебя убить? Черт возьми, я перешла черту. Но теперь отступать не имело смысла, я соберу правду до крупицы.