Звук темноты. Часть II

      Дьявол открывает кладовой шкаф и достаёт с самой верхней узкой антресоли прямоугольный продолговатый футляр чёрного цвета, покрытый слоем пыли. Он любовно проводит пальцами по его шероховатой поверхности с фактурным тиснёным узором, прежде чем открыть. Эта стильная лощёная упаковка уже давно утратила все запахи, пролежав на полке достаточно долго, и пропиталась ароматом времени и воспоминаний. Но Дьявол надеется, что внутри они всё же остались. Сидя на полу, он снимает верхнюю крышку плотной коробки, и на внутреннем мягком подкладе красуется благородное японское оружие.       Кончики пальцев проходят по приятной матовой поверхности ножен, а затем по кожаной размеренной обвязке длинной рукояти, которая завершается рельефной металлической касирой. На ней угадывается ажурный узор, напоминающий чешуйки или перья, но Мэтт не был уверен, что считывает рисунок правильно, несмотря на то, что «рассматривать» его очень увлекательно. Дьявол бережно вытаскивает катану из футляра, после чего ножны со щелчком открываются и медленно стягиваются с тонкого лезвия. У основания холодную металлическую поверхность украшает гравировка в виде строгих японских иероглифов. Он отчётливо ощущает их, проводя пальцами по металлической глади Акумы. 悪魔は常に影で待ってる.       «Дьявол всегда кроется во тьме». Именно это гласили замысловатые значки, которые в совершенстве характеризовали владельца. Оружие должно подходить своему носителю, быть частью его и дополнять его образ даже в мелочах. Оно, действительно, было подобрано с толком, как по своему образу, так и по функциональности. Идеальный баланс между жёсткостью и лёгкостью. Акума была изящной, роскошной, холодной и очень опасной. Ровно как и её дарительница.       Подарок Электры. Она любила дорогие и ценные вещи с уникальной историей, а ещё она знала Дьявола лучше него самого. Он осторожно задевает острое лезвие кончиком среднего пальца, чтобы проверить остроту, а потом делает это ещё раз, слегка проводя им поперёк, словно пробуя на вкус растворяющийся в воздухе звон, недоступный человеческому уху. Безупречно.       Мэттью никогда не пользовался этим орудием по назначению, а только тренировался вместе с Электрой. Он всегда хранил этот подарок как сувенир и никогда не думал о том, что когда-нибудь, ему придётся воспользоваться им для каких-то других целей.       Грядущее приключение пугало его до чёртиков. Если верить словам Фрэнка и собрать все детали воедино, то Электра действительно могла быть с «Рукой» за одно и даже занять главенствующую позицию. Как именно — неизвестно. Но зная её характер, Мэтта нисколько не удивляла вероятность этого факта. Тот, кто сделал это с ней, наверняка, никак не рассчитывал, что Электра Начиос не станет подчиняться. Она как кошка, которая гуляет сама по себе, и Мэттью уже давно усвоил это, в отличии от «Руки».       Он бы точно не смог вонзить лезвие Акумы в сердце её же дарительнице. Но её ли сердце теперь бьётся в её груди? И вообще, бьётся ли… Мэтт старается оборвать все мысли об этом. Главное, найти её, поговорить, заставить её вспомнить, попытаться убедить. Он всё ещё надеется, что её чувства к нему не умерли вместе с её телом в прошлый раз, и если есть хоть один малейший шанс быть снова с ней, то он просто обязан попытать его.       Он прислоняет рукоять Акумы к губам, словно призывая её быть верной. Скорее всего, он просто отождествляет её с Электрой и мысленно умоляет её последовать за ним. Затем Дьявол натягивает чёрную бандану на глаза и тенью выскальзывает из квартиры под мирное посапывание Фрэнка. Темнота ночных улиц сразу же принимает его, и он сливается с ней, как будто сам является её частью.

***

      В эту ночь кара Дьявола обрушивается на убежища якудза. Головы и конечности их воинов летят в разные стороны, оставляя за собой красные шлейфы брызг с ароматом металла и каких-то скверных примесей. Он рубит, рвёт и раздирает в клочья проклятую плоть, и шматки внутренностей с характерным звуком ложатся на поверхности помещений.       Ниндзя якудзы — опытные воины, и способны ответить безжалостному обидчику, но, тем не менее, многие из них оказываются дезориентироваными, когда Дьявол выбивает яркие лампы. Они воскрешённые, но первоначально, это всё-таки люди. Главное, погрузить поле боя в наиболее выигрышную для себя среду, а своё сознание в нужное состояние. Так честнее, если им тоже придётся адаптироваться, как пришлось и ему.       Призраки, встречающие лезвие катаны не видят нападающего, но каждый надрез на теле врага наполнен ненавистью, и всем своим мертвенным существом они ощущают его отвращение и гнев. Они содрогаются в конвульсиях, словно перед последним вздохом, но его просто нет, как не было и предыдущих.       Дьявол проворно проскальзывает между противниками, и двигается так же легко, насколько тяжелы его удары. Лезвие Акумы проходит по телам, как нож по маслу, а ножны обеспечивают надёжные блоки, отправляя сюрикены в стороны, и периодически крепко прикладываясь к противникам, вышибая из них призрачный дух и хрустальное мерцание серебристых крупиц.       Зачистив помещение, он идёт в следующее убежище, чтобы продолжить рубить ненавистную плоть, словно это поможет избавить Адскую Кухню от всех гнойников, а его самого от болезненных чувств к Электре. Дьявол с остервенением продолжает орудовать мечом, в надежде, что это подарит хоть какое-то облегчение. Но, к сожалению, этот, нисколько не позитивный процесс, не приносит никакого удовлетворения, потому что корень проблемы всё ещё прорастает где-то в почве этого города, являясь источником инфекции.       Раньше, ему приходилось иметь дело с влиятельными олигархами, которые присваивали себе чужие деньги и шли по головам добропорядочных людей, чтобы обогатиться. Он делал всё возможное, чтобы вспороть эти толстые кошельки остриём закона и вернуть нажитое нечестным путём на своё первозданное место, а воров заставить ответить за свои поступки. И в большинстве случаев, это получалось. Но сейчас ресурс куда более ценный. Чужая кровь гуляет по венам этих тварей, и она уже перемешана с какой-то инородной искусственной дрянью. Она пахнет погаными химикатами и содой. Он уже не сможет вернуть её их прежним владельцам и самое ужасное — осознавать, что все попытки бессмысленны и пусты. Этим людям уже ничего не поможет.       Мысли об этом только подливают масло в скворчащую ярость Дьявола, и неистовая злость переваливает через край, но вопреки его мотивации, сил идти в следующее убежище просто физически не осталось. Долгое пребывание в сосредоточенном состоянии сильно выматывает.       Он уже раскромсал целый рой эфирных фантомов в пустом, едва мерцающем пространстве и остановился на минуту в безмолвной тишине, чтобы отдышаться, когда заметил, что непроизвольно скалится. Дьявол возвращает сознание в привычный огненно-красный мир, сплёвывает кровь с хищного оскала и встряхивается, чтобы прогнать чужеродную эмоцию со своего лица. Он с презрением смахивает смердящую скверну с лезвия катаны и вытирает его лоскутом одежды убитого врага.       Жаль делать остановку и тратить время на отдых. Жаль, что ночь такая короткая. Но как ни крути, телу нужна передышка, и продолжать вычищать грязь придётся завтра. А теперь нужно идти зализывать раны и хоть немного поспать. А ещё нужно вернуться домой под надёжным крылышком ночной темноты. Акума (Akuma, 悪魔) - В переводе с японского - дьявол.