***
Эх, зима... Прекрасное время года! "Мороз и солнце, день чудесный!.." Правда солнце выходило из-за облаков редко и вовсе не грело, но всё же... Близилось Рождество, а значит, и каникулы. В один из последних дней профессор Снегг задержал всех четверокурсников и объявил, что будет Святочный бал. — С кем думаешь пойти, Байльшмидт? — поинтересовалась Паркинсон. Гилберт развёл руками, ему вовсе не хотелось отвечать. Когда-то он неплохо вальсировал, но отсутствие практики в течении многих веков... На ум ему тут же пришла Гермиона, конечно, он обязан её пригласить. Жаль, она не нация... После урока Гил первым выскочил из кабинета и понёсся в библиотеку. Но гриффиндорки там не было. Странно, но и в Большом зале за обедом она тоже отсутствовала. Во второй половине дня, как и положено, были магловские уроки для общего образования студентов, только там Гилберт встретился с ней. — Привет, Гилберт! Что с тобой? Ты весь бледный... — Да нет, все нормально, я хотел это... Как его... Ты пойдёшь со мной на бал? — П-прости, меня уже пригласили... — Гермиона вспыхнула. — Да? — внутри что-то неприятно заворочилось. — Это же здорово! Я рад за тебя, а кто? — Я не могу сказать, ты станешь смеяться. — Я никому не скажу, честно! Да и к тому же, зачем ты согласилась, если стесняешься его? Гермиона потопталась, а потом встала на цыпочки, а Байльшмидт наклонился. ー Крам. Внутри снова что-то заворочалось, а перед мысленным взором всплыло хмурое лицо болгарского ловца. — Да... Теперь я понял, почему ты не хочешь говорить. Но спасибо, что ты мне веришь. Ай, Гилбёрд! — птица клюнула хозяина в макушку, послышалось жужжание. — У тебя на голове сидел жук, умница! — девушка погладила птичку. Прозвенел звонок, и началась математика, которую называли страшным словом "алгебра". На самом деле это была самая обычная школьная программа для пятых-шестых классов. Весь урок, когда Гилберт вспоминал Крама, что-то начинало скрестись и шевелиться в области груди. "Я что, ревную?! Да быть такого не может! Да Великого должны ревновать, а не он. " В конце-концов ему надоело, и он отпросился выйти. В туалете он заглянул за шиворот мантии. Там спала Маргарета. — Сейчас проверим! Так, Крам, так вот оно что! — дракониха заворочалась. — А то ишь! "Внутри что-то зашевелилось"! — погладив Маргарету, он достал из кармана кусочек хлеба и протянул зверьку. А потом вернулся в кабинет. — Тогда надо найти другую девушку. Мне нельзя без пары. На крайний случай есть Гилбёрд...***
Ближайшее время Гилберт бродил по территории замка в поисках симпатичной девушки. — Либо у меня проблемы со зрением, либо все британские девчонки одинаковые. А ладно, потом... Можно пригласить кого-нибудь из Дурмстранга или из Шармбатона. Потом...***
"Мне нужна причина для похода в лес, иначе это может вызвать подозрения. Теперь я всегда могу контактировать с Оливером, а это хорошо. Я не хочу, чтобы шли преподаватели, ведь если что, они поймут, что я бессмертен. Нужны студенты. Точно! А отправить в лес в качестве наказания! Чёрт побери, я неплохо соображаю!" Артур вскочил и направился прямиком в кабинет директора. Несколькими часами ранее он разговаривал с Хагридом, и тот подтвердил слова девчонки о территории леса, которую все обходят стороной. Постучался. Приоткрыл дверь. В кабинете стояли Фадж и профессор Дамблдор. К счастью, Фадж стоял спиной к двери и не заметил Кёркленда. Англия быстро закрыл дверь и сбежал вниз по лестнице. Ему вовсе не хотелось видеть Министра, особенно, если учитывать, что периодически в голове раздаются чужие приказы.***
— Гарри! Что проще: разгадать загадку яйца или позвать девчонку на бал? — А я думал, что ты пригласишь Гермиону, поэтому, наверное... — Ну... — лицо Гилберта стало серьёзным. — Её уже пригласили. — Да? А кто? — Прости, я обещал молчать. Да и мне кажется, это не очень понравится твоему другу. Ладно, я пошёл. Гилберт вышел из замка, держа под мышкой яйцо. На свежем воздухе, как говорится, лучше соображается. А ещё лучше пройтись в Хогсмид и выпить чего-нибудь, но только не ту дрянь, которую англичане гордо именуют "сливочным пивом". Гил очень удивился, узнав от Гермионы, что здесь продают пиво несовершеннолетним, но потом быстро разочаровался в напитке. Он даже отдалённо не напоминал ту прелесть, которую так любил Пруссия. Осмотревшись, ариец устроился рядом с озером, достал яйцо и открыл. Над гладью замёрзшей воды пронёсся пронзительный вопль, от которого кровь стыла в жилах. Байльшмидт прислушался, пытаясь найти в этом хоть какой-то смысл. Внезапно что-то грохнуло, послышался треск, чей-то хриплый возглас, кто-то толкнул слизеринца вперёд. Неожидавший атаки Гилберт вместе с яйцом полетел вперёд, прямо в воду. Одежда тут же стала тяжёлой и мешком потащила ко дну. Изо рта пошли пузыри. Инстинктивно ариец хватался руками за ломающийся лёд, пытаясь вынырнуть. В легкие попала вода. Сознание начало покидать тело. Вдруг он услышал голос, нет, хор. ... Ищи и знай, что мы сумели то забрать, О чем ты будешь очень сильно горевать. Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали На возвращение того, что мы украли. Ищи и помни, отправляясь в этот путь, — Есть только час, потом пропажи не вернуть. Сильный рывок, и голова на поверхности. Пение тут же прекратилось. Гил попытался вытащить палочку, но не смог найти кармана, скрывшегося среди складoк отяжелевшей мантии. Тут Гилберт понял, что по-прежнему держит в руке орущее яйцо. Кинув его в сторону берега, Байльшмидт попытался вылезти на лёд, но лишь с громким треском ломающегося льда окунулся с головой. — Спасите! — гаркнул он, ударяя руками о воду. Каким-то чудом он продолжал держаться на поверхности. Одежда потащила на дно, силы сопротивляться куда-то делись. Изо рта снова вырвались пузыри. Вода вокруг темнела, лишь светлое отверстие, а там небо. Очертания стали расплывчатыми, было больно моргать. Вода заполняла легкие. "Я... Умру?.. Нет! Я же не человек, а лишь человек может умереть! Но что..." Пальцы нащупали палочку, внезапное тепло побежало по коже. В голове всё прояснилось, и появилось лишь одно слово. Мощный толчок потащил арийца к поверхности, а сознание угасло.***
— Гилберт, что случилось? Облокотившись о стену, Пруссия закрыл лицо рукой, закашлялся и изо рта пошла вода. Гермиона вскрикнула, прикрыв рот рукой. Ариец охнул и выплюнул ещё воды, отдышался и проморгался. — Ух... Прости... Кха-кха... Зато я теперь знаю, что надо делать с яйцом! Ух... — Ты весь бледный! Что случилось? Что у тебя с волосами? По привычке Байльшмидт взъерошил абсолютно мокрые волосы. Быстро извинившись, он убежал в подземелье. Гермиона пожала плечами и направилась в сторону библиотеки.***
Придя в себя через несколько минут, Гил понял, что он лежит рядом с озером весь мокрый, но живой. И теперь он знает, что яйцо надо слушать под водой! Тут он закашлялся и стал отплёвываться водой, попавшей в легкие. Взмахнув палочкой, он мгновенно высушил одежду. На шевелюру заклинание почему-то не распространилось. Оправившись, он быстро зашагал к замку, не забыв про лежащее в снегу яйцо.***
Примерно через полчаса ариец сидел в библиотеке и изучал всё, что хоть как-то было связанно с водой. Насколько он помнил, надо было пробыть под водой около часа... Но как? — В случае чего я и без магии могу продержаться под водой целый час, да все люди могут, но только один раз! — сказал он Маргарете и Гилбёрду после очередного толстенного тома. — Отплатить ли мне Поттеру той же монетой, подсказав ему с яйцом?.. Хм, нет, конечно! Хотя... Он туповат будет, может и не додуматься. Ладно, посмотрим, как у него будет с загадкой, а пока надо искать. На всякий случай, он переписал на листочек примерное содержание услышанной под водой песни, пытаясь найти ещё какие-нибудь подсказки. В голову приходило заклинание головного пузыря, но... Как-то это слишком банально для Великого. В любом случае, накладывать его нетрудно, так что самое простое решение проблемы есть. Но ведь это Турнир... Все красуются, так почему бы и нет? Особенно, если учитывать наличие таланта. Наконец ему надоело, и он просто ходил вдоль стеллажей книг, разглядывая простых смертных. Мелюзга, мелюзга, девицы какие-то, опять мелкие, однокурсники, пуффендуйцы, ничего интересного. Гилберт уже собирался уйти, как вдруг услышал женское хихикание за соседним стеллажом. Повернувшись на звук, слизеринец понял, что является объектом насмешки. Шестикурсницы продолжали хихикать, одна заметила на себе пристальный взгляд красных глаз Байльшмидта и тут же смолкла. Решительным шагом альбинос подошёл к девушкам. Сам он был выше сантиметров на десять, поэтому сейчас грозно возвышался над ними. — Что тут у вас? — спросил, выхватывая газету и смотря на заголовок. Лицо стало ещё мрачнее, и он покинул библиотеку, забрав газету с собой. — Бабы... — зло прошипел на выходе.***
На следующий день за завтраком все уже читали очередной выпуск Ежедневного Пророка, только на этот раз объектом издёвок стал не только Гарри. Очень сильно досталось Гермионе, ибо статья рассказывала о разбитом ею сердце Гарри Поттера.***
До Рождества оставалось совсем немного, и вместе с этим неумолимо надвигался Святочный бал. Ариец по-прежнему сдерживал своё обещание и никому не говорил, с кем пойдёт гриффиндорка, но чувствовал, что из-за этого у Гермионы возникнут новые проблемы. Его-то нисколько не задевал отпускаемые в его адрес цитаты из статьи. — Итак, у меня три задачи: первая - найти партнёршу на бал, вторая - разобраться со Скиттер, и третья - придумать способ продержаться под водой.***
"Нужен предлог, чтобы пойти в Запретный лес... Какой?" Артур расхаживал по кабинету. На столе лежал свежий выпуск Ежедневного Пророка. На первой странице красовалась недовольная, Кёркленд бы сказал "озлобленная", физиономия Байльшмидта. Фотография отчаянно ругалась по-немецки и уводила за рамку девушку, в которой учитель признал Грейнджер. — Только интрижки мне тут не хватало! Этот год сведёт меня в могилу... — И не говори... — вздохнул Оливер, смотря на профессора из зеркала. Того самого, которое Артур показывал Поттеру. — По какой причине профессор может пойти в лес ночью? Так, это может быть... Придумал! — хлопнул в ладоши. — Наказание! Ну конечно, нет ничего проще, чем поймать какого-нибудь студентика после отбоя! Ну что ж, как говорится "Wir sind der Jäger!"****
— Займись загадкой яйца, хватит валять дурака! — воскликнула Гермиона, бросая перед Гарри кипу книг. — Гилберт уже всё понял, он сам говорил. — Ты что, помогала ему? — вскинул бровь Рон, подозрительно смотря на девушку. — Нет! Конечно, нет! — Может в библиотеку пойдём? — Я лучше один... — Гарри встал и вышел из гостиной. В замке осталось больше народу, чем обычно. Все только и говорят про бал. Гарри попробовал пригласить Джоу Чанг, но она уже шла с Диггори. Обидно. В библиотеке было тихо, лишь изредка слышался шёпот и шуршание страниц древних книг. Краем глаза мальчик увидел Гилберта Байльшмидта и Артура Кёркленда. Они чем-то похожи... Оба странные, имеют яркие черты внешности, первый год в Хогвартсе... И сейчас стоят и говорят о чём-то. Гарри прислушался. —...сказать? Тогда это будет честно. — Не знаю, да и какая, эм, Вам разница? Это соревнование, побеждает хитрейший, хотя... Негоже смеяться над умалишёнными. — Байльшмидт ушёл за соседний стеллаж, а Кёркленд остался изучать корешки стоящих на полках книг. В голове начали появляться вопросы, на которые Гарри не мог дать ответа. Тут на его плечо легла чья-то рука. — Что стоишь? —это Гилберт. — Н-ничего... — Можешь помочь мне? Я в долгу не останусь. — Как? — очкарик немного испугался, но всё равно повернулся. — Ты уже позвал кого-то на бал? — Нет, а ты? — Я тоже, — вздохнул. —У тебя нет никого на примете? — Хм... Была одна девушка, но её уже пригласил Диггори. Думаю может позвать кого из однокурсниц. — Нет, эти слизеринские мымры мне не очень нравятся, может какая-нибудь дама из Дурмстранга? А, ладно. Короче, теперь моя часть: яйцо надо открывать под водой, что дальше будет у тебя - не знаю, но я думаю сходить в ванну старост и проверить, не спрашивай, откуда я знаю пароль. Пойдёшь со мной? Сегодня ночью. — Ну... — Гарри задумался. Чтобы добраться до ванны старост нужны мантия-невидимка и карта Мародёров, но не хотелось их показывать немцу. С другой стороны, он, вроде союзника. Но слова, услышанные ранее, настораживали. — Хорошо, я согласен. — Отлично, тогда в полночь у ванны старост. Пока! — Гилберт махнул рукой и вышел из библиотеки. Гарри немного потоптался и тоже ушёл. Никто не обратил внимания на ухмыляющегося в своей неизменной военной форме Артура Кёркленда, стоявшего всего в паре метров от Чемпионов Хогвартса. — Отлично! Двое есть, в принципе хватит, можно ещё кого нибудь за поведение к ним присоединить, а можно и так оставить и взять Хагрида. Отлично! Просто великолепно!***
Ровно в полночь Артур затаился в коридоре, ведущем к ванной старост. Каждую минуту он нервно поглядывал на часы, но ни Поттера, ни Байльшмидта нигде не было. Вдруг раздался пронзительный крик яйца, знакомый резкий голос арийца. — Ага, они уже там, — жутковатая ухмылка появилась на лице профессора. Резкая боль вмиг пронзила голову. — Проклятье! Ничего... Избавлюсь-избавлюсь... Узнаю - убью своими руками! Оставалось лишь затаиться и ждать... Ждать... "Либо они тупые, либо они решили остаться там на всю ночь..." — Кёркленд закатил глаза к потолку. Ещё минута, и он пойдёт выламывать дверь. Но вот, наконец-то, проход открылся, и из него вышло то самое нечто, которое Артур видел в Запретном лесу. Только теперь оно было больше и передвигалось медленнее. — Проверь карту! — ага, это они. Но что за карта?***
Гарри долго колебался, но всё таки решился рассказать про карту и мантию. Без десяти он подошёл к выбранному для встречи месту. Байльшмидт был уже на месте.***
— Какая же полезная штука! Правда, я немного великоват для неё. — ухмыльнулся Гилберт. — Это тоже, —ткнул пальцем в карту Мародёров. — Ой, смотри! В нижней комнате слева — в кабинете Северуса Снегга мечется точка, подписанная... «Бартемиус Крауч». Гарри поднес карту к самым глазам. Мистер Крауч как будто болен, даже на работу не ходит. Что же он делает в час ночи в Хогвартсе? Точка сновала по всей комнате, останавливаясь то в одном углу, то в другом. Гарри в нерешительности помедлил, но любопытство пересилило. Он развернулся и пошел к ближайшей лестнице, ведущей вниз. —Ты куда?! Гарри неслышно спускался по ступеням, но несколько картин, однако же, обернулись на скрип половиц и шорох пижамы. Этажом ниже Гарри, пройдя пол коридора, приподнял висевший на стене гобелен и вышел на узкую лестницу, которая сокращала путь на два этажа. Арийцу тоже было любопытно, поэтому он следовал за Поттером. Гарри опять пошел вниз и вдруг провалился одной ногой в дыру. Его так занимало странное поведение мистера Крауча, что он совсем забыл о ложной ступеньке, куда вечно проваливался Невилл. Гарри дернул ногу, золотое яйцо, еще влажное, выскользнуло из подмышки, он рванулся за ним, не поймал, и яйцо поскакало по ступеням с таким грохотом, словно кто-то бил в большой барабан. Мантия-невидимка поползла с плеча, Гилберт успел подхватить ее, но Гарри выронил Карту Мародеров, которая упала шестью ступенями ниже. Нога гриффиндорца по колено застряла в дыре, до Карты не дотянуться. Золотое яйцо набрало скорость, пролетело сквозь нижний гобелен, маскирующий выход из потайной лестницы, раскрылось и завыло на весь коридор. Слизеринец выругался по-немецки. — Пивз!!! — раздался голос. Завхоз Филч вышел на охоту. Глаза арийца расширились, он тут же присел рядом, укрывшись мантией. — Ты чего там грохочешь? Весь замок поднимешь на ноги! Ох, доберусь я до тебя, Пивз! Ох, доберусь! А здесь у нас что?.. Шаги затихли, яйцо клацнуло, и вой прекратился. Гарри стоял, не шелохнувшись, и слушал, ногу крепко зажало в заколдованной ступеньке. Филч станет искать Пивза, откинет гобелен, а Пивза-то тут и нет... Пойдет, чего доброго, наверх и наткнется на Карту Мародеров... Тогда и мантия-невидимка не поможет, Филч сразу заметит на Карте точку «Гарри Поттер» — там, где он стоит. Гилберт тут же осознал это, рванулся, потянул на себя карту и спрятал под своей мантией. Гарри выдохнул и благодарно кивнул, на что слизеринец показал ему кулак. Они ещё раз вместе попытались вытащить ногу из ступеньки, но ничего не вышло, боялись уронить мантию. Оставалось лишь затаиться. — Филч? Что тут происходит? — раздался голос. Остановившись шагах в двух от ребят, Филч обернулся. Внизу лестницы стоял тот, кого Гарри боялся больше, чем Филча — Северус Снегг. Судя по ночной рубашке, он только что встал с постели, а судя по выражению лица, был зол как собака. — Пивз скатил вниз вот это яйцо, профессор, — негодовал Филч. Снегг взбежал по лестнице к Филчу. Гарри стиснул зубы, сердце колотилось как бешеное... Рядом сидел совсем бледный сгорбившийся Байльшмидт. — Пивз, по-вашему? — Снегг глядел на яйцо в руках Филча. — Но Пивз не мог забраться в мой кабинет... —Яйцо лежало у вас в кабинете? —Разумеется, нет! Я услышал вой и стук по ступенькам... —Верно, профессор, это яйцо катилось... —...и пошел посмотреть... —...его кинул Пивз... —...по дороге я заметил, что в моем кабинете горят факелы, а дверца шкафа открыта настежь. Кто-то там хозяйничал. —Но Пивз не мог... —Конечно не мог! Я запечатываю кабинет заклинанием, которое может снять только волшебник. — Снегг поглядел вверх сквозь Гарри, потом вниз. — Идемте, Филч, поможете найти взломщика. —Профессор, но я хотел... Филч с сожалением поглядел сквозь Гарри. Другой такой возможности поймать Пивза с поличным не скоро дождешься. — Профессор, — скулил Филч, — Пивз украл вещь студента. Теперь-то уж директор меня послушает и навсегда вышвырнет мерзкого полтергейста из замка... —Да что мне ваш полтергейст? В мой кабинет залезли, а вы тут... Клак, клак, клак, — послышались шаги. Снегг осекся. Оба с Филчем посмотрели вниз. Между их голов Гарри увидел Грюма. Грозный Глаз вышел из-за гобелена в длинной ночной рубашке, поверх которой был наброшен старый походный плащ. Он, как всегда, опирался на свою палку. —Вечеринка в пижамах? — ухмыльнулся Грюм. —Мы с профессором Снеггом услышали шум, — поспешил объяснить Филч. — Полтергейст Пивз, как всегда, хулиганит. А профессор Снегг обнаружил, что кто-то забрался в его каби... —Замолчите! — прошипел Снегг. Грюм шагнул к лестнице, поглядел волшебным глазом на Снегга, потом на Гарри с Байльшмидтом. Грюм же видит сквозь мантию-невидимку! Забавная сцена ему представилась: Снегг в ночной рубашке, у Филча в руках золотое яйцо, Гарри увяз ногой в одной из ступенек, а рядом с ним на корточках сидит второй Чемпион. От изумления кривой рот Грюма повело в сторону. Несколько мгновений они с Гарри глядели друг другу в глаза. Затем Грюм устремил голубой глаз на Снегга. —Я верно расслышал? Кто-то проник к вам в кабинет, Снегг? —Неважно. —Напротив, очень важно. Кому понадобилось забраться в ваш кабинет? —Какому-нибудь студенту. — На жирном, блестящем виске Снегга забилась жилка. — Это не первый раз. Воруют вещества для зелий из моего личного запаса. Варят незаконные зелья. — Гилберт как-то странно дёрнулся. —Стало быть, вещества для зелий? А может, вы чего прячете в вашем кабинете, а? Цвет лица Снегга из землистого стал кирпичным, жилка на виске забилась сильнее. — Вы, Грюм, отлично знаете, что я ничего не прячу, — с тихой угрозой произнес он. — Вы и сами тщательно обыскали мой кабинет. Улыбка перекосила без того кривое лицо Грюма. - Такова работа мракоборца, Снегг. Дамблдор приказал приглядывать... — Дамблдор мне доверяет, — возразил Снегг сквозь зубы. — Я не верю, что он мог вам приказать это. — Конечно доверяет. Он вообще людям верит. Дает им возможность начать новую жизнь. А я считаю, есть пятна, которые не смываются. Понятно, о чем я? При этих словах Снегг схватил правой рукой левую, как будто запястье вдруг пронзила сильная боль. Грюм рассмеялся. —Идите спать, Снегг. —Никто не давал вам права приказывать мне! — Снегг резко отпустил запястье, словно разозлился на самого себя. — Я имею такое же право, как и вы, бродить ночью по школе... — И я тоже так думаю. — сердце Поттера ёкнуло. Студенты обернулись и увидели обладателя голоса в неизменной зелёной военной форме. По лицу Кёркленда пробежала лёгкая тень, но он ничего не сказал. Гарри вспомнил, в школе два профессора, которые видят сквозь мантию-невидимку! Гриффиндорец умоляюще сложил руки, прося молчать. Гилберт посмотрел на него, как на придурка, и покрутил пальцем у виска. — Что произошло? — поинтересовался профессор, с любопытством глядя на яйцо в руках Филча. — Это яйцо Чемпиона? Отдайте его мне. — Нет! Это улика против Пивза. — завхоз вцепился в добычу. — Как хотите, — Артур взмахнул палочкой, и яйцо само перекочевало к нему в руки. Грюм внимательно посмотрел на Кёркленда, а потом и на Байльшмидта. "С ними явно что-то не так!" — решил про себя Гарри. — Либо это Чемпион шляется по ночам, либо это действительно Пивз. Снегг, я слышал, кто-то вломился в Ваш кабинет, это так? Гарри отлично слышал скрежет зубов Снегга. А профессор Кёркленд... Усмехнулся? Да что с ним не так?! — Значит я угадал... Грюм, я прав? —вскинул свою кустистую бровь. - Скорее всего это был именно Пивз. Я видел, он летел отсюда и хихикал. Гарри замер. Кёркленд их покрывает? Что? У Гилберта было примерно такое же недоумевающее лицо. С минуту Снегг и Грюм молча глядели друг на друга. — Пойду-ка я спать, — кисло проговорил Снегг. — Лучшая мысль за всю ночь, — заметил Грюм. Снегг спустился и, не прибавив ни слова, прошел мимо Грюма. Филч позвал миссис Норрис, кошка зыркнула еще раз на ребят, повернулась и побежала за хозяином. Гарри тяжело дышал, слушая, как удаляются Снегг и Кёркленд. Филч тоже ушел, бросив напоследок своей кошке: — Ничего, киска, утром пойдем с тобой к Дамблдору, все ему про Пивза расскажем... Как только все шаги затихли, Гилберт уселся прямо на ступеньки, вытянув ноги и скинув с себя мантию-невидимку. — Грюм понял твой сигнал? Он видит сквозь мантию? Но почему ты ещё и Кёркленда просил? — изумился слизеринец. — Я думаю, он тоже видит, фух, можешь помочь? — Ах, да, точно, извини. — Гилберт наклонился, схватил Гарри под руки и потянул на себя. Гриффиндорец почувствовал себя беспомощной игрушкой. — Нормально? — поставил на ноги. — С-спасибо, ну ладно, я пойду пожалуй. Спокойной ночи. — Ага, спокойной. Гарри уже хотел пройти через гобелен, а ариец - спуститься этажом ниже, как вдруг... — Ага! Попались! — позади послышался голос Артура Кёркленда.