Безобразно-красиво

      Эраклион принимал своих гостей радушно и, как всегда, пышно — дворец в этот праздничный день казался ещё величественнее, чем прежде. Гости начали собираться ещё за час до начала, кто-то и вовсе прилетел ещё раньше ради того, чтобы увидеть короля Ская и поговорить с ним лично, а не когда во дворце соберётся толпа и уже будет невозможно «выловить» молодого короля. — Странно, я думал, Блум с родителями прибудет пораньше, — посмотрев на часы, сказал Скай. — Может, малышка передумала, — усмехнулся Ривен, поправляя галстук. Его жутко бесил свой вид в этом классическом чёрном костюме: слишком официально, аж тошнило. — Ривен, — хмуро глянул на друга Скай, тот лишь рассмеялся и пожал плечами. — Всё-таки путь не близкий, да и девушки так долго собираются, ты же знаешь, — похлопал Ская по плечу Брендон и подбадривающие улыбнулся. — Не все собираются с такой же скоростью, что и Стелла, — снова вставил свои пять копеек Ривен. — Не волнуйся, на твою вечеринку я даже собираться не буду. — Появившаяся из ниоткуда Стелла щёлкнула Ривена по носу и ехидно ухмыльнулась, наблюдая за тем, как в беспомощном удивлении вытягивается его лицо.       Девушка выглядела великолепно: её длинные шелковистые волосы были заплетены в пышную, крепкую косу, украшенную цветами, в которых преобладали оттенки синего и голубого. Ярко-голубое платье в пол и пояс тёмно-синего цвета, обвитый вокруг талии и завязанный сбоку в бант, прекрасно подчёркивали стройную фигуру, лиф с вышитыми блестящими узорами того же цвета, что и пояс, плотно прилегал к груди, приподнимая её, что могло вызвать смущённый взгляды, обращённые на зону декольте. Лямок не было, однако к плечам крепилась почти прозрачная, отдающая лёгким блеском, мантия, уходящая в пол. Макияж был подстать наряду: на веках красовались тени синего оттенка с небольшим откликом зелёного, глаза были подведены снизу, аккуратно и не вычурно, а на губах таял нежно-розовый оттенок. Стелла была прекрасна — настолько, что у Брендона, который её горячо любил, едва челюсть не отвисла. — Стелла! — в изумлении воскликнул он и подошёл к девушке, чтобы обнять её. — Любимый! — радостно пискнула фея, бросаясь в крепки объятия. — Так, мальчики, попрошу всех выйти из комнаты. Кроме Ская, — она серьёзно посмотрела на короля.       Парни с непониманием уставились на Стеллу, но её лицо вдруг стало таким строгим, что все, переглянувшись, покинули покои Ская — остался лишь он сам. — Что такое, Стелла? — Мне нужно серьёзно поговорить с тобой.       Когда все парни вышли из комнаты Ская, они решили спуститься в главный зал, где будет проходить торжество, и вскоре специалисты столкнулись с остальными Винкс. — Мальчики! — улыбнулась Текна.       Винкс выглядели так же сногсшибательно (что было не удивительно): Флоре восхитительно шёл зелёный цвет, и её платье, на удивление, было не пышным, а облегающим — позволяло оценить красивую фигуру девушки; лишь ближе к полу платье было расклешённым. Пояс из цветов, идущий наискосок от талии к бёдрам, придавал такому простому, но красивому образу нежности, а колье из драгоценностей (тоже в виде цветов) добавляли шарма. Нежно-зелёные тени и ровные стрелки выделяли изумрудные глаза, что делало девушку ещё более очаровательной. Музе невероятно шли распущенные волосы, две пышные пряди которых были заколоты в области затылка, что спереди создавало впечатление, будто у Музы сделан низкий хвост. Розовое платье с небесно-голубыми лентами, открывающее плоский животик, и пышной юбкой, делало девушку настолько обаятельной, что Ривен не смог сдержать восхищённой улыбки, чем вызвал улыбку и у самой Музы на пухлых, блестящих розовым блеском губах. У платья был разрез, который открывал правую ногу девушки, и это добавляло некоторой пикантности. Прекрасная Текна была облачена в не совсем бальное платье: стройные длинные ноги облачали колготки сиреневого цвета, а само платье того же цвета, но красивого тёмного оттенка едва достигало колен — его расклешённая юбка, сверкающая очаровательными блёстками, придавала лёгкости, лиф был украшен странными узорами, смотря на которые, сразу на ум приходили какие-то сложные механические процессы, а на открытой тонкой шее висел кулон небольшой, милый кулон. Текне очень шёл этот образ, она была обворожительна. А Лейле, как оказалось, очень шёл жёлтый цвет — её шикарное платье с короткой юбкой спереди (что позволяло увидеть прелестные ножки), но сзади пышной и длинной, волнами уходящей в пол и даже несколько волокущейся по нему, так красиво смотрелось на девушке, что невозможно было оторвать глаз. Волосы были завязаны в два пышных хвоста, однако две пряди выбивались, обрамляя красивое лицо с лёгким и приятным макияжем, а изящные руки украшали браслеты. Словом, все Винкс были неотразимы, и их любимые парни чуть ли не потеряли дар речи. — Какие вы все красивые! — сказал Гелия, улыбаясь. — Это точно, — охотно подтвердил Набу, а все остальные закивали. — Спасибо, — улыбнулась Текна. — Брендон, а где Стелла? — спросила она. — Сказала, чтоб мы выметались из комнаты Ская, а сама осталась там. Видимо, ей надо что-то по поводу Блум сообщить… — А где сама Блум? Не видели её? — поинтересовалась Флора. — Неа, никто из нас не видел, — ответил Тимми. — Да ладно вам, не нагнетайте! Чего все заволновались? — махнул рукой Ривен, искренне не понимая. — Прилетит ваша Блум, — фыркнул он.       Пока ребята разговаривали, в это время Блум действительно уже была около дворца. Она и её родители поднимались ко входу.       «Это просто ужасно, это просто ужасно…» — думала Блум, которой, если честно, хотелось развернуться и убежать отсюда. Орителу хотелось сделать то же самое, но он гордо, как истинный король, шёл под руку со своей королевой и улыбался, улыбался, улыбался… приветствуя всех, кто приветствовал его. Как только они появились в зале, Винкс и специалисты заметили их сразу, потому что не обратить внимание на внезапно притихший зал и возглас «король и королева Домино со своей очаровательной дочерью!» невозможно было. — Приветствуем всех, спасибо, спасибо, — поднял руку Орител, улыбаясь и осматривая большой, красивый зал. После этого снова возобновился шум и говор. — Мам, пап, я подойду к друзьям, — предупредила Блум и тотчас убежала от родителей. — Девочки! Парни! — обрадованно сказала она, подбегая к друзьям. — Блум! — в унисон, не менее радостно, воскликнули все, и Винкс принялись обнимать девушку. Блум увидела Винкс, и ей стало так легко, так приятно, она почти перестала думать о том, что сегодня будет. — Скай уже волноваться начал, — усмехнулся Брендон. — И мы тоже, — сказала Флора. — О, Блум, а вот и ты! — Услышали все позади голос Стеллы и обернулись: фея солнца и луны действительно шла к ним, широко и ослепительно улыбаясь. Она подошла к Блум и положила руки на её плечи. — Выглядишь чудесно! — Спасибо, — смущённо улыбнулась Блум.       Она и впрямь выглядела чудесно: красное платье, открывающее прямую спину, было необычным выбором для Блум, но платье ей безумно шло. Синие тени на веках прекрасно сочетались со сверкающе-голубыми камнями (кажется, это были аквамарины), вшитые как бы поясом на платье вокруг талии, а также вшитые в лямки платья. Колье, покоящееся на груди, тоже блестело голубым оттенком. Блум выглядела чарующе и, несмотря на страстный цвет её одеяния, не кричаще — нотки синих и голубых оттенков «успокаивали» образ. Красные длинные перчатки на руках придавали элегантности. Обаятельно! — Ну, скоро всё начнётся, — Стелла взяла Блум за руки и подмигнула. — Со Скаем я уже поговорила, — шепнула она. — И, поверь, тебе… больше не надо беспокоиться и бояться. — Что? — так же шёпотом ответила Блум. — Что ты имеешь в виду?       Стелла рассмеялась. — Пойдёмте, пойдёмте! Мы не в центре зала, так дело не пойдёт! — сказала она, утягивая за собой друзей.       Пока специалисты и Винкс пробирались через толпу людей, Блум, оглянувшаяся на родителей, немного отвлеклась и отстала от всех, а когда ускорилась, чтобы догнать, случайно задела плечом какую-то девушку. — Ой, извините! — взволнованно произнесла фея. — Всё в порядке, — ответили ей, и Блум замерла: голос был чертовски знаком! Девушка подняла глаза, чтобы посмотреть на девушку, и столкнулась с льдисто-голубыми глазами, что смотрели на неё холодно и насмешливо.       «Айси…»       Лицо было совсем другим, но глаза… Её глаза. Девушка улыбнулась — от этой улыбки у Блум пошли мурашки по спине, и страх холодом окатил её тело. — Всё в порядке, — повторила она и пошла дальше. Блум, вздохнув так, словно воздуха ей не хватало, резко развернулась и попыталась остановить девушку, но та уже скрылась среди людей. — Блууум! — сквозь шум услышала она звонкий голос Стеллы и, мотнув головой, дабы выкинуть все подозрения из головы, догнала друзей.

***

      Бал был в самом разгаре: все пили, ели, танцевали и веселились. Даже Блум отвлеклась от всех проблем, но как только Скай вышел на балкон второго этажа в зале, и все умолкли, Блум поняла, что сейчас ей уже будет не очень весело. — Здравствуйте, уважаемые гости! — торжественно начал Скай. Стелла отметила, что он не выглядел подавленным, это было хорошо. — Я очень рад, что вы все собрались. — Эти слова сопровождались бурей оваций. Но потом все снова замолчали. — Вы, конечно, знаете, зачем я вас собрал здесь… всех вас. Сегодня должно быть озвучено важное объявление — и все наверняка думают, что это что-то волшебное. Но планы поменялись. Это объявление вряд ли обрадует вас, — Скай грустно улыбнулся. — Блум, поднимись сюда, пожалуйста. Мы хотим сказать вам это вместе.       Гости заметно напряглись. Никто не понимал, что происходит, но все отчётливо чувствовали, что новость будет не самой приятной. Да и слова молодого короля это подтверждали.       Стелла, прежде чем Блум ушла к Скаю, успела взять её за руку и ободряюще посмотреть в глаза.       Спустя минуту Блум уже стояла рядом со Скаем. Сердце её бешено билось, руки тряслись. Глазами она искала в зале Стеллу, которая — Блум точно знала! — смотрит на неё со всей своей любовью и всей поддержкой. Но, как назло, Блум постоянно цеплялась взглядом за Оритела и Марион, обеспокоенные лица которых только добавляли паники.       Блум глубоко вздохнула.       «Давай, возьми себя в руки…» — Я… Для начала я хотела бы попросить прощения. — Голос её дрожал, как и вся она. — В первую очередь, у короля Эрендора, у всех, кто поддерживал наши со Скаем отношения и, конечно же, у тебя, Скай… — фея повернулась к парню. Он увидел, как глаза её мокрые от слёз. Скай взял Блум за руку и улыбнулся ей. — Не волнуйся, — шепнул он, а затем повернулся к удивлённым гостям. — Мы сообщаем, что вынуждены с Блум расстаться как влюблённые и начать наши отношения заново — как друзья. Это было обоюдное решение. К сожалению, так бывает, но я надеюсь на ваше понимание и вашу поддержку. Но, а сегодня, прошу вас, — продолжайте наслаждаться балом.       Блум пришла в такое изумление, что слёзы тут же отступили. Она, находясь в шоковом состоянии, неотрывно смотрела на Ская. Блум даже забыла о шантаже Айси и о том, что одно из требований было обязательно сказать, что фея полюбила другого. Блум вообще забыла обо всём. — Скай…       Король крепче сжал её руку и вывел с балкона, оставляя гостей в смешанных чувствах. — Почему ты не сказала раньше? — спросил он, когда они оказались «за кулисами». — Я… Как ты… Что… — Блум не могла вымолвить ни одного нормального слова. — Когда Стелла сказала, что надо серьёзно поговорить, я, естественно, не подумал, что она сейчас начнёт признаваться мне в любви — я сразу подумал, что речь пойдёт о тебе. Надо отдать Стелле должное: она умело и аккуратно подвела меня к тому, что ты должна сообщить мне кое-что неприятное. Она сделала это так, что я бы ни за что не сказал, что она «вмешалась в наши личные отношения». Удивительная девушка! Не думал, что она такая чуткая. Но я ведь тоже не промах — и сразу сообразил, в чём дело. Конечно, я не верил себе до последнего и надеялся… на что-то всё ещё надеялся, — Скай невесело усмехнулся. — Но когда ты начала извиняться — я понял, что правильно обо всём догадался. Блум, не перебивай! Послушай, я всё понимаю. Я видел, как сильно ты волновалась, потому решил сказать всё сам. Я знаю, что тебе не легче, чем мне. Может, даже тяжелее… Конечно, это хорошо, что узнали все и сразу — я избежал расспросов от каждого в дальнейшем, но, с другой стороны, почему именно сегодня и перед всеми? Почему ты не сказала об этом мне лично, раньше? — Я… так боялась… правда собиралась, но… — Блум закусила губу: она задыхалась от вновь наступающих слёз. Скай такой чудесный человек! Он не заслужил всего этого. — Скай, прошу, прости меня! — Всё в порядке, Блум. Такое бывает… я знаю, что порой любовь не может быть вечной. Безумно жаль, что такое случилось именно с нами, но что поделать? Никто не убережён от этого. — Скай улыбнулся. Кажется, ему становилось легче. На сегодня, по крайней мере. — Ты прав… Но мне так стыдно перед тобой. Надо было… сделать всё раньше! Я такая дура. — Ты просто сильно волновалась. Зная тебя…       Скай вытер скатывающиеся по щекам слёзы девушки, а та улыбнулась. — Ты благородный человек, Скай. Ты такой замечательный. Я… поражена, честно. Всё прошло лучше, чем я думала… Скажи мне, можем ли мы сохранить наше общение? Я понимаю, что очень нагло с моей стороны просить о таком… — Конечно сможем. Я буду только рад продолжать общаться с тобой. Просто… дай мне немного времени переварить это всё, хорошо? — Спасибо тебе, Скай. Спасибо за всё. — Тебе спасибо. Я рад, что как влюблённые мы расстаёмся на хорошей ноте. — И я… невероятно рада! — Блум крепко обняла Ская, тот с удовольствием ответил на объятия.       В глазах Ская стояли слёзы, но он не чувствовал себя преданным и подавленным. Да и Блум стало легче.       После они ещё немного поговорили, а когда хотели вернуться (вместе!) к Винкс и специалистам, их отыскала Марион и остановила на пол пути. — Скай, иди без меня. — Хорошо. Здравствуйте, королева Марион, — поклонился он женщине и покинул их. — Блум! Милая! Почему же ты мне не сказала об этом раньше? — Марион обняла дочь за плечи. — Но всё в порядке, мама… Я боялась тебе говорить. — Я твоя мама, Блум, ты можешь мне доверять, — Марион нежно провела по волосам Блум. — Я знаю… — Ты можешь не бояться мне что-то рассказать. Я всегда тебя пойму, милая.       «Нет, мама, кое в чём ты меня точно не поймёшь…» — Я понимаю, — улыбнулась Блум. — Скажи, в твоём сердце появился кто-то другой? Не поверю, что ты раз и разлюбила Ская! Он ведь такой хороший!       Блум вздрогнула. Первый вопрос очень напряг её, и от глаз Марион это не ускользнуло. — Мам, а ты поверь. Бывает так. Человек может быть хоть сто раз идеальным, но чувства к нему могут пропасть. Не всегда, конечно, но… — Милая! Всё-таки ты полюбила кого-то другого… Почему ты не хочешь мне рассказать? Я, конечно, ни в коем случае не собираюсь давить на тебя. Просто я люблю тебя и… очень переживаю. Ведь для меня главное — твоё счастье, ты это знаешь… — Марион улыбнулась и поцеловала дочь в лоб.       Блум смотрела на мать и понимала, что предаёт её, предаёт её любовь каждую чёртову секунду. Нет! Нет! Нет! Так нельзя! Это неправильно! Она же её МАТЬ! Она любит её, а ещё так же сильно любит отца… А Блум… Блум…       Блум снова стало противно от самой себя. Она смотрит на отца как на мужчину, говорит ему слова любви, целует его, занимается с ним сексом — она делает всё это, зная, что мать любит её, любит Оритела, всецело доверяет им и даже не подозревает об их связи! Зная, что Орител её кровный отец. Это ужасно. Так быть не должно. Не надо было всё это начинать — не надо было тогда позволять Орителу целовать себя!       Нет.       Так быть не должно. — Тебе бы не понравился мой ответ, — неожиданно смело сказала Блум. — Мама, я очень тебя люблю. И понимаю, что ты переживаешь. Но, поверь, всё хорошо. Где отец? — Блум? — Марион заметила, как её дочь внезапно изменилась в настроении, будто собирается идти в бой. — Он… где-то в зале… — Он ничего не говорил по поводу услышанного? — Он молчал. У него лицо словно каменное было. Что такое, Блум? — Мне надо поговорить с ним. Прости, мама, — Блум быстро отошла от матери, оставляя её в растерянности и недоумении, и принялась искать отца. Найти его высокую и величественную фигуру было не трудно. Блум старалась подкрасться к нему так, чтобы её не увидели Винкс и парни, но вот от странных взглядов остальных гостей скрыться было невозможно.       Орител стоял у стола с едой и выпивкой. Он с кем-то беседовал, но вёл эту беседу весьма отстранённо, будто что-то параллельно осмысливал. — Папа, — Блум схватила его за руку. — Ох! Блум! — Пошли выйдем. Надо поговорить…       Она повела Оритела к выходу. И всё-таки наткнулась на Винкс и специалистов, но те были в нескольких метрах от неё и видели, как она спешит куда-то с отцом, потому не решились подойти. Лишь Стелла окликнула Блум, но та крикнула в ответ, что подойдёт позже.       На улице было свежо и приятно. Людей было немного. — Что такое, Блум? Да остановись же ты! — улыбался Орител. Благодаря появлению Блум (наконец-то она подошла к нему, он так счастлив!) его настроение заметно поднялось.       И Блум остановилась. Она развернулась к отцу. Взгляд её был серьёзен. И это заставило приподнятое настроение испариться. — Промолчишь насчёт того, что случилось? — поинтересовалась Блум. — Мне нечего сказать, я… просто горжусь тобой. И я восхищён Скаем. — Хорошо… Но на сегодня это не последнее объявление. Конкретно для тебя есть ещё одно — и лично от меня.       Орител напрягся. Всем своим нутром он почувствовал неладное… Да и этот серьёзный вид Блум. Всё это даже как-то пугало. Неужели она…?       Но Блум молчала. Она опустила голову и погрузилась в глубокие раздумья. Орител терпеливо ждал. — Нам пора прекратить, — наконец, сказала девушка, но не посмотрела отцу в глаза. — Ты разве сам не понимаешь, что наши отношения — это неправильно? — Но, Блум, я люблю тебя, я ничего не могу с этим поделать. Понимаю, но… — А ты подумал, как с этим жить дальше? А ты подумал о своей жене, моей матери? Как ты можешь находиться с ней рядом, зная, что обманываешь её каждую секунду? — Блум сжала руки в кулаки. Она как никогда была переполнена уверенностью, которая заглушала боль. Именно — боль. Ей было больно говорить всё это, но, как убеждала себя Блум, это всё будет к лучшему. — Не говори так, Блум. Неужели ты принимаешь меня за бессовестную сволочь? — Нет, вовсе нет, просто… Давай прекратим? Всё. Между нами должны быть исключительно семейные отношения.       Орител молчал. Он понимал, что Блум говорит правильные вещи, но ему трудно было принять это. — Надо было сделать так давно. Нет. Надо было вообще ничего не начинать. Мы пошли на поводу у собственных… желаний. Тебе не кажется, что между нами лишь какая-то дешёвая связь, исключительно физическое влечение? — Но ты ведь не думаешь так в самом деле, Блум, — верно подметил Орител. — Хватит! Ты сам прекрасно понимаешь, что мы поступаем ужасно по отношению к маме. И ты понимаешь, что наша любовь неправильна. Поэтому надо это прекратить. Эта любовь пройдёт — как прошла моя к Скаю. Нужно лишь время. Я всё сказала. Больше не желаю ничего слышать, отец.       И Блум, развернувшись, пошла прочь от Оритела, который, впрочем, не стал её догонять: он понимал, что всё это было бы бесполезно. Блум была права. Эту любовь между ними надо убить, иначе дальше будет хуже — они не смогут жить вот так вот, обманом. (Вот только жаль, что любовь к Марион Орител вряд ли возродит…)       В этот вечер Блум отказалась не только от любви Ская.       Блум отказалась от своей собственной любви к Орителу. Потому что это ведь… ненормально.