***
— Блейз, а где Драко? Забини хмурится от волнительного тона Арсон, которая лишь учебник по Зельям ещё сильнее к груди прижимает, а потом на Панси смотрит, что рядом стоит, губы неодобрительно поджимая. Их странное поведение, действительно, может оправдать исчезновение Малфоя, который ушёл с середины завтрака, ничего не сказав. Волнение маленькими порциями поступает в кровь, но Силиция сдаётся первой, глазами жалостливыми смотрит на Блейза, и просит найти, не говорит, но парень и так все понимает. волнуется она за него, хотя Забини тоже укол беспокойства ощущает — Одну минуту. — выходит достаточно многообещающе, поэтому Арсон рвано кивает, ощущая, как Паркинсон сжимает ее ладонь так сильно, будто сломать хочет, но это уверенности прибавляет, что странно. ей она не помешает. Блейз отходит куда-то в сторону, но Силиция не смотрит, лишь глаза закрывает, чтобы хоть как-то абстрагироваться от этой гнетущей атмосферы и разговоров громких гриффиндорцов, которые неумело готовят котлы для приготовления зельев. Панси подходит немного ближе, все ещё сжимая ладонь подруги, а потом шепчет успокаивающее: — Все хорошо будет. и тишина. Арсон закричать хочется, руку вырвать из чужой ладони, а потом истерить долго-долго, проговаривая, что ничего хорошего не будет. Не верит она уже. Просто не верит, что весь этот кошмар, который длится год, не закончится или закончится, но не совсем хорошо, как обещает Паркинсон. В голову ударяет напоминание о том, что мать ее сегодня приезжает в замок, говорят, что навестить дочь хочет, но Силиция лишь усмехается, вспоминая, как длинные ногти матери зацепили ее кожу на щеке со скоростью яростной пощечины. когда уже всё это пройдёт? вопрос остаётся без ответа, как и вопрос о местонахождении Малфоя. Панси разжимает ладонь, будто мысли читает, и правда, а потом отходит, оставляя Арсон в таком нужном сейчас одиночестве. Брюнетка лишь за соулмейтом своим взглядом следит, пытаясь понять, что же он делает, что предпримет, а тот к Герою, который выжил идёт Блейз подходит к Гарри ближе, будто боясь сделать первый шаг на чужой стороне. Губы сжимает в тонкую линию, раздумывая о первом вопросе или, может быть, просьбе, но с языка срывается лишь: — Поттер, можно тебя? Тот вздрагивает, прекращая разговор с Грейнджер, что рядом стоит и смотрит слишком удивлённо, думает, наверное, что Забини точно ошибся в выборе собеседника, но ничего не говорит. Гарри оборачивается и хмурится, понимая, что произошло что-то и правда серьёзное, поэтому отходит от Гермионы на расстояние, которое кажется Блейзу безопасным, чтобы произнести имя друга. — Мы не знаем, где Драко. — сказано на выдохе, прямо в лоб, что ошарашивает ни на шутку, поэтому Поттер ещё больше хмурится и вперёд наклоняется, прося о подробностях. — Он ушёл с середины завтрака. Голубые глаза в миг становятся темно-синими, а искорки страха уже полностью затмевают радужку. Гарри стоит ещё несколько мгновений рядом, обдумывая что-то, но потом срывается с места, не слыша позади даже глухой звон колокола, и за дверью в кабинет скрывается. Грейнджер хватает за руку Забини чуть ниже локтя, объяснений будет, точно, требовать, поэтому Блейз руку не вырывает, стоит рядом. — Что ты ему сказал? — выходит, и правда, яростно, что у мулата кожа в миг покрывается мурашками от холодного тона Грейнджер, которая иногда может до жути напугать одним лишь взглядом. — Ничего. — односложно-ложно, поэтому гриффиндорка щурит глаза, интуитивно чувствуя нотки вранья в голосе. Она ещё сильнее сжимает предплечье, впиваясь ногтями в чужую кожу, где метка под рубашкой красуется. жжется — Что происходит? — странно спокойно слышится, но это не Грейнджер, которая молниеносно отпускает руку Блейза и взгляд отводит куда-то вниз. Арсон. Силиция слегка хмурит брови, а потом на Забини выжидающе смотрит, ещё одна объяснений требует, но на это мулат лишь глаза закатывает и уходит, расправляя рубашку на предплечье, а то слегка просвечивает. Гермиона стыдливо губы поджимает, глаза закрывая толстыми прядями шоколадных волос. Арсон усмехается почти добродушно, облокачивается рукой на стол и смотрит, губу игриво, или брюнетке кажется, закусывая. Силиция голову наклоняет, копну блондинистых волос перебрасывая на спину, лопатки выпирающие закрывая, а потом улыбается едва заметно, но искренно до невозможности. — Слышала, что ты забыла учебник за завтраком. — Гермиона смотрит на Арсон удивлённо, будто не верит собственным ушам, ведь Силиция говорит мягко. — Держи. и книгу по Зельям, забытую в Большом Зале, протягивает. Грейнджер смотрит на учебник слегка подозрительно, но в итоге через секунду берет его в руки и к груди прижимает, смотрит с благодарностью, а Арсон кивает, уголком губ улыбаясь. — Класс, простите за опоздание. — детский голос с мягкой хрипотой профессора Слизнорта от стен ударяется, поэтому все студенты свои места возле котлов занимают, на пары разбиваясь. Арсон с Блейзом. Гермиона и Панси одни, ведь Поттера и Малфоя на местах нет. — Открывайте страницу номер пятьдесят и начинайте. — профессор очки поправляет дрожащими пальцами, шепча что-то под нос о привычных опозданиях учеников и о дурацком собрании у директора Макгонагалл. Гермиона открывает учебник, и на абзаце видит ветвистым почерком выведено: как насчёт прогулки в семь часов? и улыбается, на Силицию поглядывая, что губу смущённо теперь закусывает в немом вопросе, но Грейнджер кивает. встретимся, обязательно встретимся.***
Гарри даже не помнит весь тот путь до мужского туалета на втором этаже, не помнит удивленные взгляды, которые смотрели вслед в классе Зелий, он лишь дверь открывает и стоит возле порога, прислушиваясь к тишине, что разбавляет звук включённой воды. — Малфой? — выходит громко, но что-то подталкивает пройти в комнату, поэтому Поттер оглядывается в поисках знакомого лица, хотя даже не уверен, что Драко, и правда, тут. В туалете пахнет чём-то неприятно-едким, а адреналин в крови бьет ключом, совершенно не щадит его нервную систему. Гарри закусывает губу и сводит брови на переносице, все ещё надеясь, что Малфой не здесь, что он точно не занимается чем-то таким. Серые стены почему-то вселяют порцию беспокойства, но Поттер одергивает себя, повторяет в голове, что думать об этом не надо, что всё это лишь глупые догадки. В туалете становится все холоднее, хотя единственное окно в комнате закрыто, но атмосфера все равно пробирает до костей леденящим страхом. Брюнет толкает первую дверь кабинки и вздыхает с ощутимым облегчением, потому что Драко там нет, и остатков завтрака, слава Мерлину, тоже. Поттер проходит дальше, каждый раз набирая воздух в легкие, а потом через секунду глаза прикрывая, ощущая странное спокойствие, ведь Малфоя там нет. Он открывает последнюю дверь кабинки, что за углом прячется, опять настраиваясь на самую ужасную картину, которая только может открыться перед голубыми глазами, и она открывается. Драко сидит около кроваво-пятнистого у краев унитаза, облокотившись о стену, почти сливаясь со стеной мертвецки-белой кожей, что уже выглядит болезненно-светлой, а не признаком аристократа. Платиновые волосы находятся в слишком сильном беспорядке, Малфою бы не понравилось, а дорогие чёрные брюки впитывают красную воду, которая совершено не понятно откуда взялась и почему она, блядь, светло-красная. Поттер стоит в ступоре ровно секунду, замечая закрытые глаза соулмейта, а потом на колени падает, совершенно наплевав на брюки, которые стоят половину его месячных выплат как участнику войны и даже народному Герою. Взгляд скользит по телу Драко, натыкаясь на кровавые кисти рук и вены, будто порванные, отрезанные собственноручно. В трахеи где-то застревает вздох паники, но так и остаётся маленьким комом где-то посередине, ведь поддаться сейчас ей — проигрыш, конец и смерть, возможно. Палочка в ладони появляется интуитивно, а заклинание срывается лишь с отрывками воспоминаний, хотя Гарри не уверен, подействует ли оно. — Вулнера Санентур. — шёпот едва различимый. Проходит слишком долгая секунда, которая кажется вечностью, но кровь в воде медленно возвращается обратно в вены, покидая прохладную воду на полу, которая молниеносно становится нормально-прозрачной. Поттер закрывает глаза, накладывая последнее заклинание и наблюдая, как образуются свежие порезы на чужом предплечье, напоминая об этом ужасе, что произошёл несколько минут назад. Гарри ловит себя на мысли, что ничего не чувствует к человеку, что напротив полусидит, так глаза и не открывая. Ни злости, ни страха и даже ни понимания. Просто странная пустота и лишь тень вопроса: «Зачем?». В руках появляется сильная слабость, будто грузики подвязали к подушечкам пальцев, видимо спасительное заклинание истратило последние силы даже физические. Палочка из рук выпадает с ужасным звоном, что бьет по ушам, но Поттер даже не оборачивается, лишь смотрит на венку на чужом виске, что бьется, ещё раз, слава Мерлину, ровно. — Кто тебя просил, Потти? — голос скрипит будто старая дверь, пугает и удивляет одновременно, ведь именно это говорит сейчас Малфой негромко, с легкой усмешкой, изгибая губы. усмешка бесит больше всего В Гарри кровь бурлит впервые от злости, такой страшной, что все сметает на своём пути, раскаляет руки, которые он тут же в кулаки сжимает, а потом и берёт — цепляется за воротник Драко, пачкая ткань кровавыми следами. — Ты совсем с ума сошёл, а? — Поттер кричит, смотрит яростно адски, сжимает все сильнее рубашку и тянет на себя, думает, наверное, что Малфой испугается, трус же всё-таки. — Ну, ударь меня, ударь. — а блондин смотрит с издевкой, все ещё усмехаясь. Малфой ждёт удара по лицу или может быть лёгкого заклинания в бок, но ничего не происходит, лишь тишина давит почему-то на виски, в сон клонит слишком сильно. Видимо крови всё-таки много потерял, хотя Поттер и так возвратил всю, ни капли не потерял. Гарри моргает удивлённо, даже шокировано, а потом разжимает резко пальцы, отпуская воротник уже совсем не белой рубашки. Драко ударяется головой о стену, едва морщась из-за боли, ведь сильные руки Поттера больше не держат, он отпустил. — Вот чего тебе не хватает? — Гарри смотрит очень устало, выжидает, но блондин не отвечает, лишь ещё больше усмехается, на порезы свежие смотря, а потом хмурится вдруг. — За ум возьмись. Его все это дико задолбало. Даже теперь кажется, что он и есть тот герой магловской драмы, ведь так тянет выпить или, может быть, порыдать у кого-то на плече, но рядом только Поттер, который ответа на вопрос ждёт угрюмо. Малфой смотрит на Гарри слишком серьёзно, брови ещё больше на переносице сводит. Видимо отыскать ответ на вопрос пытается, издевается ли этот чертов Поттер, когда Уизлетту целует или, может быть, нет? Ведь сам Драко поцелуи эти ощущает сильной болью из-за этих дурацких инициалов, он их вырезать хочет, чтобы на коже не чувствовать, но сам же понимает, что не сделает этого. оберегает почему-то любит Права на Героя хочется предьявить, когда Джинни по его плечу сильному ноготками проводит, а потом целует куда-то ниже подбородка, но видя, как Поттер слегка отстраняется от горячего дыхания девушки, становится смешно. До колик в животе, до онемения и боли приятной щек, а потом до улыбки едва заметной. Малфой даже вопрос себе не задаёт, да и Гарри не смеет, почему же тот с Уизлеттой так нежится, а потом спасать негодяя Драко прибегает? Ненавистью к рыжей пропитывается с головой. Настолько, что стыдно бы должно стать. Она ведь не заслужила этого; она ничего ему — Малфою — не сделала. Она просто своей жизнью живет, встречается с любимым парнем, все ещё молча веря, что у него ее инициалы где-то красуются, где она ночью под светом луны не замечает. А Драко хочется повторять, что это его, даже доказательства на коже имеются. А чужое брать нельзя. Чужое брать нельзя, неужели мамочка ничему тебя не научила, Уизли? Отношения у соулмейтов, и правда, странные, по-другому не назовёшь. — Любви, наверное. — слова блондина с усмешкой перемешанной с губ срываются, но ответ заставляет слегка покраснеть, но Поттер это видит, улыбается совсем незаметно. твоей, возможно где-то тенью в голове остаётся, но Малфой молчит, а Гарри совсем не знает, что ответить. Ведь фраза правдивая совсем уже ошарашивает, даже спорить не хочется, лишь кивнуть, но вместо этого Поттер наклоняется слишком близко положенного, а потом целует в губы непозволительно мягко. Драко не двигается, молчит, ощущая такое приятное тепло за ухом, поэтому глаза от удовольствия прикрывает. Но Гарри, почему-то, целовать продолжает, языком обводит край нижней губы, а потом улыбается куда-то глубоко в поцелуй так, что Малфой ощущает. Прикосновение длится ещё несколько секунд, а потом Поттер отстраняется и на реакцию смотрит, но Драко не открывает глаза, видеть взгляд не хочет, хотя кожей почти ощущает. Гарри сидит на полу ещё немного, а потом поднимается, накладывает заклинание на брюки, что в миг становятся сухими, а потом, впервые, уходит первым, не дождавшись легкой улыбки Малфоя на губах.