***
Чувство, что каждое даже светлое известие будет делать все хуже и хуже не покидало Джотаро ни на секунду. Он пожалел о том, что снова пришел в школу — на самом деле Куджо и знать не знал, зачем ходит сюда. Все поиски того самого станд юзера не приносили ничего нового, наоборот загоняя все имеющиеся данные куда-то в небытие. Или же склонялись к Тенмею. Этот владелец очаровательной красноволосой пряди не должен был появляться сегодня в школе — как и биолог должен был остаться в отеле и, как вариант, дописать доклад о морских звездах. Хоть как-то отвлечься от всей этой суматохи в мыслях, и не только там, было бы как минимум неплохо. Но нет, кажется, все звезды указывали на встречу с школьником. Главная платиновая звезда не приглашена к обедне? Подросток ворвался искренне напыщенный и самодовольный — гордость плыла из него едким туманом, точно ДжоДжо ослеп и не видит ничего, кроме тонких контуров Какёина, гордо шагающих навстречу. Последний легко передвигался по комнате, пышущий пафосом и свободой — как надменная птица, сбежавшая из заточения. Величественный, несломленный, до безобразия красивый. Красивый. Слово было простое, но невероятно подходило по звучанию к Норияки. Подходило поведению, его голосу, мыслям и характеру, даже чертовой внешности. Тенмей был таким же — разве что черты лица отличались, да и те были схожими, запоминающимися. Красивыми. И именно эта мысль искрила и скрежетала все шестеренки в голове, нередко замыкая их. Сводила с ума сознание, запирала в белой комнате, в которой не было ничего, кроме всепоглощающего страха. Страха того, на что он способен. Оставляла наедине с собственными желаниями. И Джотаро не был уверен, что сдержится от выполнения очередной безрассудной идеи. Возможно, это произойдет прямо сейчас. — Выглядишь лучше. Не рано ли отпустили с больницы? — ДжоДжо поправил козырек, быстро разглядывая небольшой белый шарф, что поблёскивал от тех единичных лучей солнца, пробивающихся через сбитые тучи в окна школы. — Еще бы. Пробыл бы там хоть на один день больше — умер от скуки, — Тенмей поправил белоснежную ткань, плавно оплетающую худощавые руки и широкие плечи. — Ну и врачи сказали, что состояние мое лучше некуда. Органы не задеты — и на том спасибо, — подросток улыбнулся чересчур искренне. Кто вообще в наше время рад возвращению в рутину? — По тебе видно. Рад, что с тобой все хорошо, — Куджо хотел было завернуть за угол и уйти подальше от причины его постоянных волнений, но застыл на месте. — Что-то не так? — если бы рост зеленоглазого позволял, он бы нагнулся и заглянул ДжоДжо в лицо, но так приходилось лишь задрать голову и уставиться в этот мутный и обеспокоенный взгляд. — Разве ты не должен быть на уроках? Школьник вздохнул и покачал головой. — Поэтому я и здесь. Несмотря на заверения врачей, директор строго запретила мне выходить сегодня на учебу, — Какёин, должно быть, горько усмехнулся. — Иногда мне кажется, что все слишком снисходительны ко мне. — И не зря, — биолог стал двигаться в сторону своего маленького кабинета. — Ну и зачем ты здесь? Подросток встрепенулся и подскочил к двери раньше, чем Куджо успел подойти к ней. — И вот я подумал, почему бы не перенести нашу встречу на более раннее время? Вы ведь не заняты сейчас, верно? У меня было полно времени чтобы исправить и переписать все ошибки, — Тенмей проговаривал это, наматывая конец локона на палец, закрывающего один глаз. Куджо выдохнул, помотал головой и убрал руки в карманы. — Ты ведь не уйдешь, верно? — Вы и не просили, — Какёин ухмыльнулся, немного склонил голову влево. Биолог еще пару секунд вглядывался в подростка, после чего пробормотал «Идем» и, вслушиваясь в быстрые шаги, пошел к лестнице. — Куда вы? Разве ваш кабинет… — красноволосый не договорил фразу, после чего посмотрел назад. — Знаю. Там на одного места мало — куда нам вдвоем? Возьмем свободный кабинет, — голубоглазый поднялся наверх, встав на однотонный пол второго этажа, задумчиво оглядываясь. — Там, в конце самом, должно быть свободно. Какёин кротко кивнул, быстро взбираясь по лестнице. — Да, с вашим телосложением… Должно быть очень тяжело в этой стране. Необычное тело для японца, конечно, — подросток бурчал это себе под нос, но делал это так, что ДжоДжо мог слышать его. Остальной путь они прошли в тишине. Порой Какёин что-то шептал себе, но делал это слишком тихо и неразборчиво. В конце коридора, пока Куджо открывал дверь, зеленоглазый все же подал голос. — Извините, вопрос странный, но вы точно японец? Ну знаете, вы слишком… Большой, что ли? — школьник смущенно перебирал пальцы на кожаной ручке рюкзака. — А сам как думаешь? — Джотаро придержал дверь перед подростком, чтобы тот мог пройти вперед. Последний возмущенно воскликнул и нахмурился, но в кабинет зашел. — Я не девушка, чтобы придерживать передо мной дверь, — он опять попытался прошептать это, но говорил он в пустом кабинете, отчего его слова отражались слабым эхом. Биолог лишь хмыкнул и придвинул еще один стул к парте. Так близко они не сидели никогда — обычно Куджо, как и подобает профессорам, сидел за учительским столом, листая в руках свои же исследования, или же просто смотрел на Тенмея. Тот, безусловно, стал замечать это, но ничего не говорил и делал вид, что совершенно ничего не подозревал. Скорее всего, тот был слишком стеснительным, чтобы сказать, что ему неприятно. Кто знает, что в голове у этого красноволосого подростка? Проводить анализ школьников, что могли бы быть станд юзерами, в такие моменты было как минимум неудобно, а как максимум — опасно. Как и планировал Тенмей, ДжоДжо просмотрел его записи. Тема была не самой интересной, но Какёин устраивал полную самоотдачу. Так подробно описать подобные темы могли немногие, а хотели еще меньше. Он явно проводил много времени за книгами об этой теме — Джотаро сам приносил их ему по просьбе зеленоглазого. — Хорошая работа. Тебе осталось последние пару страниц и заключение. Ты справился быстро, — Джотаро слабо улыбнулся. — Без вас и половины из этого не написал бы, — Какёин прищурился, оглядывая стопку бумаг справа, — Остальные сделали свои части? — И не начинали. Зеленоглазый вздохнул и опустил голову на парту. Мужчина оглядел заспанного юношу. — Ты вообще спишь? — Куджо наконец перестал игнорировать тот факт, что у подростка мешки под глазами были не меньше, чем его собственные. — Сплю, — Какёин бурчал это в парту, не желая поднимать голову. — Много? — Достаточно, чтобы не упасть с ног, — Тенмей, кажется, больше никогда не встанет с этой парты. — Ты ведь понимаешь, что так нельзя, — Джотаро хмурит брови, пытаясь просверлить красные волосы на затылке. Выходит ужасно — Тенмей не собирается менять позу. Наконец убедившись, что все его действия бесполезны, темноволосый поправляет козырек и скрещивает руки. Он откидывается на спинку небольшого стула и прикрывает глаза — в это же время, без какого-либо разрешения хозяина, появляется его станд. Star Platinum, конечно, был своевольным, но в меру — без особых причин не высовывался. Но в этот раз все иначе. Сейчас этот фиолетовый гигант делает то, что Куджо в здравом уме делать бы ни за что не стал. Он обходит Какёина со стороны, встает ровно позади него. Нижней частью тела Куджо чувствует упирающуюся спинку стула, из-за чего приоткрывает глаза и жалеет об этом в следующий же момент. Star Platinum обхватывает плечи подростка в своего рода странные объятия, прижимает свою голову к чужой шее, утыкаясь носом в немного влажные от дождя волосы на затылке. Пальцами он крепко сжимает собравшуюся в плечах темно-зеленую ткань гакурана, чувствуя через нее кожу юноши и напряженные мышцы. Всей грудной клеткой он прижимается к спине Какёина, иногда задевая торсом стул. Взгляд Куджо бегает от неудержимого станда к дрожащему школьнику. Тенмей явно не был готов к объятиям, да еще и таким грубым и внезапным. Он дрожит еще пару секунд, резко вздергивает голову и начинает крутить ею по сторонам, пытаясь найти источник прикосновений. Но станд не исчезает и лишь прижимается сильнее. Достаточно безответственно со стороны ДжоДжо, но помешать действиям станда никак не получается, а уж отозвать — тем более. Кроме того, красноволосый наконец прекращает вертеть головой и ошарашенно смотрит на биолога. Последний кидает безразличный и холодный взгляд на школьника. — Что-то не так? — Джотаро бы глупо улыбнулся, не будь у него совершенно никакого самоконтроля. Зеленоглазый не может и слова связать, так что сидит, раскрыв рот, в попытках донести свои мысли. — Вы… Здесь открыто окно? Кажется, мои плечи… — школьник поворачивается к окнам, но все, до единого, закрыты. Какёин совершенно не понимает что происходит — обернуться назад ему мешает давящий со спины станд, а мужчина напротив него не подает никаких знаков обеспокоенности. — Ты в порядке? Может, сходишь к доктору? — Я? Ах, да, — школьник пытается встать, но давящая хватка не позволяет ему и дернуться, — Я, пожалуй, посижу здесь. Какёин пытается улыбнуться и дернуть плечами. Ни то ни другое не получается у него от слова совсем — улыбка кажется Куджо чересчур наигранной, а руки зеленоглазого неподвижно закаменели на парте с карандашом в сжатой ладони. Темноволосый чувствует запах вишневого шампуня, ощущает губами легкое прикосновение к чужой шее. Школьник покусывает нижнюю губу, искренне стараясь сосредоточиться на проекте. Он в явном смятении. Биолог уверен, что тот бы сказал себе сейчас «Я сошел с ума». Но тот не произносит и звука, разве что трепыхается и неугомонно ёрзает по стулу. Так у него действительно нет станда? — Тенмей, ты ведь не врёшь? — Нет, конечно же. К чему мне врать? — в этот раз подросток старается как можно правдоподобнее усмехнуться, переставая сопротивляться неизвестному давлению со спины. Он доверительно расслабляется, старательно делая непринужденный вид. Актёр. Голубоглазый хмыкает, отходит к окну и оглядывается. Star Platinum не желает отпускать Какёина, но вскоре с бурлящим недовольством отстраняется, возвращаясь к хозяину — ДжоДжо стоял на расстоянии чуть больше пяти метров. Куджо хочется думать что станд — это кто-то другой, кто-то неизвестный, незнакомый. Не он сам. К несчастью, все эти действия делает именно Джотаро, отчего немного воротит душу. Вся эта расслабленная обстановка, эти забавные вещи лишь выводят его из строя. Напади сейчас враг — смог ли бы он быстро перегруппироваться? Задавать себе вопросы биолог слишком устал — особенно, когда ты не можешь найти ответов. Черных, непроглядно безнадежных, но все-таки ответов. Разглядывать и вертеть в руках сотовый у окна долго не пришлось — в дверь настойчиво постучали, так же напористо открыв ее и переступив порог. Если память ДжоДжо не подводит, как это делает всё остальное, то в кабинет вошла не особо довольная Нана. Та кинула секундный взгляд на голубоглазого, нетерпеливо отворачиваясь к Какёину, словно биолога и не было там вовсе. — Какого черта, Тенмей?! — рыжеволосая школьница ударила кулаком по парте. От этого юноша дернулся и резко отшатнулся в другую сторону. — Нана? Ты чего… Ты что тут делаешь? Сейчас ведь уроки еще идут, — красноволосый парень вскочил с места, подхватывая свой рюкзак с пола. Его подруга была как горящая и неуправляемая буря — один шаг не в ту сторону, и на тебя обрушился бы шквал порывистого ветра, срывающего стойкие стены, вырывающего с корнями деревья. И Джотаро, будучи неглупым человеком, не рисковал лезть в разборки школьников. Своих проблем навалом, а будешь копаться в чужих — утонешь в этом мутном скоплении бренных и бездыханных тел, раскрывающих раны на бледной, грязной коже утопленников. — Ты же сказал, что сегодня ты придешь чтобы забрать у меня твои работы из художественного класса, которые нашли когда ты в больнице лежал, — кареглазая старалась равномерно дышать, ровно проговаривая каждое слово. — И даже не оправдывайся проектом. Я не дура, знаю, что проекты пишутся в два счета! На последних словах школьница почти что срывалась на крик, но удивительно было другое — в лице она никак не менялась. Серьезное лицо, скорее даже обиженное и разочарованное, но никак не враждебное. Веки были чуть прикрыты, но взгляд непоколебимо смотрел ровно в изумрудные глаза напротив. Нана с таким же шумным хлопком, как и минуту назад, положила на парту свернутые листы бумаги, скрученные и закрепленные маленькими бирюзовыми резинками, в которые та обычно заплетала волосы. Работ набралось штук десять, не больше, и некоторые из них спадывали с парты, с треском и гулом ударяясь об пол. Тенмей попытался поймать их до соприкосновения с ламинатом, но те выпадали из тонких грациозных пальцев, так что последний опустился на пол. Какёин неловко оглядел свои работы — запачкавшиеся рулоны ныне не белой бумаги раскатывались в небольшом промежутке между школьной мебелью, утыкаясь в ножки стульев. — И долго на полу будешь сидеть? — рыжеволосая подошла к парню, что пытался убрать весь этот бардак с пола и оттолкнула его в сторону. От этого Тенмей чуть было не упал на спину, вовремя ухватившись за парту. Она быстро собрала работы в кучу и всунула их в руки к Какёину — тот уже стоял во весь рост, поправляя запачканные пылью края штанин. Непоколебимым взглядом Нана огляделась вокруг, снова излишне не заостряя свое внимание на Куджо. Хотя в этот раз ее оливково-карие глаза выглядели более устало, чем раньше. В конце концов она подхватила пакеты парня со стула рядом, небрежно отдавая их в руки последнего, и вывела красноволосого школьника из класса, дергая за рукав его гакурана. Двое остановились у окна напротив, явно надеясь, что так учитель их не услышит. Но Джотаро мог точно понять каждую их фразу. — Слушай, меня не волнует чем ты тут занимаешься, — Нана звучала чуть меланхоличнее ее обычного настроя, — Хотя это, блин, чертовски странно. — Странно что? — голос Какёина звучал намного серьезнее, чем когда он разговаривал с биологом. В последний раз ДжоДжо слышал его таким когда они встретили Дио и разделились — все понимали, что это не кончится хорошо. И Норияки знал, что будет дальше — это была отнюдь не прогулка по цветущему саду в парке. — Не притворяйся, ты знаешь о чем я, — небольшая пауза, Нана оглядывается и продолжает чуть тише. — О том, что ты ходишь сюда чуть ли не каждый день. Ты никогда так не делал и не сделал бы! Да и вполне можешь сам написать этот дурацкий проект. — Не лезь в мои мысли, — зеленоглазый холодно закончил разговор, после чего голубоглазый услышал удаляющиеся шаги, — И не приходи так больше. — Тенмей, твою мать, не уходи! — пара секунд интенсивного бега и школьники останавливаются на месте. — Ты на улицу смотрел? Дождь льет хуже, чем все те дни! Еще и град местами, — Куджо обернулся — за окнами и правда не было ничего видно, кроме сырого потока воды, точно стена, покрывающая всё стекло. — Я зонт принесла. Правда он один, но, ты ведь не так далеко живешь. А еще мне нужно в тот ларек с едой напротив твоего дома. — С чего такое проявление доброты? А еще уроки у вас, куда ты пойдешь. — Вроде умный, а ведешь себя как дурак. Идем давай. А с уроков нас отпустили — через пару часов дождь только сильнее станет лить, до дома не дойдем. — Но ты не ответила на вопрос… — голоса подростков стали удаляться. В конце коридора их было еле слышно, а затем звуки и вовсе растаяли за захлопывающимися дверьми. ДжоДжо мог бы подумать, что все это — какая-то театральная постановка для того, чтобы сообщить ему место жилья Какёина. К счастью, а может и несчастью, подростки не состояли в театральном кружке. Ларьков по пути из школы было много — большинство находилось по правую сторону от входа. По левую же стену ютилась одна, среди множества жилых домов и бытовых магазинчиков, небольшая торговая палатка, продающая кондитерские изделия. Биолог чуть задумался об этом — если школьники сейчас повернут направо, то найти дом Тенмея будет намного сложнее. Куджо не торопясь подошел к окну — дождь заслонял абсолютно все, увидеть хоть что-то не представлялось возможным. Так что темноволосый стал искать лестницу на крышу — та, к его удивлению, была открыта. Смуглые серо-бурые облака расстилались пушистым ковром, почти непроглядной темной ватой, тяжело нависающей над сгорбившимися холмами рядом с Морио. Но все это великолепие буквально рассыпалось под градом капель — Джотаро не потребовалось много времени, чтобы промокнуть насквозь. Однако мужчина не за красивыми видами сюда пришел. Наконец разглядев среди улицы две головы — одну со светлыми вишневыми волосами, и другую, не менее броскую, рыжую, идущие вместе под большим черным зонтом по левую от школы сторону — голубоглазый выдохнул. Не сказать, что он хотел вломиться к Какёину в дом. Может и хотел, но он отнюдь не безбашенный подросток, чтобы делать такие поступки. Так и простоял он на этой крыше пару минут, провожая взглядом парня и девушку, что уже не были видны за стенами. Стоял бы еще дольше, утыкаясь взглядом в какое-то из горящих окон домов напротив, если бы не внезапно вибрирующий сотовый в кармане плаща. «01:34 PM from: Джоске Хигашиката Мистер Куджо, у нас огромные проблемы! Мы только что нашли трупы людей из фонда!» Темноволосый впал в ступор. Он мог продолжать задавать вопросы у себя в голове, если бы это не было медлительным и бесполезным действием. Ждать координаты от Джоске долго не пришлось — буквально, спустя пару секунд устройство вновь начало отдавать вибрациями от того же сообщения Хигашикаты. Это место было не так далеко от отеля ДжоДжо — эти трупы должен был увидеть он сам?***
— Мистер Куджо! — Окуясу, стоявший рядом со школьником, выглядел не менее напуганно, — Черт, вы ехали так долго! — Дождь. Найти машину в этом хаосе, — Куджо потер переносицу, именно в такие моменты он вспоминал о головной боли и желание спать, — Оказалось труднее, чем я представлял. — Окуясу, это неважно, — к большому удивлению Джотаро, рядом с подростками стоял Рохан. Сказать, что эти двое не ладили с Кишибе — значит не сказать ничего. И, кажется, тот сам был не в восторге от нахождения здесь. — Мистер Куджо, — наконец Хигашиката повернулся к биологу лицом, — Мы позвали Рохана в надежде что он узнает в этом почерке кого-то известного нам, но… — парень выглядел немного испуганно, — Мы ни черта не узнали! Это было бесполезно — звать его сюда. — Джоске, я сразу сказал, что убийца не может так глупо себя выдать, — мангака уже собирался уходить, — На что вы вообще надеялись? — Эй! Мы должны были опробовать все варианты! Нельзя вот так забивать на шансы! — И поэтому ты вытащил меня в такой ливень? — Рохан посмотрел на школьников последний раз, после чего стремительно зашагал за здания впереди улицы. Джоске цокнул языком. — Не стоило его звать, он, даже если мог, не стал бы помогать! Надменный ублюдок! — Хигашиката пнул банку на асфальте. По ее состоянию можно было догадаться, что делал он это не в первый раз. — Стой, Джоске. По порядку — что случилось? — Куджо схватил парня за плечо. Его взгляд был… напуганным? — Это все из-за меня, — голос Хигашиката держал ровным, хмурился, но все равно отводил глаза в сторону. — Когда я нашел то письмо, мне надо было идти к вам. Мне надо было, блять, идти к вам, а не звонить в фонд! О чем я только думал, — Джоске закрывает лицо руками. Бедный школьник весь трясется от холода — они стояли тут не первый час. А может быть и не от холода. — Что за письмо, Джоске? — голова голубоглазого сейчас разойдется по швам. Сколько еще всего происходит во время его отсутствия? — Когда, ну, мы шли с Джоске домой, то я зашел к ним ненадолго, — Ниджимура, видя что его друг не может сказать и слова, обращается к Куджо. — В тот день мы и нашли тот гребаный конверт с письмом! В нем, вроде, тоже были угрозы, и еще то, что вам нельзя ничего говорить. — Бред! Они блефовали, точно блефовали! Они хотели вывести нас всех на это, — Хигашиката вскочил — его взгляд пылал в ярости, — Чтобы тогда мы позвонили в фонд, чтобы вы узнали об этом только сейчас! Этого всего бы не случилось, расскажи я все ра…- — Расскажи ты все раньше, они бы убили их вдвое быстрее, — ДжоДжо наконец осмотрел тела в углу подворотни. — Джоске, в их смерти нет твоей вины. Не бери ее на себя. Мне стоило предупредить вас раньше, — трупы выглядели так, словно каждый из них совершил самоубийство. У каждого у руке была небольшая банка — на дне некоторых из них оставались таблетки. Массовое самоубийство, как в Джонстауне? Куджо взял одну банку, в которой еще были таблетки, и убрал во внутренний карман плаща. — Вы говорите не брать мне вину на себя и тут же берете ее сами, — темноволосый поправил порядком промокшую прическу и подошел к телам. — Если не я виноват, то кто, черт возьми?! Они ведь не могли умереть просто так? — Виноваты здесь только те, кто убил их, — Куджо отходит в сторону от переулка, — Я понимаю — ты считаешь, что именно ты виновен в их смерти. Однако, Джоске, ты просто не мог… — темноволосый сглатывает, горло сушит от осознания того, что он говорит это, — Повлиять на все это. Рано или поздно, это случилось бы. Мужчина еще пару секунд смотрит на школьников, после чего закрывает глаза и поправляет промокший козырек. — Лучше скажите мне одну вещь — где Коичи? Хигашиката вдруг вскакивает и оторопело бежит к биологу. Окуясу пару секунд стоит на месте — он не понимает того, что делает ДжоДжо, однако все равно вскоре начинает бежать с ним. — Мистер Куджо, мы найдем вас потом! И, я не знаю, о ком идет речь, но ваш друг или кто-либо еще может быть в опасности! — Джоске убежал уже достаточно далеко, чтобы не видеть удивленное лицо голубоглазого, — На той бумажке, она под трупами! Мужчина напряженно выдохнул. Школьнику и правда следовало сказать об этом намного раньше. Биолог кинулся к телам — под ними и правда лежала небольшая записка. Бумага была мокрая и символы были едва читабельны. Так что ДжоДжо потребовалась пара минут, чтобы разобрать текст. «Я предупреждал вас и второго шанса не будет. Ройте могилы, готовьтесь скорбеть — молитесь, чтобы гроб не жал в плечах вашим друзьям» Столько пафоса в угрозах, вызывавших кислый привкус, не было ни у кого. Ни у кого, кроме этого больного придурка, кем бы он ни был. На размышления много времени не было — его он потерял уже достаточно. Потерял его тем, что не мог успокоить Джоске и вбить ему в голову хоть и не истину, но самую близкую к ней идею. Ту, которую сам он не принимал и не примет, кажется, никогда. И это обжигало руки и сердце своей нелепостью, словно ледяным дождем. Раз даже подросток способен понять эту вещь, то почему не хочет понимать он? Скорее всего по той же причине, по которой в его кабинете стоит фотография, датированная 1988 годом. В этом не было ни оправдания, ни искупления — чистая, неприкрыто-горчащая правда. Единственное, что ДжоДжо принимал в своей жизни. Но не о нем шла речь сейчас — Тенмей может быть в опасности. Этот человек — или правильнее сказать эти люди — биолог точно не знал. Зато они знали Какёина лучше, чем кто-либо другой. И раз они могут убить невиновных — то что их остановит перед, например, похищением, убийством Тенмея? Этому подростку чертовски не повезло встретиться с Джотаро — не самый приятный бонус к остальным заботам. Темноволосый почувствовал пробирающий каждую часть тела холодный, щиплющий ветер. На густом, застеленном облаками небе послышался рокочущий грохот. Дождь становился сильнее.***
Джотаро потребовалось немного времени, чтобы добраться до того самого магазинчика. Пропустить его было сложно, даже в такой, казалось бы, сильный дождь — он стоял один на всей улице, полностью усеянной жилыми домами. И лишь единственный выделялся из них — то был достаточно большой особняк, выполненный в традициях того времени. Не сказать, что в нем было что-то особенное. Не для всех. Куджо быстро перешел дорогу, хоть там и не было перехода — в такую погоду и людей найти трудно, что уж говорить о машинах. Темноволосый старался не наступать в особенно большие лужи, но все же его ноги были полностью промокшими. Куджо не волновало все это — его главной задачей была защита Тенмея. Может ли он быть уверен, что не совершит ничего глупого в обмен на его жизнь? Калитка была раскрыта. Первые же мысли, посетившие его давно не светлую голову, были похожи на едкий дым — от них нельзя было скрыться. Каким бы человек ни был — его душа не соврет. Сейчас душа Куджо — точнее то, что от нее осталось — трубила в панической атаке о том, что Какёин в серьезной опасности. Но слушать свою душу — дело гиблое изначально. Биолог в этом убеждался и уже не один раз, так что проследовал внутрь дворика. Именно «дворика». Назвать по-другому этот небольшой, полный слякоти и липких, грязных луж, густой грязи вместо травы, разъеденными и засохшими кустами с осыпающимися пеплом стеблями, попросту не получалось. По пути Джотаро видел немало различных прутьев и палок, однако не смог увидеть одну такую перед собой. Рассеянность показала свои последствия — на ноге, чуть ниже колена, красовалась небольшая рана. Такой было достаточно, чтобы пустить кровь и разорвать штаны. Куджо лишь пробубнил «Ну и ну», двигаясь дальше, в сторону входной двери. ДжоДжо поднял голову вверх, вглядываясь во второй этаж здания. Он устало выдохнул — из единственного горевшего светом окна в доме доносилась убаюкивающая, на непонятном и немыслимом ему уровне, мелодия. Иногда музыка прерывалась, тень начинала активно двигаться, однако, в конце концов возобновлялась, так полюбившаяся за пару кратких мгновений, песня. Или же то была отнюдь не песня, а ее исполнитель? Все эти вопросы выматывали не только рассудок, но и обессилившее тело. Голубоглазому еле хватило сил добраться до близлежащего столба, чтобы, найдя крепкую опору под собой, постучаться в дверь. За стуком последовала нарастающая своим звоном тишина — по крайней мере, в голове у ДжоДжо звенело. Он был готов упасть прямо здесь, заснуть на этом мокром пороге чужого дома и проснуться в теплых, совсем не чужих руках. Уткнувшись лбом в белую деревянную стену, Джотаро и не заметил, как открылась дверь. — Мистер Куджо? Что… Что вы здесь делаете? Как вы узнали где я живу? — Твоя подруга Нана умеет выдавать секреты, — биолог встал ровно, полными усталости глазами заглянул за спину подростку, и недоуменно вскинул бровь, — Где твои родители? Тенмей задержал дыхание на пару секунд и, приоткрыв рот, начал перебирать рукава кофты. Мужчине было непривычно видеть Какёина таким — в странной висящей широкой кофте с длинными рукавами и каким-то подобием бридж. Норияки, что гакуран не снимал никогда, разве что на ночь, никогда и не появлялся в другом. Это было необычно и очень уютно — Джотаро готов был поспорить, что если бы увидел Норияки дома, то он ходил бы в подобной одежде. — Но она никогда и никому не сказала бы мой адрес. — Она и не делала это, — Куджо натянул на глаза козырек, — Просто услышал ваш разговор. — Ох, вы нашли мой дом по магазину напротив. Занятно. Неужели работа учителем такая скучная, что вы в свободное время выслеживаете учеников? — Ты особенный, не переживай, — мужчина продолжил прятать взгляд под козырьком. — Не такой уж я… — Тенмей заглянул за спину Джотаро, и тут же прикусил губу и смутился, — Какой ливень! Черт, да вы… Вы мокрый весь! Господи, мне надо было пустить вас раньше, — Какёин прошел внутрь, пропуская биолога, — Простите меня, мистер Куджо, но я просто не могу оставить человека под таким дождем. Так и простыть недолго, — юноша включил свет в коридоре, — Нана, конечно, говорила об этом, но я и не думал, что на улице все настолько плохо. Темноволосый хотел начать спорить и отказаться от помощи, но чуть не упал, пытаясь встать на ноги — отказываться сейчас было бы как минимум не логично. Подросток все еще находился в опасности, и самый лучший способ обезопасить его — это быть рядом. Голубоглазому ничего не оставалось, кроме как пройти внутрь. В глаза тут же ударил резкий желтый свет от ламп. — У меня к вам масса вопросов, но для начала вам стоит просушить обувь. В ванной, поставьте около батареи. Думаю, они должны высохнуть быстро, — подросток отправился в другую комнату, по пути включая светильники, — Я сделаю вам чай. Вы наверняка ужасно замерзли. Куджо снял обувь и пошел в сторону, куда ранее показал Тенмей. По пути он осматривал дом — не было ничего особенного, что могло как-то выбиваться из стандартной жизни семьи. Фотографии, награды — и все были музыкальные, наборы дорогой посуды и украшений. Раритетные вазы на специальных подставках — его родители явно не были бедными. Найти ванную оказалось легче, чем думал Куджо. Оставив там промокшие ботинки, покрытые каплями белесые плащ и кепку, Джотаро вернулся на кухню, где Тенмей уже сидел с двумя кружками чая. — А теперь ответьте на мои вопросы, пожалуйста. Зачем вы пришли? — Где твои родители, — темноволосый не стал отвечать, игнорируя все возмущения юноши напротив. — Вы ведь не ответили на мой вопрос! Так нельзя, — Какёин нахмурился, перебирая все те же рукава в ладонях. — Ответь на мой вопрос и может я скажу. — Так и продолжите препираться? — зеленоглазый прищурился и ухмыльнулся, — Нет уж. Вы в моём доме и тут мои правила, — подросток отставил кружку в сторону, скрещивая руки на груди. ДжоДжо продолжал смотреть на него исподлобья. — Никто не заставлял и не просил тебя впускать меня к себе. Мог оставить на пороге. — Воспитание и здравый смысл заставили впустить вас, — Какёин покачал головой и взял кружку в руки, сделав один небольшой глоток, — Тем более ваша рана на ноге, — Тенмей достал из кармана небольшой складной платок, с узорчатыми зелеными строками по краям, — Я заметил ее еще когда вы пришли, но сначала не отличил рану от грязи. Еще и дождь был, так что… — юноша закусил губу, поднялся со стула и передал платок, — Можете взять этот платок. ДжоДжо застыл на месте, изумленно глядя на юношу. В горле пересохло и все, что он мог сделать — это кратко кивнуть и взять платок. — С вами точно будет все в порядке? — Куджо дышал часто и обрывисто, и изумрудные глаза напротив подмечали каждую деталь, — Может, мне стоит принести бинты и перекись? — Не стоит, — биолог закрыл глаза и опустил голову, пытаясь отвлечься на порез, — Все хорошо. — Нет, правда, вы выглядите очень… Больным? Дыхание сбито, кожа ужасно бледная, и пульс, — школьника на секунду остановился, заглядывая Куджо в глаза. Последний смотрел на парня, на голову ниже его, и затем тот подошел к ДжоДжо настолько близко, насколько только мог себе позволить — а позволял он себе очень многое. Положив два пальца на чужую руку, вслух отсчитывая каждый удар: один, два, три, четыре. Пальцы его были холодные, точно у трупа — лишь на пару градусов теплее. И эти пальцы словно прожигали разгоряченную кожу. Шептал он про себя, точно просто выдыхал, опустив голову вниз и чуть приоткрыв губы. Тишина последовала вместе с движениями красноволосого юноши — они неловко стояли так почти минуту под еле слышный счет. Вскоре и этот шепот прекратился — подросток продолжил счет про себя, поджав губы в одну ровную линию. Все это время он вслушивался в чужие ритмичные колебания, после чего поднял голову и стал смотреть, не отводя взгляда, в помутневшие голубые глаза биолога. — Вы врете. Все нехорошо, — Какёин говорил, но говорил так тихо и взволнованно, что темноволосый не мог различить удары собственного сердца от чарующего голоса Какёина. — Возможно. Я не уверен, — голубоглазый взял руку парня, не спеша убирать ее с запястья. — Я уже ни в чем не уверен. Куджо смотрел в эти обеспокоенные изумрудные, переливающиеся бесконечно-сияющим блеском глаза, казалось, целую вечность и её маленькую часть. Они исследовали его — волнительно, точно ошарашенно, искали то, за что можно было зацепить взгляд. Дыхание, такое горячее, что пробивалось сквозь плотную темную ткань свитера, вызывая приятно покалывающие мурашки по коже; такое глубокое, что грудная клетка подростка вздымалось чрезмерно часто и обрывочно, неаккуратно выбивалась из ритма. Холодная рука слегка дрожала, задевая разгоряченную кожу. Тенмей чуть приоткрывает рот, где-то на выдохе, пытаясь найти нужные, правильные слова. Красноволосый стоит неподвижно — не отходит назад и не двигается вперед. Ровно как и сам Джотаро, что продолжает исчерчивать тонкие и изящные грани тела Какёина. — Вы… — зеленоглазый замолкает, сводя брови и, наконец, замечая пристальное наблюдение тусклых голубых глаз ДжоДжо. Последний вкладывал в этот взгляд столько эмоций, сколько, как он думал, не мог и не хотел выражать никогда. За исключением этого момента. Он пытался передать всю ту боль от утраты и такой жгучей, но сладко-мучительной встречи. Все те ночи, проведенные в пару метрах друг от друга, все те слова, так и невысказанные вслух. Все те обещания, что он не выполнил, все те годы непрерывного поиска и раздумий. За ту мечту о прогулке в парке — такую наивную, по-детски глупую мечту, что не суждено было осуществить. В конце концов, он просто хотел извиниться за всё. Темноволосый чувствует что-то теплое и вязкое в его сознании — оно расползается, связывает все мысли воедино, разъедает рассудок. Он не знает, как передать это, как высказать вслух — таких слов, кажется, просто не существует. И голубоглазый теряет себя. Теряет в страхе потерять это чувство опять — трясущееся в лихорадочном жаре, сердце сокращается часто и быстро, чрезмерно сильно отдает тупой болью и пульсирующей кровью в висках, разливаясь уже острым и пробирающим ознобом по всему телу. В горле сухо. «Почему ты не отошел, Какёин?» Куджо подается вперед. Он трепетно и ласково берет свободной ладонью подростка за подбородок, другой продолжая держать кисть чужой руки. От этих движений, Тенмей как будто просыпается — он вздрагивает, пытается отстраниться, начинает пятиться. Рукой старается оттолкнуть биолога. ДжоДжо сильнее сдавливает кисть, но юноша лишь сдавленно хрипит, продолжая медленно отходить назад. Куджо тянет школьника на себя — тот не перестает сопротивляться. В этот момент за его спиной появляется Star Platinum, отчего Какёин слишком поспешно выдыхает и начинает в панике метать взгляд. Плечи последнего упираются в широкую грудь станда, а его руки опускают по швам крепко держат, не давая подростку и шанса пошевелиться. Тенмей упирается ногами в пол, задирая голову вверх и сжимая губы. Биолог подходит к пареньку, хватаясь одной рукой за воротник, а другой, все так же трепетно, держа подбородок. Темноволосый смотрит на напуганного школьника пару секунд, после чего надавливает на подбородок, затягивая обоих в глубокий и пылкий, полный тягостных эмоций, сдавливающих подсознание в томительном ожидании, но односторонний поцелуй. Биолог чувствует каждую неровность его губ, каждую шероховатость. Он кусает их — остервенело и так по-собственнически, сжимает короткие вишневые волосы на затылке. Куджо действительно старается — столько лет закрывать себя в этом безнадежном равнодушие, что сейчас, вложить столько эмоций в один короткий, но невероятно яркий поцелуй, было для него непосильным трудом. Скрипя зубами, Джотаро открывал каждую свою часть, каждую мысль, и делал все это с той отдачей, с которой и хотел. И он не знал, поймет ли все эти чувства Какёин. Голубоглазый быстро отстранился, однако продолжил рассматривать изумрудные, до ужаса напуганные глаза. Тенмей сдвигал брови, прямо смотря на нависающего над ним биолога. — Так ты можешь видеть станды, верно? — все еще задыхаясь, Куджо старался говорить четко, — Значит, ты все-таки владелец станда. Покажи его. — Что это было? — подросток пытался собраться с мыслями, выбрать вопрос, который стоило задать первым, из тысячи. — Покажи свой станд, Какёин, — уже более уверенно процедил Джотаро, продолжая держать парня за подбородок. Тенмей опустил глаза и на мгновение задержал дыхание. Так он стоял полминуты, после чего поднял голову, строгим и полным презрения взглядом смотря на ДжоДжо. Школьник прикрыл лицо рукой — станд Куджо уже не держал его, а лишь стоял позади. После этого парень мгновенно оттолкнул биолога от себя. Темноволосый замешкался, глядя на полные решимости шаги Какёина. Последний схватил его за воротник свитера. — Какого хера вы творите?! — зеленоглазый срывался на крик, — Это так, твою мать, не работает! Нельзя просто взять и сделать что-то ненормальное, после чего просто требовать ответа! Чем вы думаете, если считаете, — голос его становился все тише, а хватка ослабла, — Что можно вот так просто делать это? Парень стоял, уже почти не сжимая темную ткань и опустив голову. Он тихо шмыгал носом, а когда он поднял голову, Джотаро увидел чужие дрожащие губы и мокрые красные глаза. — Уходите, прошу вас. *** Куджо ненавидел себя за то, что именно сейчас он запомнил каждое слово, каждый всхлип и дрожь в голосе. Именно сейчас он предпочел бы отправить рассудок в пыльный туман, закрыть глаза и не слышать ничего, кроме барабанящего дождя. Он найдет выход. Выход из всей этой ситуации. Найдет корень проблемы и изобьет его до полусмерти, даже если виновник всех проблем и есть сам Джотаро. Он должен найти выход. Это его участь — так было и будет всегда. Куджо Джотаро не имеет права быть слабым. Голубоглазый сидел на небольшом причале Морио — как бы глупо это не звучало, именно в такую дождливую погоду он смотрел на воду. В его ботинках, не успевших высохнуть в доме, уже было очень много воды. Позади послышался иной звук. Звук шагов. Темная фигура подошла справа, встала у причала и, держа зонт в руке, стала вглядываться в неспокойное, бескрайнее море — Сегодня слишком дождливо, чтобы наслаждаться спокойными видами, — голос Норияки приблизился — он сел рядом. В ответ биолог лишь хмыкнул, продолжив смотреть вперед. — Так и будешь молчать? — красноволосый грустно улыбнулся, — Это бесполезно. От души не спрятать своих мыслей. «Душа человека не врет. Помню» — Рад, что ты не забыл. Последняя битва перед Дио. Ее я тоже проиграл. Парень касается рукой чужого колена, но призраки не дают никаких, даже самых отдаленно напоминающих ощущений прикосновения. — Я знал, что ты от меня и после смерти не отстанешь. Точнее, это знал ты. Я ведь всего лишь твое воображение, не забыл? Я — часть твоей души. Знаю, ты считаешь, что у тебя ее нет. — Норияки на секунду замолчал, отстраненно посмотрел в сторону и усмехнулся, — «Не осталось и капли». Но это ведь чистая ложь, верно? «Когда ты оставишь меня одного?» Школьник аккуратно поднимается с холодного бетона. Его шагов уже даже не слышно, а о зонтик не бьются капли. ДжоДжо закрывает глаза. — Ты сам не отпускаешь меня. Будь добр, сделай уже хоть что-то, что не разрушит меня. Человеческие души не фарфоровые, не разобьются, — он медленно покачивает головой, — Вот только, боюсь моя не выдержит во второй раз, — он улыбается. Джотаро даже не нужно поворачиваться — он знает, что Норияки бы улыбнулся после этого. Голос затихает, смешиваясь с каплями, тихо настукивающими рваные мелодии. В Морио начался сезон дождей. Непроглядные дни будут сменяться такими же — серые, мокрые, липкие. Они будут растекаться и затапливать дороги, преграждая людям путь. Будут запирать подвалы и люки своими мутными тяжелыми водами. Будут заполнять то место, где когда-то была душа — расплескивать свою вязкую массу, похожую на привычную воду, обтекать стенки и заливать все дыры, оглушая сознание. И Джотаро рад задохнуться в этом безмолвном океане в его разуме, рад почувствовать угнетающие своими холодными касаниями тонкие пальцы смерти, сдавливающие кровеносные сосуды. Рад почувствовать пугающе нарастающие мысли о том, что его время пришло, и захлебнуться в темной и несвязной густоте вод. Но все, что он чувствует, это кислород. Воздух, царапающий и саднящий горло и нос. Обжигающие порывы ветра, оседающие кислотными каплями пота на его лице. И этот воздух не опьяняет. Наоборот — он возвращает тебя в сознание, тошнотворно и грубо разбивая тебя о реальность. Запах рвоты сопровождает серые блики и пятна, расплывающиеся где-то на горизонте. Сезон дождей начался не только в Морио.