В погоне за потерянным рассветом

Винсент затаился за углом гардероба, поджидая подругу. И, только услышав шаги, он выпрыгнул, но не успел закричать, как Ханна презрительно зашипела, сильно напугав паренька, да так, что тот отскочил. — Ты чего?! — распушился он и встревоженно глянул на Ханну. Девочка лишь злобно засмеялась, глядя в глаза лучшему другу. — Твоя мама останется что-то спросить у воспитательницы, — наконец стихла та. — У нас есть возможность поиграть подольше! Винсент удивился, но на его лице появилась улыбка. — Побежали! — схватила на лету Ханна и рванула в сторону игрового зала, неся с собой свою любимую игрушку — плюшевого тушканчика. — Чур я грозный волк! — вызвался Винсент и расплылся в хитрой улыбке. — Тогда я — мать-тушканчик, а это мой сын, — хихикнула девочка. Дети бегали друг за другом на своих четверых, хоть это было и сложно. Винсент, теряя грань между контролем и реальностью, всерьёз погнался за Ханной, и улыбка исчезла прочь. Тот выхватил игрушку и убежал вместе с ней в дальний угол комнаты, словно хищник, поймавший свою добычу. Винсент впился клыками в тельце плюшевой игрушки, безуспешно пытаясь разорвать её на части. Он быстро мотал головой в разные стороны и даже не слышал пронзительного крика Ханны, молящей прекратить. Наконец, тот пришёл в себя. Он стоял на четырёх лапах, словно дикий волк, его охватила дикая отдышка, а глаза словно застыли на одной точке — Ханне. Ханна в слезах подбежала к Винсенту. Ребёнок испуганно попятился назад и выпустил дырявую игрушку изо рта. — П-прости меня... — заикаясь, выдавил из себя он.