***
Но даже для Чимина сложно смотреть на ситуацию с положительной стороны. Путь через территорию Намджуна кажется слишком длинным, слишком позорным, и он изо всех сил пытается не склонять голову, пока люди вокруг шепчутся. Легкое касание. Почти незаметное. Палец Чонгука обвивает мизинец Чимина, мягко потянув, прежде чем отпустить. Этого достаточно, чтобы снять напряжение с его тела и убедить, что всё в порядке. До момента, пока низкое рычание не слышится с другой стороны от Чимина, и Хосок отводит его от младшего альфы, которого он считает недостойным. Это лишь ещё один повод для младшего, чтобы бороться. Повод притянуть Чимина обратно к себе, пока омеге самой не надоест это. Они пришли. Наконец-то. Нелепый особняк между клубами и барами, охраняемый теми же двумя альфами, которых помнит Чимин. Они открывают дверь, и чувствуется опасность, будто идёшь через тюремные ворота. Покорность. Но в любом случае, их встречают Намджун и несколько альф, которые пытаются удовлетворить своё любопытство, бросая взгляд на группу новичков. — Добро пожаловать, — говорит лидер соперников. Он собирается предложить Хосоку почтительное рукопожатие, но альфа отходит и кивает в сторону Чимина. — Он — лидер, пока нет Юнги. — Оу, — Намджун поворачивается и, улыбаясь, берёт омегу за руку. — Удивительно. Улыбнувшись в ответ, Чимин говорит: — Не должно быть, — и его взгляд падает на прекрасные полумесяцы, ослепляющие, хотя между ними и появляется напряжение, когда он сжимает руку Намджуна чуть сильнее, чем нужно. — Пап, где Джин-хён? Пробираясь сквозь толпу, Чонгук наконец встает перед своим отцом. Один из младших омег спит на его спине, пуская слюни на плечо, и Чимину нравится как это выглядит. Это восхитительно, мило и, по какой-то причине, очень идёт Чонгуку. Как минимум, он так думает. — Он пошёл спать несколько часов назад. Поэтому я всегда говорю приходить тебе домой пораньше, дитя. Он снова будет зол весь день, потому что ты не сказал ему спокойной ночи. Рыча, Чонгук поворачивается к лестнице и жестикулирует, чтобы Чимин пошёл за ним. — Я покажу вам комнаты для омег. Это весь третий этаж. И пока они поднимаются по лестнице, слышат ворчание Намджуна: — Тут нечего смотреть. Каждый, кто бродит по ночам, особенно на третьем этаже, попадёт в беду. Поняли? Намджун, кажется, контролирует своих альф, по крайней мере.***
Холодно и пыльно. Комнаты для омег — не то, что ожидал увидеть Чимин. Это не то, к чему он привык или чего бы хотел. — Мы редко используем их, — объясняет Чонгук. Чимин тяжело сглатывает, прежде чем невозмутимо ответить: — Да ладно, — что заставляет младшего неловко чесать шею. — У нас здесь не так много омег, и те, которые у нас есть, живут со своими друзьями. — У вас ВООБЩЕ нет одиноких омег? — Нет. Они нашли себе пару во время течки. Или, когда у наших альф начинается гон, мы отправляем омег в их комнаты, чтобы помочь им. У большинства из них происходит сцепка в этот момент. Этой информации достаточно, чтобы напомнить Чимину, почему он ненавидит альф, мафиозные группы и всю эту сраную систему. Это напоминает ему, что он — никто, его мнение ничего не стоит. Всем наплевать. Чувствуя его запах, Чонгук пытается успокоить омегу, говоря: — Тебе не обязательно спать здесь, если не хочешь. Ты можешь остаться в моей комнате. Но Чимин не собирается играть по таким правилам. В мире, где он беспомощен, где они могут отнять у него всё в мгновение ока, он может, по крайней мере, защитить свою гордость. — Как, чёрт возьми, я буду спать спокойно в какой-то хреновой комнате альфы, когда я знаю, что все остальные вынуждены оставаться здесь? Я не хочу особого отношения. Влетев в комнату, он захлопывает за собой дверь. Оставляя Чонгука, даже не оглядываясь назад. Никаких окон. Дверь закрыта. Так комната выглядит ещё меньше. Тут едва хватает места для голого матраса на полу и тонкого одеяла на нём. "Это ненадолго", — говорит себе омега. Он выберется отсюда, что бы того ни стоило. Они снова будут независимы.***
Проснувшись на следующее утро и проверив всех, Чимин решает выйти из дома. "Чтобы придумать решение", — сказал он Хосоку. Альфа просто взволнованно посмотрел на него, прежде чем пообещать позаботиться обо всем, пока его нет. Да, они снова будут свободны. Но для этого им нужны деньги. Много денег. Достаточно, чтобы либо остаться в отеле, пока им каким-то образом не удастся отремонтировать старый дом, либо немедленно купить новый дом. Это будет сумасшедшая сумма, но ему нужно с чего-то начать, и он не один. Молодые альфы, у которых есть работа, очень помогут. Хорошо оплачиваемая работа. Чимин быстро вспоминает, что эту работу не так легко получить такому, как он. Магазины, рестораны, даже такие простые вещи, как уборка улицы. Никто не хочет иметь омегу, которая может отвлечь альф и вызвать проблемы. После нескольких часов поисков, стуков в дверь и "извините, у вас есть работа для меня? Хоть какая-то работа?", он наконец сдается. Бар, где они с Чонгуком встретились некоторое время назад, является его последней остановкой, но на этот раз речь идёт не о поиске работы. — Пожалуйста, принесите мне соджу, — вздыхает он в сторону бармена, и он бормочет "да", прежде чем исчезнуть выполнять заказ. Выпивка — не то, что часто делает Чимин, но сейчас это ему действительно нужно, чтобы заглушить разочарование. Даже унижение не близко к тому, что он чувствует. Должно быть что-то, что он может сделать, верно? Или нет, не так. Должно быть что-то, что они ПОЗВОЛЯТ ему сделать. Снова вздохнув, он делает первый глоток. Второй. Третий. Он заказывается ещё один стаканчик и ещё один, пока не чувствует себя подвыпившим. Мысли начинают путаться. — Разве это не перебор? — говорит глубокий голос рядом с ним, и Чимин поворачивает голову, чтобы увидеть, кто смеет критиковать его в таком отчаянном состоянии. Уложенные волосы. Самодовольная улыбка. Качественная одежда и дорогая обувь. Чимин глотает последние капли своего напитка, глядя на лицо незнакомца, и ему удается улыбнуться, несмотря на то что ему хочется блевать: — У меня есть причина напиться. — Какая? Обычно, без влияния алкоголя, Чимин сказал бы ему отвалить и заняться своими делами. Но не сейчас. Не когда он чувствует себя таким разбитым. Тихий голос в его голове говорит ему, что, может быть, это его единственный шанс. Единственная работа, которую он может выполнить. — Мне нужны деньги. Грубое и честное утверждение вызывает интерес в глазах альфы, и он облизывает губы, прежде чем пробормотать: — Да? Сколько? — Много. На стол падает кошелёк, прямо перед омегой, заставляя его вздрогнуть, прежде чем он смотрит на парня, который говорит: — Делай, что я говорю, и я могу наградить тебя. Так вот, какой он парень, а. Борясь с чувством отвращения, Чимин скрещивает ноги и откидывается назад, все ещё не соображая. Вероятно, это хорошая вещь. Чимин не хочет быть трезвым, пока продает свою душу. Тем временем голос альфы сменился насмешливым тоном, когда он постучал пальцем по столу. — Станцуй для меня, — командует он, и это почти смешит Чимина. Из всех вещей, которые он мог бы заставить его делать, танец, конечно, довольно скромный выбор. Ударив руками по столу, Чимин взбирается на барную стойку, за ним следуют бесстыдные взгляды и свист. Это напомнило ему о прошлом, когда сцена была его домом. Время, которое он так сильно хотел забыть. Напевая. Покачиваясь телом под музыку. Его глаза закрыты, мысли перемешиваются, когда он двигает бедрами и проводит рукой по волосам, прикусывает губы, глядя вниз на альфу, который выглядит более чем довольным его выступлением. Парень проводит рукой по напряженным мышцам Чимина, его бедрам. Но официантка, наконец, заметила, что происходит, и закричала, чтобы тот слезал с чёртового стола. — Как насчёт того, чтобы мы пошли куда-нибудь? — предлагает альфа, оставив внушительный шлепок по заднице Чимина, и омега едва проглатывает рычание. Но даже сейчас, несмотря на отвращение и чувствуя себя униженным, в его невнятном голосе все ещё остается почти абсурдный намек на надежду: — Ты отвезешь меня домой? Хриплый смех. Чимин вздрагивает. — Не смеши меня. Конечно. Чимин, должно быть, глуп, раз подумал о том, что он заслуживает больше, чем отсасывать в переулках холодных улиц. Он вот-вот вздохнет и последует за ним на улицу, когда вдруг кто-то хватает его за плечо сзади и бросает деньги на стол перед ним. Широко раскрыв глаза, Чимин поворачивает голову, хотя уже может сказать, кто это, и хнычет из-за тяжелого запаха ревнивого альфы. — Я не думаю, что ты можешь позволить себе его, — Чонгук рычит на смущенного парня, поспешно отрывая от него Чимина, но омега неожиданно сопротивляется. — Я решаю, с кем я хочу пойти, а не ты, — рычит он. — Какого чёрта ты здесь делаешь, Чонгук? — Я здесь, чтобы забрать тебя и отвезти домой! Как иронично, что Чонгук — первый человек, который сказал то, что хочет услышать Чимин, чего он жаждал, и всё же он, вероятно, даже не подозревает об этом. Он не знает, о чём говорит и сколько это значит для омеги. Опустошенный Чимин перестает бороться с хваткой Чонгука, расслабляя плечи, и он шепчет: — Я не понимаю, почему ты так сильно хочешь грязную омегу, как я, в своём доме. Закатывая глаза, Чонгук отвечает: — Я могу принять ванну с тобой, если тебе от этого станет легче. И ему становится легче. Осознание того, что лишь Чонгук может сказать что-то такое глупое, заставляет его чувствовать себя намного лучше, легче. Заставляет его хихикать, когда он чувствует, что ничего в мире не может заставить его смеяться. — Эм... это твой постоянный партнер...? Другой альфа переводит взгляд с одного парня на другого, кажется, неуверенный, стоит ли ему просто оставить их в покое или сражаться за милую омегу, которая так охотно следовала за ним ранее. Тихо и осторожно. Чонгук смотрит на Чимина, не зная, что сказать, хотя и очевидно, что он думает. Он хочет ответить на этот вопрос ясным "да", но Чимину, конечно, не понравится это. Взгляд омеги прикован к земле, нижняя губа зажата между зубами, как всегда, когда он о чём-то задумывается. Затем, наконец, он смотрит вверх: — Нет. Холодного и проницательного слова достаточно, чтобы взгляд Чонгука переполнился грустной печалью. Заставляя Чимина инстинктивно протянуть руку, чтобы утешить младшего парня, взъерошив его волосы. И затем он мягко бормочет: — Но я думаю, он мой парень или что-то в этом роде.***
Опять же, Чимин имеет честь, чтобы его несли на спине младшего. Ему это нравится, он привыкает к этому. Хотя этого он не должен делать. — Такая проблемная омега, — фыркает Чонгук. — Что случилось с твоей гордостью, а? Ты утопил её с алкоголем? Прижимаясь к его волосам, Чимин бормочет: — Ты злишься? — Нет. — От тебя пахнет злостью. Омега осторожно опускается на землю, прежде чем Чонгук оборачивается. Они рядом с особняком, и Чимин просил не показывать всем, как тот несёт его. Он всё ещё на вражеской территории, а это значит, что он должен вести себя, как настоящий лидер, кем он и является. Не показывая слабость. Альфа дуется: — Не используй мой запах, чтобы читать мои мысли. — Ты всегда так делаешь. Это правда. Младший сморщил нос, и покрасневшие щёки подтверждают это. Но хмурость быстро возвращается на лицо Чонгука, пока тот берёт руки Чимина, играясь с серебряными кольцами на его пальцах. — Ты серьёзно сказал насчёт парня, хён? Я не понимаю, серьёзен ты или нет, когда так пьян. — Я не настолько пьян. — Так ты имел это в виду? Мы настоящая пара? Ну же, я хочу услышать это из твоих уст. Проходит минута молчания, прежде чем тихий голос Чимина строит слова, которые хочет услышать Чонгук. Взгляд у омеги серьёзный. — Да, я имею это в виду. Счастье и блаженство наполняют чувства Чимина, в то время как улыбка Чонгука возвращается, а волнение написано на его лице. Это одна из вещей, которые Чимин любит в нём. Его честность и чистые чувства, которые так легко заметить. — Тогда пообещай мне никогда больше не делать ничего подобного, хён. Не продавай себя за деньги. Омега кивает, но он также хочет напомнить некоторые правила. — Не буду. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом, пока Юнги-хён не вернётся. Я уже слышу, как они волнуются, думая, что ты манипулируешь мной. И ещё... Я не против ничего, но ты не можешь метить меня, окей? Никаких укусов. Не забывай об этом. Это обещание. Чонгук соглашается с энтузиазмом и уже тянет Чимина к дому, тот факт, что их можно увидеть держащимися за руки, полностью забывается, пока омега не останавливает его. — Чонгуки, подожди. Обернувшись в замешательстве, Чонгук смотрит на него своими большими глазами, застенчиво моргая, пока Чимин сокращает расстояние между ними. — В баре... разве ты не заплатил за меня? Ты заслуживаешь получить то, за что заплатил. Его холодные пальцы тянутся к затылку Чонгука, лаская и притягивая его, чтобы чмокнуть альфу в губы. Просто и невинно. Омега улыбается и делает шаг назад, пока Чонгук собирается с мыслями и наклоняет голову, чтобы спросить: — И всё? Чимин смеётся: — Не жадничай, щенок, — он бежит к дому и поднимается по лестнице. Он почти на третьем этаже, когда руки Чонгука внезапно закрывают его глаза, заставляя парня поменьше запнуться: — Что за... Что ты дела- Руки исчезают, рот Чимина открывается, а кучка омег и альф встречают его широкими улыбками. Их щёки запачканы краской, как и их одежда, и всё выглядит... по-другому. — Чимини-оппа! — кричит одна из девочек. — Посмотри, мы покрасили комнаты! И свет снова работает! В самом деле. Всё кажется намного ярче и красивее. Чимин не может не пялиться, пораженный большой разницей. — Эй! Это совершенно неправильно! Вы должны переместить это вправо. Нет, нет! Влево! Чимин и Чонгук заглядывают в одну из комнат омег, где Дон и Кино пытаются повесить несколько картин на стену. Дон, кажется, не удовлетворён процессом. — Пожалуйста... мы делаем это несколько часов! — рычит Кино. — Ох, хватит ныть. Ты большой, сильный альфа, не так ли? А! Чимини! Улыбаясь другой омеге, Дон с гордостью демонстрирует свою комнату: — Разве не круто?! Это была идея Чонгука и Хосока — отремонтировать комнаты. Чонгуки даже купил всё, что нам было нужно!! Он такой потрясающий! Чимин не дышит, переводя взгляд с Хосока на Чонгука, и он шепчет: — Вы работали вместе? И впервые с тех пор, как ушёл Юнги, Хосок усмехается: — Я думаю, что было бы весело удивить тебя. И... Чонгук был довольно полезен, я думаю. Закатывая глаза, Кино подходит к Чонгуку и говорит: — Клянусь, это самые требовательные и раздражающие омеги, которых я когда-либо встречал! — пока Дон не затащил его обратно в комнату, все еще разглагольствуя о том, что он недостаточно хорошо работает. Тем временем Чонгук шепчет: — Хён, иди за мной. И, Боже, нет слов, чтобы описать эмоции Чимина, когда они входят в его комнату. Вы не можете назвать это комнатой — это искусство. Пастельное голубое небо с облаками из сладкой ваты, розовыми и пушистыми. На потолке можно даже увидеть чаек. Красиво и потрясающе. Уродливый матрас на земле теперь спрятан под горой одеял и подушек, и он напоминает Чимину о том дне, когда он прятался в лесу во время течки. Чонгук тогда построил гнездо на земле, и это выглядело именно так, красиво и уютно. — Ты сделал это...? Альфа гордо набирает воздух грудью и подтверждает, что да, это он. — Видишь, хён! Я же говорил, всё будет хорошо. Ты можешь положиться на меня, понимаешь? Я уверен, что мы найдем для вас новый дом в кратчайшие сроки. Но гордость мгновенно исчезает и сменяется паникой, когда Чонгук замечает слёзы, текущие по щекам Чимина. Он слышит его всхлипы. — Х-Хён... тебе не нравится? На его лице написано нервное замешательство, пока Чимин не качает головой и не улыбается ему самой милой улыбкой. — Нет... нет, нравится. Мне нравится! — твердо говорит он, голос все ещё дрожит, но теплое золотое сияние в его глазах облегчает беспокойство альфы. — Значит, ты тоже умеешь рисовать, а? Ну ты даёшь, Чонгуки. Я не понимаю, почему ты- — Не говори этого, — вздыхает Чонгук, он уже знает, что собирается сказать Чимин, и ему это совсем не нравится. — Ты такой же великолепный и талантливый, хён. Я был просто поражен, когда увидел, как ты танцуешь в баре! Я не знал, что ты такой хороший танцор. Ты должен быть увереннее в себе. Просто скажи спасибо и всё. Он едва успевает закончить предложение, когда Чимин хватает его за руку, затягивая его в маленькую комнату, подальше от взглядов остальных, и заключает его в теплые объятия: — Спасибо, — нежно мурлычет он, и для Чонгука Чимин пахнет так чудесно удовлетворенно, так довольно. Альфа обычно не тот, кто работает и заботиться о других, но он будет делать это снова и снова, пока может поддерживть Чимина в приподнятом настроении. Пока он может видеть эти прекрасные глаза, чувствовать этот запах, вызывающий зависимость, и слышать его сладкий голос.***
Поздний вечер. Чимин лежит в своей новой кровати, в прекрасном гнёздышке, когда он слышит скрип двери, которая снова открывается и закрывается. Секунду спустя его матрас прогибается, и что-то теплое прижимается к его спине, заставляя омегу тихо вздохнуть, борясь с улыбкой, которая так и пытается проявиться на его лице. — Чонгуки... — бормочет он сонным и хриплым голосом. — Разве Намджун не сказал, что альфам нельзя на третий этаж? Шорох позади него мгновенно прекращается, и Чимин оборачивается, чтобы увидеть, как младший сморщил нос и наклонил голову. — Не говори ему, - говорит он. Чимин смеется в ответ: — Хорошо, не скажу, — прежде чем поднимает одеяло и освобождает место. — Иди сюда. Холодно. Он быстро задремал в объятиях Чимина. Омега рассеяно целует блестящие волосы Чонгука, тихо напевая песню, водя пальцами по его спине, чтобы убедиться, что он может спокойно отдохнуть. Именно тогда он смотрит на свой телефон и понимает, что, должно быть, он получил сообщение ранее. Оно от Чонгука? Может быть, он предупредил его, что собирается прийти? Это было бы странно с его стороны. И действительно, Чимин мгновенно жалеет о том, что открыл сообщение, которое явно не должен был увидеть. "Привет, Гу. Давно не слышал о тебе, ты в порядке? В любом случае... У меня будет течка начиная с завтрашнего дня, и твой гон тоже скоро должен начаться. Верно? Я подумал, что тебе может понадобиться помощь, так что... приходи ко мне, если хочешь. Я спросил об этом Ким Намджуна в начале недели, и он сказал, что он не против, но я должен поговорить с тобой лично после того, что случилось. Ну... Не буду устраивать сцену на этот раз, обещаю! Пожалуйста, позвони мне!" Чимин почти уронил телефон. Почему-то он никогда не думал, что у Чонгука бывает гон. Чёрт, он действительно не должен забывать, что он альфа. Милый, но всё же... Проводить такие времена с рандомными одинокими омегами - нормально здесь. Чимин знает это. Но эта мысль всё равно заставляет его сердце болеть, а живот скручивать. Чонгук не говорил ничего о своей половой жизни. Значит ли это, что он планирует спать с кем-то ещё...? Не то что бы ему не разрешено так делать, они даже не пара. "Парень" - не более, чем просто слово. Обещание, которое может быть нарушено в любое время. Кроме того, Чимин не может жаловаться. Они едва похожи на пару. И, если честно, даже если Чонгук спросит его, Чимин не уверен, согласится ли он переспать с ним прямо сейчас. Но он мог бы, по крайней мере, сказать ему... Небольшие движения, шорох, и младший альфа медленно открывает глаза. — Хён...? — бормочет он. — В чём дело? Чимин даже не заметил, как его рука слишком крепко сжала волосы младшего. — Извини, ничего такого. Продолжай спать, малыш. Но Чимин заметил кое-что ещё, что должен был заприметить раньше. — Чонгуки... — бормочет он, и альфа мычит в ответ, снова теряя разум под нежными руками Чимина. — Почему у тебя другая фамилия, не как у отца? — Потому что... — зевая, Чонгук прижимается ближе к груди омеги, волосы щекочут подбородок Чимина, когда он делает это. — Он взял меня, когда я был ребенком... Он брат моей матери, мой дядя, но для меня он больше отец, чем мой настоящий. Блять. Это всё меняет. Чимин должен взглянуть на предупреждение Юнги с другой стороны. Это имеет намного больше смысла, и это так чертовски очевидно! — Это означает, что клан Чон — это... — начинает говорить Чимин, но Чонгук заканчивает предложение за него. — Мама, папа и мой старший брат в главном доме.