***
— Ты выглядишь счастливым, — первое, что говорит Чимин, как только они оказываются в безопасности, и Чонгук улыбается, его глаза блестят и сверкают. — Я счастлив. Это было так весело, и им понравилось! Удивленный очаровательным настроением младшего, Чимин нежно проводит рукой по его затылку и говорит: — Мм. Они сказали, что ты милый, детка. — Они сказали, что МЫ милые, — поправляет его Чонгук. Он даже не подозревал, что приблизился к своим мечтам. Несмотря на их ожидания, ажиотаж вокруг них не прекратился, а даже вырос. Омеги продолжали спрашивать о них. Говорить, что они стали знаменитыми, было бы слишком громко, но они определенно собрали небольшую фанбазу, которая была непреклонна и настойчива, заставляя Намджуна задуматься о том, чтобы сделать что-то с их явными талантами. — Я думал о новом проекте, — сказал он одним утром, и делового тона в его голосе было достаточно, чтобы привлечь внимание парней. Чонгук подает голос первым: — О каком? — хотя его взгляд всё ещё направлен на любимую омегу, которая дерзко выхватывает еду из тарелки альфы и сразу же восхищенно хихикает. Вздыхая, Намджун перестает пытаться заполучить его внимание и говорит: — Мероприятия для омег. Наконец, Чимин обращает внимание, полностью сосредоточиваясь. — Мероприятия для омег? Что это должно быть? — Я планирую проводить одну ночь в неделю, когда в клуб могут входить лишь омеги. Некоторые из моих работников слышали, как большинство омег жалуются на то, что хотели бы видеть вас обоих снова, но им неудобно идти с их альфами, потому что те не позволят им подбодрить вас или даже взглянуть на вас, когда на сцене находится другой альфа. Они бы отлично отдохнули, проведя всю ночь без своих альф. — Некоторые из них получают довольно неплохие деньги на расходы, — добавляет Юнги рационально, как всегда. — Это может быть довольно прибыльным мероприятием. Тем не менее, тот, кто больше всего рад, это, вероятно, Джин. Он хлопает в ладоши и спрыгивает со стула, в то время как его совершенные черты лица украшает восторженная улыбка. — Я могу помочь вам спланировать всё это. Будем только мы, никаких альф! Ну... если только они не будут являться частью шоу, конечно же. Это звучит мило, но Чимин всё ещё скептично настроен. У него может и не быть опыта ведения бизнеса, но он не глупый. Будто читая мысли или просто обращая внимание на выражение его лица, Чонгук наклоняется ближе и спрашивает: — Что думаешь, хён? Тебе не нравится идея? — Это не так... — омега делает паузу, будто пытается подобрать нужные слова. — Мне нравится идея, и я бы с радостью сделал это, но не за бесплатно. Я хочу получать зарплату и новые комнаты для течек где-то здесь, в доме. Все его желания принимаются, хотя Чонгук осмеливается пробормотать что-то вроде «Зачем тебе комната для течек, когда у тебя есть я...». Но жалобы младшего мгновенно угасают. Всё, что нужно, — один сердитый взгляд от Чимина, за которым следует болезненный удар по спине. — Это не только для меня, а для всех. Мне не нравится то, как вы здесь справляетесь с течками, и я хочу это изменить. И всё изменилось. Намного круче, чем он мог себе представить.***
Прошло уже почти пол года, и летняя жара начинает наступать. Чимин и Чонгук наконец-то привыкли к своему новому графику. Сначала это было нелегко, и прошло довольно много времени, прежде чем клуб наполнился заинтересованными и предприимчивыми омегами. Достаточно, чтобы не только вернуть вложенные деньги, но и заработать сверху. Они пережили трудные времена, и теперь Чимин мчится по всей сцене, оббегает Чонгука и хихикает, бросая блестящие бомбочки в толпу. Они танцуют и поют до полного истощения, пока их ноги не подкашиваются, а мышцы не начинают гореть. Голос Чимина дергается, когда он кричит: — Вы хотите ещё? Радостные крики отвечают ему, и омега улыбается, прежде чем начать танцевать рядом с Чонгуком, пробегаясь пальцами по его груди. — Ты слышал, Чонгуки? Почему бы тебе не дать им ещё немного, а? Ухмыляясь, Чонгук откидывает голову назад, обнажая блестящую шею, делая глубокий вдох и напевая простую мелодию, к которой Чимину будет легко присоединиться. Две высокие ноты сливаются в одну. Час спустя они обсуждают прошедший день и пробираются через гостей к бару. — Хорошая работа, — говорит Джин, увидев их, и передает обоим заслуженные стаканчики воды, прежде чем позволяет сесть. У них не так много времени, чтобы отдохнуть, потому что вскоре к ним снова стекутся небольшие толпы парней и девушек. Как обычно. Чимин делает много фотографий с фанатами, пока Чонгук раздает автографы. Решено было делать так, поскольку Намджуну всё ещё не нравится мысль о том, что фотки с Чонгуком могут всплывать в сети. — Я подожду на улице, хорошо? — говорит Чимин, как только заканчивает с фотографиями, и голова Чонгука мгновенно отрывается от рубашки, которую он подписывал. — Не иди домой без меня! — скулит он, и Чимин хихикает, гладя младшего по голове, рука задерживается чуть дольше, чем обычно, прежде чем он снова отстраняется. — Конечно, нет. Не торопись. Мне просто нужно подышать. Чонгук кивает, и Чимин берет свои вещи, прежде чем наконец покинуть душное здание. На улице тихо, тепло и спокойно. Чимин закрывает за собой дверь и прислоняется к стене, глаза закрываются, и разум блуждает. Ему нужно это. Мгновение, чтобы отойти от адреналина ночи. Внезапно что-то нарушает его расслабленную идиллию. Небольшие движения в тени, едва слышные звуки. — Кто там? — рычит он, и, на удивление, виновник мгновенно раскрывает себя. Высокий парень с чёрными волосами и в солнцезащитных очках. — Простите, я не хотел напугать вас, — говорит он, но Чимин уже чувствует себя достаточно неловко, чтобы отступить. Он готов защищаться. — Тогда зачем вы ползаете здесь, как чёртов убийца? Мужчина улыбается, но, к счастью, перестает идти к нему. Вместо этого он протягивает руку, чтобы передать ему небольшую визитку. — Ну, я не могу войти через главный вход, так как альф сегодня туда не пускают. Но я хотел встретиться с вами, поэтому и ждал. Чимин делает паузу и осторожно наблюдает за его действиями, растерянно разглядывая мужчину. — Для чего вы хотите встретиться со мной? — Послушайте, я генеральный директор известной развлекательной компании. Не просто какой-то чудак. Я нашёл одно из ваших видео на просторах интернета и был впечатлён вашими танцевальными навыками и голосом. Кажется, вы тоже удивительно популярны. Честно говоря, обычно я не беру омег, но мне хочется видеть вас в нашей компании. Пожалуйста, подпишите с нами контракт. Предложение настолько странное и неожиданное, что Чимину начинает казаться, что этот парень пытается его обмануть. — Я не заинтересован, — говорит он, голос звучит немного острее, чем он хотел, но странный человек, похоже, не собирается принимать отказ. — Почему бы вам не пойти со мной? Я могу показать вам комнаты для тренировок и общежития. Вам понравится, я вас уверяю. Это ваш шанс сбежать из трущоб. Вы не можете отказаться. «Нет» — это всё, что Чимин хочет сказать, чувствуя себя как в клетке, будто ему угрожают. И на его лице виднеется паника, когда он пытается избавиться от железной хватки мужчины. — Я сказал, что не хочу! И кроме того, на тех видео поёт мой друг. Он альфа и супер талантлив. Почему бы вам не пойти и не спросить его? Я никуда не пойду без него. — У меня более чем достаточно талантливых альф. Я хочу кое-что другое — вас, омегу. Не волнуйтесь, я смогу дать вам уроки вокала, — хватка мужчины усиливается, и Чимин снова предупреждающе рычит, глаза пульсируют и наливаются золотом. Как раз когда он собирается выйти из себя и наброситься на этого парня, позади него внезапно открывается дверь, и, слава Богу, там Чонгук. — Какого чёрта вы творите?! Младший альфа легко, без колебаний, хватает другого за руку, заставляя его отпустить омегу и сделать шаг назад. — Не трогайте его! Очевидно удивленный собственническим поведением парня, мужчина хмурится и отходит от них. — Успокойся. Я здесь не для того, чтобы драться. Он даже не твой парень, почему ты так зол? Его глаза дергаются, сосредотачиваясь на открытом плече Чимина, и только тогда омега замечает, что мешковатая рубашка, которую он носит, вероятно, немного соскользнула. Явно раздраженный наблюдательным комментарием другого, Чонгук хватает одежду своего парня и грубо поправляет её, прежде чем зарычать: — Следи за тем, куда смотришь, чёрт возьми. Это не ваше дело, связаны мы или нет. Мужчина смеется. — О Боже. Значит, полагаю, ты хочешь его, но не заинтересован в связывании или сцепке. Он просто играется с тобой. Поэтому ты так зол? Ты боишься, что я заберу его? То, как Чонгук хрустит шеей, а глаза наполняются кровожадным красным, в то время как костяшки пальцев белеют, заставляет Чимина вздрогнуть. Ситуация страшная, но дело не доходит до драки, а возможность того, что ему будет больно, всё ещё есть. Как ни странно, поведение альфы, кажется, стирает всё напряжение в теле Чимина и наполняет его беспокойством. Он не хочет, чтобы его малыш попал в беду, или ещё хуже — увидеть, как ему может быть больно. Но, к счастью, Чонгук собрался с мыслями и просто оттащил Чимина. — Ты можешь позвонить мне, когда примешь решение, Пак Чимин! — последнее, что кричит им мужчина.***
Чимин и Чонгук перекинулись парой фраз по дороге домой, пока не увидели дом Намджуна. — Прости за то, что я такой упёртый, когда дело касается сцепки... Я знаю, что... Я делал это с другими альфами, но я не играюсь с тобой, клянусь, — первое, что говорит Чимин. Голова покорно опускается, тело дрожит, а рука отчаянно сжимает руку Чонгука, будто он боится потерять его. Это шокирует макнэ. Но ещё сильнее, когда он замечает блеск на глазах Чимина, и поэтому альфа крепче сжимает руку своего парня, чтобы успокоить его. Он собирается кое-что сказать, но вместо этого закрывает рот. Не решается. Затем он осторожно пробует снова, и Чимин застывает на месте, как только голос альфы касается его ушей. Прошли месяцы с тех пор, как Чонгук в последний раз использовал свой голос альфы. Низкий и чувственный тон парализует. — Успокойся, Чимин. Не бойся и расслабься, — говорит он, и Чимин подчиняется. Мышцы мгновенно расслабляются, а глаза наполняются любопытным сверканием вместо слёз, когда он ждет новых указаний. Удивительно, как приятно на этот раз, насколько утешительный голос Чонгука нежный и теплый, не унизительный или убедительный. — Не напрягайся так сильно. Я знаю, что ты серьезно относишься к нам, хён, — тихо бормочет Чонгук. — Это правда, я бы нервничал меньше, если бы мог пометить тебя должным образом. Но это не потому, что я не доверяю тебе, а из-за парней, как он, которые думают, что могут делать всё, что захотят, просто потому, что я не оставил чёртову метку на тебе. Я знаю, что это глупо, но всякий раз, когда они так смотрят на тебя, я чувствую, будто не смог защитить тебя. Но тебе не нужно волноваться об этом. Пока ты не хочешь и не просишь этого, мне это не нужно. У Джуни-хёна и Джина тоже нет меток, и у них всё хорошо. Я бы предпочел, чтобы всё оставалось так, как есть, а не так, чтобы ты ненавидел меня. Я не хочу всё испортить. Всё ещё не проронив ни слова, Чимин смотрит на своего парня, и Чонгук неловко потирает затылок, прежде чем снова заговорить нормальным голосом: — Прости, это было отвратительно? Я думал, что это самый простой способ успокоить тебя... — Это не было отвратительно, — отвечает Чимин, но он всё ещё немного смущен, когда продолжает. — Приятно, когда ты так делаешь... не заставляя меня. Мне нравится. Оба снова замолкают, глаза смотрят сквозь темноту, пока Чонгук не подходит ближе и не толкает Чимина к стене, поставив руки по обе стороны от омеги. Чимин мгновенно реагирует и задыхается, а глаза и зрачки расширяются. У него перехватывает дыхание. — Вот так? — спрашивает Чонгук, а доминантные нотки в его голосе проходят через тело Чимина, заставляя его хныкать, хватаясь за рубашку Чонгука, чтобы его дрожащие колени смогли устоять. Омега смотрит на него, беспомощно и растерянно, ожидая, пока Чонгук скажет ему, что делать, но младший просто пялится в ответ. Никаких прикосновений или поцелуев. — Делай, что хочешь, хён. Это приказ. Они очень близко, губы почти соприкасаются, дрожа при каждом вдохе. — Закрой глаза, — шепчет Чимин, и Чонгук наклоняет голову с любопытством. — Зачем? — Потому что мне стыдно, когда ты так смотришь на меня. Он видит, как дергается рот альфы, просвечивая ухмылку, хоть тот и пытается это скрыть. Но он всё же закрывает глаза, и Чимин встает на носочки, позволяя их губам коснуться. Затем он отстраняется и просто наблюдает за выражением лица младшего. Его длинные ресницы, слегка приоткрытые блестящие губы, кроличьи зубки, и большой милый носик. Ещё поцелуй, два, три. Чимин игриво кусает нижнюю губу Чонгука, посасывая, пока младший, наконец, не целует в ответ. — Я дал тебе разрешение делать всё, что ты захочешь, но ты заинтересован лишь в этом, хён? — дразнит Чонгук, и омега поднимает брови. — Неа. Ещё я хотел сделать это, — фыркает он, прежде чем ноги небрежно касаются бедра его парня, но это не может быть больно, потому что даже спотыкаясь, альфа всё равно смеется, и Чимин не может не отразить улыбку на его лице. — Хочешь больше? — спрашивает он, и Чонгук смеется, пытаясь избежать наказания от своего хёна. Но никто не убегает от Пак Чимина. Вскоре он приходит в себя, запрыгивает на спину парня повыше и прижимается к нему, готовый к тому, чтобы любимый альфа донёс его до дома. — Я, чёрт возьми, люблю тебя, Чон Чонгук.***
Мирная атмосфера надолго сохраняется между ними. И сегодня, как и почти каждый день, Чимин и Чонгук проводят время вместе. Омега лежит на полу в своей маленькой комнате, обнимая подушки и пялясь в экран смартфона, когда Чонгук приносит краски и кисточки. Он делает это время от времени. Заполняет стены комнаты Чимина новыми рисунками, новыми красками всякий раз, когда хочет создать что-нибудь красивое. Чимин считает, что это его способ расслабиться и избавиться от стресса, поэтому позволяет ему делать со стенами, что тот захочет. Сама омега, с другой стороны, нашла настоящую страсть, когда начала вести прямые эфиры и говорить с омегами, которых они обычно видели в клубе. Их фанатам, безусловно, нравилось это, и Чимину удалось собрать более ста зрителей в прямом эфире, что очень много для того, кто раньше был простым стриптизером в изношенном клубе. — Хмм... вы хотите увидеть Чонгуки? — спрашивает он с дерзкой ухмылкой, глаза перебегают с одного комментария на другой, едва успевая угнаться за восторженными зрителями по другую сторону экрана. — Простите, простите. Я не могу показать его. Ему не разрешено показываться на камеру. Что? Я не вру! Он здесь! Он поворачивается, проводя языком по внутренней стороне щеки, когда камера показывает задницу младшего альфы. Лишь на секунду. Чимин просто хочет слегка подразнить их. — Видите? Вы поймете, что это он, если часто посещаете клуб. Вы, мелкие извращенцы. Теперь не пытайтесь отрицать это! Я знаю, на что именно вы смотрите, когда мы на сцене! Да? Нет, мы не сцеплены. Я не вру. Это не значит, что вы можете забрать его. Вы в любом случае не захотите его, он больше возится со своими играми, чем со мной, и почти не обращает внимания! Клянусь, я ему даже не нравлюсь, верно, Куки? Младший просто бормочет что-то, полностью поглощенный своим творением, и Чимин вздыхает. — Видите. Кто бы захотел такую пару? Неудивительно, что желающих участников больше, чем достаточно, и Чимин морщит нос, не в силах скрыть обиду. — Эй. Детка. Никакой реакции. — Я пойду и найду себе пару! Наконец, младший реагирует и поворачивается, бросая довольно озадаченный взгляд на своего парня. — О чём, чёрт возьми, ты говоришь, хён? Ты снова ведешь прямой эфир? — Да, и все хотят сцепиться с тобой. Чонгук осмелился выдать ухмылку, прежде чем гордо пробормотать: — Конечно, они хотят. Чимин знает, что он просто дразнится, но это всё равно раздражает его. — Не выпендривайся, малыш-альфа. Они всё равно хотят тебя только из-за твоего тела, — и, повернувшись к камере, он добавляет. — Он такой ребёнок. Приходит ко мне в комнату ночью, потому что не сможет уснуть без вечерних обнимашек. — Заткнись, хён. Ты преувеличиваешь. — Оу? Ты смущаешься? Да, смущается. Чимин знает это, даже не взглянув на покрасневшие щёки младшего, и его сердце бьется быстрее, когда Чонгук лишь слегка использует свой приказывающий голос альфы и рычит: — Выключи камеру. Этого недостаточно, чтобы заставить Чимина сделать это, но это определенно заставляет омегу вздрогнуть от волнения: — Зачем? Краем глаза Чимин видит, как комментарии летят по экрану. Омг, так мило! Могу поспорить, что они тайно сцеплены! Не может быть такого, что они не вместе! Хотелось бы, чтобы и у меня был такой милый альфа! Надеюсь, что не вместе, Чимин такой милый и сексуальный. Я хочу его! Он улыбается, читая их, пока Чонгук не подходит к нему и не закрывает камеру рукой, оставляя сладкий поцелуй на губах своего парня. — Так ты хочешь искать себе пару? — Хочу. Я хочу кого-то, кто будет обращать на меня внимание. Убрав руку с камеры, Чонгук небрежно тянется к бедру Чимина, касаясь пальцами его напряженных мышц. Слава Богу, он не попадает на камеру, но даже не видя альфы, широко расширенные зрачки Чимина горят опасностью. Внезапно дверь распахивается, и внутрь заходит Тэхён, который странно смотрит на них, прежде чем улыбнуться. — Простите. Не хотел вас беспокоить, но дети хотят пойти на пляж. Вы двое тоже должны пойти. Наконец, Чимин заканчивает трансляцию, но Чонгук всё ещё, кажется, не чувствует необходимости отпускать его, пока омега не ударяет по его рукам. — Мы идём. Довольный, Тэхён поворачивается и уже собирается уйти, когда замечает что-то в углу комнаты и поднимает это. Маленькая золотая карточка со странными словами. — Оу? Ты всё ещё получаешь их? Разве ты не получал такие же, когда мы работали в старом клубе? — Да, кто-то оставляет их для меня после нашего с Чонгуки выступления, — нерешительно отвечает Чимин. — Должно быть, поклонник. И Тэхён хмурится в недоумении, прежде чем бормочет: — Больше похоже на сталкера, если он всё ещё преследует тебя после всех этих лет. Теперь также заинтересованный, Чонгук берет карточки из рук Тэхёна и быстро разглядывает. Он внезапно останавливается и подносит их к носу, осторожно обнюхивая. На мгновение в его глазах вспыхивает какое-то осознание, зрачки мерцают красным, нос дергается, но через секунду он возвращается к реальности. — Ты получал их после каждого выступления? Чимин кивает, смущенный странной реакцией Чонгука. — Да. Я не задумывался об этом, так как мы часто получаем небольшие подарки и всё такое. А что? Ты знаешь, кто их пишет? — Я... — колеблется младший альфа, глаза задерживаются на текстах, которые, кажется, восхваляют глаза Чимина снова и снова. — Я не уверен... — то, что он наконец бормочет, но Чимин видит, что это не всё, что он хочет сказать. Омега достаточно хорошо знает его, чтобы заметить признаки нервозности. Язык касается внутренней стороны щеки, пальцы играются с волосами, и шея чуть-чуть хрустит. У Чимина нет возможности спросить его об этом, потому что Тэхён быстро вмешивается. — Ну, ладно. Нам надо поторопиться, иначе мы не доберемся до пляжа до захода солнца. Он прав, но у Чонгука другие планы. — Сначала я хочу поговорить с отцом и Юнги, — объясняет он, и Чимин хмурится. — Сейчас? — Да, простите. Я присоединюсь к вам позже, обещаю. Трудно сказать, что имел в виду Чонгук, когда сказал «позже», но он не пришёл даже через три часа, и Чимин не может отрицать, что немного волнуется. Тэхён замечает беспокойство своего друга и обнимает его за плечи, чтобы успокоить. — Почему бы тебе не пойти и не купить нам мороженое? Это отвлечет тебя от навязчивых мыслей, и, держу пари, он будет здесь, как только ты вернешься. Чимин соглашается и медленно идёт по бесконечному морю песка. До места, где они обычно покупают мороженое, пятнадцать минут ходьбы, и Чимин только на полпути, когда что-то вдруг бросается в глаза. Что-то красное. Кровь? Он останавливается, не зная, следует ли ему идти по кровавому следу, но даже если это плохая идея, он не может просто уйти, когда рядом может быть кто-то, кто нуждается в его помощи, и это не занимает много времени, когда его поиск заканчивается перед маленькой желтой палаткой. Он уже видит тень, лежащую на земле. Что-то не так. — Простите, вы в порядке? — спрашивает он, стуча по гибкому материалу, но человек внутри совсем не реагирует. — Я захожу. Расстегнув молнию, Чимин заползает внутрь, и первое, что он видит, это маленькая дрожащая фигура, покрытая тонким красным одеялом. Его сердце мгновенно сжимается. — Эй... вам больно? В ответ он слышит лишь тихое хныканье, и острый запах настоящей паники заполняет нос Чимина. — З-Закройте... Д-Дверь... — шепчет тоненький голосок, и Чимин послушно делает то, что ему сказано, прежде чем подойти ближе, положив руку на дрожащий клубок. Когда он берет и поднимает одеяло, то, что он видит, разбивает его сердце. Ужасно голодная девушка омега, которая смотрит на него в ответ. Её тело в синяках, изранено, а под тонким слоем кожи видны кости. Кровь течёт из её рта и носа, даже из её закрытых глаз, а её одежда настолько истерзана, что она почти голая. Она явно напугана. Чимин тяжело сглатывает, прежде чем снова укрыть её одеялом, в то время как рука успокаивающе пробегает по её покрытым кровью волосам. Это единственное место, к которому, кажется, можно прикоснуться, не причиняя ей сильной боли. — Ты можешь открыть глаза? — он пытается звучать уверенно, старается, чтобы она чувствовала себя в безопасности, но его голос всё равно дрожит. Она снова хнычет, тело дрожит ещё сильнее, и Чимин притягивает её к себе, голос настолько мягкий, насколько это возможно: — Всё хорошо, тебе не обязательно. С твоими глазами что-то случилось? Они болят? Лёгкий кивок. Бедняжка, кажется, наконец успокоилась и теперь отчаянно пытается спрятаться в руках другой омеги, повторяя одни и те же слова снова и снова. — П-Помоги... о-он убивает...п-помоги... — Что...? Нет времени думать о том, что она имела в виду, потому что мысли внезапно обрываются, когда сильный и пугающий запах альфы начинает заполнять воздух в палатке. Он настолько сильный, настолько доминирующий и опасный, что даже Чимину нужно время, чтобы взять себя в руки. Ему плохо, альфы никогда не заставляли его чувствовать себя таким образом, и он, очевидно, не единственный, кто не может справиться с новым запахом, потому что девушка начинает бороться, а через секунду она падает на землю и начинает блевать. Но даже через болезненные удушающие звуки и кровь, которая стекает из его ушей, Чимин замечает шаги снаружи, и когда он поворачивается, перед их палаткой появляется высокая тень. Тень с грёбаным пистолетом в руке. Испуганный и застывший на месте, Чимин задерживает дыхание, напрягая мышцы. Он готов сражаться и защищать беспомощного ребёнка позади себя, который всё ещё тихо плачет, прикрывая рот руками, чтобы заглушить предательские звуки. Альфа снаружи наклоняется, двигаясь очень медленно, расстегивая молнию. Последний барьер, который защищал их, исчез.