***
В конце лета Гарри уговорил родителей отпустить их с сестрой погостить к семье Уизли. Не то чтобы ему так уж хотелось увидеть Нору, но у него были планы на эту поездку, да и не стоило слишком сильно отклонять историю в сторону от сюжетной канвы. Будучи реинкарнатором, мальчик вовсе не собирался рисковать своим послезнанием, превращая оригинал в бардак. Мистер Уизли решился опробовать свой Форд «Англия» и проделал (с весьма черепашьей скоростью) путь до квартиры Грэйнджеров и обратно. Семейное гнездо рыжих магов было ровно таким архитектурным кошмаром, каким Гарри его себе представлял, разве что в размерах оказалось побольше. По двору без присмотра бродили куры, а участок выглядел так, будто за ним прекратили ухаживать ещё в прошлом веке. В общем, Грэйнджерам всё понравилось. У Уизли было действительно много места. После тесноты городского жилища простор подкупал, воспринимаясь как именно то, что нужно. После приезда мать Рона немедленно закатила пир, обрадованные близнецы объявили открытым чемпионат по гномометанию (Гарри выиграл с небольшим отрывом), а их маленькая сестра Джинни утащила клетку с совой Хедвигой. В доме Уизли постоянно что-нибудь щёлкало, грохотало или взрывалось, а магией он был наполнен куда сильнее, чем даже Хогвартс. Посуда сама мылась в мойке, чайник высвистывал художественные рулады, а зеркало жутко злилось, увидев какой-нибудь беспорядок в одежде. Гарри не был уверен, что сам хотел бы так жить, но это точно был интересный опыт… В один из дней Гермиона проснулась в выделенной ей комнатке в доме Уизли. – Ну пожалуйста, ещё пять минуточек, – пробормотала девочка, сунув голову под подушку. Естественно, это не помогло. Живущий на чердаке упырь решил, что пора вставать, и вовсю исполнял роль будильника, барабаня по старым трубам. У Гермионы было два выбора – выбраться из-под нагретого одеяла и пойти пить какао, чтобы совсем проснуться, или изловить поганского упыря и заткнуть его. Подумав, Герми решила, что какао ей всё же хочется больше. «Придётся вставать». Убрав с головы подушку, девочка вывинтилась из уютного гнёздышка, сунув ноги в тряпичные тапки-кролики. Сонно зевая, она пошлёпала к двери, по пути взглянув в зеркало. Волосы были спутаны после сна, глаза наполовину закрыты – так себе видок, но делать что-то с этим прямо сейчас было лень. Набросив на голову капюшон от пижамы, Герми продолжила путь на кухню, заторможенно размышляя на тему размеров выделенной в её пользование жилой площади. Комнатка была совсем маленькая, и, в общем-то, всё, что в ней было это кровать, шкаф и зеркало. С другой стороны, это была её комната. В Хогвартсе отдельные апартаменты не предусматривались, и, хотя все имели собственную кровать с балдахином, с уединением там всё было не так чтоб очень. Дома же была хлипкая перегородка, и за ней – кровать Гарри. В сущности, Гермиона давно забыла, каково это – иметь собственную отдельную комнату, и теперь не могла решить, нравится это ей или нет. С другой стороны, в любом случае это не навсегда – а какао ждёт. «Какаваааааааааааааа». «Дождись меня, я идууууууууууууу», – зевая, думала Герми, спускаясь вниз. Рон, Гарри и близнецы уже сидели на кухне, поедая оладьи с джемом. – А ты серьёзно любишь пижамы, да? – заметив девочку, спросил Рон. За то время, пока Грэйнджеры гостили в Норе, он успел увидеть её, наверное, в шести разных. Пижама в этот раз была серая, с капюшоном-акулой. – Попробовала бы я их не любить, когда у нас с Гарри одна комната на двоих. У нас, конечно, есть ширма, но толку-то от неё? Тем более, он в ней дырку проделал. – Это было случайно, и я её сразу же отрепарил! Ты теперь будешь вечно об этом напоминать? – немедленно возмутился Гарри. – Страдаааааай, – захихикала Гермиона, изобразив, будто бы подплывает и откусывает брату голову. Брат в ответ закатил глаза, но всё же подвинул к ней зачарованный чайничек, выдававший то самое фирменное какао. – А оладушку? – Мы для тебя оставили. В той тарелке. Намазав оладушку джемом, Гермиона слопала её за укус, сопроводив полной кружкой какао, опустошив её в три глотка. – Чем займёмся? – спросила девочка, прикинув, хватит ли джема на оставшиеся оладьи. – Мама сказала, в саду опять гномы, – произнёс Фред. – В этот раз мы вас точно сделаем! – Не стыдно вам мелких мучать, – надулась Герми. Команду Грэйнджеров в гномометании представлял только Гарри. Гермиона считала подобное негуманным и всё время отказывалась. – Для них это как покататься на русских горках, – махнул рукой Джордж. – Вреда они особо не получают. Да и вообще, ты думаешь, они просто так из нор лезут, когда мы всё это начинаем? Им нравится! – Да понимаю я. Зато мне не нравится! Близнецы лениво переглянулись, синхронно пожав плечами, и Гермиона высунула язык, издав неприличный звук. – Мальчишки! – Уиии! БУМ. Запущенный Грэйнджером крупный гном приземлился вдалеке за забором, воткнувшись при этом головой в куст. – Гарри выиграл! – провозгласила Джинни, сидевшая на стремянке с трансфигурированным флажком в руке. – Нечестно! – воскликнул Джордж (или Фред). – Это же наши гномы! Могли бы подыгрывать! – Как именно? – засмеялась младшая Уизли. – Руками махать в полёте? – Хотя бы! – А вам не кажется, что их меньше стало? – озабоченно спросил Рон. – Мы как-то уж очень быстро управились. – Не, ерунда, – отмахнулся Фред. – Скорее всего, они с прошлого раза ещё набежать не успели. Вернутся. – Пошли домой, у нас обед скоро, – стукнула флажком Джорджа Джинни. – И кто-нибудь мне поможет уже слезть отсюда? День спустя миссис Уизли объявила за завтраком, что пришли письма из Хогвартса. Список учебников в них оказался заметно длинней, чем обычно – ученикам предстояло приобрести весь комплект «сочинений» Локхарта. – Может, сходим завтра в Косой переулок? – предложил Перси. – Ближе к учебному году цены опять поднимутся. – Ладно, – согласилась с ним миссис Уизли. – Завтра пойдём за учебниками. Гермиона изобразила танцующую акулу. Мало что в этом мире могло вдохновить её больше, чем покупка нескольких умных книжек. – А сегодня что делать будем? – Сыграем в квиддич! – предложил Рон. – Давно пора испытать эту вашу суперметлу. – Она не доделана, – возразила Герми. – Какая разница? Главное, больше не возгорается! В квиддич у Уизли играли яблоками (мячей, скорее всего, просто не было), что, впрочем, веселье не слишком портило. Метла Гарри, модифицированная при помощи Гермионы, старинного описания и такой-то матери, выдавала умопомрачительный результат, развивая невообразимую скорость, но только по прямой. Маневрировать при таком ускорении оказалось решительно невозможно, в результате чего каждый из испытателей пару раз врезался в дерево, в куст или просто в землю. «Наука требует жертв!» – решил Грэйнджер, и не расстроился. За исключением ссадин, четырёх рассечений и порванного ботинка никто серьёзно не пострадал. Мелочи для того, у кого в кармане лежит волшебная палочка. – Хочу такой же огромный дом, – шепнул сестре Гарри, когда испытатели уже возвращались назад к Норе. – Разведу в нём садовых гномов и буду на них охотиться по ночам. – Гарри, блин! – Да шучу я. Подумаешь, нельзя уж и гнома съесть… – Слушай, я тут всё спросить хотела… – Гермиона повертела головой из стороны в сторону, убедившись, что остальные уже ушли далеко и никто посторонний ничего не сможет услышать. – Ты ведь тогда колданул на меня. – Эм… Чего? – Ну, в тот раз, в кафе. – А, ну да. Было бы странно, если бы ты вдруг исчезла у всех на глазах. Вот я и бросил на тебя антимаггловское. – Да, только нам ведь запрещено делать магию вне отведённых мест. Должно было прийти письмо из Министерства с предупреждением, и… Ух, ладно. Ты опять всех надул, да? – Всего лишь схитрил немного. Это даже не преступление! Ну, наверное. – Палочка Квиррела. Ты серьёзно считал, что я её не узнаю? Я всё думала об этом, а потом поняла, что ты использовал не свою. – Так получилось. В общем, я её спёр. Ему ведь она уже не нужна, согласна? – Тебя могли обвинить в убийстве! – Даже самый тупой судья в это не поверит. – Как ты вообще до неё добрался? – Поверь, ты не хочешь об этом знать. – Го-во-ри. – Стояла лунная ночь. Я был невидим, как голый ниндзя… – Заткнись, – простонала Герми. – Ты был прав, не хочу я об этом ничего знать! – Сама спросила, – пожав плечами, ответил Гарри.***
Спрятавшись за деревянной полкой, Гарри и Гермиона рассматривали золотоволосого человека, раздававшего в книжном магазине автографы. – Ты говорил, он мошенник? – спросила Герми. – Пробу некуда ставить, – подтвердил брат. – И откуда ты это знаешь? – Птичка на хвосте принесла. – Нельзя обвинять человека из-за каких-то слухов! – фыркнула девочка. – Источник надёжный, – возразил Гарри. – Пока что ни разу не подводил. – Всё равно. Думаешь, Дамблдор пригласил бы его преподавать в Хогвартс, будь это правдой? Мальчик пожал плечами. – Может быть, он не знает. Или знает, и это его устраивает. – Чего?! – Может, он хочет, чтобы мы сами поняли. Вполне в духе Дамблдора. Это тоже можно расценивать, как урок. – Думаешь? – Я сказать «может быть». – И чего будем делать? – Не беспокойся. Я уже всё придумал. – О нет… – Что ещё за «О нет»? – Ну извини, что для меня «Гарри придумал план» звучит как «Разрушения и опасность!». – Обещаю, что в этот раз ничего такого, – уязвлённо ответил мальчик. – Я вовсе не собираюсь ломать ему ноги телекинезом, пока он сам от нас не сбежит. Это, типа, план Б. – …Угх. Только попробуй. Серьёзно! – вспылила Герми. – Я не умею выпекать хлеб с напильником! – Дети, не ссорьтесь, – произнесла подошедшая мама Рона. – Встаньте лучше в очередь за автографом. – Э… Нет, спасибо, я воздержусь, – сказал Гарри. Гермиона вздохнула. – Я тоже. Сдаётся мне, скоро эти писульки пойдут по цене бумаги. – Не факт. Один из лучших мошенников современности, всё-таки… – Думаешь, стоит взять? – Выбросить мы всегда успеем…***
«Здравствуй, Том». Решив не связываться с пером, Гарри использовал обычную ручку. Чернила впитались в лист и исчезли. Заполучить крестраж оказалось на удивление просто: едва войдя в книжный, Люциус Малфой немедленно поскользнулся и сломал руку. В поднявшейся суматохе Гарри воспользовался телекинезом, чтобы стянуть дневник – благо, из-за выпирающих уголков обложки, определить в каком он лежит кармане оказалось несложно. При других обстоятельствах отец Драко не позволил бы так легко обвести себя вокруг пальца, но всё же трудно соображать, когда твоя плечевая кость торчит наружу не хуже, чем копьё в шкуре мамонта. Когда помощь всё-таки оказали, тёмный волшебник нашёл у себя в кармане лишь издевательскую записку: «Мы знаем». Естественно, обнародовать сам факт кражи Малфой никак не мог, ограничившись руганью в адрес скользких полов и пришибленного продавца, нерешительно предлагавшего компенсацию. Нахально ржущие Уизли (Артур старался сдерживаться) стали последней каплей: обещав этого так не оставить, Люциус вылетел из магазина, прихватив с собой сына. Заполучив в свои руки проклятую вещицу, Гарри припрятал её на время, достав лишь глубокой ночью при свете зачарованной лампы. «Кто ты?». Поглощённые дневником чернила проступили на листе вновь, сформировав новую фразу, которую в нём никто никогда не писал. «Я – новый Грин-де-Вальд, – размашисто записал в дневник Гарри. – Служи мне или умри!».