Притяжение

Тот вечер грохотал доспехами святого ада. Она проводила время за чтением. Она немного почитала в комнате для допросов, вернувшись в фальшивую тюрьму. Здесь было прекрасное освещение. Это очень расстроило V. Затем она вернулась в свою комнату за новой книгой и продолжила читать там. Это расстроило V гораздо меньше. По крайней мере, до тех пор, пока он не позвал ее к ужину, от которого она отказалась. Во-первых, это огорчило его, потому что она должна была восстанавливать силы, но пропуская приемы пищи, она нисколько этому не способствовала, а во-вторых, это оскорбляло его личные понятия о гостеприимстве. Она не могла не заметить, как часто он делал ей подарки. Она предполагала, что, возможно, он думал о том, что ее пребывание в тюрьме было своего рода подарком. Пожалуй, иногда, если освещение было подходящим. Он играл эту песню, перед тем, как прийти и сказать, сказать, что обед готов. Старался угодить ей, чтобы она вышла. Она же была вежлива и холодна, как и весь прошедший день. Затем она заметила, что он наблюдает за ней из зала. Смотрит на ее руки. Руки, которые прикасались к нему. Затем он заглянул в комнату для допросов с видом человека, который искал везде и наконец-то добрался до единственного места, где ее быть не могло, и обнаружил неприятный сюрприз. Когда он заглянет, чтобы проведать ее с чаем, она не возьмет. Вежливо, но холодно. К обеду она заметила, что он начинает срываться. Тот вечер грохотал доспехами святого ада. При первых таинственных звуках она прильнула к двери, прижав ухо к щели. Она услышала звук схватки, смешанный с характерным грохотом металлических пластин. Иви вздохнула с облегчением, расслабилась и отошла от двери. Лишь практика или нечто в этом роде. Шум раздавался долго. Достаточно долго и достаточно сильно, отчего она собиралась отправиться туда и посмотреть, как он. Пока она думала об этом, звуки боя достигли крещендо, что очень напомнило ей о частях доспехов, которые скользят через всю комнату и врезаются в стену. Затем все стихло. Когда же она, наконец, вышла из комнаты, чтобы почистить зубы и попить, свет был погашен, а доспехи спокойно стояли на своем месте, как будто ничего и не произошло. V нигде не было видно, и она не стала его искать. Она подумала о том, чтобы поискать что-нибудь из еды, но, в конце концов, отказалась от этой идеи, не доверяя тихим темным стенам галереи, что окружили ее со всех сторон. Это было бы так похоже на V - появиться, когда она будет готовить. К тому же, она не собиралась голодать. Она привыкла ложиться спать голодной. Она оставила дверь слегка приоткрытой, позволяя тусклой полоске света проникать в комнату, и легла спать. Иви проснулась без причины; луч света исчез, оставив ее совершенно слепой в темной комнате. Подземельная тьма была плотной, осязаемой, как черная ткань, что давит на глаза. Она огляделась, понимая бесполезность этого действа, и села на кровати. Клубок беспокойства заставил ее напрячься и подумать о том, чтобы встать и закрыть дверь. Возможно, это V... - Я предпочитаю, чтобы она была закрыта, если ты не возражаешь, - произнес знакомый голос, и ей сделалось дурно. Она отпрыгнула, вжимаясь в спинку кровати с коротким вздохом удивления. - V? - Да, - ответ прозвучал прежде, чем она задала вопрос. - Что... - слепые, ее глаза продолжали искать. Его голос, казалось, доносился из задней части комнаты, скрытый между книг. - Что ты здесь делаешь? - реальность ускользала от нее, и она подумала, что, должно быть, спит. В это было поверить легче, чем в то, что он сидел в темноте ее комнаты, и кто знает, как долго вслушивался в ее дыхание. Она услышала, как он вздохнул. - Просто набираюсь мужества, - ответил он. Неизвестно почему, но тон его голоса заставил ее расслабиться и сделать два шага вперед к принятию столь сюрреалистичной встречи. - Я не понимаю, - сказала она прямо и свесила ноги с кровати, поняв, откуда доносится его голос. Она слышала, как шуршит ткань, слышала, как он подходит к ней. - У меня есть кое-что для тебя, - сказал он, и голос его звучал чуть более нерешительно и неопределенно, чем она когда-либо от него слышала. - Своего рода подарок. Я не уверен, что тебе понравится, но... - он вздохнул, и это звучало так, словно он готовился к этому не один час. Словно сквозь спор и доказательство, и доспехи, брошенные к стене. - Я не знаю, что еще мне сделать... - в голосе его, таком искреннем, слышались нотки беспомощности. Она узнала их, узнала чувства, скрытые за этим, основываясь на собственном опыте, и обнаружила, что смотрит на него с сочувствием, хоть и знала, что он может заметить ее взгляд. Она почувствовала, как спружинил матрац, когда он опустился позади нее. Услышала, как он что-то ставит на кровать возле себя. Нахмурившись, она протянула руку, начиная ощупью водить пальцами по кровати, ибо, черт возьми, ей было интересно, что это. Ее руки что-то почувствовали, но V стремительно набросился на нее, схватил ее ищущие пальцы. На мгновение он сильно сжал ее руку. Кожа была теплой и казалась практически живой. Неужели он дрожал? - Все... все в порядке? - нерешительно спросила она, когда он ничего не сказал. - Я...- он замолчал на вдохе, и его приглушенный смех вовсе не был счастливым. - Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Она позволила сжать свою руку, и это, казалось, ему понравилось. Он поднес ее руку к губам, и она приготовилась почувствовать твердую грань нарисованной улыбки на костяшках пальцев. Но вместо этого она ощутила человеческую плоть, теплые губы, что подарили поцелуй ее руке. Она выдохнула сквозь зубы, коченея от неожиданности. Пальцы повернулись в руке V и сложились чашечкой, копируя овал его лица. - О, - произнесла она, вкладывая все свое сердце в этот звук. Услышав это, он слегка обмяк. От облегчения? Затем повернул лицо в ее ладони и коснулся ее губами. Она склонилась к нему, потому что не могла не сделать этого. Протянула вторую руку, потому что не могла не коснуться его. Он же обнял ее за талию и грубо притянул к себе. Боже, он дрожал. Воплощение в жизнь того, с чем она еще не имела дела, потрясло. Первые толчки землетрясения разнеслись глубоко под землей. Позже рухнут строения, но сейчас она задыхалась и терялась. - Иви, - сказал он; его голос был мягок и звучал на хорошую октаву ниже, чем она когда-либо слышала. Она обхватила ладонями его лицо, чувствуя, что кожа его неровная, но кого это заботило, когда она уносится так далеко за пределы чистого удовольствия. Он поднял руку, большим пальцем очерчивая линию ее губ, а затем приподнял ее лицо за подбородок. Ищет свое место? Мысль невыносимо сжала грудь, пока он не отнял руку и не заменил ее губами. Она тихо вздохнула ему в рот. Он съел этот звук прямо из нее, словно ничего вкуснее не пробовал. Желание. Желание внезапно представилось ей чем-то живым, дышащим, царапающимся, рычащим. Оно вспыхнуло внутри, словно электричество, обвило шею и ринулось вниз, осыпаясь мигающими искрами вплоть до кончиков пальцев. Если наслаждение было кожей, которую можно снять, то она воспылала желанием скинуть ее с себя и открыться с другой стороны. Он лишь поцеловал ее. Лишь поцелуй. Понимание этого ударило в живот, словно гранитный блок. Он лишь поцеловал ее и вернул обратно. Он лишь воспламенил ее изнутри и сделал настоящей. Лишь это. Она обхватила его руками, привязывая к себе, и он сделал то же самое, повиснув на ней, словно она была тем, единственным в мире, что стоило иметь. - Что ж, может ли одного желания быть достаточно, чтобы сделать нечто хорошее? - его дыхание дрожало. Снова нашел ее губы в темноте, пробуя их на вкус. Ощущение было почти невыносимым, и все же, познав его, уже невозможно было обойтись без него. Достаточно ли одного желания? Да, подумала она, безусловно, да. Он пытался отступить, пытался оттолкнуть ее. Его руки соскользнули с ее плеч, вниз, по рукам, снова повторили это движение, словно пытаясь убедиться, что она была не частью его. "Там. Она уходит туда. Прочь от меня." Он продолжил, пытаясь вернуть ее на место. Но попытка была испорчена мелкой дрожью в руках, ибо они продолжали желать ее, притягивали ближе, пока она не прижалась к его груди. Он расслабил хватку, чтобы трогать ее тело, заблудившись в ласках. Она позволила ему, позволила ему попытаться оттолкнуть ее, потому что сама была наполовину готова сделать это. Пальцы, что толкали его в грудь, подчинились инстинкту, который заставил их подняться к его шее. Руки начали скользить вверх, но ей было все равно. Она была уверена, что бросится ему на шею, и тогда точно будет потеряна. Но, двигаясь, ее пальцы вдруг столкнулись с мягкой выпуклостью на его горле. Внезапно она была ослеплена желанием протянуть руку и придушить его. Она отчетливо видела свои пальцы, сомкнувшиеся на его шее. Она заставила себя остановиться, сжав в кулаках ткань его накидки, чтобы не воплотить это желание в жизнь. Открыла рот, может быть, чтобы предупредить его или накричать на него, она не знала. V с ногами взобрался на кровать и притянул ее ближе с громким звуком удовольствия, отчего ее сердце забилось быстрее. Неожиданно она почувствовала нечто теплое и твердое, и оно откровенно прижималось к ее бедру. В наступившей тишине в голову стремительно ударило желание. Она даже рук своих больше не чувствовала, услышав тихий стон, оставивший мягкий след на ее губах. Господи, это было восхитительно... V напрягся, услышав этот звук; чувствительное, вибрирующее напряжение, которое заставило Иви думать, что он тоже слышит кричащее желание. Его щека коснулась мягкой кожи плеча, когда он наклонился и прижался к нему губами. Слабый вздох вырвался сквозь его зубы, как струйка дыма; его голос был столь низким, что походил на рык. Она ощутила этот звук кожей, а затем он укусил ее. Осторожно, неторопливо. Она откинула голову назад и посмотрела в темноту, которая была потолком. Тьма, которая была целым миром. Моргнула; сверкающий миг, множество окон в сместившейся плоскости ее разума выровнялись, и она оказалась далеко за пределами памяти. Смысл утонченного замысла, который привел ее в тот проулок, где она встретила V, сквозь все странности, естественные неизбежности времени, проведенного вместе до того самого момента, когда она сидела, задыхаясь, под давлением его рта. Что-то дрожало в уме, лишь образ, парящий у самого края. Нечто шептало ей. Это звучало, как судьба. Было такое чувство, будто кто-то сорвал ее, словно струну. - Неужели все ради этого? – спросила она голосом, который звучал странно и сонно для собственных ушей. Его губы замерли, а затем он отстранился. Она взглянула туда, где должно было быть его лицо. - Все, что ты сделал. Для меня, - она потянулась к нему, словно взмах плети, и обхватила его лицо руками. - Все для этого? С надеждой на это? - она брала пульсирующие слова прямо из воздуха, словно они были оставлены там для нее. Он слегка вздрогнул от ее прикосновения. Выдохнул, когда она перестала говорить, и она почувствовала это - слова ждут его. На миг она практически увидела... всюду, где они были. Везде, где они могли бы быть. Она поняла, что если любит его, то не переживет этого. - Я не знаю, - наконец сказал он честно, раня этими словами и себя. Комок ярости внутри нее чуть ослабился под насильственным давлением. Она молча приняла это, отклонив голову в сторону от него, и напряжение, казалось, покинуло его. Некоторое время она сидела тихо, сжавшись в комок перед ним. Моль резвилась вокруг лампочки. - Я должен идти, - сказал он наконец-то. - Что ж, и я тоже, - ответила она с равной откровенностью. Она говорила не о выходе из спальни, но она не оскорбится, если он притворится, что так оно и есть. Его отдача ощущалась слабо, как и последствия тех простых слова, что заставили пасть так низко. Она уйдет. Скоро. Они оба знали это. Иви не собиралась снова оказаться в клетке. Даже под предлогом самых благих намерений. - Да, - слабо произнес он. Его руки сжали ее, не соглашаясь. - Но не сегодня, - он выдохнул с низким, животным звуком, который рассыпал мурашки по всему телу. Руки его уже гладили ее спину. Словно убеждаясь, что она все еще с ним, что не ушла, еще нет, потому что когда она уйдет... Он склонил голову и поцеловал ее, с отчаянием, которое потрясло ее до глубины души. Он целовал ее, как будто у него больше никогда не будет возможности это сделать, и она позволила ему. Она обняла его за шею и ответила, словно он был единственной реальностью этого мира. - Иви, - пробормотал он ей в губы и обнял так крепко, что причинил боль. Потому что это будет невыносимо, если она оставит его. Если уйдет... Иви же прижималась к нему так сильно, как только могла, и все целовала. Невыносимо для обоих. - Я здесь, - выдохнула она, склоняясь, чтобы губами скользнуть вниз по шее. Горячее, жаждущее прикосновение к коже. Она не давала обещаний на завтра или послезавтра. Ни навсегда. Она представляла, что он хотел бы услышать это, и верила в это, возможно, даже больше, чем хотела знать, что это означает. Жаль. Как жаль, что это было ложью. - Я здесь, - она заверила его, и это было единственной правдой, которую она могла ему дать. Когда он прижал ее спиной к простыням, она подумала, что в данный момент это, пожалуй, удобно для них обоих.