***
Ник Фьюри пристально разглядывал съемки видеокамер, которые исподтишка наблюдали за всем Нью-Йорком. Толпы людей, спешащих по своим делам в едином потоке, с бешеной скоростью сменяли друг друга, создавая целый калейдоскоп из лиц. И среди всего этого многообразия было необходимо найти изображение лишь одного конкретного человека, а именно самого опасного наёмника Гидры. Фьюри устало потер переносицу, останавливая запись. Последний раз Барнс засветился у музея Капитана Америка, а значит он начал что-то вспоминать. Нынешний глава Щ.И.Т.а, точнее, его остатков, был в этом абсолютно уверен. А если Зимний Солдат стал вспоминать, значит, рано или поздно он захочет увидеть Роджерса, и это желание приведет его в Большое Яблоко*. - Директор Фьюри, - Мария Хилл вошла в рабочий кабинет, держа в руках несколько папок с документами. - Да? - Мы смогли обнаружить вот это. Женщина протянула начальнику одну из папок. - Следующий после Карпова куратор проекта "Зимний Солдат". Алексей Беликов. Совсем недавно он был задержан на границе Австрии при попытке бежать в Россию. - Вы его достали? - уточнил Фьюри, внимательно изучая лицо с жесткими чертами. - Да. Перевозку курирует капитан Роджерс. - Кто его назначил? - Никто, сэр... - слегка растерялась Хилл. - Это его инициатива. Ник Фьюри откинулся на спинку стула, глубоко задумавшись. Капитан Америка лично отправился в Австрию ради не самого выдающегося ученого, но ученого, имеющего прямое отношение к его лучшему другу. Расклад становится интересным. Губы мужчины едва дернулись в легкой ухмылке. Интуиция, выработанная годами работы шпионом, вопила во все горло, что такие выкрутасы со стороны Роджерса неспроста. - Как только наш доблестный защитник отечества вернется, пусть заглянет ко мне. - Будет выполнено, - кивнула Хилл и, оставив на столе директора остальные бумаги, удалилась.***
Стив Роджерс уверенно шагал к вертолёту, чьи лопасти постепенно приходили в движение. Цепкий взгляд человека, привыкшего на войне ожидать удар с каждой стороны, пристально выглядывал любую потенциальную угрозу. За Кэпом следовала целая делегация до зубов вооруженных людей. Мужчины, казавшиеся в защитных одеждах, шлемах и масках просто копиями друг друга, стройными колоннами загораживали одного преступника. Алексею Беликову такое отношение к его персоне даже льстило. Этот человек с пшеничными волосами и медово-карими глазами всю жизнь играл в догонялки со смертью, только ради ощущения риска, клокочущего в крови. От своих собратьев - приспешников Гидры - Беликов отличался обширнейшими познаниями в области биологии и химии, а также неуемной жаждой примерить на себя роль Бога. Сейчас же хладнокровный учёный был скован наручниками и пристёгнут напрямую к Капитану Америка. Цепь позвякивала, ударяясь об асфальт, но эти звуки скоро утонули в шуме вертолётных двигателей. Роджерс поднялся по трапу в отсек для перевозки заключённых, за ним шагнули двое охранников. Беликов и ещё четверо мужчин с автоматами завершали делегацию. Военные грубыми движениями усадили преступника на отведённое ему место и закрепили все ремни, призванные удерживать заключенного. Кэп сел напротив Алексея. Учёный с легкой ухмылкой пристально разглядывал Стива. Роджерс же, заняв жесткую позицию, хмурым, с толикой отвращения взглядом изучал лицо Беликова. - Ещё бы пару лет, и я бы точно воссоздал творение Эрскина, - протянул Алексей. - Тебе никогда не стать таким же великим, как доктор Эрскин. - Почему же ты так считаешь? - удивленно вскинул брови учёный. - Выбрал не ту сторону, - припечатал Стив. - А как "сторона" влияет на интеллект? - Она влияет на то, как тебя запомнят люди. - Слова истинного патриота. Беликов довольно улыбнулся и откинулся на стену настолько, насколько позволяли сковывающие движения ремни. Стив отвернулся и принялся разглядывать синее небо в крошечном иллюминаторе. - Почему ты не задаешь тот вопрос, который у тебя на лбу написан? - нарушил молчание Беликов. Стив снова посмотрел на заключённого. Алексей был на удивление спокойным, даже расслабленным. С его лица не сходила легкая ухмылка, а в глазах, потемневших из-за недостатка света, казалось, притаилось нечто пугающее. - Я ведь знаю, что ты хочешь узнать, - вновь заговорил Беликов, и внезапно перешёл на русскую речь, - тебе интересно, как вылечить Зимнего Солдата? Роджерс навострил уши. Он дернулся, слегка подавшись вперёд. Русским Капитан Америка владел сносно, но он всё же боялся упустить нечто очень важное. - Как? Отвечай. - Ух, твой акцент ужасен, - хихикнул Беликов, - шпионом тебе не стать. - Говори сейчас же, как восстановить память Барнсу! - Как заставить бойцовую собаку вспомнить, что она была щенком? Стив слегка отстранился. Такого ответа он никак не ожидал. - Зимний Солдат - не просто наёмник, - продолжал Беликов, - Это преданный Гидре пёс, не требующий костей за хорошо проделанную работу. Карпов сумел уничтожить, буквально выжечь прошлое в нём и создать нечто новое. Нечто прекрасное. Он ведь сражается с тобой на равных, так? А в его крови нет ни капли сыворотки. Солдат пример того, что человек создание с бесконечными возможностями. Если исправить некоторые недочёты. - Его личность ты называешь недочетом? - Грозно прошипел Стив. - Именно. Роджерс внимательно вгляделся в тёмные глаза напротив. В них он не увидел ни капли чего-то теплого и человеческого, а гнили и тьмы там было целое болото. - Ты просто безумец, - покачал головой Кэп, - Безумец, возомнивший себя божеством. - А разве не сказано в Библии, что Бог создал человека по своему подобию? Раз так, то и человеку разрешено создавать совершенство. Запомни, капитан: Зимний Солдат есть совершенство, а уничтожить совершенство невозможно. Хаиль Гидра, капитан Роджерс. С этими словами Беликов хищно улыбнулся и резко сжал челюсть. Имплантированный в зуб сосуд цианистого калия лопнул, наполняя тело учёного ядом. Роджерс вскочил на ноги и подбежал к мужчине. Тот в предсмертных конвульсиях последний раз улыбнулся и навсегда закрыл глаза.***
Писклявый звук будильника выдернул Рони из объятий сна. Девушка протяжно застонала и попыталась нащупать рукой адову машинку, но лишь ударилась мизинцем об угол тумбочки. - Твою мать... Растрепанные волосы, красная, сплющенная щека, не до конца открывающиеся глаза и растянутая до необъятных размеров футболка с надписью "Born to sleep" - вот ингредиенты, смешав которые, вы получите небольшое, раздраженное существо, отдаленно напоминающее человека. Такое чудо природы (иногда даже не одно) появляется по утрам в каждой квартире, если не в любом уголке земного шара, то на его девяносто процентах точно. Рони как раз была подобным, десятипроцентным исключением, потому что превращалась в заспанного монстрика не в шесть или семь утра, а часов в пять вечера. Громко и протяжно зевая, девушка выходила из своей комнаты и буквально через три шага оказывалась в маленькой кухне. - Привет, Рони! Ник, сидя на диване в гостиной, которая по совместительству была спальней матери, помахал рукой сестре. - Доброе утро, - буркнула девушка, все еще потирая болевший мизинец. - Мама оставила тебе в сковороде капусту. - Лучший завтрак. О большем и мечтать нельзя. Рони подошла к брату и чмокнула его в макушку. Ник склонился над решением задачи по математике. Девушка, протерев заспанные глаза и хорошенько проморгавшись, быстро пробежалась взглядом по строкам условия и решения. - Вот здесь минус потерял. Кончик длинного ногтя, покрытого белым лаком, указал на ряд чернильных цифр. - Да блять! Ненавижу математику! - Сейчас кому-то язык с мылом вымою! - А сама-то... - пробубнил Ник, перечеркивая последние строчки решения. Рони хихикнула и еще раз чмокнула брата в короткий ёжик на голове. - Как дела в школе? - Паршиво, - нехотя протянул парень, - средний балл три и восемь... - Так это же неплохо, - искренне удивилась Рони. - Вот именно что "неплохо". А надо "отлично", чтобы поступить в Калифорнийский. - А как насчет спортивной стипендии? - заискивающе улыбнулась девушка. Ник не ответил. Он лишь виновато поднял глаза на старшую сестру, и та сразу же все поняла. - Ник... - Рони порывисто обняла младшего брата, - Как это вышло? Что случилось? - Тренер сказал, что он не позволит играть тем, кто завалит тест по экономике. А я не мог прийти, потому что иначе бы Джо выдворил меня из магазина... - Ник, сколько раз мне тебе говорить, что учеба важнее работы! - всплеснула руками Рони. - Сама тоже хороша! - тут же завелся парень, - Кто из нас не пошел в вуз, потому что не хотел терять работу в баре? - Я осталась, потому что некому было всех нас содержать, и ты это прекрасно понимаешь. - Ага, конечно... Ник отбросил ручку, сложил руки на груди и уставился в окно. Рони ненадолго вышла из комнаты, но быстро вернулась. Открыв форточку, девушка подожгла сигарету и закурила. - Дай одну, пожалуйста. Рони отвлеклась от разглядывания кирпичной кладки соседнего здания за окном и взглянула на брата, который уже стоял рядом с ней. В свои четырнадцать Ник был довольно высок и уже сравнялся в росте с двадцатипятилетней Рони. Но для своего возраста парень был слишком худ. Весь его образ был угловатый, совсем мальчишеский. Девушка тяжело вздохнула, выпуская дым, и протянула пачку сигарет брату. Ник, достав одну табачную палочку, ловко прикурил её от зажигалки и выпустил дым из ноздрей, также переведя взгляд на мох, которым поросли кирпичи, маячавшие в окне. Сейчас Ник очень напомнил Рони отца. Сам парень его в глаза не видел, ведь он родился уже после его смерти, но Рони помнила. Она бережно хранила в памяти лицо своего папы, человека, ближе которого у нее никого не было. - Как дела на работе? - Ник постарался перевести тему. - Как обычно, - пожала плечами Рони, - чаевых мало, извращенцев много. - Почему ты держишься за это отвратительное место? - Ник, - тяжело вздохнула девушка, - Прошу, не начинай. - Что не начинай, Рони? Что такого в профессии барменши или в твоем "Яблочке"? - То, что там принимают на работу девушек-эмигранток со средним образованием. - Это низкая работа, - сплюнул Ник, высунувшись в окно. - А другого варианта нет, - хмыкнула Рони, - Поэтому я тебе и говорю, что надо в первую очередь учиться. Не повторяй мои ошибки. Ник только глубоко вздохнул. - Во сколько сегодня родительское собрание? - спросила Рони, туша сигарету в пепельнице и отправляя щелчком пальцев окурок в полет за оконную раму. - Тебе не обязательно идти. Мама сказала, что сегодня ее смена заканчивается пораньше, и она сможет сходить. - Тогда пойду поем, - Рони потрепала брата по макушке, - А ты решай задачу.***
Когда дверь за Ником закрылась, Рони решила повнимательнее осмотреть свою находку, которая второй день валялась у нее под кроватью. Она нырнула в царство пыли, пару раз чихнула и случайно задела коробку, стоящую рядом с рюкзаком. Коробка легко поддалась, что не понравилось Рони. Девушка, отложив свою находку в сторону, достала свое хранилище для пластиковых бутылок. Их там было порядка двух десятков. Все они различались объемом, и наполнены слабо светящийся водой оказались лишь самые маленькие из них. Поцокав языком, Рони достала две самые большие бутылки. В одну из них она налила обычной воды из-под крана. Покопавшись в недрах коробки, девушка выудила две гибкие пластиковые трубки, каждая из которых кончалась иглой. Кончик одной трубки опустился в прохладную воду, второй Рони опустила в пустую бутылку. Набрав воздуха в грудь, девушка ввела иголки себе в руки. Стискивая зубы от болезненных ощущений, она заставила воду подниматься по трубке и капля за каплей проникать в её вены. Дыхание Рони участилось, а на лбу выступила испарина. Она подняла глаза и посмотрела на себя в зеркало, висящее напротив. Кудрявые волосы, достававшие до плеч так и были спутаны, но глаза, по обыкновению отливавшие серебром, теперь поблескивали фиолетово-голубыми оттенками. На коже стали появляться сизые пятна, но они были почти незаметны из-за светящихся вен и артерий. А исходил этот свет прямо из сердца Рони. Оно ярким пятном выделялось в груди девушки, несмотря на одежду. Мало кому доводилось увидеть, как бьется его сердце. Этим мог похвастаться разве что Данко*, легенду о котором Рони любила перечитывать. Разница между ними была лишь в том, что Данко в конце умирал. Но Рони каждый раз приходилось наблюдать, как пустая бутылка постепенно наполнялась слабо светящейся голубым водой. Данко пожертвовал собой лишь раз. Рони жертвовала себя постоянно. Когда вся вода прошла через ее сердце, Рони, тяжело дыша, откинулась на кровать. Она медленно вытащила одну иглу и тут же зажала ранку, из которой ровной струйкой потекла кровь. Девушка быстро поманила немного воды из близстоящей лейки и накрыла ей место, где постепенно наливался синяк. Ей осталось приложить еще немного усилий, чтобы вода исцелила её. Рони обнаружила этот дар, когда они с мамой бежали в Америку. Отца уже не стало, а Александра вот-вот должна была родить Ника. Именно в тот день одиннадцатилетняя Рони поняла, что теперь семью придется охранять ей. В тот день, когда она спасла свою мать с тонущего корабля, а после не дала умереть во время родов. Девушка медленно поднялась на ноги, закрыла бутылку целебной воды и убрала ее обратно в коробку, которую задвинула под кровать. Все тело ломило, а каждый вдох будто колол грудь изнутри, но Рони устроилась прямо на полу и все же решила открыть рюкзак, здраво рассудив, что ей необходимо переключить на что-то внимание. Первым делом она достала обрывки разных бумаг. Это были и газеты, и салфетки, и стикеры. Она даже нашла обрывок бумажного пакета. Каждый клочок был исписан со всех сторон, отчего буквы часто меняли свои размеры. Кстати о буквах. Письмена были не только на английском языке. Рони смогла разобрать и немецкий, и французский, и даже ее родной язык - русский. Им была исписана салфетка какой-то пиццерии, о которой девушка ни разу не слышала. Рони осторожно расправила клочок и нахмурилась: некоторые буквы расплылись (видимо, ручка была гелевая), и прочесть все не представлялось возможным. Однако некоторые слова угадывались совершенно легко. Похоже на Москву ... помню приказ ...... цель трудно ...
Карпов - единственное, что зв...ит в ... лове ...... зачем? Откуда я знаю это имя?
Рони аккуратно водила пальцем по расплывающимся строкам. Кто этот человек? Кому принадлежат записи? Девушка несколько раз перебрала записки, но каждая была написана на неизвестном ей языке. Тогда Рони достала записную книжку в добротном кожаном переплете. Девушка открыла первую страницу и сразу поняла, что этим записям много лет. Бумага давно начала желтеть и была крайне хрупкой на ощупь. Рони пробежалась глазами по первым строчкам. Зимний Солдат. Так они называют тебя.есть ли другое имя?
Если ты это читаешь и не знаешь, что это, то тебя обнулили. Все, что здесь есть, вписал ты же. Прячь это, иначе они отберут. Больше на первой странице ничего не было. Зимний Солдат. Кто он? Рони еще раз прочла имя загадочного автора дневника. В том, что держит в руках чей-то дневник, она не сомневалась. "Если этому солдату понадобилось вести записи, значит он постоянно забывал себя. Неужели, у него была какая-то болезнь? Альцгеймер? Но кто тогда "они"? Странно все это... " Рони перевернула страницу. Следующий разворот был исписан именами. У девушки округлились глаза. На каждой странице в два столбика шли и шли имена с фамилиями. Следующий разворот был точно такой же. И еще один. В общей сложности, Рони решила, что здесь было выписано примерно семьсот имен. Причем она заметила, что там были и американцы, и русские, и поляки, и немцы... Глаза Рони бегали по страницам, а чернильные буквы прыгали перед ней будто блохи. Что объединяет этих людей, и почему Зимний солдат выписал их к себе в дневник. Он явно делал это долго: чернила периодически меняли цвет, языки, опять же, сменялись. Рони закрыла дневник, поднеся корешок к губам. Девушка просидела в такой позе некоторое время, а потом встала и подошла к столу, где расположился их с Ником старенький ноутбук. Заставив старый процессор тихонько зашуметь, Рони ввела в поисковую строку "Зимний Солдат". Результатов не было. Затем она наугад ввела первое вспомнившееся имя из списка. Запрос "Джордан Лестрейд" выдал ссылку на дипломата США. Рони быстро пробежалась глазами по экрану. Мистер Лестрейд, американский дипломат, работавший на Кубе, был ярым противником размещения ядерного оружия в Турции. Погиб в 1961 - нападение уличных бандитов. Рони нахмурилась и ввела другое имя. Геннадий Зайцев оказался генералом, ответственным за подавление восстания нацистов в Венгрии в 1956 году. Умер от остановки сердца незадолго до ввода войск на территорию венгров. Девушка в задумчивости выключила компьютер и присела на кровать. Личность Зимнего солдата пугала ее. Почему так было, Рони бы не сказала, но от всех этих записок так и веяло опасностью. Но при этом, ей было крайне интересно узнать, кем же был этот Зимний Солдат.***
Стив вошел в ангар, где сидел Баки. Его железная рука была придавлена прессом. Мужчина же периодически сгибал и разгибал пальцы, наблюдая за тем, как послушно двигаются пластины металла. Кэп поставил на пол пластиковый пакет, вытащил оттуда бутылку шоколадного коктейля и бросил ее Баки. Барнс подхватил предмет и в недоумении посмотрел на Стива. - Ты всегда любил шоколад, - пожал плечами Роджерс. - Спасибо, - кивнул Баки и, уперев бутылку в ногу, повернул крышку. - Как ты себя чувствуешь? - Паршиво. Кажется, мы с тобой подрались, да? - Ага. - Прости. Кэп молча кивнул. Казалось, он полностью погрузился в свои мысли, что не укрылось от Барнса. Роджерс как-то порывисто выкладывал продукты и будто бы смотрел сквозь предметы. - Что-то произошло? Баки помнил каждую свою фразу, брошенную в адрес Стива, и от этого на душе его скребли кошки. Он чувствовал, что глубоко виноват перед Кэпом. Пусть его лицо так и не появилось в памяти Джеймса, но Барнс был убежден, что своим поведением причиняет Стиву боль. - Сегодня, во время перелета, совершил самоубийство Алексей Беликов. Он раскусил капсулу яда прямо передо мной, и я ничего не сделал. - Ты бы не смог. Все, кто работают на ГИДРУ, готовы, не задумываясь, расстаться с жизнью. - Фьюри бросает лучшие силы, чтобы найти тебя. - Тогда тебе не стоит сюда приходить. Ты и так недавно был в розыске. - Я тебя не брошу, Бак, хватит! Стив неожиданно хлопнул ладонью по столу и шумно втянул воздух, явно усмиряя поднявшуюся внутри волну злости и ярости. - Думаешь, агенты не догадаются проверить все склады, порты и амбары? Они выйдут на меня, если я буду оставаться здесь. - И что ты предлагаешь? Выйти в город, напичканный камерами? Тогда Фьюри схватит тебя еще быстрее. - Нужна квартира. Где-нибудь на отшибе. - Ты серьезно? Бак, за мной теперь повсюду ходит "хвост"! Фьюри что-то подозревает, и я уверен, что скоро ко мне прицепят отслеживающее устройство. Если и ты будешь находится где-то в гетто, то я уже не смогу к тебе приходить. К тому же, кто обеспечит безопасность людям, которые там живут? - Выходит, что мне лучше добровольно сдаться, так? - здоровая рука Баки сжалась в кулак, - Стив, ты сейчас делаешь выбор. Либо с ними, либо со мной, и я никак не могу понять, почему ты выбираешь меня. Это глупо и безрассудно! - Ты мой друг Баки! Мой единственный друг, который выжил. Все это время я жил с мыслью, что убил тебя, Баки. И ты представить не можешь, насколько сильно я винил себя. - Могу, - отчеканил Барнс. - Тогда ты понимаешь, на что я готов, чтобы искупить свою вину. Баки смотрел на трещину в стене и слушал обрушившуюся тишину. Стив, сложив руки на груди, сосредоточенно смотрел на Баки. Молчание прерывалось лишь тяжелым дыханием мужчин и звуками капель, падающих с потолка. - Мне необходимо уйти отсюда, - Барнс остался непреклонным, - а тебе не обязательно нянчиться со мной. - Я хочу помочь, Бак... - Стив устало вздохнул. - Тогда найди мой рюкзак, - неожиданно резко ответил Джеймс. Стив долго всматривался в лицо Баки. Сейчас он больше всего походил на Джеймса Барнса, который жил в памяти Роджерса. Но сидящий перед ним человек был слишком уставшим. Это читалось в его глазах. Баки устал от жизни, которая, как он считал, длилась слишком долго. - Я найду квартиру, - бросил Стив, подходя к прессу, чтобы освободить Баки. - Спасибо. - Так поступают друзья.