мой

вону приходит домой с ночной смены и совсем не удивляется, когда видит свет на кухне и остывший ужин, заботливо накрытый полотенцем, проходит дальше в гостиную и видит комочек пледа в обнимку с подушкой, лежащий на диване. вону садится рядом с диваном, у самого лица хао, и мягко улыбается, когда видит хмурые бровки и подрагивающие ресницы. проводит рукой по щеке и кладет голову напротив лица минхао, рассматривает каждый миллиметр. — ты покушал? — голос у младшего хриплый ото сна, но все такой же родной и теплый. су чуть улыбается, утыкаясь носом в ладошку вону и приоткрывает глаза. — нет, решил сначала тебя проверить. почему ты не в комнате? — чон не отрывает взгляда от глаз минхао, убирая с его лба спавшую челку. — хотел тебя дождаться. — хао губы дует и бровки снова хмурит, медленно садится на диване, кутаясь в одеяло. — иди переодевайся, я ужин подогрею. на часах уже два ночи, вону в темно-синей пижаме с ракетами (которую минхао подарил ему на их первую годовщину) сидит за столом и наблюдает за копошащимся у плиты парнем, который время от времени поправляет надоедливое одеяло, сползающее с плеч. он смотрит на растрепанные волосы су, его короткий домашний хвостик, ужасно уставшее и заспанное лицо и понимает что не заслужил этого всего от слова совсем. он не заслужил минхао, который ждет его каждую ночную смену, (хотя вону просит так не делать), который всегда рядом, делает все, что может, чтобы помочь вону справиться с завалами на работе, хотя у самого их не меньше. минхао невероятный и он заслуживает, чтобы рядом с ним постоянно кто-то был, отдавал всю ту любовь, которую он заслуживает, и вону явно не справляется. — вону-я, — су машет ладошкой перед лицом старшего и смотрит обеспокоенно, потому что знает такой взгляд. вону не первый раз посещают подобные мысли, а лицо у него всегда одно и то же. минхао вздыхает, ставит тарелку с горячей едой перед чоном, подходит к нему сзади и обнимает, прижимая к себе. — все хорошо будет, обещаю. — точно-точно? — точнее не бывает. — хао голову наклоняет и смотрит на уставшего чона, который голову вверх задрал. китаец снова вздыхает, наклоняется и мягко касается губами чоновского лба. оба жмурятся: вону чтобы не разрыдаться на ровном месте, а минхао по факту тоже. — покушай, милый, а то снова остынет. минхао отстраняется, еще раз целует вону в макушку и уходит расстилать постель, позволяя вону побыть наедине со своими мыслями.