Инферно

Кавалер ордена Мерлина, и прочая, и прочая, и прочая, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, напевая себе под нос незамысловатый мотивчик, пил чай из чашки отличного китайского фарфора. Со стороны казалось, что старик благодушен и расслаблен, но это было не так. Директора не оставляло беспокойство, и причиной этому было то, что его план, такой, казалось бы, безупречный и продуманный, при столкновении с реальностью оказался весьма уязвимым. Мальчик. Гарри. Он должен был познакомиться с волшебным миром еще до своего дня рождения, понять, что отличается от обычных людей, получить некоторую моральную компенсацию за годы пребывания у родственников. Но… Дамблдор знал, что в день рождения кузена Гарри мальчик должен быть в Лондоне. Мисс Арабелла Фигг специально предупредила родственников Гарри, что сломала ногу и не сможет принять у себя мальчика на время поездки Дурслей в Лондон. Несколько наблюдателей должны были сопровождать семью Дурслей на всем протяжении поездки. Дамблдор лично проинструктировал огромного змея в зоопарке о том, как выглядит мальчик, и что следует сказать, если змей его увидит. Было и еще несколько вариантов действия на тот случай, если по какой-то причине семейство Дурслей решит не посещать террариум. Но… Но Дурсли уехали в Лондон без Гарри. И это было странно. При этом, что более странно, ему не дали никаких заданий по дому. Наблюдатели видели, что из дома после отъезда семейства никто не выходил, хотя до этого вполне обычным было видеть Гарри поливающим лужайку или стригущим кусты. Более странным было то, что Гарри не видели на улице за работой и после возвращения Дурслей до самого 31 июля. Чары показывали присутствие мальчика в помещении, но за пределами крыльца он не показывался до того самого момента, когда, не выдержав потока волшебных писем, семейство решило бежать из дома. Дедалус Дингл, один из наблюдателей Дамблдора, доложил, что Дурсли собирались в крайней спешке, и, забрав Гарри, уехали. Доложил он также, что мальчик был на удивление равнодушным ко всей творящейся вокруг суете, ни проблеска интереса, ни опаски, ни удивления не проявлялось на его лице. И вот это беспокоило директора. Ведь вся эта затея с письмами должна была с одной стороны дать понять юному Гарри, что вокруг него могут твориться события необычные, странные, волшебные, а с другой — была маленькой местью лично от директора за то, как Дурсли относились к племяннику. И если со второй частью все прошло успешно, то с первой было… Непонятно. Скорректировать представления мистера Вернона Дурсля о самом безопасном убежище от преследующих его волшебников тоже не составило, на первый взгляд, особого труда. Вовремя попавшаяся на глаза газета с фотографией островка у побережья, атмосфера неотвратимого наблюдения, обеспеченная письмами на имя Гарри на всем протяжении поездки семейства, должны были в итоге привести Дурслей вместе с мальчиком туда, куда добраться бы не смог никто, кроме… Кроме волшебника. Например, Хагрида, лесничего школы. Почему именно Хагрида? Потому что Гарри нужен был не просто взрослый, который бы познакомил его с миром волшебства и магии, иначе бы для этого подошла, например, профессор Макгонагалл. Нет, нужен был взрослый, способный стать мальчику другом и доверенным лицом, к которому Гарри проникся бы симпатией. Артур Уизли на своей зачарованной машине доставил Хагрида на островок за пять минут до полуночи, до начала дня рождения Гарри, мальчика, который-должен-познакомиться-с-магией. И отбыл обратно домой. Хагрид должен был прибыть в Лондон уже утром, вместе с мальчиком, но наблюдатели доложили, что пока никто не появлялся, ни в «Дырявом Котле», ни на Косой Аллее. И это было непонятно, потому что уже был полдень, и у Хагрида с мальчиком времени чтобы добраться до Лондона было даже с запасом. Директор поставил чашку на стол и задумался. Что-то он в плане не учел. Что-то пошло не так с того самого дня рождения кузена Гарри. Но что и где? Отправить одного из наблюдателей к острову? Да, пожалуй. Взмахом палочки директор вызвал серебристого феникса. — Артур, посмотри, пожалуйста, как там дела у Гарри и Хагрида? Отправил феникса адресату и стал ждать. Дамблдор ждать умел, терпение пришло к нему с годами. Пусть суетятся молодые, им надо успеть все и сразу. Терпение — награда стариков. Серебристой вспышкой перед Дамблдором материализовался серебристый горностай: — Хагрид ранен. Очень серьезно! Нужна помощь.